3. Самоустраненность Мосалова, Дробленова, Кузьмина и Белоконя от борьбы за качество выпускаемой продукции и сваливая эту работу на отдел технического контроля (приказ секр., по складу № 010 от 8.05) в отношении ликвидации брака в выпускаемой продукции (не смазаны вкладыши, подложена бумага под патроны и т. д., но Мосалов и Дробленов до сих пор не устранили.
ПЛАНИРОВАНИЕ ВНУТРИ МАСТЕРСКОЙ
Внутри мастерской по цехам никаких планов не было. Техник — плановик Кузьмин, который должен был заниматься планированием работы по цехам, в действительности этой работой не занимался, работа цехов проводилась случайно и самотеком. Кузьмин за болтовней о планах и при поверке т. Стрелковским старался, что планы есть, то есть будут, в общем, занимался очковтирательством.
ОРГАНИЗАЦИЯ РАБОТ
Подготовка к очередным работам не имела систематического характера, а в целом ряде случаев в ход. Технопроцессы не были стабильными. Начатая работа не всегда обеспечена необходимыми элементами. Рабочие места плохо, (без учета площади, необходимого оборудования инструмента). Инструкционные карточки с правилами на рабочих местах отсутствуют, что ведет к срыву плана, выпуску продукции заниженного качества (см. раздел „Качество продукции)
СОСТОЯНИЕ ТЕХНИКИ БЕЗОПАСНОСТИ
Нарушения техники безопасности были следующие:
1. Перегруженность боеприпасами цехов, например, был закрыт пожарным надзором цех № 34 в марте 1937 года. Перегруженность цехов является грубым нарушением положения, предусмотрен. Сборником постановл., приказов и распоряжений по пожарной охране от 1934 года.
2. Подача гильз после распатронивания в цех № 21 на ремонт с невывернутыми капсюльными втулками.
3. Подача гильз после ремонта из цеха 21 в цех 27 для сборки в патроны с ввернутыми боевыми капсюльными втулками.
4. Опрокидывание тачек с боеприпасами при перевозке их из цеха в цех (приказ № 157 от 5.07.1937 года и приказ № 162 от 11.07.1937 года)
5. Производство ремонтных работ № 29, одновременно ремонт авиабомб распатронирование патронов, что категорически запрещается инструкцией работы снаряж. Мастерских и является грубым нарушением приказа НКО № 0161-35, раздел совместного хранения.
6. 6.содержание дымного пороха с пороховыми столбиками в количестве более 2 тонн в погребке в районе мастерских, что является также грубым нарушением техники безопасности (погреб как сооружение ветхое и допустимо хранить примерно от 150 до 200 клгр. не более)
7. Подача из цеха№ 30 в цех 28 на механическую чистку шрапнелей с наличие в них вышибного заряда из дымного пороха.
Все перечисленные случаи нарушения техники безопасности нигде в мастерской не регистрировались, не анализировались и борьбы с ними не велось.
Все вышеуказанные случаями происходили главным образом из-за несоблюдения инструкции от 27 мая 1935 года, что могло привести к взрыву и пожару…»
Далее имеются еще ряд разделов, в том числе:
Учет, содержание и хранение имущества;
Личный состав;
Рационализаторская работа;
Партийно-массовая работа;
Выводы;
Предложения.
Все они здесь не приводятся.
В числе выводов и тот, же деятельность Мосалова, Дробленова и Кузьмина является вредительской.
Фамилия Массалова здесь приводится в варианте «Мосалов», хотя встречается и «Масалов».
Из-за плохого качества машинописной копии ряд мест не совсем понятен, пунктуация в ряде мест тоже расставлена предположительно.
На допросе 10 сентября Массалов сообщил, что, прибыв на склад и столкнувшись с работой Булгакова и Попова, он увидел, что она характеризуется массовым браком и опасностью взрывов и пожаров из-за перегрузки мастерской боеприпасами. Хранение готовых боеприпасов выливалось в порчу их от плохого хранения.
Отчего он счел работу Булгакова и Попова вредительской.
Склад посетил с проверкой работник АУ округа Персиянов, который должен был увидеть то, что творится тут, но ничего принято не было. Мало-помалу сам Массалов стал «терять политическое лицо» и вести ту же работу, что и Булгаков с Поповым. Еще он отрицательно относился к стахановскому движению, считая его излишним перенапряжением сил рабочих.
Примерно в июле 1936 года во время визита Начальника Снабжений Округа Киселева, тот сделал ряд замечаний по работе Массалова. После, оставшись наедине, Киселев сказал, что деятельность Массалова целиком соответствует задаче существующей военной контрреволюционной организации. Он видит, что Массалов уже довольно много сделал для этого, о чем он знает от Булгакова. И предложил принять в ней участие.
Массалов дал согласие. Далее Киселев ознакомил его с целями организации.
Из членов организации Массалов сначала знал только Булгакова, который вскоре после отъезда Киселева переговорил с Массаловым у себя и сообщил, что тоже состоит в заговоре. Массалов пересказал ему свой разговор с Киселевым, и Булгаков предложил продолжить проводимую работу.
Потом он узнал, что в заговор входили Кузьмин, Дробленов, Попов, Шумиловский, Климов.
С Кузьминым и Дробленовым он был связан по работе в организации, с Беловым он несколько позже признались друг другу в членстве в заговоре.
Об остальных Массалов знал, и по результатам их работы это подтверждалось, но связи как с заговорщиками не поддерживал.
Далее он сообщил, что:
«Моя диверсионно-вредительская деятельность выразилась в сознательной дезорганизации производства, систематическом выпуске некачественной продукции и нарушениях техники безопасности. Последнее угрожало взрывом в цеха с человеческими жертвами.
1. В цехе 30 центральные проходы загружались боеприпасами, в окошечки кабин устанавливались на 8-10 гранат больше положенной нормы.
2. В кабинах загружались боеприпасы без укупорки, также отсутствовала вентиляция, благодаря чему скоплялась пороховая пыль.
3. В раздевалке 34 цеха скапливалось большое количество детонаторных трубок.
Все эти нарушения техники безопасности угрожали взрывом в цехах.
4. В цехах систематически выпускалась бракованная продукция, с трещинами на гильзах, с плохой покраской, с клеймением в котором в своем большинстве не учитывалось.
5. Я дал вредительскую установке проводить сборку 76 мм зарядов с двумя нормальными кружками, это вело к тому, что при стрельбе увеличивалось рассеивание и ухудшалась меткость.
6. В 1936 году в мастерскую было завезено 12000 152 мм снарядов, которые требовали полного ремонта. Эта работа была проведена вредительски. Ремонт был проведен вредительски и впоследствии эти снаряды заново ремонтировались. Таким образом произошла задержка выпуска готовой продукции и лишняя затрата государственных средств».
В области учета и контроля в мастерской, по словам Массалова, царила полная анархия. А он относился к этому по-вредительски.
В общем, он не нужен, если вспомнить, какие требования были к противопожарным предосторожностям при работе с порохом. Работать на настеленном на полу брезенте, собирать просыпанные зерна пороха влажной тряпкой и высыпать в ведро с водой и пр.
12000 152 мм снарядов — как сказано ранее, расход таких снарядов на день напряженного боя 75 на орудие. Итого это расход на первый месяц войны для 40 орудий, то есть полного стрелкового корпуса (3 стрелковых дивизии) и даже с небольшим запасом.
На этом допрос был прерван, потом к нему вернулись, и Массалов подтвердил сказанное им 10 сентября,
Добавил, что ему известно, что Булгаков дал вредительскую установку увеличить штабелевку в хранилищах больше нормы.
Далее в деле приводится выписка из протокола допроса от 29 июня 1937 года Белова, где тот сообщил, что ему известен как участник заговора Массалов. Кем он был вовлечен в заговор — Белову неизвестно.
Далее следует выписка из протокола допроса Киселева, рассказывающая о вербовке им Массалова теми же словами, что привел и Массалов.
Затем приводится выписка из протокола допроса Шумиловского, где тот называет Массалова участником заговора, о чем ему известно от Белова. Кроме того, Массалов неоднократно в разговорах восхвалял Троцкого и выражал неверие в стахановское движение, а также то, что у себя в мастерской он это движение развалил.
20 сентября 1937 года состоялась очная ставка Белова и Массалова, на которой они оба дали показания, что об участии в заговоре друг друга они узнали в беседе 3 мая 1937 года.
4 октября 1937 года состоялось предварительное заседание ВКВС, а 5 октября основное заседание, подсудимый признал свою вину полностью в преступлениях, предусмотренных ст. 54-1Б, 8, 11 и полностью подтверждает свои показания на предварительном следствии. Дополнить их ничем не может.
В последнем слове попросил пощадить его.
Приговорен к ВМН и приговор приведен в исполнение 6. 10.1937 года.
23 июля 1957 года реабилитирован в связи с отсутствием состава преступления.
Родственники Массалова подняли вопрос о компенсации утраченного в результате ареста и осуждения имущества, тем более, что жена Массалова была также осуждена, поэтому родственники Массалова забрали его дочку и то, что могли унести с собой, остальное имущество осталось, и судьба его неизвестна.
13 октября 1958 года в качестве свидетеля допрошен Ковальчук Афанасий Давидович, тогда служивший на складе № 27, а ныне живущий в Винницкой области.
Летом 1937 года он был понятым при обыске. Он подтвердил существование в квартире Массалова большинства названых родными вещей.
В итоге компенсация составила 3914 рублей 20 копеек без скидки на износ, а с ней 3021 рубль 25 копеек.
Выписка из протокола от 7 декабря 1937 года, город Куйбышев:
«Булгаков Нестор Иванович 1889 года рождения, уроженец г. Тамбова, русский, гр — н СССР, из рабочих, служащий. Образование незаконченное среднее, состоял членом ВКП(б) с марта 1917 года по август 1937 года, исключен за политическую слепоту и потерю классовой бдительности, не судим. До ареста — пом. начальника 4 отделения Артотдела ПРИВО, интендант 2 ранга.