— Я знаю способ решить эту проблему, — спокойно произнес Лайон и приподнял брови с лукаво-вызывающим видом. — Он несколько грубоват, зато помог тысячам женщин во всем мире избавиться от девственности.
— Вам, должно быть, приходится немало ездить, — съязвила она.
Он слегка усмехнулся, продемонстрировав при этом обаятельную ямочку на щеке.
— Хотите попробовать?
— И при этом не нужно заниматься любовью?
— В строгом смысле слова — нет.
Он был так потрясающе хорош с этой обольстительной усмешкой, что она почувствовала, как тает ее решимость. Но как же это может быть — заниматься любовью, не занимаясь любовью?
Он смотрел на нее несколько секунд, слегка сдвинув брови. Потом, не говоря ни слова, оттолкнулся от стола и встал. Девушка замерла в ожидании неведомого. Он просто усыпил ее бдительность эквилибристикой слов. Но сейчас ей было совершенно все равно, как он этого добился, просто она знала, что давно жаждет его прикосновения и эта потребность в тысячу раз сильнее страха перед последствиями.
Он не обошел вокруг стола и не притянул ее к себе, как она ожидала. Вместо этого он подошел к шкафчику, достал с верхней полки бутылку, а из другого шкафчика вынул бокал. Вернувшись к столу, наполнил бокал жидкостью, похожей на слабо-заваренный чай.
— Вот, выпейте это. — Со стуком поставив бутылку на стол, он пододвинул к ней бокал.
Эмили понюхала и, растерянно нахмурившись, посмотрела на него:
— Это же спиртное!
— Верно. — Он откинулся на спинку стула, скрестив руки на голой, невероятно мужественной груди. — Через десять минут после того, как вы проглотите виски, вы не сможете даже стоять, не то что думать о каких-то там комплексах. А когда вы не сможете вспомнить, как вас зовут, мы займемся сексом прямо тут, на столе. — Он небрежно пожал плечом. — И тогда — прощай, старомодная нравственность.
Она сидела ошарашенная, не находя слов. Он с такой равнодушной небрежностью говорил о вещах, которые должны быть сокровенными, что она не могла поверить своим ушам.
Не дождавшись ответа, он поднял руку и посмотрел на часы.
— Пейте же, мисс Стоун. Помните, что у меня рано утром назначена встреча.
Она задохнулась от возмущения, и вся кровь отлила от ее лица.
— Я должна напиться, чтобы покончить со своими устаревшими принципами, да еще и поторапливаться, потому что у вас назначена встреча? — У нее в голове мелькнула шальная мысль, причем так быстро, что не было времени разбираться, умная она или нет. Эмили была слишком больно задета, чтобы что-то анализировать.
Глядя на него злыми глазами, она вскочила.
— Что ж, я никоим образом не хочу вас задерживать! Даже на десять минут! — Она так резко оттолкнула от себя бутылку и бокал, что они свалились на выложенный плитками пол и разбились, потом завернула подол юбки и поставила колено на стол. Довольное выражение его лица сменилось обеспокоенным, когда она забралась на торец столешницы и смела в сторону тарелки. Стуча и гремя, они отъехали на другой конец длинного стола, но каким-то чудом не упали. — Обойдемся без выпивки… дорогой! — свистящим шепотом проговорила она. — Чтобы не тратить зря ваше драгоценное время. Давайте просто покончим с моей устаревшей моралью. — Она резко шлепнулась на ягодицы, потом улеглась на спину и ухватилась руками за края стола. — Ну же, мистер Я-Спешу-На-Встречу! Давайте, делайте меня! И вся недолга!
На этот раз она сама могла бы посмеяться над его ошарашенным видом. Вот дрянь! Ну, она по горло сыта его высокомерием. Она ему покажет! Он и не догадывается, на что способна по-настоящему рассерженная, полная решимости девушка из Айовы.
Его неподвижная фигура нависла над ней.
— Какого черта? Что вы вытворяете?
— Я жду! Время идет, парень. Налетай, пока дешево, потом отправляйся на свою неотложную встречу.
Сузившимися глазами он окинул с головы до пят ее застывшее тело.
— Вы потеряли босоножку.
— Это не единственное, что мне предстоит потерять! — напомнила она сквозь стиснутые зубы. — Что вы увиливаете?
Его ноздри гневно раздулись, но, поколебавшись еще лишь долю секунды, он приблизился. Бесцеремонно снял с нее оставшуюся босоножку и бросил на пол. Прикосновение его руки обожгло ей ногу и послало такой заряд электричества по всему телу, что у нее перехватило дыхание. Эмили взглянула ему в лицо. Он не улыбался, на щеках перекатывались желваки.
— Хотите при свете или без?
— При свете! Или свет вам будет мешать?
— Мне — не будет. — Его глаза яростно сверкали.
Боже правый, он развязывает шнурок на талии! Неожиданно она почувствовала головокружение, а сердце болезненно сжалось.
Развязав шнурок, Лайон зажал его концы в кулаках; от грозного выражения его лица холод пробрал ее до мозга костей.
— Вам придется отцепиться от стола, чтобы поднять юбку, — прорычал он.
Его грубость шокировала ее.
— А вы… вы сами разве не хотите?
— Я же «делаю вас», а не занимаюсь любовью, или вы забыли?
Это презрительное напоминание сокрушило ее. Она вдруг почувствовала себя дешевой и грязной. Он стоял, готовый спустить штаны, но не хотел даже прикоснуться к ней. Она смотрела на него во все глаза: темные прядки волос, нахмуренный лоб, углы губ горько опущены. Кончики ее пальцев покалывало от желания прикоснуться к этим густым шелковистым волосам и долго-долго гладить и ласкать их. Она жаждала ощутить у себя на губах страстный жар его губ, который увлек бы ее от земли к небесам.
Все должно происходить совсем не так! Это же бессердечно, бесчувственно! У нее задрожали губы, и она попыталась зажать их зубами, чтобы скрыть свои переживания. Предательская слеза выскользнула из глаза и проложила дорожку к виску. Поздно. Теперь уже ничего не скроешь, он наверняка обо всем догадался.
— Я… я ошибалась, когда назвала вашу спальню слишком холодной, — воскликнула она слабым голосом. — Вам она подходит идеально.
Его глаза превратились в осколки отшлифованного черного янтаря. Она вздрогнула от вырвавшегося у него грубого ругательства. Завязав узлом шнурок своих тренировочных брюк, Лайон подошел к ней сбоку. Оторвав ее пальцы от края столешницы, заставил сесть.
— Забирайте свои моральные устои и уезжайте к себе в Айову, мисс Стоун, — выдавил он сквозь зубы.
Он смотрел на нее с таким видом, словно хотел продолжить. Но не стал. Раздраженно проведя рукой по волосам, он пробормотал еще одно ругательство и быстро вышел из кухни.
Она долго еще сидела, уставившись на свою босоножку, валявшуюся на боку там, куда он швырнул ее. Едкий запах разлившегося виски жег ноздри и щипал глаза. Но не он был причиной ее слез.
Лайон Гэллант не мог бы выразиться яснее, даже если бы сам посадил ее в вертолет. Она никогда не сможет стать такой женщиной, какая ему нужна. А он не имеет ни малейшего намерения становиться таким мужчиной, какой нужен ей.
Жаль, что знание этого не уменьшало боль, жестоко терзавшую ее сердце.
Мэг повалилась спиной на постель Эмили, закрыв руками лицо, и театрально воскликнула:
— Значит, ты говоришь, что не позволила Лайону заниматься с тобой любовью и не позволила ему, так сказать, приобщить тебя к таинству? А он предлагал и то, и другое?
Эмили в изнеможении опустилась на пуфик перед туалетным столиком. Ей удавалось хранить свою ужасную тайну только четыре дня, и сейчас, видя реакцию Мэг, она пожалела, что не зашила себе рот.
— Я так и знала, что не надо было тебе ничего рассказывать. — Она сплела пальцы рук и сжала их в коленях.
Мэг перекатилась на бок и сердито уставилась на подругу.
— Эм, милая, проснись и понюхай, чем пахнут девяностые годы, пока они еще не кончились! — Она приподнялась на локтях, от возбуждения не находя себе места. — Хочешь знать, как я потеряла девственность?
— Думаю, что в первую брачную ночь, когда вышла замуж за Ларри.
— Не угадала. Я не говорила тебе, потому что знала, тебя хватит удар. — Мэг снова плюхнулась на спину, глядя в потолок. — Мне было шестнадцать, и я имела дело отнюдь не с симпатичным миллионером под тропической луной. Все произошло в старом драндулете, на грязной проселочной дороге. У меня, наверно, до сих пор остались шрамы от рукоятки скоростей на…
— Мэг! — перебила ее Эмили, пораженная этой запоздалой новостью. — Мне от этого не легче.
Миниатюрная брюнетка вскочила с такой скоростью, что Эмили от неожиданности чуть не свалилась с пуфика.
— Слушай, Эм! — воскликнула Мэг, и в ее голосе послышались нотки раздражения. — Я очень старалась, чтобы тебе стало легче. Я была тебе хорошей и верной подругой. Увезла тебя из города, уговорила самую правдивую на свете женщину солгать, чтобы мы могли приехать сюда! Что еще я могу сделать, кроме того, что уже сделала?
Эмили почувствовала себя неловко и еще крепче сжала руки коленями. Мэг права. Она действительно сделала все возможное и даже невозможное.
— Это ведь только секс, — продолжала между тем Мэг. — Ты никого не убиваешь! — Она подошла, примостилась на пуфике рядом с Эмили и схватила ее за руки. — Эм, помнишь, как ты пошла на этот лягушачий курс в колледже?
Эмили на секунду растерялась, потом сообразила, о чем речь.
— Эволюция амфибий?
— Неважно, — отмахнулась Мэг. — Ты ненавидела профессора, но знала, что тебе нужен этот материал, а преподавателя лучше его просто не было. Верно? — Она сжала пальцы Эмили. — Какая же разница по сравнению с этим делом? Ты всегда стремилась к знанию и просвещению. В чем же сейчас для тебя проблема? Ты хочешь знать, как быть сексуально привлекательной. А Лайон — самый лучший учитель, может, даже во всем мире! Представь себе, что это еще один курс, который тебе необходимо прослушать.
Эмили отвела глаза.
— Но он… он такой… — Она не могла сказать Мэг, что влюбилась в него и что его небрежное отношение к женщинам слишком неприятно, чтобы обсуждать, а тем более испытывать на себе. И помнить потом всю жизнь. Она решила уклониться. — Просто он… не в моем вкусе.