НЕДОСТАТКИ
Все совершенно, совершенно безнадежно. Мне сложно признаться, но даже самая сумасшедшая наука не может воплотить все амбиции.
Очень жаль. Я больше ничего не могу сделать.
…По крайней мере, с этим планом!
Но у каждого хорошего злодея всегда есть план Б, чтобы вырвать победу из пасти поражения. И черт, если вы уже настроились на то, чтобы копать дыру, выдвигать требования и разбогатеть больше Мидаса, Гейтса и Лютора вместе взятых, – кто я такой, чтобы вас останавливать?
ВАШ ПЛАН Б
Вы решите проблемы температуры и давления в ядре Земли, оставаясь в сравнительной безопасности коры, в пределах тех глубин, которые мы уже умеем бурить. И вы решите проблемы с законом, которые, как правило, возникают при попытках взять ядро Земли в заложники, вполне законно продав доступ в вашу шахту крупным корпорациям и миллиардерам, которые заплатят за это и еще порадуются. Почему?
А потому, что вместо того, чтобы копать вниз, вы будете копать вбок. Вместо добычи золота вы будете добывать информацию. А в отличие от утраченного в недрах золота, она практически неисчерпаема.
Все дело в биржевой торговле. В середине XX века акциями торговали вживую, предложения о покупке и продаже выкрикивались вслух, чтобы их слышали все маклеры. Получалось шумно и сумбурно, зато, по крайней мере в теории, у всех был равный доступ к информации. Затем на смену живой торговле пришла торговля по телефону, а ее почти целиком заменили электронные торги, и именно с их помощью работает сейчас большинство бирж. В свое время телефонные и электронные торги можно было воспринимать просто как более технологичную версию той же живой торговли, но эти схемы незаметно ввели кое-что новое: они переместили сам процесс за пределы бирж, где уже не у всех может быть равный доступ к одной информации.
И оказывается, на этом можно делать деньги.
Очевидно: если вы знаете о рынке ценных бумаг такое, чего не знает больше никто, можно на этом заработать. До современных телекоммуникаций это происходило из-за утечек в компании. Скажем, вот-вот будет обнародован годовой отчет с неожиданными убытками. И тогда вы можете продать свои акции до того, как кто-то еще сообразит, что это надо делать, и тем самым избежите потерь, с которыми столкнутся все остальные. Или наоборот – купить ценные бумаги до того, как остальной мир узнает, что они вырастут. Это называется торговлей внутренней информацией, и это незаконно[66].
Но штука в том, что нет ничего преступного в извлечении прибыли из информации, которая общедоступна в одной части мира, но совершенно неизвестна – в другой.
Например, если бы вы находились в Сан-Франциско в сентябре 1860 года и получили масштабные новости из Нью-Йорка – скажем, доставленные на перекладных «Пони-Экспрессом», а в США до изобретения телеграфа это был самый быстрый способ распространения новостей, – тогда полностью законно извлекать прибыль, даже если никто вокруг о них, новостях, не в курсе. Окно возможностей может быть небольшим, всего несколько часов, пока следующий дилижанс не доставит те же самые новости кому-нибудь еще, – но уже от вас зависит, как использовать это окно по максимуму.
Сегодня, конечно, постоянный поток информации, омывающий наш мир, уничтожил многочасовые окна возможностей. Но маленькие еще существуют, и, что хорошо для нашего нынешнего замысла, он работает, даже если преимущество во времени измеряется в миллисекундах (мс). Если вы можете получить биржевую информацию на долю секунды раньше других и можете продать или купить до того, как окно закроется и информация станет общедоступной, – вы сорвете большой куш.
Очевидно, времени слишком мало, чтобы успел отреагировать человек, так что мы создали программы, торгующие за нас, принимающие решения автоматически на базе определенных критериев. Итог этого процесса – так называемая высокочастотная торговля, когда программа покупает ценные бумаги, держит их, возможно всего несколько миллисекунд, а затем продает (тот же древний принцип «покупай дешево и продавай дорого», только десятки и даже сотни раз в секунду и на программном оборудовании, которое как можно быстрее пользуется данными, неизвестными программе-конкуренту). Простой пример: если во всем Торонто только ваша программа знает, что в Нью-Йорке кто-то собирается купить определенные бумаги по цене, скажем, в 10 долларов, тогда она может купить пакет этих бумаг в Торонто, где они сейчас торгуются по 9,95 долларов, и получить гарантированную прибыль в 5 центов с акции, когда через несколько миллисекунд придет заказ на покупку из Нью-Йорка. Не так уж много, но повторяйте это несколько раз в секунду, миллионы раз в день, – и получите миллиарды почти без риска, ведь фактически ваша программа заглядывает в будущее, оперируя знанием, которое остальные получат уже после ваших действий.
Теперь надо только узнать, что происходит на биржевых рынках по всему миру, раньше всех остальных.
Какое-то время информация между биржами передавалась по оптоволоконным кабелям, где она переносится как свет, – это значит, что более короткий провод от биржи к трейдеру может быть золотой жилой. В 2010 году компания Spread Networks сообщила финансовым рынкам Уолл-стрит, что в прошлом году протянула новую линию связи – тайно – между Чикагской товарной биржей и информационным центром по соседству с фондовой биржей NASDAQ[67] в Нью-Джерси. Если существующие телекоммуникации шли по пути наименьших затрат (разумно следовали за железными дорогами и огибали горы), то новая пластиковая труба диаметром 38 мм прошла под землей по максимально прямой линии – если нужно, то и через горы. Для сохранения секретности при прокладке использовались подставные компании со скучными названиями вроде Northeastern ITS и Job 8, а подрядчикам, нанятым этими организациями, не говорили, для чего создается тоннель. Им просто сказали, что «клиент» просит копать максимально прямо, и попросили, чтобы они сообщали, если кто-то будет слоняться рядом с местом прокладки или задавать слишком много вопросов. Секретность помогла: тоннель длиной 1331 км построили, а никто так и не догадался зачем, и в итоге линия оптоволокна получилась на 160 км короче любой другой между этими городами. Теперь Spread Networks перемещала информацию между Нью-Джерси и Чикаго быстрее кого-либо в мире.
«Время прохождения сигнала из Чикаго в Нью-Джерси и обратно сокращено до тринадцати миллисекунд», – гордо сообщили в компании, то есть на 1,5 мс быстрее, чем у ближайшего конкурента. Кабель имел достаточную пропускную способность, чтобы им могли одновременно пользоваться 200 клиентов, и в Spread Networks обнаружили, что компании готовы платить не только за его использование… нет, они оказались готовы платить еще больше, лишь бы им не пользовались другие. Цена доступа начиналась от 14 млн долларов[68] за пять лет аренды и поднималась до 20 млн, если клиент платил в рассрочку, и это означало как минимум 2,6 млрд долларов дохода только в первые пять лет.
Прокладка тоннеля обошлась в 300 млн долларов.
Подчеркнем: этим планом уже пользовались, и он был как законным[69], так и прибыльным.
Но хотя информация по оптоволоконному кабелю передается с помощью света, она не передается с его скоростью. В разных средах у света разная скорость, и в оптоволокне она падает до 70 % от максимальной скорости в вакууме – все равно ужасно быстро, но недостаточно, чтобы обогнать с чем-то получше. Вот почему сегодня данные между биржами часто передают через микроволновые излучатели, у которых есть ограничение: они работают только в зоне прямой видимости, каждый должен быть в точности нацелен на следующий в цепи и постоянно держать его в поле зрения, то есть им могут помешать капризы погоды; зато их главное преимущество в том, что они передают данные со скоростью в 99 % от световой, иными словами – со скоростью в 99 % от максимальной в нашей Вселенной.
Ничего удивительного, что цепи микроволновых излучателей тоже устанавливают втайне, чтобы сорвать бешеный куш. Микроволновую связь между Лондоном в Англии и Франкфуртом в Германии в обстановке секретности создала компания Perseus Telecom, и мы об этом знаем только потому, что в 2013 году конкуренты построили такую же и начали привлекать клиентов публично, вынудив Perseus Telecom раскрыть факт существования до сих пор секретной линии и тоже обратиться к рекламе.
Но даже эти передовые сверхскоростные сети подземных оптоволоконных кабелей или наземных микроволновых излучателей имеют один и тот же недостаток: они следуют за изгибом планеты. Не забывайте: может, земля под вами и выглядит плоской, но на самом деле она едва заметно изогнута, раз мы все находимся на громадном шаре из камня и металла, который несется через Млечный Путь. В делах человеческого масштаба изгиб Земли учитывать не приходится, но в масштабе покрупнее – скажем, при расстоянии между двумя городами – этот изгиб становится важен. Кратчайшее расстояние между двумя точками – прямая линия, но линия на поверхности планеты неявляется прямой, это кривая. По-настоящему прямая линия между двумя городами (и фондовыми биржами в них) проходит сквозь Землю – скажем, по уникальному тоннелю, действительно передающему данные между двумя точками с максимальной скоростью.
Тут вы ограничены расстоянием: попробуете соединить слишком далекие территории – и уйдете глубже 12 км, ниже которых мы, люди, пробиться не смогли. Это ограничивает нас расстоянием в 790 км на поверхности, и если ваши точки расположены дальше друг от друга, то у вас возникнут неприятности. Но так вышло, что девятая по обороту фондовая биржа мира – с рыночной капитализацией в 3,1 трлн долларов в 2020 году – расположена в Торонто (Канада). А от крупнейшей фондовой биржи – Нью-Йоркской, с ошеломительной капитализацией в 25 трлн долларов в 2020 году, – всего-то в 550 км по земле, или в