- Я не буду с тобой спорить, - тяжело фыркнул дракон. - Но запомни. Убивать людей нехорошо, очень плохо. Я вижу, что вы делаете с этой девочкой, которая спряталась у тебя за спиной. У нее душа и повадки убийцы, Маузер. Как и у тебя. Ты всегда был таким. Темным, почти черным. Ты думаешь, что ты машина Революции. Это не так. Вы чудовища и создаете чудовищ. Вы готовитесь убивать, и смотреть, как люди умирают. Ты получаешь от этого удовольствие. Здесь, в твоем царстве, есть только ужас и смерть. Твоя бывшая подруга, Юта, она ушла от этого. А ты стал еще хуже. Ты ненавидишь людей. И эта девочка за твоей спиной - тоже...
Марат почувствовал, что начинает закипать. Да, черт побери, сейчас он ненавидел людей. Несколько часов общения с людьми - и вот он почти на пределе, готов взорваться.
- Что ты хочешь от меня, Да Лунь? - прошипел он едва слышно.
- Хочу чтобы ты стал настоящим коммунистом. Сильным, и справедливым. Верным и честным...
- Верным? Честным? - чуть задыхаясь от накатывающего бешенства переспросил Марат. - Как товарищ Юта? Да?
Глава 27
Нечаев почувствовал, как Кира сзади напряглась. Ему даже показалось, что он слышит мягкий шелест стали, которая чуть скользнула по коже ножен, готовясь покинуть темноту, и явиться на свет. «Моя девочка... Готовится защищать меня» - подумал Марат с такой невыносимой нежностью, что вся его ненависть и злоба вдруг пропала, растворилась, улетучилась. Мысли приобрели кристальную четкость, как было всегда с ним перед каким то важным действием.
- Мне тоже много не нравится в ее поведении, - глухо прошипел Большой Дракон. - Но она старается.
- Я - коммунист, - твердо сказал Марат. - Нравится тебе это или нет. Ты видишь коммунистов справедливыми, честными. Розовыми и пушистыми. Да, есть и такие. А есть и другие. Опасные, черствые, бездушные, злые на весь мир. И не тебе меня переделывать. Когда появляется ребенок, родители его воспитывают. Не переделывают. Ищут и находят качества. Что-то развивают. Что-то подавляют. Мне уже за сто лет, Да Лунь. Меня поздно переделывать. И незачем. Если вам трудно жить со мной - так я ушел, не ищу с вами встречи. Забился в раковину, если хочешь. Потому что я знаю себя. Вот ты воин, солдат. Хочешь сделать мир лучше, по собственному разумению. А я даже в армии не был, но сделал столько плохого, злого и жестокого, чего ни одному солдату и воину не удавалось… и не хочу делать больше. Я живу здесь, в своем мире, со своей женщиной, среди чудовищ, и не дай боже мы решим посмотреть как живете вы, не надо ли вам что то исправить или изменить...
Дракон задышал глубоко и часто. Видно было, что он тоже взволнован. Некоторое время они стояли друг напротив друга, не понимая, что будут делать дальше, но готовые к любому развитию событий.
- Твои чудовища, - сказал наконец Дракон, - они представляют опасность?
- Здесь - да, - прямо ответил Маузер. - Там, внизу, где живут люди - все безопасно. Здесь же опасность на каждом шагу. Но они не вырвутся отсюда. Ты прекрасно знаешь. Случись чего - и все это превратится в точку. В пуговицу, которую я пришью на лацкан своего пиджака. И пойду посмотреть, как живете вы, что там построили...
- Вы так и останетесь здесь? Не будете спускаться? - спросил Да Лунь.
- Ну почему же, - задумчиво ответил Марат. - Может и спустимся. Когда то. Когда закончим все здесь, воплотим все фантазии. Лет через пятьдесят. А может и через сто. Или через двести. Когда мы тут все закончим... я думаю... мы откроем порталы, чтобы оттуда, снизу... люди могли прийти и посмотреть... что есть другой мир, тоже полный опасности. Только она зримая и ощутимая. Не такая, как та опасность, которую люди сами создают в лабораториях или на полигонах. Может быть это поможет. Однако у меня есть предчувствие, Большой Дракон...
Марат чуть подался вперед и стоял теперь в метре от исполинской головы:
- Есть у меня предчувствие, что настоящие чудовища живут не здесь. И когда мы долетим, товарищ Да Лунь... ты, думаю, тоже чувствуешь... мы удивимся тому, на что способны чудовища, живущие сейчас под нами...
Некоторое время они стояли без единого слова, напряженные, и только редкие крики далеких чаек нарушали установившуюся тишину.
- Хорошо, - сказал тогда Да Лунь. - Я услышал, и надеюсь что понял... Будем считать, что здесь твой собственный зоопарк, почему бы и нет? Но я буду пристально следить, запомни это. А пока я хотел бы здесь осмотреться. Это можно?
- Конечно, - улыбнулся Марат. - Только осторожно.
Дракон фыркнул, как показалось - с некоторой долей возмущения. Потом расправил крылья и взлетел - легко, вертикально, почти "свечкой".
- Доброй охоты, - крикнула вдогонку Кира.
Марат же притянул ее к себе и поцеловал, крепко и страстно, не думая ни о чем.
Когда дракон исчез из виду, Кира прижалась к Марату. Одежды на ней уже не было, и тепло ее тела проникало в него. Марату хотелось обернуться, прижать к себе, почувствовать так близко, как только можно. Одновременно он знал, чувствовал, что за ними смотрят, внимательно наблюдают. Ему не хотелось проявлять слабость. Не хотелось показывать, как она дорога ему.
- Ты ранен, - тихо сказала Кира. - Я же чувствую. Ты очень сильно ранен, почти смертельно. Ты зовешь смерть постоянно, и только долг и привычка доводить все до конца останавливают тебя.
Марат стиснул зубы. Все так, все как она сказала. Он до сих пор не смог избавиться от мыслей о Юте. Солнце, Кира, безумные вещи, которые он творил недавно, делает сейчас, и собирается воплотить в будущем - это лишь попытка уйти, забыться, выбросить из головы. И да, он прекрасно знал, как можно трансформировать любовь. Что из нее можно сделать. В свое время любовь, превратившаяся в ненависть, смогла изменить целую страну, весь мир. А сейчас он боялся. Не неизвестности, а себя самого, именно потому что знал, на что способен.
Кира, его маленькая радость, талантливая и непоседливая, ласковая и безумная - эта девочка любила его просто так, сражалась за него против него же самого, вытягивала из самой бездны. Сколько она еще будет держаться, сколько еще вытерпит?
- Если ты хочешь, - совсем тихо сказала Кира. - Я буду с тобой. По настоящему. Не как жена, или девушка. А одним целым с тобой.
- В каком смысле? - спросил Марат, еще погруженный в свои мысли.
- Это не попасть к тебе в сознание, - быстро и тихо говорила она. - Это стать одним целым. Навсегда, одним целым.
- Что ты говоришь? - с изумлением спросил Нечаев. - В каком смысле одним целым?
- Жизнь она не такая, как другие думают, - Кира говорила хоть и тихо, но очень внятно, и как будто отрешенно, словно вспоминала слова, вытягивала их из глубокой памяти. - Жизнь заканчивается смертью. Такого быть не должно. Жизнь, по крайней мере наша, человеческая, биологическая... она требует, чтобы родился один - нужно двое. А это не так. Это лишь механизм, приспособление. Чтобы быть бессмертным, чтобы передать себя дальше. Часть себя, а не всего сразу. Но смерть это тупик. На самом деле жизнь не такая. Ты же рассказывал. Помнишь? Когда проходил испытания. Ты говорил, что можешь трансформироваться. Я хочу трансформироваться с тобой…
Господи, подумал Марат, ощущая холодок на спине. А ведь она реально на это согласна. Даже не согласна, а именно хочет этого. Ему же и в голову до сих пор не приходило, что так можно. Ведь эти круги трансформации… Что это было, для чего они служили? Марат думал, что это просто некие приспособления. Подарки, чтобы облегчить жизнь «испытуемых», получить новые свойства, умения и предметы. Черт побери, а что если Кира права? Что получится, если соединить двух равноценных существ? Слить два тела. Два разума? Ведь для него это реально выход. Так бы он смог… что? Забыть о Юте, вычеркнуть? Стать совершенно другим.
- Ты такой глупый, - сказала Кира, и Марат снова утонул в ее карих глазах.
Да кто она такая? Откуда она взялась? Откуда такие странные мысли и знания, и эта уверенность? Это пугающее понимание того, что от самого Марата было скрыто?
- Вы глупые, - поправилась Кира. - Тебе дали чуть-чуть знания, загрузили не полную, а всего часть программы. И даже от этого, от крохотной части - ты чуть не погиб, прошел по самому краю, и сейчас идешь. Капитан должен был быть один...
- Да как же..., - начал было Марат, а потом осекся. - Ты хочешь сказать... Почему ты уверена? Откуда ты вообще знаешь?
- Я знаю, - шептала Кира. - Ты не поверишь. Вы вообще никто не верите. Вы вообще каждый сам за себя, не видите дальше. Но я могу помочь, я смогу, мне кажется... Мне страшно, милый мой...
- Что? - Марат обнял ее за плечи. - Чего тебе страшно?
- Когда ты излечишься, - сказала она медленно. - То ты не будешь собой. И я не буду собой. Я не знаю, кем мы станем, - она уткнулась к нему в плечо. - Мне страшно, очень страшно.
- Не бойся, моя маленькая, у нас все получится, - сказал он уверенно и крепко обнял Киру за плечи.
Трансформация не такой уж и сложный процесс… По сути дела, и редупликатор работает по такому же принципу…
Сегодня праздничный день. Прошло ровно двести лет с момента как "Терра" отправилась из Солнечной системы к новому дому. Позади - триллионы километров, огромные объемы совершенно пустого пространства. И впереди - столько же. Сегодня третье октября, через несколько часов - четвертое. Начало новой эры, как объяснил Совет международной коммунистической партии "Терры". И это не просто громкие слова. Через пару часов - начнется новое летоисчисление, и даже время станет чуть-чуть другим. Ведь на планете, куда они летят, год длиться не триста шестьдесят пять дней, а четыреста двенадцать. Да в сутках там не двадцать четыре часа, а двадцать восемь.
Особых споров по перестройке режима не было. Просто увеличили продолжительность одной секунды. А в целом остались все те же минуты, по шестьдесят секунд. И те же сутки, с двумя половинками по двенадцать часов. Разве что месяцы стали длиннее, по тридцать четыре и по тридцать пять дней.