Это, без сомнения, проникновенный, искренний связный опыт. Для меня это опыт преданности. Преданность – это не безумное обожание или идеализация конкретного человека. Хотя она и связана с памятью о конкретных учителях и о том, что они мне показали. Когда я шла по доске в этом эксперименте в виртуальной реальности, именно преданность позволила мне «прыгнуть». После долгого периода ужаса я подумала о Трунгпе Ринпоче и услышала его неповторимый высокий голос: «Ты сможешь это сделать». И это все, что понадобилось, чтобы я обратилась к врожденной смелости.
Я знаю, что и сейчас, и в бардо теплота – это ключ. Думать о благополучии других и открывать свое сердце благословению учителей – я полагаюсь на эти два чудесных метода.
22. Шесть миров
Когда мы попадаем в бардо становления, если только мы не отправляемся в чистую страну, мы находимся на пути к следующему перерождению в самсаре, судя по всему, бесконечному циклу рождения и смерти. Точно так же, как и в бардо дхармата, появятся уютные, мягкие, приглушенные виды света различных цветов. Если только мы не развили силу и смелость избежать их соблазна, эти виды света привлекут нас в один из миров самсарического существования.
Мы застряли в самсаре дольше, чем можем помнить, – дольше, чем кто-либо может помнить. Согласно классической метафоре, существа, живущие в самсаре, подобны пчеле, пойманной в банку. Эта пчела жужжит и мечется в банке вверх-вниз, но никак не может вылететь на свежий воздух и летать свободно. Точно так же в самсаре мы мечемся вверх-вниз – из счастливой жизни в несчастную и снова в счастливую – но мы в ловушке этого цикла. И даже если мы в довольно хорошем самсарическом перерождении, в целом этот цикл содержит гораздо больше неудовлетворенности, чем радости.
В традиционных поучениях самсара подразделяется на шесть миров. Они обычно перечислены в порядке от наиболее болезненных к наиболее приятным: мир адов, мир голодных духов, мир животных, мир людей, мир завистливых богов и мир богов. Это шесть категорий жизненных переживаний внутри банки. Но Будда в своих первых поучениях объяснил, что есть путь выхода из самсары полностью. В конце концов все мы сможем и будем освобождены от этих миров и будем наслаждаться свежим воздухом пробуждения. Я однажды слышала, как Дзигар Конгтрул Ринпоче сказал: «Это гарантировано, рано или поздно»[9].
Традиционные поучения говорят об этих мирах, как если бы они были конкретными местами, такими же реальными, как знакомый окружающий мир, в котором мы находимся. Однако Трунгпа Ринпоче описывал эти миры как психологические состояния. Он понял, что многие люди на Западе отключались во время любого разговора о загробной жизни, особенно если им во время воспитания угрожали всевозможными адами. Я сама не очень открывалась размышлениям об этих мирах, пока не услышала поучения Трунгпы Ринпоче. Вместо того чтобы говорить о них как о реальных физических местах, он рассказывал об этих мирах как о проекциях наших собственных реактивных эмоций. Фраза, с помощью которой он обычно их описывал: «виды заключения».
Суть в том, что когда вы в тисках сильной эмоции, эта клеша управляет вами и вашим миром. Она определяет ваше состояние ума и то, каким вам кажется окружающий мир. Вы ощущаете себя в ловушке целого мира, созданного клеша. Мы переживаем это так же и в повседневной жизни. Снова и снова мы обнаруживаем себя в привычном месте привычной эмоции. Мы не знаем, как туда попали, и мы не знаем, как оттуда выбраться. Но ощущается это очень знакомо.
Ад – это мир гнева и агрессии. Традиционные поучения отсылают ко множеству разновидностей адов, но в основном ады делятся на две категории: горячие и холодные. В горячих адах суть в том, что все в огне и вы не можете выбраться из пламени. В холодных адах все во льду. Вы обнажены и мерзнете, и ваша кожа идет разными жуткими трещинами. В каком виде ада вы бы ни находились, одна из главных особенностей в том, что кажется, будто это навсегда.
Некоторые люди переживают разъяренный ум как огонь, другие – как лед. В любом случае вы в ловушке его интенсивности. Когда захвачен гневом, кажется, что единственный выход – действовать. Но вместо того чтобы принести облегчение, от этого ваша агрессия продолжается и усиливает мучение, делая жар горячее и холод холоднее. Вы чувствуете клаустрофобию и отчаяние. Вот почему мучение гнева может казаться вечным; оно кажется ловушкой, из которой нет выхода. В горячих адах вам предлагают воду; в холодных – огонь, чтобы согреться. Но вы настолько убеждены, что все против вас, что отказываетесь от их помощи.
Легко увидеть, что то же самое справедливо даже в относительном комфорте обычной человеческой жизни. Мой дорогой друг Джарвис Мастерс провел долгое время в тюрьме, больше, чем на свободе. Все это время он был свидетелем того, что многие люди были в аду. В тюрьме страдание от агрессии и отчаяния огромно. Что он пытался сделать, в то же время налаживая дружбу, так это убедить своих собратьев не ухудшать свои страдания, нападая на сокамерников или надзирателей. Он пытался показать им, что отсутствие мести принесет лучшие результаты и уменьшит их боль. Он говорил, что кто-то слушал его и считал, что то, что он говорит, имеет смысл, но мало кто может поломать свою старую привычку хотеть отомстить. Мало кто может сдержаться от того, чтобы поддержать такие мысли и действовать под их влиянием.
В мире голодных духов существа описаны причудливо. У некоторых из них огромные пустые животы, а рты размером с точку и горла узкие, как волос. Они всегда голодные и никак не могут наесться вдоволь. Согласно традиции, эмоция, связанная с этим миром, – жадность, но Трунгпа Ринопче давал термин «ментальность бедности». Это чувство нужды, которая никогда не может быть удовлетворена. Никогда никто вас не любит достаточно, никогда нет ничего, чего было бы в достатке, вас всегда обделяют. Вы постоянно голодаете. Все, что происходит, заставляет вас чувствовать себя ущербным, как неудачник.
Мир животных ассоциируется с клеша неведения. Но слово «неведение» может запутать, потому что можно принять ее за глупость. По-своему животные очень умные. Я часто думаю о неделе, которую я потратила, чтобы перехитрить белку, которая съедала все семена из моей кормушки для птиц. Я испробовала все, что могла придумать. Нашла место для кормушки, которое, как я думала, будет для нее недоступно. Но все равно белка меня всегда умудрялась перехитрить.
Хотя животные, как правило, очень умны в своей среде, большей частью у них нет гибких умов. Белка может быть гениальной в отношении воровства семян, но у нее не будет понимания, что делать, чтобы выжить в незнакомой среде. Когда все становится непредсказуемым, когда привычный порядок прерывается, существа в мире животных становятся озадаченными и беспомощными.
«Мир животных» не обязательно значит быть животным как таковым. Скорее это определенный настрой ума, очень знакомый множеству людей. Вместо «неведения» я предпочитаю думать об этом как об «игнорировании». Когда вы находитесь вне той области, в которой вы хорошо функционируете, чувствуете беспокойство и негодуете по поводу испытаний. Но вместо того, чтобы уходить в такую эмоцию, как гнев, вы справляетесь с беспокойством, игнорируя. Вы делаете вид, что ничего не происходит. Блокируете ситуацию, погружаясь в интернет, или играя в пасьянс, или делая что-то бессмысленное. Этот настрой ума отображает фраза «Я просто хочу перебиться». Вы хотите действовать только в зоне своей уверенности и не хотите, чтобы вас беспокоило что-то другое. Это такой тип настроя ума – статус-кво.
Миры адов, голодных духов и животных называют «низшими мирами», потому что в них страдание наиболее интенсивно. Это очевидно для описания миров адов и голодных духов и, возможно, менее очевидно в отношении множества животных, которых мы видим. Например, холеные домашние животные, кажется, живут приятной, комфортной жизнью. Но в основном животные проводят большую часть времени в страхе. Они не знают, каковы угрозы и кто может рассматривать их в качестве еды, поэтому живут в состоянии постоянного страха. Вы можете это заметить у любых животных: живущих на земле, в воздухе и под водой. Эти хорошенькие маленькие синички не просто едят у вас с рук. Они нервно оглядываются, чтобы убедиться, что их никто не схватит.
Мир людей более благоприятен, чем низшие миры, потому что страдание здесь не настолько безжалостно. Боль чередуется с удовольствием. В мире голодных духов мы хотим, хотим и хотим, но никогда не получаем. В мире людей мы тоже хотим большую часть времени – но иногда мы что-то получаем. Мы преуспеваем в этом ровно настолько, чтобы казалось, что мы можем вычислить способ получать то, что хотим, всегда. Это формирует преобладающий настрой в мире людей: мы надеемся получать только удовольствия и никогда не испытывать боль. Мы постоянно и наивно хотим, чтобы мы могли как-то остановить это чередование.
Мы проводим время, стараясь быть с теми людьми, которые нам нравятся, и избегая тех, кто нам не нравится; стараясь быть в комфортных, приятных ситуациях и избегая некомфортные и неприятные; стараясь держаться за любое удовольствие, которое с нами случается, и стараясь держать боль на почтительном расстоянии. Мысль, которая постоянно приходит нам на ум: «Если бы только у меня было [заполните пропуск], тогда я был бы счастлив». Основная клеша, которую мы переживаем, – желание. Основное страдание в этом мире – что мы не можем принять чередование удовольствия и боли. Вместо этого мы, как правило, одержимы попытками достичь или удерживать комфорт.
В мире завистливых богов баланс значительно сдвигается от боли в сторону удовольствия. Завистливые боги достигли успеха и хороших условий. Кажется, будто им не на что жаловаться. Но завистливые боги страдают от глубоко затаенной ненадежности. Вы продолжаете себе повторять: «Я – лучший», но в глубине души вы понимаете, что на самом деле вы не лучший. Так что вы всегда оглядываетесь, сравнивая себя с другими. Вы хотите быть в обществе избранных, среди наиболее красивых и могущественных людей. Но даже если вам удается попасть в это общество, вы не удовлетворены. Это никогда не з