Итак, 1316 год: богатый и зубастый Новгород устоял (хотя его фаланга и была вдавлена в Торжокскую крепость), а потом разбил Михаила Тверского, бывшего в роли командира и одновременно – 4-го темника (с войсками Центральной России). Эта битва была большая, с отборными войсками, и по величине, похоже, уступала только Куликовской и Вожской. 1328 год – разгром отчаянных тверичей. Далее, 1340 год – разгром поляков, Узбек спасает Галицкое княжество, правда, всего на 9 лет. 1362 год – теперь Ольгерд Литовский бьёт татар на Синих Водах (Украина); отметим – тут у них войско послабее отборных Узбековых, и Михаил Тверской с низовыми латниками не помогает. Получается, на Воже собралась крупнейшая татарская рать. И потерпела самое убойное поражение. Встречный бой, удар во фланг, нокаут. И беспрецедентная гибель сразу пяти темников. Здесь Донской не менее крут, чем новгородцы у Торжка! И всё же самая крупная битва – на Куликовом поле, хотя там у Мамая и было всего 3 темника. По последним данным, в сражении вместе с пехотой участвовало по 15–20 тысяч с каждой стороны. Похоже, что Вожское сражение было для Мамая не менее страшным, особенно если учесть потери конницы. И его численное превосходство в 1380 году не было большим.
Но это не меняет дела: Мамай раскошелился, навербовал пехотинцев и собрал классическое войско, так что силы сторон были аналогичны битвам на Косовом поле (1389), у Кресси (1346) или при Лас-Невас-де-Толоса (1212). И к тому же не надо недооценивать Мамая. Ведь, собственно, а где были Тохтамыш и все другие (до него) легитимные ханы? За Волгой. Йес. То есть у них сил-то, чтоб его подвинуть или отодвинуть, не было. А он не мог стать ханом, т. к. не был чингисидом. Но в военном отношении он был ничуть не слабее заволжских легитимных ханов. Патовая ситуация. И чтобы её как-то вырулить – он, Мамай, попёр на нас. За деньгами. А тут ещё обещанная помощь от Литвы. Да шептуны генуэзско-католические [573].
ПредысторияПосулы и деньги толкают к войне
Итак, в 1359 г. в Орде началась «великая замятня» – чехарда ханов, свергавших и убивавших один другого. В её западной части – от Днепра до Волги – отныне правил темник Мамай, используя ханов-марионеток. Несколько раз Мамаю удавалось захватывать Сарай (1363, 1367/68, 1372/73), но удержать его он не смог. Зимой 1364/65 г. сын Дмитрия Константиновича Василий пришёл от сарайского хана Азиза с ярлыком к отцу на великое княжение Владимирское. Суздальский князь, однако, отказался от него в пользу Дмитрия Московского, попросив у него взамен военную помощь против своего брата Бориса, используя полученный ярлык как козырь в политической игре. Поддержка ему была оказана, Борис вынужден был капитулировать и удалился на княжение в свой удельный Городец.
В 1365–1367 гг. рязанские и нижегородские князья наносят ряд военных поражений ордынским князьям-сепаратистам, нападавшим на их владения. В 1368 г. обострились московско-тверские отношения. Тверской князь Михаил Александрович был приглашён в Москву на переговоры и «поиман». Но когда в Москве узнали о предстоящем приезде татарского посла, с ним было заключено «докончание», и его отпустили в Тверь. В том же году Дмитрий Иванович «посылал рать» на Михаила Тверского. Тот бежал в Литву и инициировал поход Ольгерда, женатого на его сестре, на Москву, окончившийся трёхдневной безуспешной осадой недавно построенного каменного кремля. В 1370 г. в его отсутствие ордынские послы привезли в Тверь ярлык Михаилу на тверское княжение, т. к. в это время Мамай посадил на престол нового хана – Мухаммед-Бюлека. В сентябре этого года великий князь Дмитрий Московский снова «повоевал» тверские волости. Михаил из Литвы отправился в Орду к Мамаю с жалобами на его действия и получил от Мамая ярлык на великое княжение Владимирское. Однако против него на пути в Тверь была организована засада, так что он «едва утече не въ мнозе дружине и прибеже пакы въ Литву» [Рогожский летописец, 9]. Последовал новый поход Ольгерда к стенам Москвы, закончившийся заключением мира после восьмидневной осады.
В 1371 г. Михаил Тверской снова поехал в Орду и снова вернулся оттуда с ярлыком на великое княжение Владимирское в сопровождении татарского посла Сарыхожи.
Сарыхожа послал Дмитрию Ивановичу требование приехать «к ярлыку», на что получил ответ: «Къ ярлыку не еду, а въ землю на княжение на великое не пущаю, а тебе послу путь чист» [Рогожский летописец, 9]. Сарыхожу зазвали в Москву, и после переговоров с ним Дмитрий Иванович сам отправился в Орду, где был с почестями встречен и легко вернул ярлык себе. Михаил продолжал тем не менее удерживать часть его территории, и военный конфликт с Литвой продолжался. Седой и опытный Ольгерд явно хотел накостылять Дмитрию, пока тот был ещё молод.
Но в третьем походе дедушка нарвался на резкий отпор. И в 1372 г. у Любутска был наконец заключён мир с Литвой. Сохранился текст перемирной грамоты [ДДГ, 13. № 9], в которой великое княжение Владимирское именуется «очиной» Дмитрия Ивановича. Таким образом, оно впервые было оценено как политическое образование, статус которого уже не зависит от воли ордынского хана. Тогда же послам Дмитрия Ивановича удалось выкупить в Орде содержавшегося там сына Михаила Тверского Ивана, и его стали держать в Москве «в истоме».
В 1373 г. татары «отъ Мамая» напали на владения Олега Рязанского. В 1371–1372 гг. между Москвой и Рязанью имел место конфликт, но впоследствии был заключён мирный договор и союзнические отношения. Эта междоусобица привела, очевидно, к прекращению выплаты Рязанским княжеством дани в Орду (известно, что в 1380 г. Олег согласился платить Орде дань, следовательно, ранее он этого не делал), чем и были, вероятно, вызваны действия татар. Однако Олег Рязанский не дождался действенной помощи от Москвы. Дмитрий Иванович только лишь стоял на Оке «со всею силою», охраняя свои владения. Зимой 1373/74 г. произошло примирение с Михаилом Тверским, отказавшимся от притязаний на великокняжеский стол в обмен на освобождение своего сына из московского плена. А в 1374 г. Мамай в очередной раз потерял Сарай, после чего, по вероятному предположению В. Л. Егорова, послал в Москву запрос с требованием экстраординарных выплат. В ответ Москва вообще отказалась платить дань, что и привело к «розмирию».
В 1374 г. Мамай отправил в поход на Нижний Новгород тысячный отряд во главе с Сары-акой. Очевидно, Дмитрий Константинович, как союзник великого князя Дмитрия и его зять, также отказался от выплаты дани в Орду. Татарский отряд был перебит, причём очень жестоко, а Сары-ака с оставшимися людьми взят в плен. А через год плена их сожгли (как в Твери в 1328-м). В ноябре 1374 г. в Переяславле состоялся княжеский съезд. Летописные свидетельства о нём противоречивы. Считается, что на нём русские князья договорились о совместной борьбе с татарами [Греков], однако прямых указаний на это нет. Скорее всего, отношения с Ордой предполагалось строить так, как это зафиксировано в 1375 г. в договоре Дмитрия Московского с Михаилом Тверским: «А с татары оже будет нам миръ, по думе. А будет нам дати выход, по думе же, а будет не дати, по думе же. А поидут на нас татарове, или на тебе, битися нам и тобе с одиного всемъ противу их. Или мы поидем на них, и тобе с нами с одиного поити на них» [ДДГ, 13. № 9].
В этом же (1375) году вновь обострились отношения с Михаилом Тверским, получившим из Орды с послом Ачихожой ярлык на великое княжение Владимирское. Михаил Тверской отправил в Москву гонца с объявлением войны. При этом в Твери «надеялися помочи от литвы и от татар» [Рогожский летописец, 9]. В ответ на Тверь двинулось объединённое войско русских княжеств, в состав которого входили отряды Дмитрия Ивановича Московского и его двоюродного брата Владимира Андреевича Серпуховского, суздальско-нижегородского князя Дмитрия Константиновича, его сына Семёна и братьев Бориса и Дмитрия Ногтя, ростовских князей Андрея Фёдоровича, Василия и Александра Константиновичей, князя Ивана Васильевича Вяземского, ярославских князей Василия и Романа Васильевичей, белозёрского князя Фёдора Романовича, князя Василия Михайловича Кашинского, снова перешедшего на сторону Москвы, моложского князя Фёдора Михайловича, князя Романа Михайловича Брянского (Брянском он тогда не владел, город находился в руках Ольгерда), новосильского князя Романа Семёновича, оболенского князя Семёна Константиновича и его брата князя Ивана Тарусского. Таким образом, в русле политики Дмитрия Ивановича действовали все княжества Северо-Восточной Руси, кроме Тверского, а также Смоленск и мелкие княжества Черниговской земли. Шедший на помощь дедушка Ольгерд, узнав про состав оппонентов, резко развернул назад. В результате похода Михаил Тверской признал себя «молодшим братом» Дмитрия Ивановича Московского, а великое княжение Владимирское – его «отчиной». (См. выше параграф о совместных действиях против Орды в этом же договоре.) Ответом на это были новые удары Мамая по союзникам Москвы. Он всё больше втягивался в войну с русскими, причём войну затяжную, чего раньше не было. Его отряды снова повоевали Запьянье и разорили Новосиль. Литовцы при этом действовали в коалиции с Мамаем, нападая на земли Смоленского княжества. В 1376 г. великий князь «ходилъ за Оку ратию, стерегася рати тотарьское» [Рогожский летописец, 9]. Это первый зафиксированный летописями выход великокняжеских войск за пределы московских владений во время действий против татар. В начале 1377 г. объединённые силы Московского и Нижегородского княжеств ходили в поход «на Булгары», отколовшуюся часть Золотой Орды. Булгарские правители вынуждены были капитулировать, согласиться на выплату контрибуции и принять великокняжеских «даругу» (сборщика дани) и таможенника, попав, таким образом, под протекторат Нижнего Новгорода и Москвы. Московское войско в этом походе возглавлял сын Корьяда-Михаила Гедиминовича Дмитрий Боброк, перешедший на службу к Дмитрию Ивановичу из Литвы. Летом 1377 г. отряды Араб-шаха повоевали нижегородские волости. В известной битве на реке Пьяне воеводы московско-нижегородского войска проявили беспечность, перепились в стельку и п