Снейп–сенсей сказал, что заниматься мы будем только в его присутствии, отчего наш директор только порадовался.
Ну, а в лаборатории… Был настоящий спектакль для нашей знаменитости, которая внезапно, случайным образом бросив ингредиенты в котёл, вдруг изобрела эликсир понимания змей. Конечно, использовав при этом основу Снейпа–сенсея, но моментально добившись «нужного эффекта». Там было «слово за слово», хвастовство на хвастовстве, и будто бы Снейп–сенсей уступил и сказал «ну попробуй, раз такой крутой!»
А затем, значит, случилось чудо. И мы сразу и определили, что у него в котелке забулькало чудо–зелье, над которым Снейп–сенсей «не первый месяц безрезультатно бился». Добрый дядя Гилдерой предложил опробовать зелье на мне. Снейп–сенсей сказал, что «Поттера не жалко». А я типа обиделся и не отказался. И что удивительно, всё понял о том, что сказала гадюка в террариуме! Конечно, при подаче мне напитка был маленький и незаметный фокус с подменой.
Своё варево попробовал и Локхарт. И убедить его в том, что и он стал понимать язык змей, вообще не составило труда. Волшебство вообще классная вещь, а зелья, они очень многогранны в использовании.
Снейп–сенсей изобразил смертельную обиду и съязвил, что с такими талантами Гилдерою пора объявить себя наследником Слизерина и открыть Тайную комнату. Не знаю, что было подмешано в тот «волшебный эликсир», но Локхарт очень воодушевился и побежал навстречу приключениям. «Случайно» махнув рукой и перевернув наш «парселтанговый переводчик». Увы…
Дуракам и красавчикам везёт, и Тайную комнату мы как–то так вдруг и нашли. Вела нас змейка, с которой мы договорились об этом. Снейп–сенсей сопровождал нас в качестве наблюдателя–скептика.
Ну, а дальше… Мы спустились в трубу, и Локхарт, когда мы дошли до выползка, внезапно решил присвоить сокровища и «шкуру чудовища», которого якобы убил, а нам со Снейпом–сенсеем стереть память, как делал со всеми волшебниками, чьи подвиги присваивал себе, чтобы писать об этом книги. Я даже не ожидал такого, думал, что «приключения» пройдут более мирно. Мы и Локхарта использовали, чтобы в стороне постоять, пока он будет в камеры улыбаться и автографы раздавать.
В общем–то, кто Локхарт и кто суровый Снейп–сенсей?! В короткой схватке победил, естественно, сенсей, а затем мы прошли с ним дальше и обнаружили хорошего и доброго школьного василиска, который через меня пообещал нам ловить мышей и крыс в Хогвартсе и раз в месяц выдавать пинту своего яда за овцу лично Снейпу–сенсею. Ну и охранять школу, как он делал всегда.
Затем сенсей вызвал авроров и отправил патронуса к Люциусу Малфою. Так что через пару часов я, выпучивая невинные зелёные глаза, рассказывал, «как было дело» всему Попечительскому совету, директору, преподавателям и представителям Министерства Магии.
Локхарта арестовали для выяснения всех обстоятельств и за попытку нападения на ученика. Даже жаль его немного стало.
Ну, и немного не удержался я от хвастовства, тем более, что «для друзей у меня нет секретов», а запретить всё разбалтывать мне не успели — все были в шоке и блестели глазками. Так про Тайную комнату и василиска в ней узнали уже все остальные в школе.
Мой «языковой дар» посчитали приобретённым, вследствие эксперимента Локхарта, хотя корили Снейпа, что он позволил экспериментировать на учениках. Но он сказал, что у него «наготове было несколько универсальных противоядий, а Поттеру надо думать самому, на что соглашаться». И сам же подвёл «научную базу», почему у меня эффект оказался более длительным, чем у Локхарта: «всё из–за взаимодействия со слезами феникса, которые в крови мальчишки ещё с прошлого года». Тогда Хигэканэ как–то быстро свернул обсуждение моих приобретённых свойств.
До всех донесли, что Тайная комната — это большой террариум для василиска, и кроме огромной змеи больше там ничего интересного нет. Умывальники, кстати, оставили открытыми, на случай, если «у Поттера пропадёт его дар». Больше всех переживал Хагрид, что он в трубу не помещается — ему хотелось посмотреть на василиска. Правда Годрик всё равно по моей просьбе никому не показывался.
Туалет за прошедший месяц переоборудовали, как вход в комнату василиска, и закрыли на чары сразу всех четырёх деканов, чтобы детки не лезли. Даже повесили в тот проход кучу портретов для охраны, а Плакса Миртл должна была сообщить главным привидениям, если кто–то будет пытаться проникнуть к василиску.
По идее, комнату должны вскрывать раз в месяц, чтобы забрать ингредиенты и покормить василиска. По нашей с ним предварительной договорённости как раз в тот понедельник Годрик должен был сам сливать свой яд в придуманную сенсеем «собиралку», всё ставилось на школьный учёт, а с выползками уже разбирались сами.
Кстати, я нежданно–негаданно, благодаря своему уже адвокату Дэниелу, получил премию за обнаружение Тайной комнаты от Попечительского совета — тысячу галлеонов. Огромные деньги. Даже пришлось с разрешения МакГонагалл ехать в банк, чтобы положить их в сейф. Кстати, Снейпу–сенсею тоже дали такую же премию. И он поехал в банк со мной, чтобы завести свой сейф.
Всё за то, что мы такие честные оказались.
А ещё мне и ему, тоже благодаря Дэниелу и его отцу, теперь по контракту со школой полагалось по пять процентов от забранных у василиска материалов. О первой пинте яда мы умолчали, это на свои нужды, а так очень даже неплохо получается — фиал с унцией яда раз в месяц. Хранение у него весьма длительное, а яд василиска нынче очень в цене. То же Мунго сразу со школой подписало контракт на поставки яда для лекарств. Он, оказывается, во множество старинных рецептов входит, а аналогов нет.
Также нам достались «премиальные метры» выползка, который был в коридоре.
«Шкура василиска» могла использоваться в зельеварении и ритуальной магии, а также ценилась за свою редкость, но даже если содрать шкуру с живого василиска, она сильно уступала по прочности драконьей. В общем, часть выползка пополнила лаборатории Хогвартса, часть была распродана по кускам, деньги пошли на ремонт школы, закупку оборудования и прочее. Больше всего порадовало, когда купили новые мётлы на уроки полётов — последние модели «Чистомётов», а командам по квиддичу — двадцать восемь «Нимбусов 2000», по семь на каждую команду. Оливер Вуд меня из–за этого чуть ли не на руках носил, да и капитаны Райвенкло и Хаффлпаффа — тоже. А ещё в честь такого события, как «обретение школой древнего василиска», устроили Рождественский Бал для старшекурсников в следующую пятницу — перед отъездом на каникулы. За это меня пытались затискать все девчонки, даже со Слизерина.
Но были и не очень радужные моменты во всей этой истории. Мне пришлось поговорить с Джинни Уизли.
Наш разговор произошёл уже после того, как мы с сенсеем съездили в банк, в начале этой недели. Я подкараулил Джинни после ужина, когда она шла в башню факультета. Разговор состоялся в пустующем классе, без свидетелей. На парселтанге.
— Василиск мне всё рассказал, — сообщил я девочке. — Про тебя и о том, что ты попросила его убить Гермиону и Луну.
— Это неправда! — выдала она себя с головой, когда поддержала мой разговор тоже на змеином языке. Всегда так, когда знаешь больше двух языков, говоришь на том, на котором с тобой разговаривают.
— Я очень разочарован, — смерил я её взглядом с головы до ног. — Ты мне отвратительна, Джинни. Твой эгоизм и глупость, из–за которых могли пострадать невинные люди. Ты об этом подумала? Или твои сиюминутные желания превыше всего? Выше человеческих жизней?
— Я не понимала, что делаю, — закусила она губу и расплакалась. — Как будто какое–то помутнение нашло.
— Знаешь, я тебе верю, — кивнул я. — Возможно, что на тебя воздействовали ментальной магией. Это возможно.
— Значит, ты мне веришь? — всхлипнула Джинни.
— Да, верю. Мои родственники, как я понял, тоже были подвержены странному влиянию извне. Но я знаю ещё одну сторону такой магии.
— Какую?
— Невозможно воздействовать на человека, если в нём нет ни капли зависти, злости или обиды. Иногда стоит только подтолкнуть на плохой путь, и человек с радостью пойдёт по нему, потому что он — самый простой и лёгкий. Я даю тебе шанс, Джинни. Я не стал рассказывать всем о том, что именно мне рассказал василиск. Я очень надеюсь, что ты всё осознаешь. И поймёшь, что поступила неправильно и что твои поступки могли привести к серьёзным последствиям.
— Но я всё равно тебе противна? — всхлипнула Джинни.
— Да. Ты сильно упала в моих глазах. Такие люди мне неприятны. Чтобы изменить это мнение о тебе, если ты захочешь его изменить, придётся сильно постараться и измениться самой. Внутри измениться.
— Я постараюсь, Гарри, — тихо кивнула Джинни.
Но я не был уверен, что измениться ей будет легко.
— Так что у вас за новость? — спросил я Дэниела и Драко, отвлекаясь от воспоминаний.
— Сириуса Блэка выпустили, — сказал Дэниел.
— Завтра об этом будет в газетах, — добавил Драко.
— Мистер Поттер, — к столу подошла МакГонагалл, — я хотела бы с вами поговорить насчёт того, где вы планируете провести Рождественские каникулы…
Часть 4. Глава 19. Новая родня
19 декабря, 1992 г.
Шотландия, ст. Хогсмид — Англия, Лондон, вокзал «Кингс — Кросс»
— Гарри, можно тебя на минутку? — в купе к нам заглянул Колин Криви.
— Колин? Заходи, говори, что хотел, — я махнул ему рукой. — Присаживайся.
На Рождественские каникулы мы ехали впятером: Драко, Невилл, Блейз, Луна и я. Родители Келлы жили в Хогсмиде, Гермиона решила остаться, чтобы позаниматься и посидеть в библиотеке, все Уизли, кстати, тоже остались в замке. Кажется, всё из–за Петтигрю — то ли мистер и миссис Уизли подали на него в суд, то ли их самих постоянно вызывают в аврорат по его делу, непонятно. Мы знали лишь слухи, часто — противоречивые. Рон отмалчивался и ничего не рассказывал, первым записавшись в списки тех, кто останется на каникулах.