– Откройте свою самую страшную тайну, – прочитал он. – Извините, а как вы сможете оценить, что я сказал правду?
– Я смогу проверить, – отозвался Редеус. – Заклинание истинности слова.
– Хорошо, – Ник склонил голову. – Моя самая страшная тайна в том, что я – брат темного властелина. Внебрачный.
Что? Я растерянно моргнул. А Редеус кивнул:
– Засчитано, он сказал правду.
Подождите. Ник Роберин – внебрачный сын моего отца? С другой стороны, чему я удивляюсь? Нет, я все-таки удивляюсь! Чем думал папаша, когда позволил женщине со стороны родить ребенка? Тьма беспросветная! А Роберин – дурак. Любой из зрителей может написать мне письмо, и я прикажу его казнить. Точнее, не я, а Дэл. Я-то здесь. Нет, брат так брат, пусть. Только зачем же посвящать в это сотни темных и светлых?
– Испытание окончено, – провозгласил Редеус. – Двадцать баллов получают Эрин Вестер и Ник Роберин. Пятнадцать баллов – у Лаавелиона Аэльвина. Ноль баллов у Фазила Дарамиса и Ричарда Парадия. У остальных – по десять баллов.
Но мне впервые были безразличны результаты. Куда больше заботил неожиданно нашедшийся братишка. И, в отличие от меня, истинный темный. Неужели он не понимает, что не жилец?
– На тебя страшно смотреть, Эрин, – заметил Кай. – Словно это ты заработал ноль баллов, а не они.
– Не обращай внимания, – постарался принять беззаботный вид. – Вернемся в общежитие?
– Хватит смотреть на меня, как на умирающего, – поморщился Кай. – Кстати, вот.
Шун выбрался у него из-за пазухи и бодро перепрыгнул ко мне на плечо. Я почесал мохнатое брюшко:
– Так вот ты где, бродяга. Стало скучно и решил составить компанию Каю?
– На, – ответил малыш.
Я не злился. Будь шишига на месте, я бы проиграл. А вот заклятие неудачи беспокоило, и я под личным конвоем повел демона в общежитие. По дороге Кай чуть три раза не упал, два раза увернулся от цветочного горшка и все-таки подвернул ногу, поэтому в комнату вваливался, ругая всех темных на чем свет стоит. Но я все равно был ему благодарен. Потому что, похоже, понял, что у меня появился настоящий друг.
Глава 33Темный властелин продолжает игру
Время перевалило за полночь, а мы с Кайеном все сидели за столом. Он попытался было изучать какой-то фолиант, но тут же порезал листом палец. Судя по лицу и выражениям демона, такое с ним случилось впервые. Фолиант вернулся на полку, злой демон – на стул. Так мы и сидели, переговариваясь обо всем и ни о чем. Пару раз заглянули Лави и Лайла, но, наткнувшись на наши мрачные взгляды, предпочли сократить визит. И только профессор Карентель стоически доставила наш ужин в комнату и сообщила, что покормила арацении, даже Паулину уговорила поесть. Я даже воспылал благодарностью к этой суровой женщине, потому что по пути в столовую Кай мог получить бездну травм. А я – проклятие на свою голову, потому что выдержка демону начинала изменять.
На башне академии пробила полночь, когда демон радостно сообщил:
– Проклятие развеялось.
– Ты уверен? – на всякий случай проверил я, но проклятия действительно не было. Надо же, я ведь старался вложить минимум силы, а хватило больше, чем на двенадцать часов.
– Вполне, – подтвердил Кай. – Можем ложиться спать. Тебе завтра еще проявлять чудеса смекалки.
– Ты мне лучше расскажи, что входит в соревнование факультетов. Потому что это для меня загадка.
– Да тот же бой, – пожал плечами Кай. – Только три на три. Можно применять исключительно магию своей специализации. То есть если ты травник, то используешь взаимодействие с растениями. И базовые темные заклинания. Либо базовые светлые, тут уж каждому свое. Поэтому думай над составом команды. Хотя твой факультет мог уже решить за тебя. Им-то лучше знать, кто сильнейшие травники. Спроси у Лайлы.
– Вот только я с этой силой не в ладах, – пришлось признать. – Поэтому слабо представляю, как буду сражаться.
– Предоставь все своим товарищам, – ответил демон. – Они более опытны, а ты поделись магией, ее у тебя хоть отбавляй.
Допустим, Кай и прав. Да и сначала надо пройти испытание на смекалку. Что ж, как говорят мудрецы, буду решать проблемы по мере их поступления. А пока существовали вопросы, которые действительно не давали покоя. И один из них – мой новоиспеченный братец. Не то чтобы я имел что-то против Ника. Наоборот, испытание талантов показало, что он силен не только магически, но и духовно. Потому что некромантия – это все-таки искусство, если брать ее в масштабах способностей Ника. Убивать его не хотелось. На пару минут представил, что будет, если я привезу Ника во дворец и представлю семье. Вытянувшееся лицо сестрицы. Глаза братьев. Эх, придется пропустить развлечение, потому что жить некроманту осталось мало.
– Когда у тебя такое лицо, мне становится страшно, – Кай успел улечься и теперь наблюдал за мной со своей стороны комнаты. – О чем ты думаешь, Вестер?
– О Нике Роберине и его страшной тайне, – признался я. – Не ожидал такого. А ты?
– Для первого курса Роберин слишком силен. Кстати, сомневаюсь, что это его настоящее имя. Вовлечь в заклинание некроманта сотни человек – резерв нужно иметь поистине огромный. Поэтому нет, я не удивлен. Но на его месте я предпочел бы проиграть и промолчать. Либо он сознательно это сделал. Только не пойму, чего добивается Ник. Хочет найти последователей? Надеется, что темный властелин не дотянется до него под сводами академии? Или просто жить надоело?
– У демонов так же относятся к внебрачным детям? – решил поинтересоваться я.
– Проще. Обычно их принимают в семью. Но тут дело в другом. В правящем доме демонов проблемы с наследниками. Многих убивают еще в юном возрасте, когда демоны не могут защититься. Остаются только самые сильные. И если внебрачный ребенок достаточно силен – то почему нет? Конечно, на престол он претендовать не может. И обязан отдать жизнь за правителя.
– Так проще, – согласился я.
– Ты лучше знаешь высшие круги темных. Твои ставки? Сколько протянет некромант?
Я бы не дал ему и часа. Но промолчал. Откуда Каю знать, что тот, кто должен забрать жизнь Роберина, уже здесь? Вот только я уже решил, что не стану этого делать. Пусть Дэл присылает своих людей, если захочет. А мне претила мысль о том, что придется убить брата, пусть и сводного.
– Не больше недели, – предположил вслух. – Пока новости дойдут до столицы, пока властелин примет решение.
– А есть ли шансы, что решение будет в пользу Ника?
– Нет, – искренне ответил я. – Однако если допустить, что Эринальд Третий решит не пачкать руки, опять-таки возникает два варианта. Первый – он принимает Ника в семью через артефакт рода, и тот становится последним в очереди наследования. Второй – клятва вечной верности правителю. Ник никогда не сумеет поднять руку на властелина, но никто не сможет помешать ему обратиться, допустим, к наемным убийцам. Оба варианта – спорные, так что Эринальд не пойдет ни на один из них. Пожалеть некроманта – подписать себе смертный приговор. В какой-то степени.
– Ты рассуждаешь как темный властелин, – фыркнул Кай.
– Я всего лишь оцениваю здраво, – я погасил светильник, разделся и лег. – Спокойной ночи.
Шун что-то пискнул из глобуса.
– Спокойных снов, – откликнулся демон.
Нет, я не мог ввести Ника в род. Еще один наследник, пусть и последний в очереди, мне ни к чему. Вспомнился пример старшего брата, который с легкостью убрал с дороги отца, когда решил, что тот засиделся на троне. Пусть и погиб сам. У меня еще два брата и сестра, которые наверняка часы считают до моей кончины. А клятва… Клятвы созданы для того, чтобы их нарушать. Я предложил Каю только один из способов, как это можно сделать. А их – миллион. Жаль Роберина. Хороший был некромант.
С этими мыслями я заснул. А проснулся в твердой решимости забыть то, что слышал. Тут Эрин Вестер, а не Эринальд. Вот и буду Эрином. А какое дело студенту до брата властелина? Правильно, никакого. Буду думать о соревновании. Ведь предстоял непростой этап. В своей смекалке я не сомневался, но судьям не доверял. С них станется придумать нечто такое, что заставит меня провалиться сквозь землю.
После завтрака мы в который раз направились на поле. Я уже чувствовал себя здесь как дома. Казалось, могу перечислить все бугорки и впадины на его поверхности. Хоть таких и было всего ничего. А вот состав жюри на этот раз впечатлял. В него входил сам ректор и два его заместителя. Чувствовалось, что дело движется к финалу. Помощники ректора вынесли на поле восемь тазов. От удивления у меня брови поползли вверх. Не прикажут же нам в них скакать? Когда эти же помощники выставили восемь бочек, мне и вовсе стало не по себе.
– Уважаемые студенты, – Редеус лучился довольством. Еще бы, после непростого месяца ректор теперь издевался над нами, а не мы над ним. – Прошу вас подойти к бочкам.
Мы заняли свои места, все еще не догадываясь, в чем дело. Где подвох?
– Ваша задача сегодня проста. За пять минут вы должны наносить как можно больше воды из бочки в таз без использования магии.
По рядам зрителей пролетел шепоток. Они уже предполагали, как это можно сделать.
– Для чистоты задания, чтобы вы не подглядывали друг за другом, мы отгородим вас пологом невидимости. Зрители будут видеть все, но подсказки запрещены. А вы будете видеть только свою бочку и таз. Начинаем по сигналу трубы.
Я тоже мысленно представлял варианты. Горстями таскать? И что я набегаю? Есть вариант намочить волосы – и выжать. Прическа позволяет. Но, опять-таки, я же не девушка и не ношу косы ниже поясницы. Во рту? Мало. Ботинком? А что, вариант! И есть еще один… А если соединить?
Труба заставила подпрыгнуть на месте. Я тут же стащил с себя рубаху, намочил ее в бочке, окунул туда же голову и набрал в рот воды. Бежать до таза было далековато, но скорость никогда меня не подводила. Выжал рубашку и мокрую гриву, выплюнул воду и помчался назад. Я потерял счет времени. Потом извернулся и схватил в одну руку мокрую рубашку, а во вторую – оба полных ботинка. И чего стоило утром надеть сапоги? В них бы вместилось больше воды. Сколько раз я бегал между тазом и бочкой? Раз двадцать, не меньше. Финальный сигнал застал меня за выливанием очередной порции воды из ботинок. Стена невидимости пала, и мы взглянули друг на друга. Пространственник щеголял подштанниками, а рубаха и штаны служили средством добычи воды. Парадий таскал воду огромными ручищами – внушительно, но вряд ли много наносил. Некромант, как и я, использовал обувь, и теперь с невозмутимым видом обувал мокрые ботинки. Проклятийник носил воду ртом, потому что отчаянно плевался. Боевик тоже был мокрый