Полицмейстер Ульвгрен убрал ноги со стола. Каблуки с грохотом стукнули об пол. Он подался вперед над своим отполированным письменным столом.
– Мы не можем сидеть сложа руки. И ждать, что кто-то к нам придет «по-тихому».
– Я отрядил под эту задачу четырех парней. И одну женщину. Мы каждый день корпим над этим делом, вынюхивая везде, где только можно. Но у нас нет ни одной зацепки. Попросту ни одной.
– Нам и раньше случалось раскрывать дела без единой зацепки. Перебери еще раз всех осведомителей. Перечитайте все отчеты. Потряси криминалистов. Иди по второму кругу, авось что и всплывет.
Хельмарк вздохнул. Каждый день он проверял, удалось ли кому-нибудь разыскать Ниссе Петтсона. Нет ли каких сведений от информаторов. Тряс кого только можно.
– Смысла в этом почти нет. Никогда еще я не сталкивался с таким монументальным молчанием. Боюсь, придется тебе признать реальность: у полиции нет ни хрена.
Микаэль Ульвгрен сжал челюсти, впился в комиссара Хельмарка жестким взглядом и процедил:
– В твоем распоряжении два дня, чтобы что-то найти. Иначе мне придется поставить на твое место кого-то другого, – он сделал драматическую паузу. – До того, как нас порвут на клочки. И я позабочусь, чтобы начали с тебя.
Комиссар вернулся к себе в кабинет. Пометался немного от одной стены до другой, крепко сжимая кулаки до побелевших костяшек. Потом резким движением открыл дверь, замахнулся ею и с такой силой хлопнул, что висевший на стене диплом рухнул на пол.
С громким звоном разбилось стекло. Два дня.
Глава 45
Пока он пил утренний кофе, рассеянно перелистывая газету, на участок въехала машина. Услышав звук мотора, Фредрик поставил чашку и подошел к окну. На газоне стоял длинный черный автомобиль.
Это что еще такое?
Когда в дверь заколотили, Фредрик почесал затылок, аккуратно сложил газету, вытер рот салфеткой и заправил рубашку в брюки. Прогоняя в голове мысли, как ему приветствовать странного гостя, открыл дверь.
Тяжелый удар сбил Фредрика с ног. Он приземлился на левое плечо, острая боль тут же пронзила все тело. Еле сдержался, чтобы не заорать.
– Какого черта… – пробормотал он.
Жигарра, переступив через него, захлопнул дверь в сантиметре от его головы – Фредрику просто повезло, что он не лишился уха. Ухватившись за ноги, гангстер втащил его в гостиную, больно приложив головой о порог. Гость швырнул хозяина дома на диван, как игрушку, и уселся напротив, покуда Фредрик пытался сесть. О возвращении себе достойного вида он и думать не стал. Он потер правую сторону головы, пытаясь понять, не течет ли кровь. Вроде сухо. После его приземления на плечо вся левая рука жгуче болела, отдавая в ребра.
– Люди делятся на два вида, – начал Роберт Жигарра будничным тоном, глядя на Фредрика сквозь темные очки. – Есть те, кто врубается, и есть те, кто не врубается. Ты к какому виду относишься?
Непрерывно моргая, Фредрик сделал вдох и огляделся. Чего?
– Ну? Язык-то не отсох, поди?
Глядя на гангстера, Фредрик вспомнил, как при первой встрече с Жигаррой собирался пустить в ход свои обычные оправдания. Тот сразу его раскусил, защитные механизмы и отговорки не помогли. Он лишь обманчиво создает вид очень глупой гориллы. Лучше не вихлять.
– К тем, кто не врубается, – признался журналист, потирая ушибленное плечо. – Что вы намерены делать?
– Я-то просто выполняю приказ.
Они взломали его почту? А что, если они узнали, что он втихаря общается с осведомителем от их собственной организации? Что, если…
Жигарра посмотрел на него долгим пристальным взглядом.
– Похоже, ты забыл переслать материалы второго этапа. Должны были поступить вчера. Но где они? Их нет. Поэтому мы с тобой немного покатаемся.
Словно пребывая в тумане, Фредрик ощущал, как бандит стащил его с дивана и вытолкал прочь из дома. Подойдя к жуткому черному автомобилю с тонированными стеклами, он ощутил тугой ком в животе. Одиннадцатый параграф договора. Дисциплинарное взыскание?
Перед машиной стоял великан с типичным для всей шайки конским хвостом и в черных очках. Но на улице же пасмурно, клоун ты этакий… И все вы клоуны…
– Он? – буркнул великан.
– Он, – подтвердил Жигарра.
Нет! Я вовсе не он! Я просто на него похож!
Здоровяк был сантиметров на двадцать выше журналиста и килограмм на сорок тяжелее. На его фоне Бобби Жигарра смотрелся почти обычным мужчиной. Великан ухмыльнулся Фредрику, сверкнув золотым зубом, и тот не заметил просвистевшего в воздухе кулака.
Ощущение было такое, словно небольшой метеорит прилетел ему прямо в солнечное сплетение – весь воздух разом вышел из легких. Хотя было дико больно, Фредрик успел заметить, что парень сдержал силу удара. И очень даже основательно сдержал. Вися на руках у Жигарры, он пытался сообразить, сломано ли теперь у него ребро. Он никогда ничего не ломал раньше и не знал, что нужно чувствовать при этом. Его рывком поставили на ноги и толкнули в машину. Кто из двоих гангстеров это сделал, он уже не понимал, сознание помутилось. Поехали. Фредрик, упавший носом на сиденье, вдыхал миллион отвратных запахов, исходивших от ткани.
Вскоре они остановились в какой-то безликой промзоне. Он заметил это, когда его выволокли из автомобиля.
Здание было длинное, из ржавого кровельного железа. Дверь приоткрыта, внутри горел свет. Жигарра и великан взяли Фредрика под руки, подняли в воздух и просто-напросто занесли в этот сарай. Или ангар? Внутри зияло пустотой огромное пространство. Только посредине – одинокий стул. Пластиковый, как в недорогих кафешках. Миг – и вот он уже на нем сидит, чуть завалившись вбок.
Фредрик трясся всем телом. Рубашка на спине промокла от пота. Ему бы очень хотелось, чтобы его мысли стали понятными и структурированными, но по факту в голове была пылающая каша из страха и боли.
Ощупав себя, он обнаружил, что над ухом появилась огромная шишка. Плечо болело, но ребра, похоже, все-таки уцелели. Над ним нависал Жигарра – уголки рта опущены, руки сложены в огромные кулачищи. Целую минуту он безотрывно смотрел на Фредрика. Ноздри то расширялись, то сжимались. У журналиста встали дыбом все волоски на руках. Казалось, что гангстер вот-вот начнет рыть копытом землю, как демонический конь.
– Пропущенные дедлайны мы так легко не спускаем, господин Хельмарк. Уж извольте запомнить, – вместо этого произнес тот спокойным голосом.
Фредрику удалось сохранить какое-то подобие мыслительной деятельности, но более всего он старался не трястись всем телом и не съехать со стула. Если он сейчас упадет – вероятно, так и останется лежать до конца жизни. Который наступит минуты через две.
Жигарра уселся напротив него на корточки, провел грубой ладонью по своим зачесанным назад волосам. Только теперь Фредрик заметил, что рядом со стулом что-то лежит. Похоже на электрический инструмент. Циркулярная пила или же… Он оборвал эту мысль.
Прочел боковым зрением: «Бош». В душе он очень надеялся, что коричневые пятна на ручках стула – ржавчина, с другой стороны, ему не доводилось слышать, чтобы пластик покрывался ржавчиной.
– Вы, журналисты, обычно сами задаете вопросы, но сегодня у нас будет наоборот. Что скажешь?
– Хорошо, – прокаркал Фредрик. А какой еще мог быть ответ?
– Правда? – переспросил гангстер, не спуская с него глаз. – Фрилансер говорит, что все хорошо…
Двое громил одновременно улыбнулись посреди пустого склада или цеха, или куда там они привезли его, похитив из дома. Весельчаки.
Однако лицо Жигарры вдруг изменилось. За долю секунды улыбка исчезла. Он снова стиснул зубы, задышав через нос, – ну точно горилла.
– Первый вопрос такой: что конкретно тебе не ясно в договоре?
Фредрик моргнул и заметил, что гангстер снова стал выглядеть добродушным. Похоже, парень в одиночку играет в плохого и хорошего полицейского. Или у него какое-то расстройство поведения? Впрочем, одно другому не мешает. Фредрик попытался выпрямиться на стуле. В плече стрельнуло, он поморщился.
– Я все понимаю.
– А складывается обратное впечатление. Придется нам договориться раз и навсегда. Ты согласен? Будем договариваться?
Журналист кивнул. Второй верзила вложил в руку Жигарры бумаги.
– Прочитав параграф одиннадцать, ты понял, что там написано? Отвечайте, любезный, – проворковал Жигарра. Наигранная улыбка появилась и вновь исчезла с его лица. Настроение все время менялось. Переменчивость была доведена до невероятного совершенства. Что это, стероиды? Наркотики?
Фредрик уже был где-то на краю пропасти под названием паника и еле сдерживался, чтобы туда не шагнуть.
– Я… я лучше скажу «нет», – пробормотал он. – В принципе, там все понятно, но… Но я, очевидно, что-то недопонял.
– Это, конечно, тоже ответ, – проговорил бандит и потер небритый подбородок. Под его ладонью зашуршало. – Давай упростим. Стало быть, ты не понял, что означает параграф одиннадцать?
Черт, да какой ответ правильный?
Бобби Жигарра повернул свою большую голову налево, словно желая потянуть шею. Там что-то хрустнуло. А его собственная шея будет так же хрустеть, когда гангстер ему ее свернет? Как цыпленку… Пытаясь втолковать смысл вышеобозначенного параграфа. Проклятье.
– Я… Если упростить… Понял. Я точно понял.
– Стало быть, ты знал, на что соглашаешься?
– Да, – Фредрик набрал в легкие воздуха, в ребрах отдалось, – знал.
– Тогда все становится сложнее, мой дорогой фрилансер. Поскольку, если ты понял параграф одиннадцать и все же решил не выполнять свои обязательства, это может означать только одно: ты решил наплевать на условия.
Он сейчас завоет.
– Нет, вовсе нет! – выпалил Фредрик, чувствуя, как надрывно прозвучал его голос к концу фразы.
– Заткни глотку, если не хочешь, чтобы я разбил тебе нос. – Гангстер поднес к его лицу гигантский кулак. – Я раздавлю его, как яйцо. Пикнуть не успеешь.
– А яйцо вареное? – тупо спросил Фредрик и тут же об этом пожалел. Да когда же он научится думать, прежде чем открывать рот? Хотя бы в таких ситуациях!