Отец что-то прорычал, но это не помогло. Он продолжал бороться с матерью и в конце концов повалил ее на пол.
Набрав полные легкие воздуха, она на мгновение закрыла глаза, а потом заорала на весь дом, желая, наконец, быть услышанной:
– Кто?!
Родители перестали драться. Оба повернулись к ней: злые, в крови, слезах и поистине библейском отчаянии.
И она поняла кто.
Глава 76
Слезы текли такими ручьями, что Мари перестала их вытирать. Салфетка уже переполнилась слезами и соплями и превратилась в тугой комочек. Руки были холодны, во рту пересохло.
Юнас все читал и читал, но даже он не мог как-то неправильно истолковать сообщение доктора Бергстрёма.
Причина того, что она в последний месяц чувствовала себя необычно уставшей, заключается в том, что злокачественная опухоль вернулась. Метастазы по всему телу. На рентгене она светилась, как рождественская елка.
Общеизвестно, что когда у женщины впервые обнаруживается рак груди, велика вероятность излечения. Сейчас в восьми случаях из десяти врачи спасают таких пациенток. Но если он возвращается, то обычно делает это с утроенной силой. Словно мутирует, так что организм не в состоянии больше ему сопротивляться.
Второй раз обычно означает конец.
– И он послал письмо! – возмущался Юнас. – Не мог пригласить тебя в клинику. Не мог оторвать свою жирную задницу от стула и дойти до телефона! Не мог набрать несколько цифр…
– Юнас, – прервала она мужа и вытерла лицо. – Мне это нисколько не помогает.
– Урод ленивый, – продолжал муж с таким лицом, словно всерьез собирался встать из-за стола, сесть в машину и нанести доктору Бергстрёму незапланированный визит. Потом он очнулся и подошел к плачущей жене. Встав на колени, обнял ее сотрясающееся от рыданий тело. Долго стоял так, обнимая ее и гладя по спине.
– Они могут сделать операцию…
– Нет. Тут все написано. Это уже неоперабельно.
– Облучение. Они могут назначить облучение. Я читал, что…
– Юнас! Ты не видишь, что он пишет?
Так несправедливо…
Так чертовски несправедливо.
– Химиотерапия, – проговорил он. – В прошлый раз подействовало. Если тебе вовремя назначат химию, то все будет хорошо, вот увидишь. Поедем туда завтра утром, я отменю все встречи.
Мари почувствовала, что не в состоянии возражать. Она носила в себе это несколько дней, и теперь все разом хлынуло наружу. Она повисла на шее у Юнаса и разрыдалась от тоски и отчаяния, дико всхлипывая, пока спазмом сдавливало горло. Весь глубоко загнанный страх ринулся вовне, и как она ни старалась, не могла перестать плакать. Реветь. Выть.
Юнас обнимал ее, крепко прижимая к себе. Вместе они плакали, пока не догорел камин и Лаура не решилась заглянуть в комнату, чтобы убрать кофейные чашки. С этого момента в доме стало мрачно, как в похоронном бюро. Что, впрочем, было не так далеко от истины, как ей бы хотелось.
Глава 77
Распечатка беседы между Алексом Кингом
и Лукасом Свартлингом / Ларсом Свенссоном,
Веннер-Грен-центр, 14-й этаж
АЛЕКС КИНГ: Итак. Как я уже говорил, это наша встреча по итогам тренинга для руководителей, проведенного четыре года назад. Моя цель – увидеть, что из рекомендованных методов сработало и есть ли такие вещи, которые не реализовались.
ЛУКАС СВАРТЛИНГ: Все складывается отлично. Ваши методы соответствуют запросам реальности, и, я сказал бы, они работают на девяносто процентов.
АК: Например?
ЛС: Вы рассказывали про уровни развития. Все мои сотрудники говорили, что справятся с работой, но потом выяснилось, что некоторые знают и умеют куда меньше, чем утверждают.
АК: И какие конкретные случаи вы можете привести?
ЛС: Один человек должен был взять под свое управление наши дела за границей. Мы тогда как раз выходили на международный рынок. Рекомендации у человека были блестящие, он казался многообещающим сотрудником. Но оказалось, что он делал ставку не на ту продукцию и не на те дистрибуционные каналы.
АК: И что же вы сделали?
ЛС: Мне пришлось сесть с ним за один стол и составить план адаптации. Пошагово, разжевав каждое действие. Мы договорились, что в течение нескольких недель он будет работать бок о бок с другим парнем, чтобы въехать в курс дела.
АК: Въехать… Каковы были результаты?
ЛС: Все прошло прекрасно. Он стал одним из моих лучших сотрудников.
АК: Стало быть, вы использовали методику плана адаптации. Это хорошо. Теперь все новички проходят основательную адаптацию?
ЛС: Все. Без единого исключения. Я использую опытных сотрудников, чтобы это осуществить. Таким образом, они могут доказать свой профессионализм. Как вы говорили на тренинге – убиваем двух зайцев. Для профи ставится нетривиальная задача, а новичку предлагается курс адаптации.
АК: Как вы работаете с теми, кто никак не может, как вы выразились, «въехать» и, возможно, не хочет усердствовать?
(Долгая пауза. Проверка оборудования. Нарушений не обнаружено.)
ЛС: Поначалу получалось не очень.
АК: В каком смысле?
ЛС: Я же сказал – не очень.
АК: Ларс, я слышал, что вы сказали. Сейчас меня интересует, что вы имели в виду.
ЛС: Я набрал не тех сотрудников. Одно дело не пошло.
АК: Какое дело?
ЛС: Неважно. Один проект оказался полностью провален из-за недостаточной компетентности нескольких участников. Нас опередил конкурент, и я потерял на этом деньги. Много денег.
АК: На тренинге мы говорили о технике обратной связи. Помните?
ЛС: Конечно.
АК: Мы практиковались давать как положительную, так и отрицательную обратную связь.
ЛС: Да, я помню.
АК: Так какую обратную связь вы дали этим сотрудникам?
ЛС: Самую суровую.
АК: Что это значит?
ЛС: Поверьте мне, я объяснил им все яснее ясного.
АК: Так-так, и как же они отреагировали?
(Пауза.)
ЛС: Они ушли из организации.
АК: Почему?
ЛС: Как почему? Они облажались! Это стоило мне денег!
АК: Спокойнее, прошу. Но если вы будете выгонять всех, кто совершил ошибку, откуда тогда возьмете опытных и надежных сотрудников?
ЛС: Понятия не имею.
АК: Не говорите ерунды. Естественно, знаете.
ЛС: О’кей, я не должен был от них избавляться. Нужно было дать им негативную обратную связь, но похвалить за то, что они попытались. Показать, как хорошо, что они продолжают работать, несмотря на препятствия и неудачи. О’кей. Но в моей отрасли это не работает, Алекс. Не все так плюшево, как в примерах на ваших семинарах.
АК: Да-да. В вашей отрасли все по-другому. Означает ли это, что люди тоже устроены по-другому?
ЛС: Да. Нет.
(Пауза.)
ЛС: Не знаю.
АК: Ларс, чтобы мы к чему-то пришли, вы должны быть со мной откровенны.
ЛС: Да какого черта! Я был вынужден от них избавиться!
АК: От скольких вы… э… избавились за последний год?
ЛС: За последний – ни от одного. А вот в прошлом – от четырех.
АК: Чем они занимаются сейчас?
(Долгая пауза.)
ЛС: Они… ушли из отрасли.
АК: И в какой сфере они сейчас работают?
ЛС: Не могу ответить.
АК: Не можете, потому что не знаете или не хотите говорить? Хорошо, оставим эту тему. Если вы столкнетесь с человеком, имеющим невысокий уровень компетентности, с недостаточной мотивацией и низкой самооценкой – что будете делать с ним или с ней?
ЛС: Давать больше инструкций, пояснять, почему задача важна.
АК: Именно. Просто чтобы я понял – по какой причине вы не поступили так же с теми четырьмя?
ЛС: Они безнадежны.
АК: Вы сами в это верите?
(Пауза.)
ЛС: Нет.
АК: Тогда зачем говорите?
ЛС: У нас разговор конфиденциальный?
АК: Что вы имеете в виду?
ЛС: Вы обязаны соблюдать профессиональную тайну?
АК: Нет такого закона, на который я мог бы сослаться. Я не адвокат и не священник. Зато существуют неписаные правила, которые говорят: если я, как консультант и коуч, буду распространять сведения, которые узнал в личных беседах, то в кратчайшие сроки просяду на рынке услуг. Я дорожу своим именем. Что вы хотели рассказать?
ЛС: Полегче на поворотах, коуч.
АК: Само собой, рассказывайте только то, чем хотите поделиться. Но если хотите избавиться от проблемы, вы должны сказать правду. Я не могу помочь в решении вымышленных проблем.
ЛС: Понимаю.
АК: Так в чем загвоздка?
ЛС: Некоторые из ваших методов в моей отрасли не действуют. Частенько эта самая обратная связь не срабатывает. Иногда приходится показывать на конкретном примере. Только тогда они слушают.
АК: Они?
ЛС: Мои сотрудники. Время от времени, видите ли, приходится объяснять им все предельно четко. Ну, знаете… Чтобы не возникало двойных толкований.
АК: Могу поверить. Большинство людей хотят четких посылов и однозначных инструкций. Важно также понимать последствия невыполненного задания.
ЛС: Вот именно. Последствия.
(Пауза.)
АК: Как?
ЛС: Они должны понимать последствия. Поэтому парочку человек пришлось, как бы это помягче… уволить. Почему у вас вдруг сделалось такое странное лицо?
АК: Просто здесь немного душно. Стало быть, вы уволили нескольких человек?
ЛС: Да, можно и так сказать. Зато теперь все понимают: если я чего-то требую от своих сотрудников, то это всерьез. И мы тут не в бирюльки играем.
АК: Вы показали это на конкретном примере?
ЛС: На полную катушку.
АК: И теперь все работает как надо?
ЛС: Как часы. Мой начальник службы безопасности, к примеру.
(Пауза.)
АК: А что он?
ЛС: Он сам стал прекрасным руководителем. Настоящий коуч, я бы сказал. Я показал ему все материалы вашего тренинга. Он впитал их как губка. У него, конечно, есть недостатки. Временами бывает сварлив. Но умеет заставить людей делать то, что они должны делать. Лишь с незначительными погрешностями.
АК: Стало быть, вы распространили эти знания дальше?