— Парни, вы нас разыгрываете! Эр — Джей, разыгрываете же? — дёрнула Джесс Гарри.
— Да, мы так шутим, но слона я на самом деле не видел, как он выглядит этот ваш слон? — хихикал я, прикалываясь. В кафе мы пошли, там было довольно уютно.
— Вот так выглядит слон! — показала мне Эмма на деревянное кресло в виде толстого носатого и лопоухого животного на четырёх ногах–столбах.
— Тогда, чур, я на слоне сижу! — засмеялся я, усаживаясь.
Мы сделали заказ, и девчонки ушли в туалет. Кстати, слонов и его изображений было много, так что я понял, почему кафе имеет такое название.
— Слушай, Наруто… В смысле, Нарт, — Гарри склонился чуть поближе ко мне. — Я… Не знаю, мне стоит поцеловать Джесс? Я не уверен и…
— Ты что не целовался ни разу? — мои брови сами собой поползли вверх.
— Целовался, — вздохнул Гарри. — Но когда это произошло, то та девочка расплакалась…
— Так плохо целуешься? — изумился я. О таком чуде я ещё не слышал. Или может это такое проявление магии?
— Ну… — он опустил взгляд. — Просто она мне нравилась, а ей… Нравился парень, который погиб из–за меня год назад, мы вроде бы как встречались с ней, но…
— Девять хвостов мне в печень, — только и смог пробормотать я. — Ты это… Не переживай. Не думаю, что проблема была в тебе и твоей технике поцелуев, — я похлопал его по плечу. — Конечно, первый опыт очень важен… Хм… Когда я был мелким, то мы случайно поцеловались с Саске при всём классе. Чуть не убили друг друга, а потом подружились. Теперь этот теме свалил из деревни и мне не даёт это покоя… Может это из–за того детского поцелуя? — я призадумался.
— Ты целовался с парнями при всех? — удивился Гарри. — Тебя не дразнили потом?
— С парнем, — поправил я. — Это один раз было и случайно. И Саске мой друг… А так вообще–то девчонки мне ближе, впрочем, у шиноби это… нормальным считается. Миссии, задания длительные, всякое бывает. Люди по–разному стресс снимают. Чем бы ниндзя ни тешился, лишь бы своих не резал. Так что нет, не дразнили, только его фанатки чуток поколотили, из–за того, что забрал себе первый поцелуй Саске.
— Но всё–таки… Я не знаю, как быть, я немного неуверен, — сменил тему Гарри, как–то подозрительно посмотрев на меня из под своей тёмно–рыжей чёлки. Мне показалось, что он покраснел, а может и нет, под хенге этого не видно, особенно если на тебя его накладывают.
Эмма и Джесс вернулись, нам принесли заказанную лапшу, только совсем другого вкуса, чем у меня на родине. Мы с аппетитом поужинали и ещё долго сидели в кафе и болтали с девчонками. Из большого окна был вид на тот замок, в котором мы побывали днём.
За столиком в углу сидела средних лет женщина и что–то чиркала в толстой тетради, пару раз рассеянно взглянув на нас. Я обратил на неё внимание, потому что хозяин заведения подходил к ней и приносил чай, а также разговаривал с маленькой рыжеватой девочкой, лет трёх–четырёх, которая маялась возле её столика, играя с куклой, и часто смотрела на меня. Наверное, потому что мы смеялись и улыбались, девочке, видимо, было немного грустно.
— Нам уже пора в лагерь, — посмотрев на часы, сказала Эмма. — А вам занять отель. Тут поблизости их довольно много.
— Можем встретиться завтра… — смущаясь, предложила Джесс. — Тут есть классный пляж…
— Ладно, — кивнул я. — Мы вас проводим.
Идти было недалеко, мы сдали девушек их друзьям и пошли обратно.
— Ну что, можем действительно остаться ночевать здесь? — предложил Гарри. — Деньги есть, а мотелей и гостиниц тут, возле замка, и правда много.
На улицах было почти пусто, скорее всего потому, что большая часть народа была ближе к центру, где всё ещё что–то репетировали и играла музыка.
— Так ты всё–таки волшебник, Наруто? Раз умеешь делать всякие волшебные вещи, — спросил меня Гарри, когда мы, наслаждаясь тишиной, шли по улице.
— Ну… У нас это называется «чакра». И я, по той классификации, которую ты давал, скорее боевой маг. Зелья, то есть яды и отравы, я варить не умею. И лечить тоже, этим у нас ниндзя–медики, ирьёнины то есть, занимаются. То, что ты назвал ментальной магией, это наше гендзюцу, в нём мой друг Саске хорошо разбирается, у него и глаза специальные… Так может голову заморочить… — я вздохнул. — Ниндзюцу — это скорее всего, то что ты назвал «чары». Пожалуй, только тайдзюцу, кэндзюцу и фуиндзюцу ты не упомянул. Не знаю, может, этого нет в твоём мире, а может, ты не знаешь.
— А что это такое? — заинтересовался Гарри.
— Тайдзюцу — это искусство рукопашного боя, тело напитывается чакрой, что даёт высокую скорость, мощность удара, непробиваемость в некоторых случаях. Кэндзюцу — это бой при помощи оружия, чаще всего с помощью меча, катаны или танто. Но мало ниндзя используют чистое кэндзюцу, против шиноби оно малоэффективно. Саске, например, может пропускать через свой меч свою стихию молнии…
— Ого, да вы ещё и стихийные маги? — вытаращился на меня Гарри.
— Ну да, у всех есть сродство с какой–то стихией… — я почесал затылок, вспоминая наставления Какаши. — Их пять основных: молния, вода, земля, ветер, огонь. А у некоторых особо одарённых, к которым я не отношусь, есть способность совмещать основные стихии, образуя новые. Я встречал парня, который делал лёд, а один из моих капитанов, соединяя воду и землю, мог выращивать деревья… Ещё слышал, что у кого–то в стране Земли есть элемент лавы — объединение огня и земли.
— Ого! — снова сказал Гарри. — Твой мир невероятен!
— В моём мире постоянные войны, — вздохнул я. — Шиноби созданы, чтобы убивать. И мы вечно сеем ненависть. Мстим за погибших товарищей, а потом мстят нам… Эх, давай не будем о грустном, ладно?
— Ладно, — улыбнулся Гарри. — Хотел бы я увидеть, какая она, эта ваша чакра…
— Ну, это–то легче лёгкого, — усмехнулся я, высвобождая в руке чакру и формируя шарик простенького, почти и не боевого расенгана. — Только не трогай.
— Вау, — лицо Гарри осветилось голубоватым светом.
— Это чистая чакра, но ей придана форма шара, — пояснил я, втягивая расенган обратно в ладонь.
В кустах что–то зашуршало, и я еле подавил желание бросить туда сюрикен. Повезло кошке, которая выбежала оттуда, что оружие у меня было в рюкзаке.
— Ну что, идём в гостиницу?
— Ага, идём.
Глава 7. Странная встреча
— Могу я взглянуть на ваши паспорта, молодые люди? — попросил вежливый лысоватый дядечка в полукруглых очках, сидящий за стойкой в отеле, который нам с Гарри понравился.
Мы оба переглянулись и замялись.
— А я дома забыл… — быстро стрельнув в меня глазами, пробормотал Гарри. — Извините, а можно без документов?
— Простите, но нет.
Мы отошли от стойки.
— Попроси Кричера доставить твои документы, — прошептал я.
— Если бы они ещё у меня были. Маггловского паспорта у меня нет, а у волшебников опознавательным средством считается волшебная палочка и магия.
Ну да, у шиноби аналогично — кроме чакры и кода личного дела на обратной стороне хитая, тоже нет «документов».
— Скажи, как эти документы–то выглядят? Чтобы я сделал теневые копии.
— Ну… — замялся Гарри, — надо было у Эммы и Джесс посмотреть. Я ж на пальцах тебе не объясню. Дядя Вернон в бумажнике их держит…
— Тогда придётся нам кого–нибудь грабануть, чтобы документы глянуть, — ухмыльнулся я. — А то я уже настроился здесь остаться, интересно же, как тут всё устроено в отелях… Но, в принципе, можно забраться и переночевать в номере.
— Да ну… — протянул Гарри. — Я тогда и уснуть не смогу, переживая, что мы… Что нас обнаружат.
— Ну да, — согласился с его доводами я. — Об отдыхе можно будет забыть. Постоянная бдительность потребуется.
Гарри отчего–то захихикал.
— Что?
— У нас в «Ордене Феникса» есть бывший аврор, который тоже про постоянную бдительность говорит. Как гаркнет на ухо: «Постоянная бдительность!». Аж подпрыгнешь.
— Был бы бдительным, то запустил бы в него каким–нибудь заклинанием своим, чтобы он не подкрадывался больше, — хмыкнул я, а Гарри, кажется, всерьёз задумался.
Мы вышли из отеля, и я чуть не упал, обо что–то споткнувшись, точнее о кого–то. Вот так вот и, блин, договорились про «постоянную бдительность», я сам здесь совсем расслабился. Только чудом не стоптал ребёнка. Стоп. Ребёнка?
— Девочка, ты что здесь делаешь так поздно? — Гарри повертел головой в поисках взрослых и я тоже. Взрослых не обнаружилось.
— Эй, а я её знаю, — подвинув ближе к свету, который лился из окон отеля, опознал я малявку. — Эта девочка была в том кафе, где мы ужинали с Эммой и Джесс.
— Джесси, — повторила за мной девочка, во все глаза разглядывая нас, и показывая на себя пальчиком.
— Тебя что, зовут Джессика? — спросил Гарри.
— Угу, я Джессика, — обрадовалась такой понятливости мелкая.
— Как она здесь очутилась? От «Дома Слона» до этого отеля больше квартала… — рассеяно спросил меня Гарри.
— Ты зе Галли Поттел? — это тоже было адресовано мне, но от девочки. И в картавом произношении я узнал имя вызвавшего меня сюда волшебника. Мы с ним одновременно переглянулись.
— Ты говоришь про Гарри Поттера, Джессика? — осторожно спросил её я.
— Угу, ты — Галли Поттел, я видела волсебство, — заявила она.
Вчера вечером Гарри просветил меня насчёт магического «международного статута о секретности». У нас, конечно, тоже не сказать, что каждая собака знает про скрытую деревню, и тем более её местонахождение, на то она и скрытая. Но о существовании шиноби, как таковых, знают почти все. А у них, у волшебников, о существовании магии и их самих знают только сами волшебники и те, кто вовлечён, например, магглы–родители волшебника или братья–сёстры, у которых магии не появилось. В девочке я магии не чувствовал. Да и ни у кого в том кафе, так что было весьма странно услышать имя Гарри из уст трёхлетней девчонки.
— Слушай, малышка, а откуда ты про Гарри знаешь? — широко улыбнулся я. Моя внешность всегда помогает при работе с «клиентом», незнакомцы и дети мне обычно доверяют, что при нашей работе немаловажно. Им же не говорит никто, что я «немножко демон».