ть гусей – кто я такая, чтобы ему в этом мешать? Тем временем приветливо улыбающаяся девушка Дарья принесла меню, и я, наверное, первый раз отчётливо ощутила ту пропасть, которая лежит между мной и Беляевым. В том мире, где живу я, не бывает порций салата «оливье» за тысячу рублей, даже если этот «оливье» со стерлядью. А в мире Дмитрия Васильевича не едят шаверму. И вряд ли наши Вселенные когда-нибудь пересекутся. Да и надо ли?
– Что ты выбрала? – прервал мои философские размышления Беляев, – Рекомендую стейк из оленины, очень недурён. И жульен из краба.
– На твоё усмотрение, – я обворожительно улыбнулась удивлённо приподнявшему бровь Дмитрию. – Полностью полагаюсь на твой вкус.
– Хорошо, – он с определённым недоверием посмотрел на меня, видимо, удивляясь внезапной смене настроения и неожиданной уступчивости.
Сделав заказ, он откинулся на спинку стула, который, как и вся мебель в этом ресторане, уже сам был произведением искусства, и вдруг спросил:
– Как ты думаешь, у твоего друга хватит финансовых возможностей для того, чтобы водить сюда Веронику?
Я молча смотрела ему в глаза, честно пытаясь осмыслить всю серьёзность ситуации, в которой по собственной дурости оказалась. И, соответственно, все последствия этого опрометчивого поступка лично для меня. Что же получается? Получается, что Беляев прекрасно знал о связи Макса с Вероникой? Значит, подходя ко мне на презентации, он уже предполагал, что моё появление там не случайно. Тогда возникает следующий вопрос: а зачем подошёл-то? Мог спокойно покинуть мероприятие, вынудив Макса придумывать иные варианты. И тогда, глядишь, я и не оказалась бы впутанной во всё это. С другой стороны, что теперь рассуждать, как оно могло бы сложиться, как говорится, что получилось – то и получилось. Нужно о другом думать: как выйти из этого неоднозначного положения с минимальными потерями.
– То есть ты знаешь… – я поняла, что мой молчание становится почти неприличным, – Давно?
– С самого начала, – Беляев равнодушно пожал плечами. – Не он первый, не он последний, как ты понимаешь. Но до него всех устраивало положение вещей, и никто не старался развести нас. Здесь твой дружок оказался более шустрым, чем его предшественники.
– Ты так спокойно об этом говоришь, – я с недоумением покачала головой, – тебя что, совершенно это не беспокоит?
– То, что он спит с Вероникой? Нет, не беспокоит. Неприятно, но не более того. Нас с ней изначально связывали не столько чувства, сколько взаимная деловая поддержка. У неё было то, в чём на тот момент нуждался я, а я обладал тем, что необходимо было Веронике. Скажем так: наш брак основан на общности интересов, а не на любви. Но мне не нравится, когда меня «играют втёмную». И у меня тоже вопрос, Лера: как давно об этой интриге знаешь ты?
– Часа четыре уже, – я задумалась, – наверное, это не очень давно? Честно говоря, у меня самой в этой всей истории вопросов гораздо больше, чем ответов.
Беляев кивнул и замолчал, так как нам принесли заказанную еду, оказавшуюся действительно невероятно вкусной.
– Знаешь, я очень рад, что ты изначально не была в курсе задуманной твоим другом комбинации, – Дмитрий Васильевич говорил, задумчиво рассматривая, как в бокале с вином, название которого я, естественно, не запомнила, переливаются огоньки ещё не снятых новогодних гирлянд. – Это было бы для меня серьёзным разочарованием. Ты мне понравилась именно своей непосредственностью, отсутствием общепринятых штампов и искренностью. И моё предложение остаётся в силе.
– Зачем тебе это? – я говорила тихо, но Беляев меня услышал.
– Что именно – «это»? – он улыбнулся, а в глазах прыгали озорные смешинки. – Зачем мне молодая и красивая любовница? Не находишь, что это довольно странный вопрос?
– Не нахожу, – я твёрдо вознамерилась прояснить до конца хотя бы эту ситуацию. – Ладно бы ты меня планомерно охмурял, а потом бы всё случилось само собой… Но вот так – по договорённости…Ну согласись, странно как-то…
– Не соглашусь, – Беляев откровенно развлекался, чем бесил невероятно, – Само собой никогда ничего не происходит, или ты думаешь, что это вот так и бывает всегда: спонтанно и внезапно, по велению сердца и в порыве чувств?
– А разве нет, – я даже слегка растерялась, – мне всегда казалось, что именно так всё и происходит…
– То есть ты предполагала, что люди, серьёзно занимающиеся бизнесом, заводят подруг импульсивно, так сказать? Понравилась – начал ухаживать – стали встречаться?
– Да, – я кивнула, – а разве нет?
– Нет, Лера, – Беляев покачал головой. – Между стадиями «понравилась» и «начал ухаживать» есть ещё несколько. В том числе проверка понравившейся девушки службой безопасности, без этого никак.
– И что, меня тоже проверяла… твоя служба безопасности? – ситуация стремительно обрастала новыми подробностями, которые нравились мне всё меньше.
– Конечно, – он спокойно кивнул. – Лера, неужели ты думала, что я могу вот так просто ездить с девушкой, о которой ничего не известно, по ресторанам?
Я промолчала, глядя на него во все глаза. Он усмехнулся и продолжил:
– Не переживай, твоя биография незамысловата и кристально чиста. Как мои люди ни старались, не нашли ничего интересного. А сегодняшний ужин – это, наверное, была единственная возможность спокойно поговорить с тобой, прояснить ситуацию. Повторюсь: ты мне нравишься, наверное, даже очень нравишься. Я всегда старался избегать любой публичности в своей личной жизни, но, видимо, правила игры меняются, и под них нужно подстраиваться. И я повторю своё предложение: согласишься ли ты какое-то время изображать мою любовницу?
– Изображать? – я растерянно моргнула.
– Ну, если ты захочешь, то и не только изображать, – Беляев взял мою руку в ладони и слегка сжал. – Но принуждать не стану, хотя и надеюсь на перемену твоего отношения ко мне. Лера, помоги мне, а? Мне действительно это нужно.
– Ты просишь о помощи? Ты?? Меня??? – я поняла, что уже совершенно потеряла логическую нить в его словах, – Я, конечно, не страдаю комплексом неполноценности, но, прости, где ты и где я…Неужели не нашлось никого…более подходящего?
– Объясню, – Беляев стал очень серьёзным, но мою руку так и не выпустил. – Меня неоднократно пытались познакомить с самыми разными девушками, яркими, красивыми, миссками и вице-миссками различных конкурсов. Но не получалось. Я тебе уже говорил, что терпеть не могу дурочек, даже очень эффектных. Поэтому, нарушь я свой условный целибат с одной из таких кукол, никто не поверит. А вот в то, что я могу увлечься девушкой, которая произвела на меня впечатление своей неординарностью, поверят легко и охотно. Тем более свидетелей нашего незабываемого знакомства – масса.
– Всё равно, – непонимающе покачала головой я, – всё равно не понимаю, зачем тебе в принципе такая фигура, как эта псевдо-любовница.
– И не вникай пока, – Беляев улыбнулся и чуть сильнее сжал мою руку, – просто подумай и скажи «да»…
– Пока ты хотя бы в общих чертах не объяснишь мне – зачем, я не соглашусь.
– Хорошо, – он устало поморщился, – только в очень общих, ладно? Есть предположение, практически уверенность, что часть моего бизнеса хотят подмять под себя определённые люди. Но им нужно подобраться ко мне поближе, а это достаточно непросто: круг друзей у меня давно устоявшийся. Вероника тоже не сделает ничего, что могло бы нанести ущерб нашему совместному бизнесу, это не в её интересах. Любовницы, через которую на меня можно было бы воздействовать, у меня тоже нет – такая вот неприятность. Но так как ждать и догонять – самые противные вещи, то я решил помочь им. Нужна любовница – она появится.
– Дмитрий Васильевич, – с перепугу я снова перешла на официоз, – я не справлюсь, я не умею быть агентом ни 007, ни 008, ни дальше по списку.
– От тебя и не требуется, Лерочка, – он снова улыбнулся, но глаза в этот раз остались серьёзными, – просто рано или поздно к тебе бы подошли люди с просьбой, заметь, именно просьбой, донести до меня определённую мысль, мягко и ненавязчиво. А мне много и не нужно – всего лишь убедиться, что это те, о ком я думаю. Вот и всё. Ну так как? Ты согласна?
– Не знаю, – меня не покидало ощущение, что я упускаю из вида что-то очень важное.
– Или тебя смущает, так сказать, нравственная сторона вопроса? Ты ведь сейчас не связана никакими отношениями, я правильно понимаю? И рано или поздно в твоей жизни появился бы новый мужчина. Так?
Я кивнула, ибо нет смысла спорить с очевидным.
– Так почему бы этим мужчиной не стать мне? – Беляев вдруг протянул руку и осторожно поправил выбившуюся из причёски прядку.
– Я согласна… Я согласна, Дима, – проговорила я, не отрывая взгляда от столика в другом конце зала, за которым устраивались Антон и его новая спутница жизни.
Видимо, на моём лице что-то такое отразилось (не быть мне Матой Хари, ох, не быть), потому что Беляев неспешно обернулся и проследил за моим взглядом. Поняв, куда я смотрю, он снова повернулся ко мне и негромко поинтересовался:
– Это тот, о ком я думаю?
Я только молча кивнула. Дмитрий Васильевич молча налил мне вина и так же спокойно сказал:
– Забудь. Это прошлое, а прошлое надо уметь отпускать. И начинать жить с чистого листа. Не думай, я лучше многих знаю, насколько это сложно, но я готов помочь тебе, если ты, конечно, захочешь принять мою помощь. Если не веришь в простое человеческое сочувствие с моей стороны, считай это услугой. Я помогу тебе, а ты поможешь мне.
– Чем вы…ты мне поможешь? – я горько усмехнулась. – Мне давно нужно было самой расстаться с ним, ведь видела же, знала, что всё рассыпается, но верила в чудо. Дура….
– Нормальное женский страх перед расставанием, – Беляев сделал серьёзное лицо и демонстративно глубокомысленно нахмурился, – Ты хочешь об этом поговорить?
– Нет! – у него был такой забавно-сосредоточенный вид, что я рассмеялась. – Тем более, что ты всё равно не похож на психоаналитика, и дивана у тебя нет…