— И не химера, — добавил Имрик. — Она недоеденное мясо не оставляет.
— Верно, — согласился проводник.
— Так кто же у нас там? — спросил Корадрель.
Ответ прозвучал в крике Анахиуса.
— Мантикора! — крикнул он, отскакивая от входа в пещеру.
Зверь вылетел из пещеры прямо за ним, и гора содрогнулась от свирепого рева. Чудище по форме было похоже на массивного льва, шкура темно-коричневая в темно-оранжевых пятнах. Два крыла, как у огромного нетопыря, были свернуты на спине, а острые когти оставляли царапины на скалах, пока чудовище съезжало вниз по склону. Суставчатый, как у скорпиона, хвост выгибался над спиной, нависая над крыльями, и колючка на конце была не меньше наконечника копья. Страшнее всего была морда чудовища: кошачья, но с неприятными эльфоподобными чертами, темная на фоне огромной ярко-красной гривы.
Мантикора снова взревела, и эльфы взяли оружие на изготовку. Некоторые бросились на помощь Анахиусу, выкрикивая слова ободрения. Зверь прыгнул, раскрыв крылья, и легко догнал одинокого проводника.
Анахиус обернулся в последний момент, предупрежденный криком Корадреля. Он поднял копье как раз, когда мантикора приземлялась, и острие с вырезанной руной оставило рану на щеке зверя, но его оружие было выбито мощной лапой, и тот же удар послал Анахиуса кувыркаться вниз по склону с бесполезно болтающейся рукой.
В тот же миг мантикора прыгнула на него, челюсти сомкнулись на туловище, раскусив злополучного эльфа почти пополам.
— Бьемся или бежим? — спросил Имрик.
— Бьемся! — ответил Корадрель. — Иначе мантикора будет гнаться за нами до самого Тор Акара. Укрываемся в скалах!
Имрик оторвал взгляд от мантикоры, которая разрывала Анахиуса на части, пятная белый снег кровью, внутренностями и осколками костей. До охотников, укрывшихся в скалах, низкое рычание отдавалось эхом.
Добравшись до камней, Имрик остановился рядом с Корадрелем. Поглядев вниз, он увидел, что все охотники, кроме двоих, мчатся к ним с оружием наготове. Остальные двое остановили обоз и готовили стреломет на санях.
— Они страшны, но нападают без ума, — сказал Корадрель. — Ее надо заманить под стреломет. Как сшибем эту тварь с неба, так нападем группой. Копьями и топорами — стрелы ей мало что сделают.
Имрик кивнул и перехватил копье поудобнее, опираясь плечом на скальный выступ. Мантикора закончила драть тело и подняла голову, принюхиваясь, поворачивая ее вправо-влево, шевеля остроконечными ушами. Еще раз зарычав, она взмыла в воздух. Хлопанье ее крыльев было начисто лишено грации драконьего полета, но тварь поднималась в воздух невероятно быстро, выискивая на земле новую добычу.
Кто-то из проводников зажег факел и вышел из укрытия с пламенем в руке, размахивая им, чтобы привлечь внимание зверя и отвести его от каравана.
Мантикора устремилась вниз, вытянув передние лапы. Факельщик отшвырнул факел и бросился бежать обратно в камни, а мантикора падала вниз как молния чистой ярости.
Эльф добежал до укрытия, когда мантикора хлопнулась на землю, рыча и размахивая хвостом. Имрик чувствовал жар ее дыхания, пованивающий запахом гнилого мяса и свежей крови.
Мантикора увидела его и бросилась в атаку. Имрик успел шагнуть за камень за миг до того, как когти мощной лапы чиркнули по камню, взметнув крошки в воздух. Мантикора, не переставая рычать, свернула вправо, фыркая и принюхиваясь. Оказавшийся неподалеку Корадрель метнул копье, попав в ребра чуть позади плеча. Зверь взвыл от гнева и повернулся, хлестнув хвостом, но не успел задеть быстро отступившего крейсийца.
Тварь напрягла мощные мышцы, будто хотела снова взмыть в небо. Один из охотников вышел из-под прикрытия с топором в руке, выкрикивая вызов. Мантикора изогнулась и прыгнула на добычу, но охотник кубарем покатился из-под протянутых лап и полоснул топором по брюху. На снег хлынула кровь.
Охотник вскочил и бросился под прикрытие скал, но, в отличие от Корадреля, оказался слишком близко к мантикоре. Свистнуло в воздухе жало, пронзило спину эльфа, и острие вылезло у охотника из груди. Эльф упал наземь, бешено дернулся, когда жало высунулось наружу. Изо рта хлынула кровавая пена.
Мантикора стала кружить вокруг камней, несколько медленнее из-за полученных ран, хлеща хвостом, сворачивая и расправляя крылья. Имрик глянул ей в глаза и увидел желтые шары ненависти. Интересно, что могло породить столь злобного зверя.
Сделав два шага вперед, мантикора прыгнула, неожиданно ловко приземлившись на самую большую скалу. Заглянула между камнями, и эльфы брызнули в стороны. Один коготь зацепил Корадреля за руку, и тот полетел наземь лицом вниз.
Имрик действовал инстинктивно. Он вспрыгнул на камень, держа в руке копье, мантикора отвлеклась от упавшего князя — и Имрик пригнулся, уходя от свистнувшего в воздухе хвоста. Жало зацепило камень, оставив на нем след густого яда. Имрик встал над Корадрелем, ткнул копьем вверх. Удар был нанесен наспех и едва оставил царапину на плече мантикоры. В ответ Имрик получил удар лапой в грудь, от которого рухнул навзничь. Нагрудник погнулся, на нем остались две глубокие царапины, но он спас владельцу жизнь.
В схватку вступили другие охотники, размахивая длинными топорами и тыча в мантикору копьями. Она перепрыгнула через них на другой камень, сбив одного эльфа с ног хвостом. Крейсийцы не отступали, и пока Имрик переводил дыхание, они своим оружием вынудили зверя встать на дыбы и зареветь.
Издали донесся хлесткий щелчок — и горло мантикоры взорвалось кровавым дождем. Из шеи торчал стрелометный болт. Зверь свалился с камня, шлепнулся на бок, хлеща вокруг себя хвостом. Меткий удар топора отрубил жало, из раны выступили кровь и яд.
Но чудовище еще не было убито. Оно перевернулось, встало на ноги, расправляя крылья и бешено воя. Не желая дать мантикоре уйти, Корадрель вскочил на ноги, но она уже свалилась на камни. Одному неосторожному эльфу оторвало руку — он попал под предсмертные судороги твари.
Убедившись, что зверь сейчас сдохнет сам, Корадрель отозвал охотников на безопасное расстояние. Имрик подошел к своему кузену, и они встали, опираясь друг на друга и тяжело дыша. Каледорского князя заполняла горячка битвы. Он смотрел на издыхающую мантикору, потом глянул вниз и понял, насколько близок был сам к ее участи. Облегчение, смешанное с жаждой битвы, наполнило его энергией. Глянув в глаза Корадреля, он увидел там веселый блеск, и они оба засмеялись и обнялись.
Отсмеявшись, Имрик посмотрел на дохлого зверя и приподнял брови.
— Значит, это и есть мантикора, — сказал он.
Став герольдом Бел Шанаара, Каратриль много раз переходил Кольцевые горы, и все равно они не переставали каждый раз его изумлять. Проходя из Авелорна в Крейс, через один из высочайших перевалов, окруженный вершинами, он ощущал портал как никогда мощно. Магия будто дергала за волосы, сочилась в поры кожи, заставляла ныть зубы. Покрывающие горы облака играли пурпурным, красным и зеленым, и сквозь редкие просветы виднелись причудливые радуги, мерцающие на солнце, и цвета их изогнутых арок искажались полем магии.
Репутация Крейса как места обитания многих опасных чудовищ была хорошо известна, и сопровождавший Каратриля отряд Морской Стражи был внимателен и готов отразить любое нападение. Зима в этих северных краях наступала быстро, и на третье утро после ухода от реки земля и палатки оказались припорошены снежной пылью. Каратриль бывал в Крейсе и запасся меховым плащом с капюшоном и перчатками из мягкой кожи. Морская гвардия тоже приготовила зимние вещи, и эльфы, закутав лица от холодного ветра и ледяной крупы, вошли в Крейс.
Морская гвардия охраняла не только от чудовищ. Путь отряда шел вдоль перевала Феникса, ведущий через Кольцевые горы в Нагарит. Даже если держаться по возможности повыше, все равно был приличный шанс встретить наггароттских воинов, патрулирующих границу.
Хотя из-за постоянно ухудшающейся погоды увеличилось неудобство такого движения, Каратриль решил, что надо идти ночью, а днем искать убежище, избегая этой встречи. Его постоянно преследовало ощущение, будто за ними следят: эта страна была традиционным местом для вороньих герольдов. Каратриль встречал членов их ордена и знал, что, если они захотят остаться невидимыми, даже острые глаза Морской Стражи их не заметят.
Он стремился вернуться обратно в Крейс как можно быстрее, потому что опасался, что вороньи герольды следят за отрядом с той самой минуты, как он оставил перевал Феникса. Прямо сейчас, быть может, верховые несутся в Анлек с этой вестью.
После бойни в храме Каратриль ожидал бурной реакции наггароттов на любое нарушение их границ.
Три ночи они пробирались, иногда без всякой тропы, через голые холмы восточного Нагарита, держа направление по мелькающим в облаках луне и звездам. Три дня они ставили лагерь в пещерах и впадинах, ели холодное, чтобы не разжигать костра, и заворачивались в одеяла от зимнего ветра.
На четвертое утро Каратриль не остановил отряд, а предложил идти еще и весь день. Они перешли замерзшую реку, спускавшуюся с Кольцевых гор, и оказались в Крейсе. В этих диких местах не было надежды на отдых или получение подкреплений, и как только позволил рельеф, отряд свернул на восток, прочь от Нагарита.
Каратриль время от времени оглядывался назад, ожидая увидеть всадника в плаще из перьев на далекой вершине или преследующую отряд армию наггароттов. Но на горизонте врагов не было — только серое холодное небо Северного Ултуана.
Лагерь поставили с подветренной стороны большой скалы и решились развести огонь, чтобы растопить снег и сварить что-нибудь. Неадерин, капитан Морской Стражи, вошел в палатку Каратриля. Ветер трепал парусину и выл среди камней.
— Мы пришли в Крейс, но где нам искать Имрика? — спросил капитан.
У Каратриля ответа на этот вопрос не было. Каледорский князь намеренно не оставил ни слова о том, где его можно будет найти, и вся магия Тириола не могла нащупать Имрика в окрестности таинственных водоворотов магического портала.