Тот ли это комсомол, о котором он мечтал? Неужели эта организация и в самом деле оказалась всего лишь мифом с бравурными репродукторными маршами, красочными плакатами на стенах и воинственными лозунгами на знамёнах? Судя по происходящему в последнее время, комсомол и в самом деле оказался пузырём, заполненным воздухом!
Неужели его так коварно обманывали с тех юных лет, или Яшка сам себя с удовольствием обманывал все эти годы? А ведь образ, который он упрямо и с любовью создавал в своей голове, с каждым днём разрушался всё больше и больше. Раньше это происходило как-то незаметно, а вот сейчас… Ему поначалу казалось, что комсомол, как никогда прежде, нуждается в помощи и защите со стороны своих верных адептов, и если он, Яшка, сумеет сберечь его в своём сердце, с яростью станет отбиваться от всех его хулителей, и, главное, другие по его примеру станут делать то же самое, то никакого разрушения больше не будет. Когда ему предложили стать комсоргом этого небольшого заводика, он наивно решил, что так и должно было произойти в ответ на его преданность и безграничную веру в декларируемые идеалы…
Ах, как мы охотно обманывали себя, выдавая желаемое за действительное! Яшка и представить не мог, что однажды наступит время, и эта красная книжица в зелёной дерматиновой корке больше не будет лежать в его кармане. Более того, он сам не захочет её больше носить при себе…
И вдруг Яшке в голову пришла сумасшедшая мысль. Такая сумасшедшая, что он даже не сразу её осознал. Рука слегка дрогнула, но он вытащил из кармана зажигалку и долго переводил взгляд то на неё, то на комсомольский билет. Какой-то пьянящий азарт овладевал им: ну-ка, хватит ли у меня сил и решимости сжечь эту книжицу?
Ни жалости, ни сожаления в нём больше не возникало…
А вечером того дня он впервые зверски напился, как не напивался даже в разгульных студенческих компаниях, когда ему было море по колено…
8. Испытательная лаборатория
После недолгих поисков он, по совету кого-то из знакомых, перешёл на работу на завод полупроводниковых приборов. Уж там-то, решил он, буду спокойно сидеть за тем же кульманом, чертить то, что скажут, и – никакой общественной деятельности. Хватит уже, сыт ею по горло! Всё равно от неё одни убытки и неприятности.
И пару месяцев Яшка действительно послушно приходил на работу, восемь часов исправно проводил на своём рабочем месте с редкими перерывами на курилку и походом в столовую в обеденный перерыв. Но не тот у него был характер, чтобы превратиться в тихого бессловесного исполнителя, каковых в его новом конструкторском бюро было большинство. О том ли он мечтал, подписывая обходной лист на прежней своей работе? Размеренная жизнь от зарплаты до зарплаты, бесконечные рулоны чертежей на его столе и маленькая цветная фотография любимых битлов, приколотая в правом верхнем углу кульмана… Лишь эта картинка напоминала ему о прошлой весёлой и разгульной жизни.
О прошлой ли? Расставание с комсомолом – неужели это конец пути?! И ничего интересного больше его не ждёт? Быть такого не может! Не тот человек Яшка, чтобы пойти на поводу у ситуации. Нужно, наверное, чуток выждать, не нестись неизвестно куда сломя голову, и тогда обязательно подвернётся что-то такое, что, если уже не изменит его жизнь кардинально, то хотя бы внесёт в неё вкус и цвет, без которых это божественное кулинарное блюдо – жизнь – кажется всегда пресным и безвкусным. Рановато ему ещё садиться на диету!
Наверняка и на новом месте немало интересных людей, с которыми стоило бы пообщаться, надо лишь поискать их. Раньше-то, на домостроительном заводике, их было не очень много, но они были – хотя бы те же самые сборщица налогов Ленка и мудрый снабженец Шустрик. А тут, в бюро, людей на порядок больше. Нужно присмотреться к ним. И чтобы они присмотрелись к Яшке. Но не торопить события…
Теперь каждое утро он прибегал к семи утра на железнодорожный вокзал и ждал электричку на которой добирался до завода. Второй вагон от головы поезда – в него садились все, кто ехал на завод. И вот там-то, в переполненном вагоне электрички, Яшка и завязал первые знакомства с интересными людьми со своей новой работы. И эти люди оказались по-настоящему интересными. Может быть, даже такими, каких у него в друзьях прежде не было. Ни в институте, ни на домостроительном заводе.
Сашка Мартьянов. Александр Васильевич, если официально. Небольшой, рыжий и юркий, как огонь. Сквозь толстые роговые очки он подслеповато смотрел на мир, но видел всё вокруг и всё зорко подмечал.
– Ты, чувствуется, парень нормальный, – сразу же нагловато заявил он, крепко стискивая Яшкину ладонь. Рукопожатие у него было железное, и ему очень нравилось, когда тот, кого он приветствовал таким рукопожатием, морщился от боли. – Будет обеденный перерыв, залетай ко мне в лабораторию, пообщаемся.
Лабораторией он называл небольшую изолированную комнату в сборочном цеху, в которой испытывали производимое на заводе оборудование. Сашка работал начальником этой лаборатории, и главным его сокровищем были проигрыватели, выпускаемые в качестве товаров народного потребления в придачу к сложному военному оборудованию – основной продукции завода.
Без разгона он сразу брал быка за рога:
– Слышал, что ты, парень, будто бы уже хвастался кому-то, что у тебя есть интересные диски – битлы и тому подобное. Приноси, послушаем, соответствующая аппаратура имеется. Наверняка у тебя дома такой нет.
– А на проходных пропустят с дисками? – усомнился Яшка.
– Скажешь, что несёшь в мою лабораторию для испытаний. Не поверят – прямо от них мой внутренний телефон наберёшь, и я с ними разберусь, – категорично обрубил Сашка и неожиданно спросил, словно выстрелил: – Спирт пьёшь?
– Ну, было дело… – замялся Яшка. – А причём здесь спирт?
– Будем слушать музыку – примем по рюмке! А как же без этого?! – ещё более категорично отрубил Сашка и отвернулся.
В вагоне электрички он знал всех работников завода, и все почему-то тянулись к нему с разговорами. Хоть Сашка был грубоватым и порой несдержанным, ему это прощали. Может быть, из-за того, что он был всё-таки каким-никаким начальником, а без такой, слегка фамильярной, манеры общения выживать в начальниках невозможно. Прежнее-то Яшкино начальство было куда помягче, но это ничего не меняло – хамства и напора у него было с избытком. Такой ли, как прежние начальники, был этот Сашка, предстояло ещё выяснить. Одно и успокаивало – Яшка не был в его прямом подчинении.
На следующее утро он пришёл на вокзал с пакетом, в котором лежало две пластинки. Сашка это сразу отметил и удовлетворённо кивнул головой, после чего заявил:
– Я перед обедом позвоню твоему начальнику отдела и скажу, чтобы прислал тебя ко мне.
– А причина какая, если он что-нибудь спросит? – усомнился Яшка в его могуществе.
– Какая может быть причина? – Сашка презрительно ухмыльнулся. – В вашем отделе проектировали для моей лаборатории испытательный стенд, вот и скажу, что с ним неполадки, а ты их исправишь.
– Но мой шеф может послать кого-то другого…
– Если я скажу, что нужен ты, он отправит именно тебя! – Сашка неожиданно вскипел. – И вообще, что-то ты очень много разговариваешь! Если я что-то сказал, значит, так оно и будет. Привыкай!
Яшка немного удивился такой откровенной наглости, но ничего не ответил. Всю дорогу до завода он ехал в электричке, отвернувшись к окну и не глядя на Мартьянова, оживлённо беседующего с кем-то из женщин. А тот тоже больше не обращал на него внимания.
Перед самым обедом на столе начальника отдела, тишайшего и забитого Сергея Петровича, и в самом деле зазвонил телефон. Некоторое время тот молча выслушивал говорящего, потом подозвал к себе Яшку:
– Начальник испытательной лаборатории Александр Васильевич просит, чтобы ты явился к нему незамедлительно. Что-то не так со стендом, который мы для них делали. Возьми папку с чертежами стенда и бегом к нему. Пока не наладишь, чтобы он остался довольным, не возвращайся… И не перечь ему – он очень влиятельный человек на заводе. Сам директор с ним за руку здоровается…
– А он директору тоже руку сжимает так, что остаётся только морщиться? – усмехнулся Яшка.
– О чём ты? – не понял Сергей Петрович. – Какую руку?
– Да так, ни о чём…
Пока Яшка доставал с полки папку с чертежами, на столе начальника снова зазвонил телефон.
– Яков, – позвал начальник, – Александр Васильевич тебя лично к телефону требует…
– Значит так, слушай внимательно, – в трубке загремел зычный Сашкин голос, – будешь идти ко мне, заскочи по дороге в буфет, возьми томатного сока и бутербродов с колбасой или салом. Не забудь прихватить с собой пустую бутылку – сок в стаканах выносить не разрешают, перельёшь.
Пустая бутылка из-под лимонада нашлась у кого-то из коллег. Сунув её в пакет с пластинками, Яшка вышел из отдела, но услышал, как кто-то засмеялся за спиной:
– А Мартьяныч-то себе нового приятеля завёл. Теперь будет с ним в лаборатории спирт потихоньку квасить и бутерами из буфета закусывать!
Как реагировать на это, Яшка не представлял, но решил, на всякий случай, быть с новым знакомым поосторожней. Что он за человек, пока неясно, но особо распахивать перед ним душу едва ли следовало. Он и так после прежней своей работы несколько изменил своё отношение к тем, кто напрашивается к нему в друзья, а теперь – тем более. Таких напористых и нагловатых людей в его окружении ещё не было.
В буфете, когда он попросил толстую улыбчивую буфетчицу налить в бутылку томатного сока, его ждал ещё один неприятный сюрприз.
– К Александру Васильевичу собрались, молодой человек? – поинтересовалась дама.
– Ну, как вам сказать… – замялся Яшка.
– Привет передавайте! – хихикнула она, но сока налила под самую пробку и завернула в бумагу бутерброды. – Что-то он сам давно не захаживал, только людей присылает! Совсем нос задрал.
Да уж, подумал по дороге в лабораторию Яшка, популярный он на заводе человек, этот Мартьяныч! И всё ему сходит с рук. Не даром с ним директор за руку здоровается. На домостроительном заводике он