По пути ему попался местный сельмаг, перед которым стоял грузовик с опущенным бортом. Шофёр и дородная тётка в белом нечистом фартуке, наверное, продавщица, выгружали какие-то коробки и ящики. Подходить к ним и здороваться Яшка не стал, чтобы не терять драгоценное время. Они сами заметили его, и тётка, помахав рукой, громко закричала:
– Это вы начальник шефов, приехавших на картошку?
– Ну, я, – отозвался Яшка, – здравствуйте…
– Скажите своим людям, что я завезла свежие пряники и сушки. Пускай приходят.
– Неужели они пряников у себя в городе не наелись? – усмехнулся Яшка.
– А вы за всех не говорите! – засмеялась в ответ продавщица. – С работы придут, с устатку захочется чайку попить с чем-нибудь вприкуску – вот и пригодятся мои сушки.
– Спасибо, передам!
– А водку завезут завтра, так что не волнуйтесь…
И в самом деле, какой-то Бермудский треугольник получается, раздумывал Яшка, вышагивая по лопухам дальше. Всё, что необходимо человеку, чтобы не помереть с голоду, тут есть – картошка, мясо, спирт и вот теперь пряники с сушками… А что ещё нужно? Какие-то блага цивилизации? Телевизор? Так он есть в каждом доме. Крыша над головой? Здесь и так никто не ночует на улице… Может, мы сами себе усложняем жизнь всевозможными искусственными вещами, а их по большому счёту и не требуется… И всё же, как быть с книгами, стихами и музыкой?
Усмехнувшись, Яшка пошёл дальше.
Ну, вот наконец впереди замаячило здание правления. Около него уже было припарковано несколько автомобилей – серая заляпанная рыжей глиной «Волга», пара грузовиков и даже один трактор с прицепом. Но Колькиного УАЗика среди машин пока не было.
14. Пятиминутка
Закуток со столом и пишущей машинкой перед дверями в директорский кабинет уже не пустовал. На стуле восседала молодая русоволосая девица и, не обращая внимания на посетителей, красила губы ярко-красной губной помадой.
– Тебе чего в такую рань? – спросила она писклявым голосом, не глядя на посетителя, потом всё-таки соизволила взглянуть на Яшку и отчего-то сразу покраснела. – Ой, простите, я думала, что это… Впрочем, не важно. Григорий Иванович только подъехал и пока занят. У него Пал Егорыч, наш бухгалтер. Вы можете присесть и подождать.
Она указала рукой вокруг себя, но присесть было не на чем. Никаких стульев, кроме того, на котором она сидела, в закутке не оказалось.
– Когда пятиминутка начнётся? – поинтересовался Яшка.
– Пятиминутка? – переспросила девица и надолго задумалась. – Сейчас Григорий Иванович освободится, и я у него спрошу…
– Люська, – донёсся из-за двери низкий мужской голос, – ты это с кем там лясы точишь? Нет покоя от твоих женихов! Гони их сейчас же, пускай лучше отправляются на работу, а не просиживают в правлении!
– Я сейчас, подождите… – пискнула девица и юркнула в дверь.
Впрочем, отсутствовала она недолго, а выскочила сразу и торжественно объявила Яшке:
– Можете проходить, Григорий Иванович вас уже давно ждёт!
Она придержала дверь, пока Яшка проходил внутрь, и оставила приоткрытой, чтобы слышать всё, о чём будут разговаривать.
Хозяином кабинета оказался грубоватый большой мужик с коричневым волевым лицом, неуловимо напоминающий сказочного Карабаса-Барабаса, хоть никакой бороды у него не было, и одновременно плакатного строителя коммунизма с квадратными суровыми формами. Грубая бугристая кожа была хорошо выбрита, лишь редкие седые волосинки оставались в складках щёк. Пиджак, обильно посыпанный перхотью, мятая клетчатая рубашка – вот и весь портрет местного царька.
– Мне уже звонило начальство, – не здороваясь протрубил Григорий Иванович, – просило оказать всяческую помощь. Что ж, окажем – как не оказать! Как самого звать-то хоть?
– Яков Рабинович.
– А, так ты из этих… из евреев, что ли?
– Это плохо? – сразу насупился Яшка.
– Да нет, – отмахнулся директор, – мне всё едино – что еврей, что татарин – лишь бы человеком был хорошим и на работе не филонил!.. А ты, я вижу, парень с норовом. Слова тебе поперёк не скажи!
– Да уж какой есть! – Яшка решил больше не церемониться, без спроса сел на стул перед директором и закинул ногу за ногу. – Когда пятиминутка обещанная начнётся?
– А она уже идёт, – директор с любопытством уставился на него и даже открыл рот. – Сейчас подъедут бригадиры, агроном и остальные. Будем решать вопросы. Тогда и раздам всем задания. А что касается ваших людей, то, помимо всего, пять человек мне нужны на току, остальные – в полном составе на картошку… Да, и ещё. Есть среди ваших людей автомеханики и слесари?
– Ну, не знаю точно. Я пока со всеми людьми не познакомился. Поинтересуюсь сегодня, когда увижу…
– Странно у вас городских как-то! – недобро хмыкнул Григорий Иванович. – Я у себя в совхозе всех рабочих до единого знаю и даже членов их семей по именам-отчествам. Что у кого болит, и кто чем дышит. А вы даже своих соседей по лестничной площадке не всегда помните. Разве это по-людски?
На этот вопрос Яшка решил дипломатично не отвечать.
– Давай пока ваши бытовые вопросы порешаем, – директор сделал вид, что не заметил Яшкиного недовольства. – Может, какие-то просьбы или пожелания у ваших людей появились? Говори, не стесняйся. У нас тут всё просто – что можем, то сделаем.
– Даже пока не знаю, что сказать. Вот встречусь с людьми сегодня, поговорю, выслушаю их, а потом вам передам.
– Понял… Теперь по питанию. Те, кто живёт на центральной усадьбе, могут питаться в нашей столовой утром и в обед. Вечером столовая закрыта, поэтому столоваться будут у себя дома. А все остальные – только дома. Хозяйки квартир уже в курсе. И вот здесь-то ты должен будешь организовать им доставку продуктов.
– Я? – удивился Яшка.
– Не перебивай и послушай, что дальше скажу. У тебя всё время будет под рукой машина с шофёром, которую я закреплю за тобой до самого конца вашего пребывания здесь. На ней ты станешь получать картофель, овощи и ещё некоторые продукты со склада, а также ездить в Зеленино за мясом раз в два-три дня, потом развозить по хозяйкам, которые будут готовить еду вашим людям. Мы уже с ними, повторяю, всё обговорили… Сейчас придут счетовод и кладовщик, с ними и закроешь все вопросы. Нормы расхода продуктов на человека у них есть. Вы не первые приезжаете к нам на заработки…
– На какие заработки? – хмыкнул Яшка. – Разве у вас тут что-то заработаешь?
– Вот в тебе и заговорила твоя национальность! – сразу встал на дыбы Григорий Иванович. – Русский человек – он промолчит либо спасибо скажет за то, что дают копеечку лишнюю заработать, а вашему брату всё мало…
– Ну, на таком языке я с вами разговаривать не собираюсь! – тоже завёлся Яшка и подскочил со стула.
– Сидеть! – рявкнул директор. – Я тебя никуда не отпускал! А будешь мне тут хвостом вертеть, позвоню куда следует, и тебя живо окоротят!
Некоторое время они молча сидели друг против друга и только скрипели зубами, потом директор неожиданно пошёл на попятную:
– Ладно, хватит! Мы ещё работать не начали, а уже собачимся. Урожай надо убирать, а не морковками меряться. Давай разговаривать по теме…
Он что-то ещё долго и путанно говорил о том, что приехавшие должны делать и чего не должны, но Яшка его почти не слушал, лишь кивал головой и ждал, когда его отпустят из кабинета. То, что с этим человеком он никогда больше не найдёт общий язык, было ясно. Вот бы ещё встречаться пореже, а ведь, наверное, придётся. Сказано же было являться каждое утро на эти дурацкие пятиминутки…
– Эй, парень, ты спишь, что ли? – донёсся до него голос директора. – Я с тобой разговариваю или с кем?
– Я всё понял, – хмуро проговорил Яшка. – Могу идти?
– Куда ты собрался? А с транспортом ты определился? А с объёмами работ?
– По ходу дела определюсь.
Григорий Иванович с интересом принялся разглядывать нахохлившегося Яшку, потом вздохнул и пробормотал:
– А ты, парень, и в самом деле не промах, как вижу! Ладно, сейчас дождёшься бухгалтера, заберёшь у него накладные, и он тебе разъяснит, что дальше делать. Он у нас спец по всем делам, не только по бухгалтерии… Грузовик, который за тобой закрепляю, увидишь около входа в правление. Шофёра Василием зовут. Скажи ему, что я велел быть с тобой весь день до вечера, пока все дела не порешаешь. А дальше видно будет…
– Спасибо. Я могу идти?
– Разве я тебя отпускал? – Григорий Иванович встал и подошёл к сейфу. – Ну-ка, запри дверь, чтобы никто не зашёл…
Он вытащил из сейфа початую бутылку «Старки» и тарелку с порезанными, но уже заветренными огурцами и лимоном.
– Давай за знакомство! Хоть оно и не совсем правильно началось, но лучше дружить, чем ссориться. Согласен со мной?
– Согласен…
Из того же сейфа он вытащил два гранёных стакана и разлил «Старку».
– Прямо с утра начинаем? – не удержался Яшка и усмехнулся.
– Здесь у нас свои правила, – директор подхватил один стакан и протянул Яшке второй. – Давай, и не спорь! На селе я твоё единственное начальство, а когда начальство приказывает, то бросай всё и делай, что велят!.. Ну, поехали!
В дверь кто-то постучал, и директор сразу откликнулся.
– Я занят! – закричал он грубым голосом. – Освобожусь, тогда подходи!
Тонкий Люськин голосок в ответ пропищал:
– Старшой этих приехавших ещё с вами? Его дожидаются агроном, бухгалтер, и водители спрашивают, когда за людьми ехать и куда их развозить на работу…
– Через пять минут он выйдет! – ещё громче гаркнул директор. – Потерпите!
За дверями хихикнули, но замолчали.
Яшка молча поднёс стакан к губам, и его горло сдавил спазм. Но он пересилил себя и выпил тёплую «Старку» залпом.
– Вот это по-нашему! – оказывается, Григорий Иванович внимательно следил за тем, как он пьёт, и не спускал с него глаз. – Ты не обижайся, что я вашу национальность упомянул. Это я не со зла. У нас тут всё по-простому – что видим, то и говорим. Может, и не всегда умное. Зато у вас в городе люди двуличные – говорят одно, думают другое, а поступает совсем иначе… Будь здоров!