К рождеству, как и к другим праздникам этого времени, много пекли различных по форме булочных изделий и пирогов. В последние десятилетия многие из них не пекут уже дома, а покупают в булочных. В некоторых местах правом выпечки ритуального печения обладали специальные пекари, например пекари в Рейнланде изготовляли крендель (Brezel). Повсюду в В. Саксонии и других восточных областях в XIX в. хозяйки выпекали специальный каравай.[421] В Вестфалии в сельской местности пекли огромный ржаной хлеб, часть которого съедали в 1-й день рождества, при этом вокруг хлеба ставили 3 лампы, второй раз от него отрезали на Новый год и в третий раз в день трех королей, только в этот раз в две лампы наливали так мало масла, что они гасли уже во время еды. Остатки хлеба отдавали скоту 2 февраля.[422] В разных областях пекли изделия различной формы: так, в Оснабрюке в форме зайца (символ плодородия) и коня, в Тюрингии — женщины с колесом, в других местах — в форме кольца, звезды, колес, оленя, плетенки и т. д. Часть этих печеных изделий дарили, часть съедали сами, часть давали скоту.[423] В Саксонии, а также и в некоторых других районах в святой вечер ставили прибор и для члена семьи, умершего в истекшем году.
Подсвечники из Рудных гор
Большое значение в некоторых областях Северной и Западной Германии придавалось в то время обновлению огня в очаге. Широко известный еще и в наши дни в некоторых западных странах обычай зажигания рождественского полена у немцев почти исчез повсеместно, но в XIX в. был еще в некоторых районах Вестфалии, Н. Саксонии, Рейнланде.
В Вестфалии выбирали довольно увесистый чурбан или часть ствола плодоносящего дерева или дуба, который тащили к очагу лошадьми, он и составлял основу нового огня наступающего года.[424]
В Горном Эйфеле в середине XIX в. также разжигали в очаге в святой вечер полено (Shristbrand). В день трех королей обуглившиеся остатки его клали в помещение, где хранилось зерно, считая, что они предохранят его от потравы мышами. Подобный обычай известен и в Люксембурге, где он сохранялся до конца XIX в.[425] Во многих других местах золу от этого полена рассеивали на полях по посевам и даже добавляли скоту в корм.[426]
Неоднократно, начиная с раннего средневековья, издавались запреты на обычай «рождественское полено», однако остатки этого обычая просуществовали до XX в.; он исчез в связи с исчезновением открытых очагов.
Рождественская пирамида
Вообще свет, огонь играли большую роль в рождественском празднике. В прошлом в Тюрингии, Франконии и Швабии был распространен обычай шествия с факелами под открытым небом. В Шлезвиге местами еще был обычай катить огненное колесо.
С Рождеством, и в частности со святым вечером, много было связано примет о погоде и урожае.[427] Светлый день, звездная ночь под рождество предвещают урожай и благополучие скоту.
Если во время обеда в сочельник солнце осветит обеденный стол — уродятся яблоки, если с вечера в этот день будет ясно, без дождя и ветра, а утром на рождество — солнечно, то уродится виноград и будет много вина. Если в рождественскую ночь летят снежинки, то хмель хорошо обовьется. Хорошо это и для овса. Полагали также, что погода с вечера до полуночи под рождество определяет погоду в 1-й четверти января, с полночи до утра 1-го рождественского дня — погоду во 2-й четверти, погода с утра до полудня соответствует 3-й четверти января, с полудня до вечера — 4-й и так до дня трех королей определяют погоду всего года. Главное значение, однако, имеет погода в день трех королей. Если в этот день погода сухая, то все эти предсказания сбудутся, если — сырая, то нет. Считали, что через 11 недель после рождества должна начаться весенняя пахота.
Были и приметы другого характера — магические. Так на рождество стол следовало покрывать платком, из которого сеяли прошлым летом:[428] много в нем было зерна — много будет удачи в следующем году. В Эрцгебирге был распространен обычай, как и в других восточноевропейских странах, расстилать в святой вечер солому под столом. Как и в некоторые другие праздники, плодовые деревья обвязывали соломой, клали на их ветви обрядовое печение и другие дары, даже колбасу; трясли плодовые деревья. Так как животноводство всегда играло в хозяйстве немецких крестьян важную роль, то скот в эти дни также не оставляли без внимания. На севере давали скоту обильный корм, в том числе и праздничные печения, остатки рождественской еды, лошадям — зеленую капусту. В Шлезвиге скоту давали на рождество 7 или 9 видов еды. Но в то же время нельзя было в святой вечер наливать воду скоту в корыто в хлеву, ибо «родившееся дитя — Христос» должен лежать в сухом месте. Нельзя было к животным обращаться в святой вечер, называя их собственными именами. По поверьям, животные в эту ночь могут говорить человеческим голосом, поэтому к ним подходят молча.[429]
Вечером в 1-й день рождества семья собиралась вокруг елки и пела «Stille Nacht, heilige Nacht» («тихая ночь, святая ночь»), «Ihr Hirten erwacht» и другие рождественские песни. В протестантских землях в этот вечер прежде всего звучал хорал Лютера. Со временем, с ростом атеизма горожане постепенно отказывались от этих песнопений, сохранялись они в деревнях.
В святой вечер, как и на Андрея, Томаса и другие праздники, много гадали. В Тюрингии на рождество вытягивали солому из крыши полученного в наследство дома, если находили в ней зерно, то год, по поверью, должен быть счастливым.[430]
Времени между рождеством (бывшим когда-то Новым годом) и днем трех королей, почитаемым у немцев большим, наивысшим Новым годом (Grossneujahr, Hochneujahr), придавалось большое значение. По мнению народа — это время, когда особенно оживлялась деятельность различных духов (отголоски древнегерманского праздника середины зимы).
Свое название это время получило или по числу дней между рождеством и днем трех королей (12 — Zwölfte, zwölf Nächte, Twölwen, twiälf Nächte или 13 — Dreizehn, Dreetehn, Dritteien, drüttien Dage, de Drütteijenten, de Dritteinster), или же как промежуточное время между началом старого и высокого Нового года (Zwischennächte, Zwischen-den-Jahren, Unternächte — в Фогтланде), как дни судьбы (Lostage, Lösungsnächte — от Эрцгебирге до Лаузитца, в Эйфеле) или же из-за веры в разгул духов в это время (Rauhnächte, Rauchnächte, Spucknächte — в Баварии и других местах) и в редких случаях как святые дни (hilgen Tage, heilige zwölf Nächte — в Вестфалии, Эйфеле, Зигерланде). По большей части эти понятия включали время от св. Томаса до дня трех королей, но местами были и отличия. В Баварии в это понятие включались первоначально лишь 3 или 4 ночи (Томаса, рождественская, новогодняя и на трех королей), позднее уже время от Томаса до Нового года, во Франконии и Мекленбурге также и 12 дней после Нового года. Это было время шествий духов и душ умерших.
По поверьям, бытовавшим у немцев, в эти дни ночами по воздуху проносился «Дикий охотник» (wild Jäger) с его свитой, а к детям являлась фрау Холле (персонаж, тождественный Перхте), которая одновременно карает и нерадивых прях.
В некоторых местах Нижней Саксонии считали, что в эти 12 ночей появляется Водан (древнегерманский бог бури и мертвых), именуемый здесь Хаккельбергом (Hackelberg). Летит он со своей свитой и 12 собаками под громкое гиканье. На левом берегу Везера называли подобный Хаккельбергу образ «Langwams» или «Fürige Drake». Вера в появление дикого охотника была распространена широко. В народе считали, что Хаккельберг имеет друзей и врагов, друзьям он что-то приносит, а у врагов — отбирает.[431]
В это время имели место и многочисленные шествия масок. В Бранденбурге, например, прежде появлялся всадник на белом коне (Schimmelreiter) в виде важного путешествующего господина с охотником, двумя поварами и слугами. В области Руппина он прибывал вместе с Христом и феями (фей изображали мужчины, переодетые женщинами). Иногда он приходил и в дом, где собирались женщины на посиделки. Маски были самые разнообразные — аист и козел, медведь в гороховой соломе, «бык» в овечьей шкуре с рогами (Pelzbock). Появлялись Клас, Рупрехт, Руклас и другие, одетые в вывороченные мехом наружу шкуры, с большой бородой, с лицом, вымазанным сажей, с мешком на спине, наполненным яблоками, орехами, печеными фруктами, и с березовым прутом или веткой в руке.[432] Дети верили, что Христос-дитя, который приносит подарки, также появляется с неба на белом коне. Поэтому они ставят на ночь ведро с водой и кладут охапку сена для лошади, а для Христа-младенца — пирог.
В Уккермарке две старые женщины изображали сцену спора лета с зимой. В Аннаберге и некоторых других местах к этим дням очищали гумно в сарае, чтобы духи в ночь на рождество могли там плясать и справлять свою мессу. В их честь готовили особые блюда, часть которых оставляли на ночь для них. Во многих местах на ночь оставляли на столе еду для умерших. Считали, что духи могут предсказать будущее, и пытались научиться понимать их язык, особенно женщины. С конца XIX в. все эти обычаи чаще носят развлекательный характер.
На 12 дней существовало много запретов и примет, связанных с верой в духов и нечистую силу.
В Рейнланде и Эйфеле, хотя и там бытовали представления о шествиях духов под водительством Водана, эти дни были прежде всего днями покоя, святыми днями. В это время прекращались некоторые службы и работы. Так, например, нельзя было ехать в лес, ибо лес хотел иметь покой в это время, если нарушался этот запрет, то могло случиться несчастье.