Главы монографии написаны следующими авторами: Введение и Заключение — Р.Ш. Джарылгасиновой, «Персы» — Б.-Р. Логашовой, «Курды» — О.И. Жигалиной, «Турки» — А.Э. Тенишевой, «Арабы» — И.А. Амирьянц, Р.К. Шидфаром, «Евреи» — Е.Э. Носенко. В главе «Персы» использованы рисунки Г.Н. Логашова (1927–1993).
Коллектив авторов благодарит художника Г.В. Воронову, выполнившую иллюстрации к книге.
Выражаем нашу благодарность художественному редактору Г.М. Коровиной за оформление книги.
На форзаце изображены фрагменты миниатюр к поэме «Семь красавиц» рукописи Хамсе Низами (Герат, 1491 г.) [Масленицына, 1975, илл. 107], «Празднование Хыдреллеза» (Библиотека Музея Топкапы. Стамбул. Турция) [Çay, 1990, Обложка] и орнамент иранской парчовой ткани XVII в. [Иранские ткани, 1975].
ПерсыБ.-Р. Логашова
Многие десятки книг и самых различных исследований по культуре Ирана начинаются словами: «Иран — страна древней и высокоразвитой цивилизации». И снова хочется повторить: «Иран — страна древней и высокоразвитой цивилизации». Жители Иранского нагорья уже в начале III тысячелетия до н. э. создали свою письменность и государственные объединения. Народ Ирана на протяжении тысячелетий сохранял и непрерывно извивал свою культуру; в силу своего географического положения, связывая Восток и Запад, оказывал большое влияние на соседние и далекие страны и народы и заимствовал, в свою очередь, их достижения. Как отмечали ученые, изучавшие историю и культуру Ирана, несмотря на заимствования различных элементов культуры у других народов, для него характерна устойчивая преемственность в развитии «начиная со времени заселения иранцами нагорья и до полной победы ислама в стране в X в. н. э. Даже в более поздние периоды (вплоть до наших дней), которые известны гораздо лучше, чем ранняя история Персии, мы ощущаем стойкость древних традиций» [Фрай, 1972, с. 15].
Продолжая эту мысль Р. Фрая, необходимо отметить, что в сознании перса «традиция» отождествляется со словом «канон» и, как отметил В.Г. Луконин, канон господствует во всех областях искусства древнего Ирана и во все эпохи его развития [Луконин, 1977, с. 4]. Канон (закон, традиция) настолько строго регламентирует все создаваемое и существующее, весь образ жизни, что, несмотря на сменяемые эпохи и политические структуры, религиозные представления — от древнеиранской религии зороастризма до ислама, традиция диктовала планы дворцов и храмов, колонны или орнамент, образы богов, людей, животных, их позы, типы, композиции, стиль. Каноны могли иногда меняться быстро, но инициаторами этих перемен были только цари или маги. А со времени победы ислама в Иране, естественно, традиции продолжались под воздействием Корана и шариата.
Со времени Ахеменидов (VI–IV вв. до н. э.) для Ирана характерно терпимое отношение к верованиям и ритуальной практике многих народов, вошедших в состав их державы. «Вряд ли следует полагать, что ахеменидские цари проводили при этом различия между неиранскими и частично ассимилированными иранцами народами, которые обитали на территории Западного Ирана» [Там же, с. 184].
Позднейшие династии — Сасаниды (224–651 гг.), Сефевиды (1502–1722 гг.) хотя и утверждали государственные религии — зороастризм, ислам шиитского направления, но не могли игнорировать бытовавшие у народов страны многочисленные обряды и ритуалы, восходящие к древности, а также связанные с годовым циклом сельскохозяйственных работ. Следует отметить, что иранцы сохранили традиционность с глубокой древности. Этому способствовало также восприятие древней культуры других народов, с которыми со времен античности они тесно общались. Происходило как бы взаимовлияние культур и традиций многих народов. По замечанию В.М. Жирмунского, чем культурнее народ, тем интенсивнее его связи и взаимодействия с другими народами независимо от того, входят ли они в данный цивилизационный мир или нет. Исследователи отмечают влияние или распространение с помощью иранцев переднеазиатского (арамейского) письма на огромной территории — до западных областей Китая включительно. На китайскую культуру оказало воздействие и так называемое гандхарское искусство (сплав греческих и индийских/буддистских традиций); переселившиеся во II в. до н. э. — VII в. н. э. в Китай многочисленные певцы, музыканты, танцовщики, скоморохи способствовали возникновению театра. Н.И. Конрад высказал предположение, что иранские области, приобщаемые к греческому искусству, начиная со времен Александра Македонского и кончая периодом III–II вв. до н. э., сыграли важную роль в передаче театра масок от греков китайцам, а затем и японцам [Никитина, 1970, с. 8].
Среди так называемых арабоязычных ученых, изобретателей, философов — иранцы Авиценна, Омар Хайям и другие, труды которых упомянуты Ф. Энгельсом в числе предшественников европейского Возрождения — араба Ибн-Рушда, тюрка ал-Фараби [Никитина, 1970, с. 9]. В университетах Франции, Италии, Испании, Англии изучались математика, медицина, физика, унаследованные от арабоязычной науки; с философией Аристотеля и Платона знакомились из «вторых рук» арабоязычных философов; китайское искусство изготовления бумаги было заимствовано в Европе также через иранцев. Существует предание, что в середине VIII в. несколько китайских ремесленников были захвачены в плен арабами, но «заработали» себе свободу, изобретя бумагу. Уже около 800 г. в Багдаде была построена первая бумажная мельница Йахйа Барма Кидом везиром Харуна-ал-Рашида. В Европе, а именно в Италии и Германии, первые бумажные мельницы появились лишь в XV в. Благодаря культурным связям иранцев на Западе стали известны такие произведения Индии, как «Панчатантра», «Книга Синдбада», «Повесть о Варлааме и Иосафе» и др.
Английский исследователь влияния, ислама на средневековую Европу У. Монтгомери Уотт подтвердил уже высказанное ранее Э.Г. Грюнебаумом положение о том, что есть нечто невероятное — и потому захватывающее — в том, как древняя культура Ближнего Востока трансформировалась в мусульманскую культуру. Особое место среди деятелей мусульманской культуры принадлежит иранцам. Например, У. Монтгомери Уотт среди наиболее известных в средневековье медиков называет Рази, или Абу Бакр Мухаммед ибн Закарийа ар-Рази (род. в 865 г. в Рее, недалеко от Тегерана), который возглавлял первую больницу в Багдаде и был автором более пятидесяти сочинений по всем направлениям науки, философии и медицины, и Ибн-Сину, или Авиценну (ум. в 1037 г.), «Канон медицины» которого считают «высшим достижением, шедевром арабской систематики». «Канон» был переведен на латынь в XII в. и преподавание его медицины доминировало в Европе почти до конца XVI в. В XV в. он выдержал шестнадцать изданий (одно было на древнеевропейском языке), в XVI в. — двадцать, в XVII в. — еще несколько. К «Канону» составлялись многочисленные комментарии на различных языках [Уотт, 1976, с. 58–59]. Ислам не просто делился с Западной Европой многими достижениями своей материальной культуры и техническими открытиями, он не только стимулировал развитие науки и философии в Европе, он подвел Европу к созданию нового представления самой себе [Уотт, 1876, с. 110].
Запад для себя открывал мусульманский мир, знакомился с традициями и разнообразием быта народа Востока. Описание традиционных праздников и обрядов, связанных с религиозными представлениями и хозяйственной деятельностью народов, содержится в арабских хрониках, трудах и персидских географов, а также, с XV в., в сообщениях европейских путешественников.
Из истории изучения
Самым древним источником для изучения истории календарных праздников и обрядов древних персов, исповедовавших зороастризм, основателем которого был Зороастр, является «Авеста» (I тысячелетие до н. э.).
В изучение «Авесты» большой вклад внесли западноевропейские ученые — историки, ориенталисты, лингвисты. Французские, английские и итальянские путешественники познакомили Европу с основными чертами верований и нравами исследователей религии Зороастра.
Первый перевод «Авесты» на французский язык осуществил с помощью ученых-парсов Анкетиль Дю Перрон (1771 г.).
В научное познание зороастризма, «Авесты» и «Заратушт-наме» (XII в.) — среднеперсидской переработки древних легенд о Заратушре (Зороастре) — внесли свой вклад русские ученые В.В. Бартольд, К.Д. Залеман, А.Л. Погодин, К.А. Иностранцев и советские историки и востоковеды В.В. Струве, А.А. Фрейман, И.М. Дьяконов, Б.Г. Гафуров, И.Г. Алиев, А.О. Маковельский, И.М. Стеблин-Каменский. «Авеста» насчитывала двадцать одну книгу (наск), но до нашего времени дошла только четвертая часть составленного текста авестийского канона.
Известно, что зороастрийцы поклонялись четырем стихиям; особое внимание они уделяли развитию скотоводства и земледелия.
Так, например, на вопрос Зороастра, какой самый важный закон, Ахура-Мазда ответил: «Это — сеять на земле хорошие, крепкие семена». Выполнение этого закона равносильно десяти тысячам молитв, равноценно сотне жертвоприношений. Получению хороших урожаев должны были способствовать многочисленные обряды, в которых главными являются огонь, вода, различные символы плодородия и т. д. Канонические примеры таких обрядов приводятся в «Авесте». Многие из них история донесла и до наших дней.
К античным свидетельствам истории древних персов, их обычаев и традиций относятся сообщения (логосы) «отца истории» Геродота (V в. до н. э.). Греко-персидские войны представлялись современникам важнейшими событиями, поэтому даже мельчайшие детали быта, поведенческой культуры, военного искусства, религии не ускользали от внимания логографов. В Геродотовых логосах подробно описываются события, связанные с личностью Кира — основателя персидского государства, с завоевательными походами Дария, а также ритуалы, которые совершались персами для успешной победы над греками.
Древние персы поклонялись воде как живому существу, и маги приносили водам реки жертву закланием белых коней, однако иногда и наказывали воды реки, если задуманное, например, Киром, не осуществлялось. Так, однажды священный конь Кира утонул в реке Гинд, за это Кир повелел сделать ее такой мелкой, чтобы даже женщины могли переходить ее, не замочив колена. Царь Ксеркс за то, что во время бури на Геллеспонте погибли все корабли персов, наказал море 300 ударами бича; затем персы погрузили в море пару оков и послали палачей заклеймить его. Но в другой раз, готовясь к переправе, в ожидании восхода солнца персы возжигали на мостах различные жертвенные благовония и устилали путь миртовыми ветками. После восхода солнца Ксеркс совершил возлияние в море из золотой чаши, вознося молитвы солнцу, затем бросил чашу в Геллеспонт, а также золотой кубок и персидский меч, называемый «акинаки» [