В период праздников у персов особенно большой любовью пользуются представления театра марионеток — Хэйме шаб бази, в которых кукольники импровизируют на злободневные темы, а также Ма’арике Гири, о которых писал Р.А. Галунов в статьях «Персидский театр марионеток» и «Ма’арике Гири» (1929).
Анализ репертуара и художественной специфики персидского театра провел Е.Э. Бертельс в работе «Персидский театр» (1929). Он писал: «Восток живет почти исключительно традицией. Восточный человек не любит проявлений, он старается жить, идя по линии наименьшего сопротивления. А традиция, обряд как нельзя лучше обеспечивают эту задачу. Не нужно думать, не нужно сомневаться, на все есть готовый ответ в обрядах старины. Пускай эти обряды сводятся к простой механизации, пускай в большинстве случаев это пустая внешне форма, доходящая до крайностей лицемерия, зато жизнь идет по предначертанной колее, и это хорошо!» [Бертельс, 1924, с. 35].
Значительное место в историографии этнографии Ирана занимают работы, посвященные его культуре и искусству: М.А. Дандамаева и В.Г. Луконина «Культура и экономика древней Персии» (М., 1969), В.Г. Луконина «Культура сасанидского Ирана» (М., 1977), а также монография И.П. Петрушевского «Ислам в Иране» (1966), рассказывающая о становлении и развитии ислама в Иране.
Обычаи и праздники персов описываются в трудах по изучению народно-смеховой культуры Дж. Дорри, а также в филологических исследованиях «Персидская сатирическая проза» (М., 1977) и «Персидская сатирическая поэзия» (М., 1985).
Большой вклад в изучение народных праздников и обрядности персов с древнейших времен внесла Е.А. Дорошенко. Ее работы «Зороастрийцы в Иране» и «Шиизм в Иране», хотя и не касаются непосредственно календарных праздников, однако в них содержится богатый материал о традициях персов, об их отношении к праздникам, о тонких взаимопереплетающихся связях народных доисламских обычаев с мусульманскими догматами.
Календарь
Уже первое знакомство с персами (иранцами) показывает, что исчисление времени и вся календарная система отличаются от принятых на Западе, в то же время вся религиозно-обрядовая и хозяйственная деятельность строго соотносилась с календарным циклом. И эта традиция, восходящая к эпохе Ахеменидов, прослеживается до настоящего времени, хотя, конечно, за более чем 2500 лет менялись границы и политические структуры государства, религиозные представления; среди населения государства существовали различные народы со своими обычаями и традициями.
Исследуя традиционный годовой цикл персов, постараемся воссоздать различные стороны образа жизни персов.
Несмотря на то что в литературе достаточно хорошо изучены и описаны календарные системы, бытовавшие на территории Ирана со времен ахеменидской державы, некоторые моменты придется воспроизвести, так как это поможет раскрыть истоки и корни традиционных календарных праздников и обрядов.
В ахеменидской державе (VI–IV вв. до н. э.) существовало несколько различных календарных систем. На основании наблюдений за движением Сириуса египтяне еще в древности составили календарь, который указывал, когда будет разлив реки Нил или спад воды и, следовательно, когда нужно начинать сельскохозяйственные работы. Древнеегипетский календарный год состоял из 12 месяцев по 30 дней, к которым в конце каждого года прибавляли еще пять дней. За каждые четыре года календарный год по сравнению с солнечным отставал на один день. В соответствии с уровнем воды в Ниле год условно делился на три сезона, в каждом из которых было по четыре месяца. Сутки продолжались от рассвета до рассвета.
В Древнем Вавилоне, как и в Древней Иудее, сутки начинались с захода солнца и продолжались до следующего захода. Они делились на четыре части: вечер, полночь, полдень, послеобеденное время. У вавилонян была мера измерения казви, равная двум часам. От нововавилонского времени сохранились также тексты с перечнями дней недели, что свидетельствует о появлении понятия «неделя» уже в этот период.
Дневневавилонский календарь во все периоды был лунным, поскольку состоял из 12 месяцев, соответствующих 12 лунациям; каждая лунация длится приблизительно 29 1/2 суток. Месяц начинался в тот вечер, когда после захода солнца впервые появляется серп молодой луны. Месяц содержал 29 или 30 дней; 12 лунных месяцев составляли 354 дня. Таким образом, вавилонский лунный календарь был на 11 дней короче солнечного года, разница между лунным и солнечным календарями через три года составляла 30–33 дня. Поэтому через три года необходимо было добавлять к году дополнительный (високосный) 13-й месяц. Этот месяц вставляли либо после улулу (6-й месяц), либо после аддару (12-й месяц).
Новый год начинался ранней весной, с первого дня месяца нисанну (конец марта — начало апреля).
На основе систематических наблюдений за лунными затмениями и лунными солнцестояниями был разработан календарный цикл с семью фиксированными вставками дополнительных месяцев в течение каждых 19 лет. Вначале эти месяцы, как и в Греции (до 150 г. до н. э.), добавлялись нерегулярно, но с 367 г. до н. э. в Вавилонии их стали вставлять в строго определенные годы. Благодаря этому колебания начала нового года сократились до 27 дней [Дандамаев, Луконин, 1980, с. 278–279].
Древнеперсидский календарь, принятый при Ахеменидах, полностью соответствовал вавилонскому лунно-солнечному, т. е. был заимствован из Вавилонии, хотя месяцы имели свои названия, связанные с сельскохозяйственными работами — очисткой оросительных каналов, сбором чеснока, лютым морозом и необходимостью заготовки топлива или с религиозными праздниками — поклонением огню и т. д.
Следует отметить, что в Вавилоне исчисление первого года восшествия царя на престол начиналось с первого дня месяца нисанну (т. е. первого дня нового года). Но естественно, что это почти никогда не совпадало с началом нового года. Поэтому время между вступлением царя на престол и новым годом называлось началом царствования, первый год его правления отсчитывался с нового года, т. е. первого нисанну, а не с момента его действительного восшествия на престол. Э. Бикерман считает, что при персидском дворе годы царствования отсчитывались со дня восшествия на престол, так как в книге Неемии (I.I и II.I) в рассказе о событиях при дворе в Сузах говорится о месяце кислеве и затем о нисанну 20-го года Артаксеркса I. Годы царствования в Сузах Артаксеркса I отсчитываются от августа (465 г.) до августа, и такая система отсчета была позаимствована персами у эламских царей [Дандамаев, Луконин, 1980, с. 279]. В Ахеменидское время, в годы царствования Артаксеркса I, отсчет времени велся также с месяца тишри (сентябрь-октябрь), как в древней Иудее, где год начинался осенью [Дандамаев, Луконин, 1980, с. 277–279].
В младоавестийском или зороастрийском календаре названия месяцев и дней были образованы от имен зороастрийских божеств (Ахура-Мазды, Митры, Анахиты, Луны, Солнца и т. д.). Год состоял из 12 месяцев по 30 дней в каждом, к которым добавлялись еще пять дней (365 дней). Младоавестийский календарь не отличался в принципе от египетского солнечного, был официальным при Сасанидах (224–651), хотя точных данных о времени и месте возникновения этого календаря в науке пока нет. Были предложения, что этот календарь был введен не позднее 481 г. (начало царствования Ксеркса) и применялся для религиозных целей. Но в самых поздних персепольских хозяйственных документах представлен только древнеперсидский природный календарь. Возможно, как показали исследования иранского ученого С.Х. Таги-Заде, календарь в качестве гражданского был введен около 441 г. до н. э. С.Х. Таги-Заде основывался на сообщении А. Бируни о том, что один из последних календарных пересчетов был произведен при Йездигерде (возможно, Йездигерд II Сасанид), сыне Шапура, когда после восьмого месяца (абана) были прибавлены два високосных месяца, т. е. указанный високосный цикл был седьмым по счету. По мнению Э. Бикермана, документы из Нисы (I в. до н. э.) подтверждают функционирование младоавестийского календаря; в I в. до н. э. еще не имели точной системы интеркаляций и интервалы между последними были нерегулярными, поэтому новый год в ранние периоды мог и не начинаться в день весеннего равноденствия, а приходился на разные дни [Bickerman, 1967, p. 197, 207; Дандамаев, Луконин, 1980, с. 280].
На основе изучения текстов ахеменидского времени В.А. Лифшиц пришел к выводу, что термины младоавестийского календаря в них не зафиксированы, поэтому зороастрийский либо был введен при поздних Ахеменидах, либо существовал уже ранее, при Дарии I, но не в качестве гражданского, официального, а как религиозный. В.А. Лифшиц приводит рассказ Курция Руфа (III, 3, 10) о том, что во время праздничного шествия перед Дарием III проходили 365 персидских юношей, одетых в пурпурные плащи, которые символизировали «число дней года», поскольку у персов год состоял именно из такого количества дней. Таким образом, время возникновения зороастрийского календаря пока остается открытым [Лифшиц, 1975, с. 312; Бикерман, 1975, с. 320–332].
У персов, по Бируни, общее количество дней составляло 360, но истинный год состоял из 365 дней с четвертью. Прибавленные дни персы называли фанджи или андаргах, т. е. «похищенными» или «украденными», и вставляли их между 8-м и 9-м месяцем (абан-мах и азар-мах). Эти дни различные авторы называли по-разному. Но, прибавляя пять дней, персы пренебрегали четвертью, пока не накапливался месяц, что приходилось раз в 120 лет. В таком случае этот месяц был високосным, а все остальные имели прежние названия. Как сообщает Бируни, персы поступали таким образом пока «не сгинула их вера». Добавление месяца было чрезвычайно ответственным делом и сопровождалось различными торжественными церемониями в присутствии и по совету многочисленных священнослужителей, вычислителей, книжников, передатчиков преданий, рассказчиков, судей, которых приглашали со всех концов страны. На приемы расходовались «миллионы динаров», и величайшее действо называлось Праздником дополнения года, и по этому случаю царь даже оставлял харадж (налоги) своим подданным [