На мусульманский календарь Ирана влияла зороастрийская традиция, согласно которой каждый месяц, каждый день и даже определенные периоды каждого дня имели своих покровителей из числа духовных сил. Влияние зороастризма можно видеть и на примере календаря мусульманского лунного года, о чем свидетельствуют многие предания. Одно из них, помещенное в биографии известного шейха Абд-Ал-Кадиры ал-Джили или Гилани, принадлежащей перу Нураддина Абу-л Хасана Али Ибн-Юсуфа ибн Джарира ал Лахми аш-Шаттанауфи, который родился в Каире в 644 г.х. (1247 г.) — и состоял главой чтецов Корана при мечети Ал-Азхар (ум. 713 г.х. — 1313/1314 гг.), содержит следующий рассказ. (Необходимо отметить, что при передаче этого предания особое внимание уделено повествователю данного рассказа, цепочке ссылок на тех, кто передавал данное сообщение, и к какому авторитетному человеку можно возвести его. Только при соблюдении принципа иснада — последовательной передачи религиозных и легендарных знаний — то или иное сообщение является авторитетным.)
Созвездие Андромеды (фрагмент миниатюры, XV в.) [Пугаченкова, Галеркина, 1959, с. 59]. Рисунок Г.Н. Логашова. Прорисовка Г.В. Вороновой.
«Рассказывает Абу-л Касем Дулаф: „Я и Абу-Са’уд Абу Бекир Ал-Хауди и шейх Абу-л-Хайр Башир ибн Махфуз ибн Унейма и шейх Сайф-ад-дин Абд-ал-Кадира ал-Джили сидели у шейха нашего Мухьи-уд-дина Абд-ал-Кадира ал-Джили, да возрадуется о нем Аллах, под вечер в пятницу, последний день Джумады II 560 г.х. (13 мая 1164 г.), и он беседовал с нами. Внезапно вошел юноша, прекрасный Раджаб, сел возле шейха и сказал; „Привет тебе, друг Аллаха, я — месяц Раджаб, пришел поздравить тебя и уведомить о том, что назначено случиться в течение месяца — это общее благо“. И не видели люди в течение месяца Раджаба ничего, кроме блага. И когда настало воскресенье, последний день его (12 июня того года), пришел человек отвратительного вида (а мы опять были у шейха) и сказал: „Мир тебе, друг Аллаха, я — месяц Шаабан, пришел поздравить тебя и уведомить о том, что случится в течение месяца — это мор в Багдаде, недород в Хиджазе и меч в Хорасане“. И болел шейх несколько дней в Рамадане, а когда настал Вторник 29-е число его (9 августа), а мы опять были у шейха и присутствовали тогда еще шейх Али ибн-Хити, шейх Неджиб-ад-дин Абд ал-Кахир ал Сухраверди и шейх Абу-л-Хасан ал-Джаусаки и кади Абу’Я’ла Мухаммед ибн-Мухаммед ал-Берра, пришел муж светлого облика и величавый и сказал ему: „Мир тебе, друг Аллаха, я — месяц Рамадан, пришел я извиниться перед тобой за то, чему было предназначено случиться с тобой в течение месяца, и проститься с тобой, и это последняя встреча с тобой“. И затем ушел. Говорил (рассказчик), и умер шейх, да возрадуется о нем Аллах, в Раби I следующего года и не дожил до другого Рамадана. И говорил мне сын его шейх Сейф-ад-дин Абд-ал-Ваххаб, да помилует его Аллах, „не было месяца, который не пришел бы к нему прежде, чем начаться, и если Аллах всевышний предначертал быть в нем злу или беде, он приходил в отвратительном виде, если же Аллах предназначал быть в нем изобилию и благу или благодати и безопасности, приходил в прекрасном облике““» [Бертельс, 1926].
Такая персонификация месяцев, предстающих перед шейхом в человеческом образе, как писал Е.Э. Бертельс, совершенно несвойственна исламу, и были бы тщетны поиски объяснения этому в сочинениях ортодоксальных богословов. Возможно, это влияние зороастрийского календаря, подобные примеры персонификации в Авесте встречаются довольно часто [Там же].
Арабские источники сообщали, что перед Новым годом — Ноурузом в эпоху Сасанидов к царю являлся поздравитель — юноша с прекрасным лицом, остроумный — и говорил: «Имя мое — Худжасте (т. е. счастливый), привожу я с собой Новый год и приношу царю радостную весть, и привет, и послание» [Иностранцев, 1904, с. 021, 022].
В современном Иране (с 21 марта 1925 г.) летосчисление ведется по солнечному календарю (хиджри шамси), согласно которому первые пять месяцев имеют по 31 дню, следующие — по 30, а последний 29 или 30 дней. Названия месяцев с некоторыми изменениями совпадают с их названиями зороастрийского календаря:
1. Фервардин
2. Ордибехешт
3. Хордад
4. Тир
5. Мордад
6. Шахревар
7. Мехр
8. Абан
9. Азар
10. Дей
11. Бахман
12. Эсфанд
Однако все мусульманские религиозные праздники отмечаются в соответствии с лунным календарем (хиджри камари), в Иране до сих пор многие высчитывают ход луны по орбите. Согласно мусульманскому лунному календарю, Новый год начинается с месяца мохаррам, со дня вынужденного переселения (араб, хиджра) пророка Мухаммеда и его сподвижников — мухаджиров из родного города Мекки в Медину (Ясриб) — (15) 16 июля 622 г. Так было установлено халифом Омаром через 17 лет после смерти Пророка. Надо отметить, что при жизни Пророка до его смерти каждый год именовали названием, образованным от событий, которые произошли в этом году с Пророком. Первый год после хиджры — «год изволения», второй — «год повеления сражаться», третий — «год очищения», четвертый — «год поздравления», пятый — «год землетрясения», шестой — «год воспрошения», седьмой — «год победы», восьмой — «год равенства», девятый — «год отказа», десятый — «год прощания».
Год календаря хиджры на 11 дней короче солнечного, поэтому религиозные праздники и обряды могут совпадать с разными датами солнечного и григорианского летосчислений. Так как в процессе изложения календарных и традиционных праздников и обрядов упоминаются арабские названия месяцев лунного календаря, считаем возможным привести их; все нечетные месяцы имеют по 30 дней, а все четные — по 29, двенадцатый месяц високосного года также 30 дней:
1. Мохаррам
2. Сафар
3. Раби ал-авваль
4. Раби ас-сани
5. Джумада ал-уля
6. Джумада ал-ахира
7. Раджаб
8. Шаабан
9. Рамадан
10. Шаввал
11. Зу-л-када
12. Зу-л-хиджжа
Иранский автор отмечает, что лунный год идет по пятам за солнечным и тянет за собой весь иранский народ. Во многих иранских семьях глава получает жалованье на службе по солнечному календарю, а рассчитывается с прислугой, роузе-ханом, продавцом мыла, лоточником, бродячим бакалейщиком по лунному. Складывается парадоксальная ситуация, когда полжизни иранского народа проходит под залогом солнечного календаря, а другая половина — под залогом лунного. Эта путаница порождает такую неразбериху в общественной жизни, что только правительственными циркулярами и воззваниями можно преодолеть эти сложности [Мохаджер, 1965, с. 36].
Новогодние торжества
До настоящего времени Ноуруз остается одним из наиболее почитаемых праздников именно потому, что он как бы совпал с народными представлениями об умирающей и оживающей природе и различными обрядами, символизирующими помощь, которую необходимо оказать для скорейшего пробуждения природы.
Сведения о праздновании Ноуруза персами с древнейших времен имеются у арабских и персидских авторов.
Музыкантши (фрагмент рисунка на полях книги, XVII в.) [Пугаченкова, Галеркина, 1959, с. 155]. Рисунок Г.Н. Логашова. Прорисовка Г.В. Вороновой.
Подробно о названии, легендах и ритуалах, связанных с празднованием Ноуруза, рассказывает Бируни. Было время, когда Ноуруз «начал блуждать по весенним месяцам, и теперь бывает в то время, когда определяется благополучие всего года, то есть от падения первой капли дождя до появления цветов, от цветения деревьев до зрелости плодов, от начала охоты у животных до их возбуждения и от появления растительности до ее полного развития. Поэтому Ноуруз стал указанием начала и сотворения мира» [Бируни, 1957, с. 224].
Согласно мифологии, Ноуруз — это день, когда был создан мир, пришли в движение светила, создано Солнце и начался отсчет времени, и поэтому это праздник — джашн; Ноуруз — это первый день года, в котором были созданы твари, и Ноуруз с Михрджаном — это «два ока времени, как Солнце и Луна — очи неба» [Бируни, 1957, с. 224].
Персидские ученые заключали: «Счастливейшие часы в день Ноуруза — часы Солнца. На рассвете этого дня заря находится насколько возможно близко к земле и глядеть на нее приносит счастье» [Бируни, 1957, с. 225].
Празднование сопровождалось различными обрядовыми действиями, каждое из которых связано с определенными легендами, а также различными рекомендациями сделать год плодородным, счастливым и благополучным.
В наши дни, например, считается обязательным в день Ноуруза дарить нечто сладкое, а также разбивать старую утварь и выбрасывать ее, лить воду.
А. Бируни передает легенду об одном из истоков этого обычая. Однажды в день Ноуруза пророку подарили серебряную чашу, в которой была халва. На вопрос пророка: «Что это? — был ответ: „По случаю Ноуруза“. Пророк поинтересовался: „А что такое Ноуруз?“ — и получил ответ: „Большой праздник у персов“. „Да, — ответил пророк, — это тот день, когда Аллах оживил сонмища“. „А что такое сонмища?“ — спросили его, и он сказал: Это те, кто вышел из своей земли — а их были тысячи, — опасаясь смерти, и Аллах сказал им: „Умрите!“ — и потом оживил их в этот день и возвратил им души. Он повелел небу, и небо излило на них дождь, поэтому люди взяли за правило лить в этот день воду. И он ел халву, а чашу разбил и разделил между своими сподвижниками и воскликнул: „О, если бы у нас каждый день был Ноуруз“» [Бируни, 1957, с. 225].
Подтверждением этой легенды может служить сообщение С.П. Толстова о находках во время археологических раскопок в Хорезме. Так, женские статуэтки как бы символизируют изображение богини-матери, покровительницы вод и ирригации Ардви Суры — Анахиты, а мужские фигуры — изображение бога — спутника великой богини Сабозия Сиявуша [Толстов, 1948, с. 123]. Ученый также приводит сообщение Нершахи, который рассказывает, что в Бухаре зороастрийское население ежегодно в день Нового года уничтожало глиняные статуэтки богов и заменяло их новыми приобретенными на особом базаре, на котором лично присутствовал царь. «Этот обряд, вероятно имевший место и в Хорезме (как правило, все статуэтки разбиты еще в древности), был характерен для переднеазиатских культов умирающего и воскресающего бога плодородия земли, знаменуя смерть и воскресенье божеств