К концу седьмого дня заходят в сукку́ в последний раз. Суккот как бы плавно переходит в праздник Шмини Ацерет, который завершает Суккот, являясь при этом самостоятельным праздником. В этот день находиться в сукке́ больше не положено.
Во время Шмини Ацерет в синагоге кантор, облаченный в китл, поет особую молитву о дожде (tephillat geshem). В древности в этот день было принято гадать по дыму, поднимавшемуся над жертвенником в Храме [Mishnah. Yoma. 2:1В].
На следующий, девятый день отмечают особый праздник, получивший название Симхат Тора («радость Торы») — в этот день заканчивается годичный цикл чтения Торы. В некоторых ашкеназских синагогах кантор поет моление о дожде [Schauss, 1973, p. 196]. В Израиле Шмини Ацерет и Симхат Тора празднуются в один день, в который читают моление о дожде, а также молятся за души умерших родителей.
Вечером в синагоге после праздничной молитвы выносят из арон гакодеш (места хранения свитков Торы) все имеющиеся свитки, и мужчины семь раз торжественно обносят их вокруг бимы. Шествие — hakkafot — сопровождается пением и танцами. Дети с флажками в руках тоже участвуют в веселье [Loeb, 1997, с. 95]. Свитки Торы особенно украшают. В эпоху средневековья женщины отдавали для свитков на этот день свои драгоценности. Стены во многих синагогах увешивают цветами, коврами и занавесями. После окончания церемонии поющая и танцующая толпа выходит из синагоги. В Израиле везде по улицам проходят веселые процессии молодежи, нередко с факелами в руках. На площадях сооружают эстрадные площадки, с которых также исполняют различные песни. Веселье продолжается до поздней ночи.
Церемония хакафот повторяется и на другой день, после утренней молитвы. Затем читают последнюю часть Торы, причем читать вызывают не только взрослых мужчин, но и мальчиков. Читающего называют hatan torah — жених Торы. Сразу после окончания последней части начитают читать первую книгу — Бытие (Берешит). Вызванного для чтения первой части называют hatan bereshit — жених Берешит. В прошлом этим «женихам» воздавали особые почести, их с музыкой и с факелами сопровождали из дома в синагогу и обратно. Когда они выходили к чтению Торы, их осыпали орехами и сладостями, как поступают с женихом перед свадьбой [Shachar, 1975, с. 11].
В Израиле в некоторых киббуцах в настоящее время отмечают (с 1950-х гг.) Праздник урожая (Hagigah ha-Asif) как дополнение к празднику Суккот. Основные темы этого праздника — сбор второго урожая пшеницы, осенних фруктов, начало сельскохозяйственного года и первых дождей [Shilem, 1974, Col. 959–963]. Традиция отмечать ряд праздников (в основном аграрного характера), придерживаясь некоторых древних обрядов, возникла в Палестине в 20-30-е годы XX в. Это своеобразная попытка возродить традиции. Сценарии такого рода праздников обычно написаны профессиональными историками, композиторами и др., с привлечением библейских талмудических текстов, с музыкальным сопровождением и т. д.
Зимние праздники
Ханука (Hanikkah), первый из зимних праздников, отмечается 25-го числа месяца кислев и празднуется в течении восьми дней — до 3-го дня месяца тевет. Само название переводят как «освещение», либо как «новоселье». Праздник был установлен в честь очищения Храма и чуда, случившегося во время восстания Маккавеев (167–140 гг. до н. э.) против царя Селевкидской Сирии, Антиоха IV Эпифана. Последний преследовал иудейскую религию, осквернил Храм и самый алтарь. Когда Иуда Маккавей (Иегуда Маккаби) из рода Хасмонеев, вставший во главе восставших, после долгой борьбы вступил в Иерусалим, он разрушил оскверненный алтарь, воздвиг новый из камней, которых не касалось железо, и совершил на нем жертвоприношение. В честь этого события и был установлен восьмидневный праздник: «Так совершали обновление жертвенника восемь с весельем…» (1 Мак. 4:56 и след.). По преданию, очищение было совершено в тот же самый, 25-й, день месяца кислев в который жертвенник был осквернен язычниками за два года перед этим (1 Мак. 4:52, 59). По другой версии, более поздней, совершено было очищение не только жертвенника, но и всего Храма (2 Мак. 1:18).
Название «Ханука» в книгах Маккавеев еще не употребляется; нет в них и особых предписаний относительно проведения праздника, кроме заповеди веселиться. Имеются также указания, что его справляли по образцу праздника Суккот — как день кущей и огня (2 Мак. 1:18), «по подобию праздника кущей… Поэтому они с жезлами, обвитыми плющом, с цветущими ветвями и пальмами возносили хвалебные песни Тому, Который благословил очистить место Свое» (2 Мак. 10:6–7). Но самих кущей, по-видимому, не строили. Со временем был забыт (или запрещен) также обычай совершать праздничную процессию с зелеными ветвями: так, автор 1 кн. Маккавеев, живший в годы правления иудейского царя Александра Янная (103-76 гг. до н. э.), об этом уже ничего не знает. По-видимому, обычай совершать праздничную процессию с зеленью дольше сохранялся в диаспоре, где была написана 2 кн. Маккавеев [Myth and Ritual, 1935, с. 164; Hanukkah, 1974, Col. 1281]. Праздником «огней» или «света» (φώτα) его называет Иосиф Флавий (Flav. Ant. XII.7.; Contra Ap. II.9).
Талмудическое предание связывает праздник с чудом, которое произошло во время освящения Храма (Shab. 2:1b): когда Хасмонеи вошли в оскверненный Храм, то для того, чтобы зажечь Менору (храмовый семисвечник) и начать богослужение, необходимо было священное, неоскверненное масло. Однако в Храме нашелся только один маленький сосуд с таким, ритуально чистым маслом, которого должно было хватить для светильника только на один день. Но неожиданно случилось чудо: масло не выгорело к концу первого дня, и светильник продолжал гореть целых восемь дней, пока не было изготовлено новое, ритуально чистое, масло. Аналогичная легенда излагается во 2 кн. Маккавеев (1:18): во время освящения 2 Храма при Неемии (V в. до н. э.) на дне колодца был найден спрятанный священниками 1 Храма священный огонь — это чудо, по преданию, тоже произошло в 25-й день месяца кислев.
В Талмуде этот праздник называется, главным образом, «Днем освящения», в который было предписано зажигать светильники. Согласно школе Шаммая, в первый день следовало зажечь восемь огней и затем каждый день гасить по одному. Согласно школе Гиллеля[8], в первый день надлежало зажечь один светильник, а в последующие дни добавлять по одному, доведя их число до восьми — именно этот последний способ получил повсеместное распространение. Известно в Талмуде и название праздника — «Ханука» [Mishnah, Ta’anit. 2:10а; Megillah, 3:6а; Mo’ed Qatan. 3:9а и др.]. Относительно начала ее празднования имеются некоторые расхождения: так, в 1 кн. Маккавеев есть указание на то, что оно начиналось в 20-й день месяца кислев (4:59), а в Талмуде называется 1-й день месяца тевет [Mishnah, Ta’anit. 4:5k].
Сектанты не признавали этого праздника — в праздничном календаре, найденном в одной из пещер Кумрана, Ханука не упоминается [Segal, 1963, с. 40]. Самаритяне и караимы также не празднуют Хануку.
У евреев Ханука особую популярность приобрела в средние века. По предписанию Маимонида[9], следовало даже занять деньги или продать последнее, чтобы купить масло и светильники для Хануки [Hanukkah, 1974, Col. 1286].
Относительно происхождения этого праздника существуют различные мнения. Так, многие исследователи полагают, что Хануку первоначально праздновали как день зимнего солнцеворота [Никольский, 1931, с. 74; Schauss, 1973, с. 205]. Некоторые авторы считают Хануку заимствованием из иноземных культов, а ее обрядность сложившейся, в частности, под влиянием культа Диониса или Осириса [Никольский, 1931, с. 74]. Другие, критикуя эту точку зрения, указывают, что первоначальный характер праздника неясен. Иногда выделяют два этапа эволюции праздника: 1. радостный праздник, в котором большую роль играли обряды с зеленью (наподобие праздника Суккот); 2. праздник повторного освящения Храма, со временем вытеснивший гораздо более древние торжества. При этом ханукальные огни первоначально ничего общего с древним праздником не имели; это более поздний обычай. Ханука в том виде, как она известна, связана с увеличением светового дня, т. е. это календарный, а не исторический праздник [Myth and Ritual, 1935, с. 164–167; Schauss, 1973, с. 222].
Хотелось бы, однако, заметить, что начало празднования Хануки (25-й день месяца кислев) никогда (курсив мой — Е.Н.) не приходится на день солнцеворота. Более того, будучи, как все еврейские праздники, подвижной, Ханука иногда отстоит от солнцеворота почти на месяц, и в течение этого периода продолжительность светлого времени суток ощутимо сокращается. Возможно, Ханука восходит к какому-то древнему аграрному празднику, отчасти напоминающему Суккот, однако о его обрядности, кроме праздничных процессий с зеленью и зажигания огней, нам ничего не известно. Не исключено, что праздник первоначально мог быть связан и с культом умерших, для которых (а также для охраны от которых) зажигали светильники, ставя их вне дома (этот обычай имеет некоторые аналогии с европейским Днем всех святых, 1–2 ноября [Календарные обряды и обычаи, 1983, с. 202]). В пользу последнего предположения говорит и то, что Ханука — семейный праздник, ее обрядность почти целиком связана с домом, домашним очагом, семьей.
Главный ритуал этого праздника — зажигание ханукальных огней. Хозяин дома зажигает первую из восьми свечей, помещенных в специальный светильник — ханукию. Нередко ее зажигают дети. Первоначально было принято выставлять светильники вне дома: у дверей на улице или на подоконнике, причем число свечей обычно равнялось числу живущих в доме [Myth and Ritual, 1935, с. 67] (возможно здесь также наблюдается отголосок культа предков и веры в апотропейные свойства огня). Но преследования евреев со стороны других народов заставили внести светильники в дом. В Израиле ханукии ставят на подоконник или у входа на улицу [Ханука, 1990, с. 38]. В первый день зажигают первую справа свечу. Ханукальные свечи зажигают от дополнительной свечи (