Адлояда (ad lo yada — «чтобы не смог отличить», т. е. чтобы не смог отличить слова «проклят Аман» от «благословен Мордехай»). Улицы израильских городов заполняются детьми, наряженными во всевозможные костюмы — не только пуримских персонажей, но и ковбоев, разбойников, принцесс и т. д.
Весенне-летний цикл
Песах (Hag ha-pesah) — праздник, отмечаемый с 15-го по 21-й день месяца нисан (как все еврейские праздники, он начинается накануне вечером). В настоящее время Песах празднуется в память Исхода евреев из Египта и освобождения их от египетского рабства. В Израиле (и в реформированных кругах) Песах длится семь дней, за пределами его — восемь. Первый и последний день в Израиле (первые и последние два в диаспоре) считаются праздниками (yom tov), остальные — hol hamo’ed — буднями праздника. Этимология названия праздника до сих пор остается неясной.
В ТаНаХе можно выделить две группы предписаний, относящихся: а) к пасхальной жертве (также называвшейся pesah) и б) к пресному хлебу («опреснокам», matzot).
Песах в библейскую эпоху начинали праздновать вечером 14-го числа месяца нисан: «И да храните его [агнца] для себя до четырнадцатого числа этого месяца; и тогда пусть заколет его все собрание общества Израиля вечером» (Исх. 12:6). После того как в 10-й день месяца нисан каждая семья (или несколько семей) выбирали ритуально чистого («без порока») годовалого ягненка или козленка (агнца «от овец или от коз»), к вечеру 14-го дня того же месяца надлежало совершить жертвоприношение. Отобранное животное следовало заколоть и его кровью помазать дверные косяки и притолоку. Благодаря этому «губитель» (mashchit) не мог войти в жилище. Мясо жертвенного животного необходимо было съесть в ту же ночь (т. е. с 14-го на 15-й день месяца) испеченным на огне, с пресным хлебом и горькими травами. Кость жертвы запрещалось ломать, а остатки ее полагалось сжечь до наступления утра. Совершать жертвоприношения предписывалось быстро, «с препоясанными чреслами», обутыми и с посохом в руках.
Жертвенное мясо нельзя было выносить из дома, есть его могли только члены семьи (ритуально нечистым это не разрешалось, а рабы или чужеземцы должны были подвергнуться обряду обрезания) (Исх. 12:34–46). Таким обозом, pesah — это особое жертвоприношение, в данном случае в жертву приносился однолетний скот мужского пола.
В Исх. 34 имеется также предписание о посвящении Божеству «первенцев из сынов», т. е. мальчиков-первенцев (возможное воспоминание о человеческих жертвах).
Изначально Песах был родовым, затем семейным праздником — об этом, помимо прямого указания, говорит и отсутствие специального служителя — жертвоприношение совершал отец семейства. Только в эпоху централизации культа положение отчасти изменилось — жертвоприношение должно было совершать в Храме, но съедать мясо следовало вне его, в домах.
Интересны некоторые аналогии обрядности праздника Песах и доисламского арабского праздника Рагаб, который также отмечали в течение первого весеннего месяца [Henninger, 1975, с. 38–40]. Во время Рагаба в жертву приносили первенцев от стад, хотя более подробно судить об этом празднике трудно из-за недостатка источников. В прошлом, по свидетельству очевидцев, у арабов во время эпидемий или стихийных бедствий существовал обычай забивать скот у порога жилищ и его кровью смазывать людей и скот [Segal, 1963, с. 162].
Аналогичные весенние жертвоприношения скота практиковались многими древними народами Средиземноморья. Так, Лукиан в своем трактате «О сирийской богине» [De dea syria, 49] описывает весенние жертвоприношения животных в Сирии, весьма напоминающие те, что совершались в Песах и Рагаб. Жертвоприношениями скота сопровождался весенний праздник смерти и воскрешения финикийского Мелькарта [Gaster Th., 1950, с. 232], а также весенний праздник, отмечавшийся в некоторых городах Вавилонии в месяце нисан в честь победы бога Мардука над силами хаоса [Segal, 1963, с. 122]. У жителей древнего Харрана в месяце нисан лунному божеству приносили в жертву скот, сжигая его живьем [Segal, 1963, с. 123].
В книге Договора имеется также следующее указание: «не изливай крови жертвы Моей на квасное, и не останется жир праздничной жертвы Моей до утра» (Исх. 23:18). Запрет проливать кровь праздничной жертвы на продукты, содержащие закваску, довольно труднообъясним. Возможно, некоторый свет на природу этого табу прольет тот факт, что у многих народов кровь (иногда голова, волосы и др.) считалась носительницей жизненной силы, позднее отождествленной с душой (ki ha-dam hu ha nefesh — ибо кровь — это душа). Кроме того, кровь жертвы — ритуально чистая, видимо, не должна была смешиваться с нечистыми веществами. Нарушителю этого запрета грозила смерть — истребление души (karet). Смазывание жертвенной кровью дверных косяков и притолоки (равно как окропление ею людей и скота у арабов в доисламскую эпоху), несомненно, было связано с верой в апотропейную и очистительную силу крови, защищающей от «губителя» (т. е. злого духа) или болезней (которые тоже, согласно многим поверьям, насылались злыми духами).
Запрет ломать кость жертвенного животного может быть объяснен, если учитывать, что многие народы приписывали кости апотропейную функцию, которая исчезала в случае, если кость ломали [Штернберг, 1936, с. 300–303]. (Исследователь также обратил внимание на то, что в некоторых случаях кость, как и волосы, кровь и т. д., рассматривалась в качестве вместилища души, поэтому ее нередко запрещалось ломать, дробить и пр.)
Начиная с 15-го и по 21-й день месяца нисан отмечали праздник пресных хлебов (hag ha-matzot). 15-е и 21-е число этого месяца надлежало отмечать священным собранием и прекращать любую работу, кроме той, которая требовалась для приготовления пищи. «Семь дней ешьте пресный хлеб; а к первому дню уничтожьте квасное в домах ваших, ибо душа всякого, кто будет есть квасное с первого дня до седьмого дня, будет истреблена из среды Израиля» (Исх. 12:15; см. также: 12:18–20; 34:18). Запрет употреблять в пищу дрожжевой хлеб до сих пор удовлетворительно не объяснен. Но исследователи неоднократно обращали внимание на тот факт, что месяц авив/нисан был в древней Палестине месяцем жатвы ячменя, из которого пекли только пресный хлеб или просто жарили его колоски (см.: Лев. 2:14). Не исключено, что бродильный процесс мог отождествляться с ритуальной нечистотой.
В Жреческом кодексе имеется ряд указаний на аграрную природу этого праздника. Так, на второй день праздника пресных хлебов совершали жертвоприношение первого снопа — «снопа возношения» (omer): «…когда вы придете в землю, которую Я даю вам, и будете жать на ней жатву, то принесите первый сноп [omer] жатвы вашей когену [священнику]; и он вознесет этот сноп перед Яхве, чтобы вам приобрести благоволение; на второй день празднования вознесет его коген; и в день возношения снопа принесите годовалого ягненка без порока в жертву всесожжения Богу, и с ним хлебный дар…, никакого нового хлеба, ни сушеных зерен, ни свежих колосьев не ешьте до того дня» (Лев. 23:10–14; см. также: 2:14–16). Здесь мы видим очень распространенный у многих земледельческих народов ритуал приношения божеству первого снопа (колосьев) после чего разрешалось есть хлеб из муки нового урожая [Покровская, 1983, с. 86]. В Субботний и Юбилейный годы, когда поля не обрабатывались, назначали специальных сторожей, чтобы стеречь колосья-самосевки для жертвенного снопа, а сбор колосьев для снопа возношения в эти годы совершался ночью.
Кроме того, Песах и Праздник пресных хлебов отмечали во время полнолуния месяца авив (Исх. 23:15, 34:10; Втор. 16:1 и сл.). Оба праздника, таким образом, были тесно сопряжены с культом Луны, широко распространенным у многих народов Древнего Востока, в особенности у семитов, в том числе у арабов доисламской эпохи. Не исключено, что некогда годовалый скот и первый сноп приносили в жертву Лунному божеству. Жертвоприношения совершались в полнолуние первого весеннего месяца (месяца приплода скота и созревания ранних злаков). В это время злые духи считались особенно опасными, поэтому возникло множество апотропейных обрядов и табу. Иногда, однако, некоторые исследователи обращают внимание на тот факт, что дата празднования Песаха могла регулироваться не только в зависимости от прибывания-убывания Луны, но и от движения Солнца, так как Песах, по всей видимости, мог быть связан с весенним равноденствием [Goudoever, 1961, с. 5].
Интересны также указания в более поздних источниках на то, что месяц нисан был тесно связан с окончанием сезона дождей (если они продолжали идти позднее, это считалось проклятием) [Mishnah. Taanit. 1:7d]. Таким образом, Песах вполне правомерно рассматривать и как сельскохозяйственный праздник окончания сезона дождей. По традиции, начиная с праздника Песах, вплоть до праздника Суккот, читают моления о росе.
Таким образом, вполне очевидно, что речь идет о различных праздниках, с присущей каждому обрядностью, — празднике Песах и Празднике пресных хлебов (hag ha-pesah и hag ha-matzot), слившихся и осознававшихся как единый праздник уже в древности. Во всяком случае, во Второзаконии (16:2, 5–7), т. е. в VII в. до н. э., оба праздника соединены.
Некоторые исследователи, опираясь на не вполне ясный фрагмент текста [Исх. 32:10], полагают, что его отмечали до Исхода из Египта [Rowley, 1967, с. 47; Schauss, 1973, с. 38]. Но уже в VII в. до н. э. этот праздник был связан с Исходом. Во Второзаконии имеется указание: «Соблюдай месяц авив и совершай Песах Господу Богу твоему, потому что в месяце авиве вывел тебя Бог Всесильный твой из Египта ночью» (Втор. 16:1; см. также. Исх. 34:18).
В поздней части Жреческого кодекса (источнике Р’2) аграрная семантика праздника совсем исчезает, и он целиком связан с Исходом евреев из Египта. Подчеркивается также паломнический характер праздника, когда каждый взрослый мужчина был обязан совершить паломничество в Иерусалимский храм. Наряду с пасхальным ягненком в Храме надлежало приносить в жертву двух быков, одного барана и семь однолетних ягнят; а также муку и масло и одного козла — «в жертву за грех, для очищения» (Чис. 28:22).