Хигути Киёюки, 1978, с. 44]. В ряде районов старались купить трепангов, так как они по форме напоминали мешки с рисом, а также мешочки с солью, что было связано с благопожелательной символикой.
В XVII в. возник обычай поклоняться богам удачи и торговли. Наибольшей популярностью пользовался бог Эбису-покровитель торговцев. Он изображался в виде тучного человека, держащего в руках рыболовные принадлежности и большого окуня. Торговцы возносили ему молитвы, прося удачи в торговле в наступившем году. Во всех лавках и домах на почетном месте, в частности в нише токонома, ставились фигурки Эбису. Своеобразие этого обычая состояло в том, что праздник отмечался дважды в году — в начале года и в конце. Первый раз — в 1-ю луну; второй раз (в зависимости от района) он проводился в 20-й день 10-го или 12-го месяца. В конце года ритуал предусматривал благодарность Эбису за удачный год. В эти дни выставляли статуэтки бога, приглашали гостей. Богу преподносили ритуальную еду, а для друзей устраивали веселые пирушки. Со времени Эдо в этот день проводилась распродажа оставшихся товаров по сниженным цена [Mock, 1961, с. 110].
В деревнях на 2-й или 4-й день Нового года крестьяне совершали церемонию выполнения первой работы в году: шли за первой вязанкой дров в лес, брали мотыги и лопаты для обработки земли, плотники — тесла, и все символически приступали к работе вознося богам молитвы с просьбой обеспечить им успешный год. Дети во 2-й день упражнялись в каллиграфии. Кроме того, совершали так называемую первую уборку дома (хакидзомэ). Это делалось либо 2-го, либо 4-го числа 1-го месяца (подробнее см. [Календарные обычаи, 1985, с. 160–165]).
Обычным завершением многочисленных новогодних торжеств являлись праздники, связанные с огнем. Огонь — стихия, которой приписывалось очищающее свойство. Как уже отмечалось выше, праздники большей частью завершались проводами божества. На Новый год Божество Нового года (Тосигами), как правило провожали ритуальным огнем. Этот обряд проводился в разных местах не одновременно, и часто он назывался по-разному: в восточных районах — Тондо-яки, в западных Сагитё, а в префектуре Ниигата, например, — Сай-но ками. Обряд проводов огня весьма древний: о нем упоминалось еще в письменных памятниках эпохи Хэйан. Обычно в конце праздника разводили костер, в котором сжигали все новогодние украшения и пекли лепешки. Согласно поверьям, лепешки, приготовленные на ритуальном огне, обладали целебными свойствами и изгоняли злых духов. Во время праздника Сай-но ками самое активное участие принимали дети, которые собирали и приносили к храму новогодние украшения домов — кадомацу. На месте, где провожали божество, из сосновых веток и старой рисовой соломы строили что-то вроде шалаша, верхушка которого перевязывалась симэнава, и в ее вставляли белый веер с ярко-красным кругом восходящего солнца. Вокруг шалаша складывали новогодние украшения. Вечером 15-го дня 1-го месяца все это сооружение поджигали. Взметнувшееся пламя и появившийся дым означали, что божество вернулось на Небо, где оно будет находиться до следующего года. Сагитё совершался, так же, как и Сай-но ками, в ночь полнолуния.
С магией рисоводческих обрядов прямо или косвенно было связано очень много праздников в дни новогоднего полнолуния. Все они были сугубо символическими и представляли собой или простейшие действа, имитировавшие высадку рисовой рассады, или праздничные представления и шествия. В обоих случаях преследовали две цели — выразить благодарность за хороший урожай в прошлом году и вознести молитву о благополучии в наступившем. Такие праздники устраивались не только в 1-м, но иногда и во 2-м и 3-м месяцах.
Особенностью Японии являлась обрядовая церемония высадки рассады риса в снег. Этот ритуал, по мнению Хага Хидэо, подчеркивал тот факт, что усилиями японского крестьянина южная культура стала выращиваться в более северных районах. В качестве «рисовой рассады» во время символической церемонии использовались пучки соломы или сосновых иголок. Такой ритуал был распространен главным образом в горных районах страны, где нередко в середине 1-го месяца можно было увидеть крестьянина в соломенной шляпе и дождевике: он утопал в снегу, выполняя церемониальный обряд посадки риса рано утром в день новогоднего полнолуния [Хага Хидэо, 1965, с. 131].
В 1-м же месяце Божеству Нового года (Тосигами) делали подношения в виде рисовых лепешек: их клали на поднос на семейном алтаре, а также выносили на поля. На полях также в это время втыкали в снег ветки растений, приносящих удачу, — сосны, каштана или бамбука — с прикрепленными к ним бумажками-заклинаниями. В таком виде ветки растений напоминали предмет, используемый во время синтоистских церемоний, — нуса. Нуса — нечто вроде палки с прикрепленными к ней полосками бумаги или ткани. Нуса служила для совершения обряда очищения. Чтобы «очиститься», люди обтирали этими полосками свое тело, а затем выбрасывали их в реку или море. Нуса также почиталась как подношение богам.
У японцев существовал также обычай в 3-й день 1-го месяца по лунному календарю возносить молитвы богу Дайкоку о хорошем урожае. Молились все, начиная с императора. В этот день использовались священные талисманы (тамахабаки) — особые метелки из сосны или из мэтогигуса (лиственный кустарник высотой около 1 м, цветет осенью белыми цветами). Этими метелками, обвешанными пятицветными стеклянными бусинками, «очищали» предметы, применяемые в шелководстве.
В г. Нара в хранилище сокровищ Сёсоин при буддийском храме Тодайдзи (752 г.) сохранилась такая метелка из мэтогигуса, которой пользовался император (период Нара, VIII в.). На кончиках некоторых веток до сих пор висят нанизанные стеклянные разноцветные бусинки; рукоять ее обернута лиловой кожей, частично же обмотана золотой ниткой, в некоторых местах — белой веревкой с разными бусинками.
В эпоху Нара в день начала сельскохозяйственных работ император совершал ритуальную запашку поля украшенной серебром и золотом мотыгой или таким же разукрашенным плугом (карасуки). Два таких плуга тоже имеются в музее. Судя о надписи на ручке, они были подарены в 758 г. храму Тодайдзи — одному из главных храмов г. Нара [Манъёсю, 1972, т. 3, с. 395].
Во время праздничных сельскохозяйственных представлений исполнялись пантомимы, изображавшие обработку поля, подготовку семян, высадку рисовой рассады, изгнание птиц (ториои), прополку, уборку урожая. Иногда участницы пантомим — девушки-танцовщицы показывали ритуальные танцы во дворах домов, но чаще — на специальных площадках при храмах.
Такого рода церемонии, имея религиозную основу, практически превратились в обычные зрелища. Именно из этих обрядов ведут свое начало классические японские театральные представления Но и Кёгэн. До периода Мэйдзи подобные обряды были характерны для всех районов страны, но уже с конца 20-х годов нашего века отдельные пляски и представления начали демонстрировать на специальных этнографических вечерах в Токио [Глускина, 1979, с. 231–233].
Другой характерной деталью земледельческих праздников являлись процессии, очевидно, приуроченные к выходу крестьян в поле для проведения работ.
С рисоводческими обрядами связаны и разного рода соревнования и гадания. Имеются в виду игры-соревнования, результат которых должен показать, хорошим или скудным будет урожай, каковы будут цены и т. п. Например, в 15-й день 2-го месяца в селении Омагари (префектура Акита) вечером по улицам проносили длинный тяжелый канат и затем начинали состязание между двумя командами — «верхней» и «нижней»: кто перетянет канат. Отсюда название игры-обряда — «тянуть веревку» (цунахики). Считалось, что если побеждает верхняя команда, то цены на рис будут высокими, если нижняя — наоборот. Игра цунахики была характерна для многих сельскохозяйственных праздников [Нихон миндзоку, 1979, с. 341].
Одним из наиболее популярных видов гаданий для определения судьбы урожая года было гадание на жидкой каше, которое восходит к эпохе Хэйан. Тогда кашу варили из семи компонентов: туда входили адзуки, рис, коровий горох, просо, каштаны, ростки бамбука и ямс китайский. Все эти компоненты символизировали здоровье и обильный урожай. В конце XIX — начале XX в. каша готовилась уже только из бобов адзуки (3 части) и риса (5 частей). В один из дней начала второй декады 1-го месяца в котел опускали 53 бамбуковые палочки, которые во время варки заполнялись кашей. В ночь с 14-го на 15-й день 1-го месяца палочки расщепляли и смотрели, как в них располагаются зерна бобов и риса. Этот обряд привел к возникновению праздника под названием Каша с трубочками (Цуцукаю, или Кудакаю). Такие праздники проводились, например, в сельских храмах в префектурах Осака и Тиба. Результаты «обследования трубочек» объявлялись утром 15-го дня, после чего кашу съедали [Хага Хидэо, 1965, с. 133–134; Нихон-но нэндзю гёдзю, 1980, с. 17].
Значительная часть Снежных праздников (Юки-мадури) несла магическую нагрузку, также имевшую отношение к урожаю. Во-первых, обильный снег обещал богатый урожай. По этой же причине большинство Снежных праздников было связано с отправлением культа Бога воды (Мидзу-гами), и поэтому они иногда даже рассматривались как символ весны и назывались Праздниками Бога воды (Мидзу-гами-сай). Во-вторых, элементами этих праздников часто являлись песни и представления ториои («изгнание птиц или насекомых»), что, как известно, должно было предвещать хороший урожай. Поскольку «изгнание» осуществлялось с помощью зажженных факелов, то в этих обрядах упоминался и Бог огня. Таким образом, Снежные праздники были предвестниками весенних сельскохозяйственных обрядов.
Типичным примером Юки-мацури конца XIX — начала XX в. являлся праздник, проводившийся в местечке Ниино (уезд Симоина, префектура Нагано) с XIII в. Тогда он назывался Праздник танцев дэнгаку (Дэнгаку мацури) и проводился для ублажения Божества плодородия. Он самым тесным образом был связан с земледельческим трудом японского крестьянина.