стина, совпадают с данными, которые приводят исследователи середины XX в., такие, как Д. Туччи, Р. Стейн, Д. Снеллгров. Особый интерес представляют работы Р. де Небески-Войковица, собравшего уникальные данные по праздничной обрядности, обычаям и мифологии тибетцев в XX в. Во всех этих работах важны высказанные авторами идеи по теории календарной обрядности тибетцев. Так, заслуживает внимания положение Р. Стейна о том, что специфические характеристики обрядности новогоднего праздника перекликаются с чертами обрядности летних праздников. И в том и в другом цикле воинственные упражнения указывали на характер божеств, покровительствовавших человеку и его дому; спектакли и другие театрализованные зрелища предназначались для умилостивления Хозяев земли (Сабдаг), Хозяев местности (Жибдаг) и других духов, «обеспечивавших» созревание и сбор урожая [Stein, 1972, с. 212, 219]. По мнению М.Х. Дункана, основу Праздника урожая составили обряды, связанные, во-первых, с будущим посевом, заботой об урожае следующего года, инициацией воинов, началом торговли, а во-вторых, с благодарением за собранный прекрасный урожай и победу над врагами. Цель ежегодных Праздников урожая — благодарственные приношения локальному божеству, от милостей которого зависят погодные условия, благосостояние общины, здоровье ее членов [Dunkan, 1955, с. 10].
Со второй половины XX в. в поле зрения европейских ученых оказали тибетцы, обосновавшиеся за пределами Тибета. Большой материал содержит в работах Л. Лернер и Ж. Снайдер, которые представили данные о театральных спектаклях, сопутствующих весенним праздникам и Празднику урожая тибетцев, живущих ныне в Индии. Ж. Снайдер обратила особое внимание на то, что спектакли, связанные с Праздником урожая, по своему характеру могут считаться началом классического светского театра Тибета [Snyder, 1979, с. 23].
Любопытный материал о Празднике урожая содержится в путевых очерках В. Кассиса, А. Уиннингтона, посетивших Тибет в составе интернациональной бригады журналистов, которая побывала на открытии магистрали Пекин-Лхаса. Факты, приведенные этими журналистами, позволяют судить о том, как тибетский Праздник урожая стал совпадать с днем провозглашения Китайской Народной Республики.
Помимо государственных, монастырских, локальных праздников в прошлом в Тибете существовали праздники профессиональные. Так, в середине лета в Лхасе происходил Праздник кузнецов. Божество-покровитель этой профессии занимал весьма существенное место в поверьях тибетцев: одна из его функций — управление погодой.
Для праздников тибетцев в целом характерны разнообразные паломничества, театральные спектакли, состязания в стрельбе из лука на скаку и спешенными, в поднятии тяжестей, в плаванье — там, где это было возможно. Чисто тибетские формы состязаний — игра в мяч, когда игроки ловили его в сетку, привязанную к голове, метание с разных дистанций круглых камней по мишеням из рога или камней, прыжки в длину на высоких платформах (две команды, шесть видов прыжков). Последнее состязание обычно проводилось в монастыре Брайбун, участники состязались с обнаженным торсом и босые. Характерными для Тибета были запуски воздушных змеев.
Календарь
Территория Тибета и сопредельные районы пригималайского пояса относятся к разряду высокогорных стран земного шара. Здесь представлены различные климатические зоны: на юго-востоке — почти субтропики, на северо-западе — холодные высокогорные полупустыни. Как во всякой горной мерности, наблюдаются изменения климата по вертикали: близкий к субтропическому в глубоких долинах и напоминающий климат тундры высоко в горах. Это страна гор, речных долин и пустынных плоскогорий с характерными резкими контрастами картин природы и климатических зон как между отдельными частями страны, так и между высокогорными и долинными участками в одной и той же местности.
Направления долин, складки горных хребтов, как и абсолютная широта и высота конкретного места, создают разнообразные климатические зоны, обитатели которых живут довольно изолированно друг от друга, что нашло отражение в тибетской поговорке: «В каждой долине — свой язык, у каждого учителя — свое учение». Высоко в горах зима длинная и суровая, но в долинах и на равнинах вполне сносная благодаря большому количеству солнечных дней в году. Осадки выпадают только в восточных долинах, чье направление делает их открытыми для муссонов, приходящих с юга, из Ассама и Юннани, и в некоторых южных долинах, куда муссоны прорываются через коридоры рек Салуин (Нагчу) и Меконг (Дзачу).
Преимущественное занятие тибетцев — земледелие, основные культуры — ячмень, пшеница, на юге страны — рис. Скотоводство у тибетцев-кочевников экстенсивное, кочевание носит циклический характер. Но в основном специфика тибетского хозяйственного типа заключаюсь в совмещении земледелия в долинах (ронг) с выпасом скота на склонах гор, где находились пастбища (дрог). Между этими двумя уровнями располагались посадки фруктовых деревьев (шинг). Часто жители деревень разбивались на две группы: одна занималась земледелием, другая — отгонным скотоводством.
Разнообразные климатические условия и разные типы ведения хозяйства способствовали развитию разных точек отсчета времени, а зависимость от природных условий способствовала выработке разнообразных примет, дополнявших представления о народном календаре, и множества обрядов и обычаев, регламентирующих проведение праздничного цикла.
В целом народный календарь делился на два времени года — теплое и холодное; начало теплого периода — в 3-м месяце [Shen, Liew, 1953, с. 159]. Параллельно год делился на две части по количеству выпадаемых осадков: сухое время года приходилось на его холодный период, а влажное — на теплый период [Цыбиков, 1981 (I), с. 10]. Н.Я. Бичурин, опираясь на китайские династийные хроники, сообщал, что в древнем Тибете начало Нового года приходилось на время сбора нового урожая [Бичурин, 1833, с. 58]. Поэтому земледельческий Новый год назывался Лосар (Новый урожай) и приходился на время жатвы ячменя (подробнее см. [Огнева, 1985 (I), с. 197]).
Как сообщал в конце XIX в. «Тибетский погодный календарь» («Нга тэ таг тхэб»), в земледельческих районах счет времени начинался со дня зимнего солнцестояния: «Через месяц и семь дней после зимнего солнцестояния вороны начинали строить гнезда (в 29-й день 1-го месяца. — Авт.). Еще через восемь дней прилетали гуси (в 7-й день 2-го месяца. — Авт.). Через месяц и две недели наступало весеннее равноденствие (21-й день 3-го месяца. — Авт.). Еще через семь дней — пора засевать поля. Через три месяца после весеннего равноденствия — летнее солнцестояние. В течение двух месяцев после него не слышно пения птиц. Через месяц — осеннее равноденствие. Еще через 21 день — конец осени, начало зимы (в 12-й день 10-го месяца. — Авт.). Жди засухи, если в полдень зимнего солнцестояния оттепель с гололедом; но, если на рассвете (небо) затянуто облаками, а галки подают голос, жди обильных дождей. Если вороны строят гнезда ближе к стволу, жди ветреной погоды; если гнезда на нижних ветвях — погода будет теплой. Если гнезда повернуты [летком] на запад или север, то будет неурожай риса, если же на юг — то неурожай ячменя, если же на восток — то жди прекрасного урожая» [Нга тэ таг тхэб, с. 1б-2а, 5а] (Пер. авт.).
У кочевников существовал учет времени в зависимости от появления на горизонте (приблизительно в 8-м месяце) звезды Риши (Сириус), восход которой на небе возвещал о необходимости возвращения на зимние квартиры [Tung, 1980, с. 107].
По определению М.Х. Дункана, праздники в Тибете многочисленны, но «мудро сгруппированы» в соответствия с циклами природы.
Приход весны в начале года и Праздник урожая осенью — вот главные праздники года. Два других праздничных цикла: праздники, посвященные Будде Шакьямуни в 4-м месяце, и праздник Ухода в нирвану Цхонхавы Лобзан-дакпы, основателя правящей буддийской школы Тибета, в 10-м месяце [Dunkan, 1964, с. 120].
В целом в период средневековья по Тибету насчитывалось до 60 нерабочих дней в году. Однако во многих местах их было значительно меньше. После XVI в. почти все тибетские официальные праздники были установлены Гэлукпа — главной школой тибетского ламаизма.
Тибетский календарь наступающего года подготавливался к концу уходящего года официальными астрологами, которые определяли, когда будут «несчастливые дни», с тем чтобы пропустить их и соответственно удвоить «счастливые дни», определить даты наступления праздников. Только после этого календарь считался действительным [Shakabpa, 1967, с. 15–17].
Особенность тибетского традиционного календаря состояла в том, что каждый год из двенадцатилетнего цикла Зодиака имел не только собственное название (как и у других народов Восточной Азии), но и «собственный» обряд, выполнявшийся именно в этом конкретном году. Такой обряд как бы фиксировал место года в календаре, во временном потоке. Чаще всего этот обряд включал паломничества, и в первую очередь паломничества — обходы тех или иных территорий страны. Каждый такой обряд-паломничество, выполнявшийся в определенный год (под тем или иным знаком Зодиака), можно рассматривать, с одной стороны, как регулярную фиксацию «демаркационной» линии, отделяющей «свой мир» от иного, а с другой — так подтверждалась принадлежность данной территории «своему миру» на целый год. В тех случаях, когда подобные паломничества носили религиозный характер, видимо, таким образом осуществлялось еще и очищение от злых духов, скверны и грехов подвластной территории.
Таблица знаков тибетского Зодиака. Составлена на основе манускрипта по астрономии Тибета, датируемого XVI в. [Tibetian Zodiak Card, 1977]. Прорисовка В.И. Агафонова.
Так, в год обезьяны совершалось паломничество — обход долины (ронгкор) горной вершины Цари в местности Дзаюл [Nebesky-Wojkowitz