Почитаемым праздником замужних женщин были филипповки (filipii). Большинство румынок начиная с 14–16 ноября отмечало трех Филиппов. В представлениях народа эти Филиппы были какими-то домашними богами-пенатами, покровителями семьи. Но были села, где отмечали до семи Филиппов. Каждая семья имела своего Филиппа-покровителя, и женщины, выходя замуж, как бы поступали под покровительство того Филиппа, которого почитала их свекровь. Если же муж переходил в дом жены, то он принимал покровительство Филиппа, почитаемого тещей. Однако если из дома уходила единственная дочь и в нем не оставалось невестки, то в своей новой семье она наряду с Филиппом, почитаемым свекровью, отмечала и того Филиппа, которого почитала ее родная мать. Если вновь создавшаяся семья сразу же начинала самостоятельную жизнь в своем доме, то Филипп-покровитель этой семьи избирался по взаимному соглашению супругов, но только из тех, кого почитали или теща, или свекровь.
Широко было распространено представление, что Филипп-покровитель защищает дом от всего дурного, а особенно охраняет жизнь человека и его скот от нападений хищников. Нечистые духи теряли свою силу над теми, кто почитал филипповы дни. В эти дни не работали, но женщинам разрешалось готовить еду. Однако они не могли подмести пол, брать в руки иглу и другие острые предметы, ничего не полагалось давать из дома, особенно огонь. Даже зола была под строжайшим запретом, так как существовало поверье, что волки не могут размножаться, пока не сожрут уголька из золы, вынутой из очага в филипповы дни. Поэтому-то в эти дни из дому не выбрасывали никакого мусора. В жудеце Рымникул-Сэрат и Буковине даже замазывали устья собы и очага, «чтобы связать пасть волку и замазать его глаза». Мужчинам же в эти дни разрешались любые работы, кроме сверления отверстий. Последний запрет соблюдался в целях защиты скота от нападений хищников{850}.
14 ноября было и кануном рождественского поста и «последним днем сладкой осени». Поэтому в этот день старались и угоститься и развлечься. Но праздник этот носил семейный характер. Ходили в гости только к родным. С филипповским угощением были связаны различные поверья и приметы. Так, в Олтении, например, после еды всю посуду в доме переворачивали отверстиями вниз, чтобы защитить домашних от различных напастей. В Трансильвании собирали остатки еды и выбрасывали ее к востоку, говоря при этом: «Птицы небесные! Я даю вам вашу еду с моего стола, будьте довольны ею и оставьте мои поля!»{851}
Думается, что в филипповских обычаях нашли свое отражение пережитки древних культов домашних покровителей.
21 ноября, когда православная церковь праздновала введение богородицы во храм, румыны отмечали день овидения (ovideniile), посвященный еще одному, наиболее почитаемому Филиппу-хромому (Filipul-şchiop). Его рассматривали как самого великого Филиппа. В некоторых местах в этот день замазывали не только устья печей, но и двери в доме. Верили в то, что в овидение виден свет на небесах, поэтому этот день отмечали еще и для того, «чтобы видели глаза». Ночь накануне проводили при зажженном огне. В овидение раздавали поману по мертвым, в которую обязательно входила зажженная свеча из белого воска — «вечный огонь» (lumină de veci), чтобы мертвые не бродили на том свете в темноте. Формы свечей были самыми разнообразными: антропоморфные, в виде дверей дома, в виде царских врат в церкви и т. д. Родители, у которых умерли дети, молились в этот день о даровании им новых. В Цара-Ромыняска в овидение устраивали большой детский праздник{852}.
И наконец, последний день ноября, который на юге страны рассматривался как последний день осени, а в большей части Румынии — как первый зимний день — праздник св. Андрея. О нем уже писалось в книге о зимних праздниках{853}.
Встает вопрос о степени сохранности этих обычаев и обрядов в наши дни. Однозначных ответов здесь нет прежде всего потому, что для этого нужны специальные исследования. Можно проследить лишь некоторые тенденции, которые сводятся к тому, что, хотя описанные праздники еще довольно широко бытуют у румын, все же заметно сокращение количества дней, им посвященных. Меняется и содержание самой обрядности, а иногда обряд практически исчезает. Так, например, случилось с обрядом кэлушариев в Молдове, хотя в других районах страны он еще в той или иной степени бытует. Выше уже говорилось, как изменился характер традиционных Вознесенских и покровских ярмарок. Под влиянием социалистического переустройства жизни, роста культуры и научного познания законов природы меняются и народные представления, связанные с календарной обрядностью.
Подводя итоги изучения календарной обрядности румын в целом, можно прийти к следующим, весьма предварительным выводам.
1. Календарная обрядность румын, как и других народов мира, отражает весь комплекс трудовой деятельности, а не только представления, связанные с земледельческим трудом. В прошлом она являлась существенным элементом народного мировоззрения, гораздо меньше связанного с официальной религией, сохранившего значительный фонд дохристианских понятий о природе и труде человека.
2. Весьма весомым компонентом в календарной обрядности румын был цикл представлений, относящихся к скотоводческому хозяйству, что позволяет считать пастушество в прошлом одним из основных занятий населения. В сопоставлении с фактами материальной и духовной жизни народа, а также с данными смежных дисциплин календарная обрядность румын дает существенный материал для изучения многих этнографических проблем: этногенеза и этнической истории народа, реконструкции социальных форм его жизни в прошлом, реконструкции хозяйственной деятельности, народного мировоззрения и других важных вопросов.
3. Сравнение календарной обрядности румын с обрядностью окружающих их народов позволяет прийти к заключению о весьма тесной близости этих представлений с понятиями, распространенными в славянском мире, особенно у южных и восточных славян. Известно, что славяне начиная с VI в. н. э. играли значительную роль в формировании румынского народа. Влияние славянской культуры в целом, а особенно ее южной и восточной ветвей отчетливо выявляется в румынской народной культуре. По существу карпато-дунайские земли в культурном отношении были своеобразным мостом между южной и восточной ветвями славянства, что отразилось также и в календарной обрядности румын.
АЛБАНЦЫ
В отдаленном прошлом календарь албанского народа был основан непосредственно на хозяйственном опыте крестьян. Согласно этому календарю год делился на две равные половины: лето и зиму. Началом года считался день св. Георгия (23 апреля), с него начиналось и лето. Ровно через полгода — 26 октября, в день св. Димитрия, кончалось лето и наступала зима. Такое деление года не принадлежит исключительно албанцам, многие народы, в том числе и европейские, делят год точно так же. Такое же деление года между 23 апреля и 26 октября применяли и турецкие крестьяне. Турки, бывшие кочевники, завоевавшие Переднюю Азию, постепенно оседая на землю, переняли от покоренного коренного населения вместе с навыками земледельцев разграничение года на два сезона{854}. Поэтому после завоевания турками-османами Балканского полуострова (XV в.) местный календарь долго сохранялся в практической жизни сельского населения, тем более что скользящий мусульманский календарь не годился для фиксирования сезонов сельскохозяйственных работ.
Праздник св. Георгия, который в древней албанской традиции именовался «праздник лета» (festa е verës), длился три дня. Праздник св. Димитрия, или festa е dimnit («праздник зимы»), длился два дня. Остальные 360 дней года, согласно древнейшему календарю, делились пополам: 180 дней лета и 180 дней зимы. В середине лета, т. е. 90 дней спустя после георгиева дня, наступал праздник mjedisi i verës («середина лета»), а 90 дней спустя после дня св. Димитрия — праздник mjedisi i dimnit («середина зимы»).
Традиционный албанский календарь, сохранившийся ныне в памяти людей преклонного возраста, был изучен албанским этнографом Роком Зойзи в местности Люма (северо-восточная Албания){855}. Нет сомнения, что он применялся в свое время на более обширной территории, и следы его обнаруживаются в настоящее время и в других районах албанского этнического ареала.
В Люме каждый из 90-дневных сезонов года делили пополам на отрезки по 45 дней. Между этими отрезками строго распределялись работы пастухов и землепашцев. Этим достигался согласованный ритм работы, необходимый в условиях быта сельской общины. Если кто-либо из крестьян не успевал закончить в урочный срок положенный вид работы, ему помогали односельчане в порядке взаимопомощи, но никогда не допускали, чтобы хоть в одном хозяйстве работы оставались невыполненными к сроку.
При большом разнообразии природных условий в Албании (горы, где выпадают глубокие снега, и равнины, морское побережье с мягким теплым климатом и горные котловины с резкими сменами температуры) сроки сельскохозяйственных работ в различных областях страны не совпадают, они лишь примерно таковы, какие опыт поколений установил для местности Люма.
В апреле и мае заканчивались весенние работы: выгон овец на высокогорные пастбища, весенняя стрижка, посев кукурузы — основной зерновой культуры в горах.
Через 45 дней после праздника лета (дня св. Георгия) начинался новый отрезок года, на который приходились главные летние работы крестьян: стрижка овец, покос лугов и жатва озимой пшеницы. Важнейшие работы скотоводов и земледельцев, для выполнения которых приходилось собираться большими коллективами, завершались «праздником стрижки» (festa е të qethjeve) или «праздником жатвы» (буквально — «праздником, когда пожинаются плоды труда») — festa е të korrunave.