Основной принцип карнавала, соблюдение которого обязательно для всех участников, — это полная свобода от всех правил, которым следуют в остальные дни года. В основном карнавальные правила построены по принципу полярности нормам обыденной жизни: почтение к старшим заменяется насмешками, мистифицированием; чинность в общении с женщинами и соблюдение супружеских прав — бесстыдными выходками; уважение прав соседей — обязанностью совершить шутливую кражу, залезть исподтишка в дом; необходимость связной и ясной речи — провозглашением «истин наизнанку», и т. п. Поведение участников карнавала не регламентируется слишком строго, каждый может импровизировать текст своей роли. Маски участников карнавала, делая их неузнаваемыми, позволяют людям на несколько дней отказаться от «маски» в юнгианском понимании термина — от комплекса социальных приличий, соблюдение которых дает человеку место в обществе. Но сами роли, нормы поведения заранее предписаны, они строятся, как было сказано, по принципу обязательной противоположности повседневной морали. Свобода, царящая на карнавале, — это свобода от правил поведения, приличных в остальные дни года; но существует карнавальная этика, столь же обязательная, и нарушить ее так же непристойно, как я иное время нормальную.
Обжорство, непременное во время карнавала (первый день «полного карнавала» и называется «жирное воскресенье» — Domingo gordo), как бы ставит этот праздник на границе между голодным крестьянским концом зимы и наступающим сорокадневным постом. Еда готовится жирная, и главный компонент в ней — свинина. В Галисии в полдень «жирного воскресенья» выставляется в каждом поселке обильный обед (xantar), где главное блюдо — густой суп из колбас и свинины, с жирным наваром. В этот день галисийская пословица говорит:
Alegria, alegrote,
Que hoxe anda o rabo do porto no pote.
Радость, радость многая.
Сегодня свиной хвост идет в горшок[166].
Все запивается большим количеством вина и заедается пирожками со свининой, пончиками, лепешками. Тот же xantar повторяется и в последний день карнавала — во вторник. Вообще символика еды, особенно жирной и мучной, очевидна в карнавальные дни[167].
С той же темой изобилия связан и другой обычай — обсыпания встречных мукой или орехами. Первое карнавальное воскресенье в Галисии и называется «мучное воскресенье» (Domingo fareleiro); с этого дня позволяется бить прохожих мешочками с мукой (или золой). Уже в XIX в. в городах муку заменяет пудра, а орехи, жареный миндаль сменяются бумажными или сахарными конфетти.
Жирная мясная еда, кроме прямого своего значения — прощания с прежним годом и наступлением поста, сохранила также смысл совместной ритуальной трапезы, причастной как раз к карнавальному действу. В Галисии специальное карнавальное блюдо — фаршированный желудок — называют педронерос, по имени карнавального персонажа, а карнавальные колбаски — педро или педроло. В Андалузии существует обычай кандилеко: за несколько дней до карнавального воскресенья девушки делают из сладостей или колбасы «младенца», которого носят в разукрашенной корзине — колыбели, собирая для него подарки. В «жирное воскресенье» собранную еду и «младенца» торжественно поедают. Общие трапезы вообще типичны для карнавала, причем в верхних Пиренеях, например, долго сохранялся обычай выбирать алькальда Карнестолендас, который выставлял за свой счет несколько котлов с мясом для жителей своей и соседних деревень, а священник благословлял пищу.
Почти всегда «мясо» в карнавал обозначает свинину. Главным лакомством этих дней в Галисии считались копченая свиная голова, хвост и лопатка, которые заготовляли заранее и хранили до карнавала. Традиционные острые копченые колбасы (chorrizos), ветчина, свинина с добавлением говядины или баранины, картофель, бобы и зелень составляют основные компоненты праздничной еды. В Каталонии в «жирный четверг» едят bufarros — копченые свиные ножки. В Галисии, когда карнавал совпадает с убоем скота, в традиционные пирожки со свининой и сардинкой (filloas) добавляют свиной крови. Пончики «уши» (orellas), названные так потому, что по своей форме они похожи на человеческое ухо, и печенья самой причудливой формы пекут не только в кумовские четверги, но и в карнавальные дни. В это же время делают и фаршированный сладким тестом свиной желудок, который, отварив и остудив, нарезают ломтиками, как колбасу.
В провинции Уэльва делают карнавальный суп со свиным языком и салом. В «жирный четверг» ряженые с песнями собирают по домам яйца, сало, колбасы. В Басконии и Астурии они поют:
Angeles somos.
Del cielo venimos.
A pedir chorrizos,
Tocino y huevos.
Ангелы мы,
С неба пришли,
Попросить колбас.
Сала и яиц.
Еще в предшествующие карнавалу четверги кумовьев и кумушек подчеркивалось разъятие «круга сестер и братий» в «станы двух враждебных ратей» (Макс. Волошин).
В разгар карнавала стираются общественные различия, но усиливается противопоставление полов. Причем в соответствии с правилом «перевертывания действительности» в карнавальные дни мужчины стараются нередко носить женскую одежду, женщины же — мужскую, как символ перемены пола. Л. Карре так описывает обмен визитами между крестьянами сел Сергуде и Табеайо (Галисия): «Многие мужчины надевают женские панталоны, щедро украшенные кружевами; на груди повязаны большие цветастые платки, на головах — шляпы или шапки, покрытые бумажными цветами и петушиными перьями; некоторые вешают на пояс колокольчики и бубенчики. Женщины надевают кричащие платья, древние, сохранившиеся от бабушек одежды… или мужские брюки, или старые мундиры, дошедшие от давних времен…»[168]
Травестия женщин и мужчин (пережиток древнейшего обряда, существовавшего не только в Средиземноморье, но и по всему миру), конечно, давно потеряла свое магическое осмысление.
Так же обстоит дело и с маскарадом — обязательной частью карнавала. Участники карнавальных шествий стараются перещеголять друг друга в изготовлении масок и костюмов, в которых они выходят на улицу. Но при всем разнообразии в раскраске, величине, отделке масок они сводятся к нескольким обязательным традиционным типам. В этом отношении у многих участников карнавального действа также нет полной свободы, которая якобы присуща карнавалу. У каждого есть своя роль; смысл ее, даже при варьировании текста, не должен меняться.
Основные типы карнавальных масок следующие: 1) «старики» — пережиток изображения предков, которые при карнавальной кончине старого мира и зарождении нового возвращались на эти три дня к живущим. Сейчас «старики» исполняют главным образом функцию комических надзирателей за порядком на улице и в домах, по которым они ходят со свитой; 2) «нежить» — дьявол, черти, гномы, домовые — они, как и 3) животные — лисы, кони, медведи, быки, заняты мистификациями, нарушением приличий и т. д.; 4) группа масок, связанная с сюжетом праздника: сам Карнавал под различными именами, его помощники и родственники; 5) «власти»: «судья», «солдаты», «алькальд» и пр. — актеры в пародийных сценках, различных по сюжету, в зависимости от местности.
Кроме того, в каждом районе есть свои традиционные маски, изображающие жителей соседних деревень или городов, торговцев, цыган, комедиантов, легендарных и исторических персонажей. В долине Ильяву (Португалия), например, особенной популярностью пользовались личины, изображающие чесальщиков шерсти, бродящих по улицам с гребнем в руке и «чешущих шерсть» с каждого встречного или с хозяина дома, куда являлась карнавальная процессия.
Во многих деревнях Испании и Португалии сейчас просто мажут лицо сажей, мукой или краской, нацепляют усы и бороду, а то и закрывают лицо тряпицей. В Португалии в провинциях Траз-уж-Монтиш и Бейра-Алта делались до недавнего времени грубые маски из дерева, не связанные ни с каким конкретным персонажем и имевшие только игровую функцию[169].
На севере Испании, особенно у басков, часты «животные» маски. Раньше надевались звериные шкуры, во время карнавала изображались шествия с медведем или охота на лису. Сейчас этот ритуал свелся к тому, что большинство юношей, участвующих в процессии, покрывают спину или опоясываются шкурой коровы, овцы, реже — косули.
Как в Испании (пос. Ланс, Эстелья. Валенсия), так и во Франции непременный персонаж шествия у басков — «лошадка» (садьдико — xaldico, zaldico). Один из парней закрепляет у себя на поясе деревянную раму с подвешенным сзади конским хвостом; спереди, в зависимости от умения пли возможностей, на раме крепится вырезанная из дерева конская морда, либо просто выгнутая аркой проволока, на которую, как и на плечи актера, набрасывается полотнище. В пос. Ланс (пров. Наварра), например, когда на второй и третий день карнавала процессия выходит на улицы, сальдико во все время обхода поселка ведет себя как дикая лошадь: ржет, скачет, лягается. Дважды на пути все ловят «лошадку», а сопровождающие процессию «профессиональные» маски, представляющиеся кузнецами, которые несут горн, клещи, меха и молотки, должны подковать ее.
Кроме того, на сальдико лежит обязанность как можно чаще сбивать с ног другую традиционную маску — сирипот (ziripot — кургузый). Этот персонаж — один из видов «шута горохового», комик, получающий побои. На нем штаны, сшитые из цельных мешков. Штаны и широченная рубашка набиты сеном, так что эта нелепая фигура с трудом передвигается, опираясь на палку. На лице у сирипота обязательно маска. Каждый из участников шествия стремится сбить его с ног, но право первенства остается за сальдико: он лягается или бьет сирипота мордой лошадки; при падении сирипот как можно старательнее кувыркается, высоко задирая ноги