И такие молвит речи:
«Ты сойди, всевышний, в лодку,
30 На корабль ты, милосердный,
В помощь слабому герою,
Мужу малому в подмогу
На пространстве вод широких,
По открытому теченью!
35 Ты качай челнок мой, ветер,
Ты гони, волна, кораблик,
Чтоб не брать мне в руки весел
И не трогать ими воду.
На хребте широком моря,
40 По открытому теченью!»
Дева Анникки[87], красотка,
Дочка сумерек и ночи,
Прежде солнышка проснулась,
Рано утром пробудилась
45 И белье уже колотит,
Платья чисто полоскает
На конце моста, на красном,
На широком переходе,
На мысочке, скрытом мглою,
50 Там, на мглистом островочке.
Вот вокруг взглянула дева,
В даль, в простор она взглянула,
Посмотрела кверху в небо,
А потом взглянула в море:
55 В высоте блестело солнце,
А внизу сверкали волны.
Взоры бросила на море,
Повернулась прямо к солнцу:
В Суомеле, при устье речки,
60 При впаденье речки Вяйнё,
Что-то на море чернеет,
Что-то синее на волнах.
Говорит слова такие
И такие молвит речи:
65 «Что там черное на море,
Что там синее на волнах?
То, быть может, стадо уток
Иль гусей крикливых стадо?
Так лети себе скорее
70 Вверх, в небесные просторы!
Или ты — утес лососий,
Иль, быть может, рыбья стая?
Так спустись и плавай глубже,
Уходи ты в глубь потоков!
75 Или ты — подводный камень,
Или просто ветка в море?
Пусть тебя укроют волны,
Пусть вода тебя покроет!»
Но челнок плывет все дальше,
80 Едет парусный кораблик
Мимо мглистого мысочка,
Мимо острова в тумане.
Дева Анникки, красотка,
Уж кораблик увидала,
85 Видит близко челн дощатый,
Говорит слова такие:
«Ты не братнин ли кораблик,
Не челнок ли ты отцовский?
Поезжай в родную землю,
90 Поверни в страну родную,
К этой пристани стань носом,
А кормой к каткам чужбины.
Если ж ты челнок с чужбины,
То плыви отсюда дальше,
95 Носом стань к каткам чужбины,
К этой пристани кормою!»
То не с родины челнок был,
Но и не совсем с чужбины:
Подплывал то Вяйнямёйнен,
100 То челнок певца подъехал.
Очень близко подъезжает,
В разговор вступает старец,
Слово молвит, вслед — другое,
Чтоб сказать получше третье.
105 Дева Анникки, красотка,
Дочка сумерек и ночи,
Обратившись к лодке, молвит:
«Ты куда же, Вяйнямёйнен,
Ты куда, друг моря, едешь,
110 Красота страны, стремишься?»
Отвечает Вяйнямёйнен,
Молвит с лодки старец деве:
«Я ловить лососей еду,
Где икру лососи мечут,
115 В черных Туонелы потоках,
В глубине меж камышами».
Дева Анникки, красотка,
Говорит слова такие:
«Хоть не лгал бы ты так явно!
120 Разве рыба ныне мечет?
Выезжал отец мой прежде,
Часто ездил седовласый,
Чтоб ловить в потоках семгу,
Привозить домой пеструшек:
125 И лежали сети в лодке,
Невода в челне бывали,
У сетей веревок много,
По бокам шесты и сети;
На скамьях багры лежали,
130 У руля большие палки.
Ты куда же, Вяйнямёйнен,
Держишь путь, Сувантолайнен[88]?»
Молвит старый Вяйнямёйнен:
«Я гусей ловить поехал
135 Там, где пестрые играют,
Птиц ловить хочу слюнявых
На Саксонском том проливе,
По открытому теченью».
Дева Анникки, красотка,
140 Говорит слова такие:
«Знаю тех, кто правду молвит,
И лгуна всегда открою:
Выезжал отец мой прежде,
Часто ездил седовласый,
145 Чтоб гусей ловить в проливе,
Убивать там красноклювых;
Лук его бывал прилажен,
Он натягивал тетивку;
На цепи собаки были
150 И привязаны у лука;
Псы по берегу бежали,
Брехуны по острым камням.
Молви правду, Вяйнямёйнен,
Ты куда свой путь направил?»
155 Молвит старый Вяйнямёйнен:
«Ну а если я поехал
К шуму страшному сраженья,
Где мужи друг с другом бьются,
Где потоком кровь струится,
160 До колена достигает?»
Молвит Анникки девица
В оловянных украшеньях:
«Знаю, как идут на битву.
Уходил отец мой раньше
165 В тот великий шум сраженья,
Где мужи друг с другом бьются.
Сто мужей садились к веслам,
С ними тысячи стояли,
По краям висели луки,
170 По скамьям мечи висели.
Ты скажи-ка лучше правду,
Ты скажи, не прилыгая:
Ты куда, о Вяйнямёйнен,
Держишь путь, Сувантолайнен?»
175 Молвит старый Вяйнямёйнен,
Говорит слова такие:
«Ты сойди на лодку, дева,
Ты войди в челнок, девица,
Вот тогда скажу я правду
180 И скажу, не прилыгая».
Отвечает тут девица
В оловянных украшеньях:
«Ветер пусть сойдет на лодку,
В твой челнок пусть сядет буря!
185 Поверну твою я лодку,
Твой челнок я опрокину,
Если правды не услышу,
Для чего ты в лодке едешь,
Не услышу правды ясно
190 И ты ложь свою не кончишь».
Молвит старый Вяйнямёйнен,
Говорит слова такие:
«Ну, скажу я правду ясно.
Я солгал тебе немножко:
195 Я иду, чтоб взять девицу,
Получить младую деву —
Взять из Похъёлы суровой,
Из туманной Сариолы,
Из жилища людоедов,
200 Где героев топят в море».
Дева Анникки, красотка,
Дочка сумерек и ночи,
Услыхавши эту правду,
Эту правду без обмана,
205 Уж платков не выбивала,
Платьев больше не стирала
На широком переходе,
На краю моста, на красном;
Подхватив рукою платья,
210 Подобрав подол рукою,
Припустилася в дорогу,
Побежала к дому быстро,
К кузнецу пришла в жилище,
Подошла сама к горнилу.
215 Там работал Ильмаринен,
Вековечный тот кователь,
Делал лавку из железа,
Серебром ее украсил;
Копоть с локоть — на макушке,
220 На плечах углей на сажень.
Подошла к дверям девица,
Говорит слова такие:
«Брат-кузнец мой, Ильмаринен,
Вековечный ты кователь!
225 Челночок мне, братец, выкуй,
Выкуй мне получше кольца,
Выкуй две иль три сережки,
Пять иль шесть мне подпоясок,
Я за то скажу всю правду,
230 Безо лжи все расскажу я!»
Молвит мастер Ильмаринен:
«Принесешь вестей хороших —
Челночок тебе скую я,
Накую колец хороших,
235 И на грудь скую я крестик,
Головной убор прекрасный.
Принесешь дурные вести —
Поломаю украшенья
И сорву, в огонь их брошу,
240 Брошу их в мое горнило».
Дева Анникки, красотка,
Говорит слова такие:
«О кователь Ильмаринен!
Ты ведь хочешь взять девицу,
245 Ту, с которой обручился,
Хочешь взять ее в супруги!
Ты куешь без передышки,
И без отдыха стучишь ты:
Летом ты куешь подковы,
250 А зимой куешь железо,
По ночам ты строишь сани,
Днем ты также сани строишь,
Чтобы ехать за невестой,
Ехать в Похъёлу за нею.
255 Между тем туда уж едет,
Кто хитрей тебя и ловче,
И возьмет, что заслужил ты,
Увезет, что так любил ты
И на что смотрел два года,
260 Сватался три полных года.
Спешно едет Вяйнямёйнен
По волнам на синем море,
У руля из меди сидя,
На корме с златой резьбою,
265 В Похъёлу, в страну тумана,
В сумрачную Сариолу».
Ильмаринен огорчился,
Муж железа стал печален,
Молоток из рук валится,
270 И клещи из рук упали.
Молвит сильный Ильмаринен:
«Анникки, моя сестрица,
Челночок тебе скую я,
Накую колец хороших,
275 Две ли, три ль скую сережки,
Пять ли, шесть ли подпоясок,
Баню сладкую нагрей мне,
Надыми в медовой бане,
Положи потоньше плахи,
280 Нащепи помельче щепок
Да подсыпь золы немного,
Щелоку прибавь немножко,
Чтоб им голову мне вымыть,
Тело щелоком очистить
285 От углей еще осенних
И от старой зимней гари!»
Дева Анникки, красотка,
Хорошо нагрела баню.
Жжет упавшие деревья
290 И что молнией разбиты;
Набрала в реке каменьев,
Полила их — пар поднялся
От воды, в ключе добытой,
В роднике, покрытом пеной.
295 Нарвала в кусточках веток,
В роще веточек хороших,
Парит полный медом веник
На краю медовом камня,
Из мозгов и простокваши
300 Мыло мягкое готовит.
Мыло, чтоб оно смывало,
Чтобы пенилось, сверкало,
Чтоб жених все тело вымыл,
Чтобы голову очистил.
305 Сам кузнец тот, Ильмаринен,
Вековечный тот кователь,
Наковал, что ей хотелось,
Головной убор украсил,
Между тем как дева в бане
310 О мытье его старалась.
Положил ей в руки вещи,
А она ему сказала:
«Я уж баню истопила,
Сладкий пар уж приготовлен,
315 Уж попарила я веник,
Помахала там ветвями.
Мойся в бане этой вдосталь,
Лей воды там сколько хочешь,