на стальной горе высокой,
на большой скале железной.
145 Стал тесать на спор ладейку,
похваляясь, — лодку строить.
День работал, два работал,
третий день уже трудился —
камня топором не тронул,
150 острым жалом не коснулся.
Вот на третий день однажды
Хийси дернул топорище,
лезвия коснулся Лемпо,
рукоять толкнул нечистый —
155 по скале топор ударил,
в камень лезвие попало,
отскочил топор от камня,
сталь вошла в живое тело
мужу славному — в колено,
160 в палец на ноге вонзилась.
Это Лемпо сталь направил,
Хийси подтолкнул на жилы.
Кровь потоком побежала,
потекла руда рекою.
165 Старый вещий Вяйнямёйнен,
вековечный заклинатель,
тут сказал слова такие,
тут повел такие речи:
«Ты, топор с носком горбатым, —
170 с ровным острием, секира —
думал ты, что ствол кусаешь,
думал, что сосну срубаешь,
ствол кондовый рассекаешь,
ствол березовый кромсаешь
175 в миг, когда вонзался в тело,
в миг, когда врезался в жилы?»
Начал сказывать заклятья,
заклинания святые.
До основ вещей добрался,
180 до последних слов заклятий,
слов лишь нескольких не вспомнил
из заклятия железа,
тех, что могут стать запором,
могут быть замком надежным,
185 коль раненье — от железа,
коль порез от синей стали.
Кровь меж тем текла рекою,
водопадом изливалась,
затопляла стебли ягод,
190 верещатник на полянах.
Не было вокруг ни кочки,
чтоб ее не затопило
пенистым потоком крови,
изливавшимся обильно
195 из колена старца Вяйно,
из пораненного пальца.
Вековечный Вяйнямёйнен
шерсти клок настриг с утеса,
мха принес с болотной топи,
200 кочку выдернул из почвы,
чтоб заткнуть дыру дрянную,
чтоб забить ворота злые:
это течь не унимает,
даже капельки не держит.
205 Стала боль невыносимой,
нестерпимой пытка стала.
Вековечный Вяйнямёйнен
от жестоких мук заплакал,
заложил коня в упряжку,
210 жеребца запряг в кошевку,
хорошо в санях уселся,
в расписных расположился.
Резвого ударил вицей,
щелкнул плеткою жемчужной[70].
215 Конь трусит, бежит дорога,
сани мчат, пути — все меньше.
Встретилась ему деревня,
три дороги повстречались.
Вековечный Вяйнямёйнен
220 едет нижнею дорогой,
к нижнему подъехал дому,
спрашивает за порогом:
«Есть ли в доме, кто излечит
злую рану от железа,
225 утолит страданья мужа,
исцелит мои увечья?»
На полу сидел ребенок,
мальчик маленький — у печки.
Он на это так ответил:
230 «Нету в доме, кто излечит
злую рану от железа,
утолит страданья мужа,
боль героя обуздает,
исцелит твои увечья.
235 Есть такой в соседнем доме,
отправляйся в дом соседний».
Вековечный Вяйнямёйнен
резвого ударил вицей,
снова едет-поспешает.
240 Вот еще чуть-чуть проехал,
прокатил дорогой средней,
к среднему подъехал дому.
Спрашивает за порогом,
под окошком вопрошает:
245 «Есть ли в доме, кто излечит
злую рану от железа,
усмирит жестокий ливень,
водопад уймет кровавый?»
Бабка там была у печки,
250 под накидкою — болтунья.
Так ответила старуха,
лязгнула тремя зубами:
«Нету в доме, кто излечит
злую рану от железа,
255 кто рожденье крови знает,
кто страданья утоляет.
Есть такой в соседнем доме,
отправляйся в дом соседний!»
Вековечный Вяйнямёйнен
260 резвого ударил вицей,
снова едет-поспешает.
Вот еще чуть-чуть проехал,
прокатил дорогой верхней,
к верхнему подъехал дому,
265 спрашивает за порогом,
под навесом вопрошает:
«Нет ли в доме, кто излечит
злую рану от железа,
усмирит поток кровавый,
270 излиянье черной крови?»
Там старик сидел на печке,
дед седой — под самой крышей.
Произнес седоволосый,
буркнул с печки бородатый:
275 «Посильнее течь смиряли,
помощнее — запирали
силою трех слов Господних,
знанием вещей начальных
устья рек, озер заливы,
280 жерла злобных водопадов,
бухты между берегами,
меж озерами — проливы».
Песнь девятая
Вяйнямёйнен рассказывает старцу о рождении железа, стихи 1-266. Старец проклинает железо и произносит заговор от кровотечения; кровь прекращает течь, с. 267–418. — Старец отправляет своего сына делать мази, смазывает и перевязывает рану. Вяйнямёйнен излечивается и благодарит Бога за помощь, с. 419–586.
Тут уж старый Вяйнямёйнен
из своих саней поднялся,
сам поднялся, распрямился,
без подмоги, без поддержки.
5 Вот герой в жилище входит,
под навес, в избу вступает.
Вот серебряную кружку,
золотой кувшин приносят:
маловат кувшин огромный,
10 малой доли не вмещает
кровотока старца Вяйно,
благородного героя.
Буркнул с печки старец дряхлый,
проворчал седобородый:
15 «Что за муж ты и откуда,
из какого рода будешь?
Вытекло семь лодок крови,
восемь вылилось ушатов
из твоей ноги, бедняга,
20 на пол горницы просторной.
Помню все слова заклятья,
не могу начала вспомнить,
как железо зародилось,
ржа дрянная появилась!»
25 Вековечный Вяйнямёйнен
так промолвил, так ответил:
«Знаю сам, как сталь возникла,
как железо зародилось.
Воздух — это первоматерь,
30 влага — старшая сестрица,
младший брат ее — железо,
средний брат — огонь свирепый.
Укко, сам творец небесный,
сил воздушных повелитель,
35 воду отделил от неба,
от воды — земные тверди.
Не было еще железа,
сталь еще не нарождалась.
Укко, сам творец небесный,
40 о ладонь потер ладонью,
по руке рукой погладил
на своем колене левом.
Так три девы народились,
дочери самой природы,
45 три родительницы стали,
синеротого железа.
Шли, покачиваясь, девы,
краем облака ступали,
шли с набухшими грудями,
50 с наболевшими сосцами,
молоко текло на землю,
из сосочков проливалось
на поляны, на болота,
на спокойные озера.
55 Молоко, что было черным,
дева старшая давала,
молоко, что было белым,
дева средняя давала,
молоко, что было красным,
60 младшая давала дева.
Там, где черное струилось,
ковкое железо вышло;
там, где белое бежало,
сталь могучая возникла;
65 там, где красное точилось,
там чугун родился хрупкий.
Времени прошло немного.
Тут железу захотелось
повидаться с братом старшим,
70 с пламенем сойтись поближе.
Сделался огонь свирепым,
стало пламя непослушным,
чуть железо не спалило,
не сожгло родного брата.
75 Удалось уйти железу,
притаиться, схорониться
от огня свирепой пасти,
обжигающих объятий.
Спряталось тогда железо,
80 схоронилось, затаилось
посреди зыбучих топей,
в черных омутах трясины,
на хребтах болот огромных,
на вершинах плоскогорий,
85 там, где лебеди гнездятся,
серый гусь птенцов выводит.
В зыбунах лежит железо,
в жидкой грязи отдыхает.
Год лежало, два таилось,
90 вот и третий пролежало
меж двумя гнилыми пнями,
у подножья трех березок.
Тщетно пряталось железо,
зря из рук огня бежало:
95 вновь пришлось к огню явиться,
посетить его жилище,
чтобы стать клинком каленым,
сделаться мечом могучим.
Волк бежал болотом ржавым,
100 бором брел медведь косматый.
Проминалась топь под волком,
бор песчаный — под медведем:
ржа из глуби поднималась,
лезло шильями железо
105 из следов глубоких волчьих,
из больших следов медвежьих.
Вот родился Илмаринен,
вот родился, вот и вырос,
там, где уголь выжигают,
110 где поляна углежогов.
Подрастал с кувалдой медной,
с маленькими рос клещами.
Ночью Илмари родился,
днем уже построил кузню.
115 Стал искать для кузни место,
для своих мехов — участок.
Увидал он край болотца,
влажную полоску суши,
посмотреть пошел поближе,
120 разглядеть получше место:
тут мехи он и поставил,
тут и разместил горнило.