серебром приклад сверкает.
Самострел прекрасен с виду,
330 лишь с повадками дурными:
что ни день, то жертвы просит,
в день иной берет и по две.
Сам кователь Илмаринен
не возрадовался луку,
335 разломал дугу на части,
лук обратно в пламя бросил.
Вновь к мехам рабов поставил,
самых сильных — у горнила.
День еще один проходит.
340 Сам кователь Илмаринен
наклонился, пригляделся,
посмотрел на дно горнила:
челн из пламени выходит,
лодка красная — из пекла,
345 нос из золота у лодки,
все уключины — из меди.
Хороша по виду лодка,
лишь с повадками дурными:
без нужды стремится в битву,
350 без причины рвется в драку.
Сам кователь Илмаринен
не обрадовался лодке:
разломал челнок на части,
в пламя выбросил обломки.
355 Вновь к мехам рабов поставил,
батракам велел работать.
Вот на третий день работы
сам кователь Илмаринен
наклонился, пригляделся,
360 посмотрел на дно горнила:
нетель из огня выходит,
златорогая — из пекла,
звездочка во лбу сверкает,
меж рогов — клубочек солнца.
365 Хороша по виду нетель,
лишь с повадками дурными:
по лесам бы все валялась,
молоко сливала б в землю.
Сам кователь Илмаринен
370 не обрадовался телке,
на куски ее порезал,
выбросил в горнило нетель.
Вновь к мехам рабов поставил,
батракам велел работать.
375 На четвертый день работы
сам кователь Илмаринен
наклонился, пригляделся,
посмотрел на дно горнила:
плуг из пламени выходит,
380 лемех золотой — из пекла,
нож из золота у плуга,
ручки кованы из меди.
Плуг прекрасен этот с виду,
лишь с повадками дурными:
385 бороздит поля чужие,
перепахивает пожни.
Сам кователь Илмаринен
не обрадовался плугу:
разломал его на части,
390 выбросил обратно в пламя.
Ветры дуть кузнец заставил,
вихри буйные — трудиться.
Ветры пламя раздували,
дул восток, старался запад,
395 юг еще сильней трудился,
север яростней работал.
Ветры пламя раздували,
дули день, другой и третий.
Из окна валило пламя,
400 искры из дверей летели,
сажа к небу поднималась,
черный дым сгущался в тучи.
Сам кователь Илмаринен
уж на третий день работы
405 наклонился, пригляделся,
посмотрел на дно горнила.
Видит — сампо вырастает,
всходит крышка расписная.
Сам кователь Илмаринен,
410 славный мастер вековечный,
принялся ковать усердно,
бить кувалдою упорно.
Выковал искусно сампо:
сделал сбоку мукомолку,
415 со второго — солемолку,
с третьего же — деньгомолку.
Новое уж мелет сампо,
крутится узорный купол.
Мелет в сумерках за вечер
420 полный за́кром[74] для питанья,
полный закром для продажи,
третий закром — для припасов.
Счастлива хозяйка Похьи,
унесла большое сампо
425 в каменную гору Похьи,
в глубь огромной вары медной,
за девять замков железных,
запустила корни сампо
в глубину на девять сажен,
430 в землю-мать внедрила корень,
в водоверть другой вонзила,
третий — в гору возле дома.
Тут кователь Илмаринен
попросил отдать невесту.
435 Так сказал, такое молвил:
«Выдадут ли мне девицу?
Ваше сампо уж готово,
купол ваш узорный сделан».
Похьелы красотка дева
440 так на это отвечала:
Кто же в будущие годы,
кто же здесь на третье лето
петь кукушечек заставит,
куковать — красивых пташек,
445 если я уйду отсюда,
укачусь в края чужие.
Если б курочка исчезла,
если бы пропал гусенок,
укатилась прочь брусничка,
450 матери своей дочурка, —
все пропали бы кукушки,
все бы пташки улетели
с дорогих угоров этих,
с золотых вершин родимых.
455 Да и некогда девице:
не могу же я оставить
девичьи свои заботы,
летние свои занятья.
Ягодки собрать мне надо,
460 обежать все бережочки,
с песней звонкой — все поляны,
рощи — с девичьей забавой».
Тут кователь Илмаринен,
славный мастер вековечный,
465 опечалился, поникнул,
хмуро голову повесил —
думу думает, гадает,
об одном лишь размышляет,
как домой ему добраться,
470 как попасть в края родные
из чужой, из темной Похьи,
из туманной Сариолы.
Говорит хозяйка Похьи:
«Ой, кователь Илмаринен,
475 отчего, скажи, печален,
что ты голову повесил?
Не домой ли захотелось,
не в края ль свои родные?»
Так ответил Илмаринен:
480 «В край родной мне захотелось,
чтобы там свой век закончить,
на земле почить родимой».
Тут уж Похьелы хозяйка
и поит, и кормит мужа,
485 садит на корму героя,
в лодку — к медному кормилу,
ветру веять наказала,
северному дуть велела.
Тут кователь Илмаринен,
490 славный мастер вековечный,
поспешил в края родные,
через море в путь пустился.
Ехал день, второй проехал,
наконец уже на третий
495 возвратился в край родимый,
на знакомую сторонку.
Молвит старый Вяйнямёйнен,
спрашивает, вопрошает:
«Брат, кователь Илмаринен,
500 славный мастер вековечный,
новое сковал ли сампо,
сделал ли узорный купол?»
Так промолвил Илмаринен,
так сказал искусный мастер:
505 «Сампо новое уж мелет,
крутится узорный купол,
мелет в сумерках за вечер
полный закром для питанья,
полный закром для продажи,
510 полный закром для припасов».
Песнь одиннадцатая
Лемминкяйнен отправляется в знаменитый род Сари, чтобы сосватать за себя красавицу Кюлликки, стихи 1-110. Девушки Сари вначале насмехаются над ним, но вскоре знакомятся с Лемминкяйненом очень близко, с. 111–156. — Только дева Кюлликки, ради которой он прибыл на остров, остается недоступной, поэтому Лемминкяйнен похищает ее, насильно сажает в сани и отправляется в обратный путь, с. 157–222. — Кюлликки плачет, сетует на воинственность Лемминкяйнена. Тот обещает ей, что никогда не пойдет на войну, если она не будет бегать по соседям, и они оба дают клятву сдержать свои обещания, с. 223–314. — Мать Лемминкяйнена очарована молодой невесткой, с. 315–402.
Время рассказать про Ахти[75],
про беспечного задиру.
Этот Ахти Сарелайнен[76],
сын веселый рода Лемпи[77],
5 вырос в доме знаменитом,
в холе матери любимой,
в доме за широкой бухтой,
у залива Кавконьеми.
Там на рыбе вырос Кавко,
10 там был вскормлен окунями,
мужем видным стал собою,
стройным парнем краснощеким,
стал со всех сторон красивым,
стал по всем статьям пригожим.
15 Лишь одна имелась порча,
лишь один изъян — в привычках:
все вертелся возле женщин,
по ночам ходил к красоткам,
с де́вицами веселился,
20 с длиннокосыми резвился.
Кюлликки[78] жила на Сари[79],
острова цветок прекрасный,
в доме выросла высоком,
поднялась в избе богатой,
25 сидя в горнице отцовской
посреди скамьи передней.
Время шло, молва летела,
издалека были сваты
в доме девушки красивой,
30 на подворье знаменитом.
Солнце сватало за сына —
не пошла в жилище солнца,
рядом с ним сиять не стала
в летний зной, в страду большую.
35 Сыну в жены сватал месяц —
замуж за него не вышла,
рядышком блистать не стала,
по кругам ходить воздушным.
Сватала звезда за сына —
40 не пошла девица к звездам
по ночам мерцать бессонно
на морозном зимнем небе.
Женихи пришли из Виро[80],
Ингрия[81] сватов прислала —
45 не пошла туда девица,
так она сказала сватам:
«Золота не изводите,
серебра не расточайте —
не пойду я замуж в Виро,
50 не пойду, вовек не стану
веслами ворочать в ‚иро,