обмывательница ложек,
выскребала поварешек,
бросила в котел вариться
кость от мяса, хвост от рыбы,
135 вялую ботву от репы,
корочки сухого хлеба.
Принесла и пива в кружке,
кваса кислого — в кувшине,
чтоб напился Лемминкяйнен,
140 муж насытился голодный.
Молвила слова такие:
«Хватит ли в тебе отваги
разом выпить это пиво,
чашу мигом опрокинуть?»
145 Беззаботный Лемминкяйнен
заглянул в пивную кружку:
ползал червь по дну кувшина,
змеи в глубине кишели,
по краям вертелись гады,
150 ящерицы копошились.
Лемминкяйнен так промолвил,
так воскликнул Кавкомьели:
«В Туони с пивом провалитесь,
в Ману с кружками катитесь,
155 до того, как месяц встанет,
до того, как день угаснет!»
Он сказал слова такие:
«Ну и подлое ж ты пиво!
Все равно тебя я выпью,
160 раз ко мне попало в руки!
Пиво в рот нальем и выпьем,
мусор вышвырнем на землю,
вынув пальцем безымянным,
подцепив рукою левой!»
165 Глубоко в карман забрался,
в кошелек засунул руку.
Отыскал крючок в кармане,
кованец нашел в мешочке,
опустил в пивную кружку,
170 занялся уженьем в пиве —
на уду попали змеи,
на крючок — гадюки злые.
Выловил лягушек сотню,
черных гадов тыщу вынул.
175 Выбросил червей на землю,
пошвырял всех гадов на пол.
Вынул острый нож из ножен,
вырвал жесткое железо,
головы у змей отрезал,
180 шеи разрубил у гадов,
выпил пиво на здоровье,
темный мед — себе на радость.
Слово молвил, так заметил:
«Видно, здесь я гость немилый,
185 если пива не подносят,
не дают питья получше,
не дают рукою щедрой,
не несут большою кружкой,
раз не режут мне барана,
190 раз быка не забивают,
тушу бычью в дом не тащат,
двукопытного не вносят».
Вот тогда хозяин Похьи
слово молвил, так заметил:
195 «Для чего и приходил ты?
Кто тебя позвал на свадьбу?»
Молвил шустрый Лемминкяйнен,
так сказал красивый Кавко:
«Приглашенный гость прекрасен,
200 только гость незваный лучше!
Слушай, муж, рожденный в Похье,
Похьелы самой хозяин,
принеси за деньги пива,
дай напитка мне за плату».
205 Тут уж Похьелы хозяин
рассердился, обозлился,
обозлился, прогневился,
ламбушку напел заклятьем,
вылил на пол перед Кавко.
210 Так сказал он, так промолвил:
«Вот река, чтоб ты напился,
ламбушка, чтоб налакался!»
Беззаботный Лемминкяйнен
так ответил, так промолвил:
215 «Я ведь вовсе не теленок,
не бычок тебе хвостатый,
чтобы воду пить из речки,
чтоб лакать из жалкой ламбы».
Волхвовать он сам пустился,
220 напевать заклятья начал.
Пением быка содеял
златорогого, большого,
вылакал рогатый ламбу,
выпил реку на здоровье.
225 Похьи сын, мужчина рослый,
сотворил словами волка,
на полу его поставил,
чтобы съел быка большого.
Ловкий парень Лемминкяйнен
230 беляка напел словами,
выпустил косого на пол
перед волчьей пастью прыгать.
Похьи сын, мужчина рослый,
создал песнею собаку,
235 чтобы зайца уничтожил,
чтобы растерзал косого.
Лемминкяйнен, парень бойкий,
белочку напел на грядку,
чтобы по жердям скакала,
240 чтобы пес на белку лаял.
Похьи сын, мужчина рослый,
песнею куницу создал:
златогрудая куница
белку цапнула с жердины.
245 Лемминкяйнен, парень бойкий,
рыжую напел лисицу,
съела, рыжая, куницу,
мех красивый погубила.
Похьи сын, мужчина рослый,
250 тотчас курицу накликал,
чтобы по полу ходила
перед рыжею лисицей.
Лемминкяйнен, парень бойкий,
ястреба напел словами,
255 птицу с быстрыми когтями,
чтобы курицу схватила.
Вымолвил хозяин Похьи,
сам сказал слова такие:
«Пир приятнее не станет,
260 коль народу не убудет.
Дом — в работу, гость — в дорогу.
Всякий пир конец имеет!
Уходи, паршивый хийси,
дай покой хорошим людям!
265 Убирайся прочь, поганец,
вон проваливай, паршивец!»
Молвил бойкий Лемминкяйнен,
так сказал красивый Кавко:
«Не проймешь заклятьем мужа,
270 даже худшего не сгонишь,
с места своего не сдвинешь,
не принудишь в бег пуститься».
Вот тогда хозяин Похьи
со стены клинок срывает,
275 огненный свой меч хватает.
Слово молвил, так заметил:
«Ой ты, Ахти Сарелайнен,
ты, красивый Кавкомьели!
Что ж, давай мечи измерим,
280 на клинки свои посмотрим,
у меня ли меч получше
иль получше меч у Ахти?»
Молвил ловкий Лемминкяйнен:
«Что там мой клинок невзрачный —
285 весь костями он зазубрен,
искорежен черепами!
Только знаешь ли, приятель,
раз не ладится пирушка,
мы измерим, мы посмотрим,
290 поглядим, чей меч получше!
Мой отец в былое время
не боялся поединка —
сын неужто оплошает,
роду-племени изменит».
295 Вынул меч, извлек железо,
острие каленой стали,
вытащил из мягких ножен
с пояса воловьей кожи.
Измеряют, проверяют,
300 по длине клинки сличают,
был немного подлиннее
меч хозяина каленый,
был длинней на черный ноготь,
больше был на полсустава.
305 Молвил Ахти Сарелайнен,
так сказал красивый Кавко:
«У тебя клинок длиннее,
ты ударить должен первым!»
Вот тогда хозяин Похьи
310 расходился, размахался,
не достал, хоть и старался,
Лемминкяйнена макушки.
Угодил мечом по балке,
по причелине ударил:
315 пополам распалась балка,
вся причелина сломалась.
Молвил Ахти Сарелайнен,
так сказал красивый Кавко:
«Чем же балки виноваты,
320 чем причелины мешают,
что мечом ты бьешь по балкам,
по причелинам колотишь?
Слушай, уроженец Похьи,
Похьелы самой хозяин!
325 Тесно бой вести в хоромах,
среди баб сражаться трудно:
испоганим дом твой новый,
пол зальем кровищей красной.
Выйдем-ка во двор широкий,
330 чтоб сразиться на свободе,
в чистом поле побороться!
Даже кровь на воле лучше,
на дворе руда красивей,
на снегу она краснее!»
335 Вот во двор герои вышли,
принесли коровью шкуру,
расстелили на поляне,
чтоб ногами встать на шкуре.
Молвил Ахти Сарелайнен:
340 «Слушай, уроженец Похьи!
У тебя же меч длиннее,
у тебя клинок страшнее.
Вот такой тебе и нужен,
прежде, чем придет погибель,
345 раньше, чем лишишься жизни, —
первым бей, хозяин Похьи!
Первым бьет хозяин Похьи.
Раз ударил, два ударил,
в третий раз ударил вскоре,
350 только все же промахнулся,
даже мускула не тронул,
даже кожи не царапнул.
Молвил Ахти Сарелайнен,
так сказал красивый Кавко:
355 «Дай-ка я теперь ударю,
мой черед теперь подходит!»
Только Похьелы хозяин
уступать никак не хочет,
не задумываясь, рубит,
360 силится попасть, не может.
Искры сыплет меч свирепый,
пламя извергает жало
в мощной длани сына Лемпи.
Пламени язык метнулся,
365 бешено скользнул по шее
сына Похьелы суровой.
Так сказал красивый Кавко:
«Ой ты, Похьелы хозяин!
У тебя, несчастный, шея,
370 как заря, заполыхала!»
Тут уж Похьи уроженец,
Похьелы самой хозяин,
голову склонил пониже,
чтоб свою увидеть шею.
375 Тотчас бойкий Лемминкяйнен
свой удар наносит быстрый,
мужа бьет мечом могучим,
сталью острою — героя.
Только раз всего ударил,
380 голова скатилась наземь,
с шеи, буйная, слетела,
срезал, словно листья с репы,
словно колосок со стебля,
как плавник срубил у рыбы.
385 С шеи голова скатилась,
наземь череп повалился,
как глухарка-копалу́ха[178],
сбитая стрелою с ветки.
На горе сто кольев было,
390 тысяча шестов торчащих,
сотни черепов на кольях,
только кол один не занят.
Тут беспечный Лемминкяйнен
поднял голову бедняги,
395 со двора понес на гору,
насадил на кол свободный.
Тут уж Ахти Сарелайнен,
тот красивый Кавкомьели,
возвратясь в жилища Похьи,
400 слово молвил, так заметил: