укажи мне, где укрыться,
где укрыться, затаиться.
245 Смерть уже в глаза мне смотрит,
гибель бродит перед носом,
только день один остался,
да и то едва ли полный».
Вот тогда-то мать родная
250 Лемминкяйнену сказала:
«Неплохое знаю место,
назову приют приятный,
где укрыться лиходею,
где злодею схорониться:
255 помню я земли полоску,
ведаю надел укромный,
клок земли неразоренной,
край, не тронутый мечами.
Поклянись священной клятвой,
260 безобманной, нерушимой:
шесть годов и даже десять
не ходить в поход военный,
хоть и серебра захочешь,
хоть и золота возжаждешь!»
265 Молвил славный Лемминкяйнен:
«Клятвою клянусь священной
не ходить ни летом первым,
ни вторым, ни третьим летом
в те великие сраженья,
270 в шум и звон мечей могучих.
На спине еще изъяны,
на груди — большие раны
от моих недавних игрищ,
от моих сражений прежних,
275 на больших холмах военных,
на геройском поле брани».
Лемминкяйнену родная
так промолвила, сказала:
«Ты возьми корабль отцовский,
280 уплывай скорей в укрытье,
за девять морей широких,
за десятое полморя,
на морской далекий остров,
на затерянную лу́ду[181]!
285 Там отец твой укрывался,
там спасался, хоронился
в годы грозные сражений
от безжалостных гонений.
Любо было там спасаться,
290 проводить чудесно время.
Год — другой ты там побудешь,
возвратишься уж на третий,
на знакомый двор отцовский,
к материнскому причалу!»
Песнь двадцать девятая
Лемминкяйнен отправляется на парусной лодке за море и благополучно прибывает на остров, с. 1–78. — Он там слишком смело ведет себя со всем женским населением, и рассерженные мужчины решают убить его, с. 79–290. — Лемминкяйнен пускается в бегство и покидает остров, как к своему большому огорчению, так и к огорчению девиц, с. 291–404. — Сильная буря на море разбивает корабль Лемминкяйнена, но сам он спасается, добравшись вплавь до берега, где ему дают новую лодку, и на ней он прибывает к родным берегам, с. 405–452. — Найдя сожженным свой дом и опустошенной всю округу, он плачет и сокрушается, предполагая, что убита и его мать, с. 453–514. — Однако оказывается, что мать жива, поселилась на новом месте, в глухой корбе, где Лемминкяйнен, к своей великой радости, и находит ее, с. 515–546. — Мать рассказывает, как люди Похьелы напали и сожгли дотла все дома. Лемминкяйнен обещает построить новые, еще лучше прежних, и отомстить Похьеле за причиненные страдания. Он рассказывает матери о своей прежней веселой жизни на острове, где он прятался, с. 547–602.
Вот беспечный Лемминкяйнен,
сам красавец Кавкомьели,
взял еды в мешок дорожный,
масла летнего — в масленку,
5 взял он масла на год целый,
на второй — набрал свинины.
Вот он прятаться пустился,
бросился искать укрытья.
Так сказал он, так промолвил:
10 «Убываю, убегаю,
на три лета удаляюсь,
на пять лет иду в укрытье.
Пусть сожрут всю землю черви,
пролежат все рощи рыси,
15 вытопчут поля олени,
гуси обживут кули́ги[182].
Матушка, прощай, родная!
Как народ нагрянет Похьи,
края темного орава,
20 головы моей запросит,
ты скажи: давно уж отбыл,
сразу же ушел из дому,
как подсеку подготовил,
где уже снята и жатва.»
25 Лодку на воду поставил,
на волну спустил кораблик
со стальных катков для лодки,
с медных стапелей для судна.
Паруса на мачте поднял,
30 полотняные расправил,
на корме уселся лодки,
примостился на сиденье,
опираясь на правило,
на могучее кормило.
35 Так сказал он, так промолвил,
произнес такое слово:
«Надувай мой парус, ветер,
суховей, гони кораблик!
Пусть несется струг сосновый,
40 мчится мяндовая лодка
на пустой, безмолвный остров,
безымянный мыс туманный!»
Ветер лодочку качает,
вдаль подталкивают волны
45 по широким водам ясным,
по открытому пространству.
Так два месяца качает,
колыхает третий месяц.
На мыске сидели девы,
50 у морской равнины синей.
Все смотрели, все глядели,
с моря взоров не сводили.
Та ждала родного брата,
эта — батюшку родного.
55 Пуще всех ждала девица,
та, что жениха встречала.
Кавко был далеко виден,
лодка Кавко — даже дальше:
словно облако большое
60 между небом и водою.
Девы острова гадают,
девы мыса размышляют:
«Что-то странное на море,
необычное — на волнах.
65 Если ты корабль знакомый,
лодка парусная — наша,
повернись к родному дому,
носом — к островным причалам,
чтоб мы новости узнали,
70 с берегов далеких вести,
в мире ли живут поморы
иль страдают от гонений».
Ветры парус раздували,
волны моря лодку гнали.
75 Вот беспечный Лемминкяйнен
лодку к берегу причалил,
подогнал корабль свой к луде,
к краю острова чужого.
Так сказал, когда причалил,
80 так спросил, едва лишь прибыл:
«Здесь на острове найдется ль,
есть ли тут земли полоска,
чтобы челн поднять на сушу,
чтобы лодку опрокинуть?»
85 Девы острова сказали,
молвили красотки мыса:
«Здесь, на острове, найдется,
сыщется земли полоска,
чтобы челн поднять на сушу,
90 чтобы лодку опрокинуть:
гавани у нас просторны,
стапелями берег полон,
приходи хоть с сотней лодок,
с тысячей челнов являйся».
95 Тут беспечный Лемминкяйнен
лодку вытянул на сушу,
на катки корабль поставил,
сам сказал слова такие:
«Здесь на острове найдется ль,
100 есть ли тут земли полоска,
чтобы слабый муж укрылся,
малосильный схоронился,
спрятался от шума битвы,
грохота мечей могучих?»
105 Девы острова сказали,
молвили красотки мыса:
«Здесь, на острове, найдется,
сыщется земли полоска,
чтобы слабый муж укрылся,
110 малосильный схоронился.
Есть тут крепости большие,
есть просторные подворья,
хоть бы сто пришло героев,
хоть бы тысяча явилась».
115 Тут беспечный Лемминкяйнен
слово молвил, так заметил:
«Здесь, на острове, найдется ль,
есть ли тут земли полоска,
березняк хотя бы малый
120 иль другой земли немного,
чтоб подсеку подготовить,
сделать добрую новину?»
Девы острова сказали,
молвили красотки мыса:
125 «Не найдется в этом крае,
нету здесь такого места,
чтобы лечь хотя б на спину,
или ржи посеять меру,
чтоб подсеку подготовить,
130 сделать добрую новину:
поделен на клинья остров,
на полоски мыс нарезан,
каждый клин на жребий выдан
каждый луг в суде оспорен».
135 Так промолвил Лемминкяйнен,
так спросил красивый Кавко:
«Здесь, на острове, найдется ль,
есть ли тут земли полоска,
где б свои пропеть напевы,
140 длинные исполнить песни.
На устах слова уж тают,
на язык приходят сами».
Девы острова сказали,
молвили красотки мыса:
145 «Здесь на острове найдется,
сыщется земли полоска,
где споешь свои нам песни,
лучшие свои напевы,
рощи есть для хороводов,
150 есть поляны для веселья».
Тут беспечный Лемминкяйнен
чародействовать принялся:
во дворы напел рябины,
у домов дубы поставил,
155 ветви ровные на дубе,
желудь на любой из веток,
с золотым колечком каждый,
на любом кольце кукушка.
Лишь кукушка закукует,
160 брызнет золото из зева,
медь польется с подбородка,
серебро из клюва птицы
на серебряный пригорок,
золотое возвышенье.
165 Распевает Лемминкяйнен,
распевает, заклинает:
жемчугом песчинки сделал,
каждый камешек — блестящим,
сделал красными деревья,
170 золотистыми — цветочки.
Распевает Лемминкяйнен,
средь двора напел колодец,
сверху — крышку золотую,
ковшик золотой — на крышку,
175 чтобы братья пили воду,
чтобы сестры умывались.
На лугу напел озерко,
на озерко — синих уток,
златобровых, сребролобых,
180 меднопалых, меднолапых.
Девы Сари изумлялись,
молодые восхищались
Лемминкяйнена заклятьям,
волхвованиям героя.
185 Молвил славный Лемминкяйнен,
так сказал красивый Кавко:
«Спел бы песню и получше,
покрасивей бы исполнил,
если бы я пел под крышей,
190 за столом сидел широким.
Коль избы мне не предложат,
в доме не дадут мне места,
унесу слова в чащобу,
песни вывалю в кустарник».
195 Девы острова сказали,
молвили красотки мыса: