Завернул, быть может, в Виро,
убежал из славной Суоми?»
Вековечный Вяйнямёйнен
сам сказал слова такие:
225 «Проводить куда мне гостя,
где ж мне золотце устроить?
Может, проводить в кладовку,
посадить в сарай с соломой?»
Люди тотчас отвечали,
230 говорил народ нарядный:
«Проводи большого гостя,
проведи ты золотого
под прославленную крышу,
под прекрасные навесы.
235 Там уже готовы яства,
там расставлены напитки,
добела полы намыты,
все подметены настилы,
жены все сидят в нарядах,
240 в лучших, праздничных одеждах,
в головных своих уборах,
в чистых белых одеяньях».
Вековечный Вяйнямёйнен
так сказал, такое молвил:
245 «Ой ты, Отсо, пташка леса,
колобок медоволапый!
Нам чуть-чуть пройти осталось,
прошагать по боровине.
Золотце, пойдем скорее,
250 поспешим, мой драгоценный,
побежим, чулочек черный,
заскользим, сюртук суконный,
по синичьим узким тропкам,
по дорожкам воробьиным,
255 в дом под пять торцовых бревен,
в дом под шесть надежных балок.
Жены бедные, следите,
чтобы стадо не боялось,
чтоб скотинка не пугалась,
260 уцелел бы скот хозяйки,
как пройдет в жилище Отсо,
в дом протиснется мохнатый.
Из сеней уйдите, парни,
от дверей — подальше, девы, —
265 в дом герой вступает славный,
муж могучий входит в избу.
Отсо, яблочко лесное,
колобок, лесной красавец!
Девушек не опасайся,
270 не страшись носящих косы,
не робей при виде женщин,
этих жен в чулках помятых.
Сколько есть в жилище женщин,
в свой закут скорей идите —
275 в избу входит муж могучий,
в дом герой вступает славный!»
Молвил старый Вяйнямёйнен:
«Дай вам всем, Господь, здоровья,
всем под матицей могучей,
280 всем под этой славной крышей!
Где любимца мне оставить,
поместить мой колобочек?»
Люди тотчас отвечали:
«Здравствуй, здравствуй, гость прибывший:
285 усади свою пичугу,
золотой свой колобочек,
на конце скамьи сосновой,
на краю железной лавки,
чтоб мы шубу разглядели,
290 мех пощупали пушистый.
Не тужи, не огорчайся,
ты на нас не обижайся,
коль придет для шубы время,
срок настанет для осмотра.
295 Шубу портить не позволим,
не дадим твой мех прекрасный
на одежки окаянным,
на лохмотья побирушкам.
Тут уж старый Вяйнямёйнен
300 шубу снять велел с любимца,
вынес на поветь амбара,
положил вариться мясо,
в чан сложил позолоченный,
в меднодонную посуду.
305 На огонь котел уж поднят,
меднобокий, в жар поставлен,
мясом доверху наполнен,
лакомством набит до края,
сдобренным отменной солью,
310 что добыта в дальних странах,
что привезена из Саксы
по просторам дальней Вьены[206],
по проливу Соляному,
сгружена с большого судна.
315 Лишь в котлах сварилось мясо,
с пламени котлы лишь сняли —
повели добычу леса,
понесли клеста чащобы
на конец стола большого,
320 к золотым красивым мискам,
чтобы симу пить из чаши,
чтобы пиво пить из кружки.
Из сосны был стол сколочен,
миски отлиты из меди,
325 ложки серебром сверкали,
золотом ножи сияли.
Доверху набиты миски,
чаши все полны с краями
леса дивными дарами,
330 золотой добычей бора.
Тут уж старый Вяйнямёйнен
сам сказал слова такие:
«Златогрудый старец бора,
дома Тапио хозяин,
335 дома Тапио хозяйка,
сладкая большуха леса,
сын красивый Тапиолы,
сын красивый красношлемый,
Теллерво, красотка бора,
240 весь народ лесной прекрасный,
всех мы ждем на эту свадьбу,
твоего бычка пирушку!
Тут сегодня много снеди,
много снеди, много пива,
345 много для себя съестного,
хватит и для всей деревни».
Люди так ему сказали,
так спросил народ нарядный:
«Где родился славный Отсо,
350 где он вырос, драгоценный?
Вряд ли в бане на соломе,
вряд ли в темном закуточке?»
Вековечный Вяйнямёйнен
сам сказал слова такие:
355 «Отсо не родятся в риге,
не родятся на мякине!
Был рожден наш славный Отсо,
сотворен, медоволапый, —
у луны, у солнца в чреве,
360 у Медведицы под мышкой,
возле милых дев воздушных,
возле дев самой Природы.
Дева шла по краю неба,
посреди пространств воздушных.
365 Вот прошла по кромке тучи,
по само́й границе неба
в голубых чулках красивых,
в пестрых кенгах с каблуками,
у нее была корзинка,
370 с шерстью кузовок — под мышкой.
Бросила кудель на воду,
опустила шерсть на волны.
Ту кудель баюкал ветер,
гнало воздуха движенье,
375 дух воды качал тихонько,
волны к берегу толкали,
к берегу с медвяным бором,
к мысу с краешком медовым.
Мьеликки, хозяйка леса,
380 щедрая хозяйка бора,
ту кудель с волны схватила,
шерстяной взяла комочек.
Ловко шерсть она скатала,
сноровисто завернула,
385 сунула в кленовый кузов,
в разрисованную зыбку.
Привязала лямки люльки,
золотые цепи зыбки
к самой прочной ветке ели,
390 к разветвлению густому.
Там баюкала знакомца,
там лелеяла любимца
под цветущей кроной ели,
под раскидистой сосною.
395 Там она растила Отсо,
пестовала мех чудесный
возле рощи медоносной,
посреди медовой чащи.
Подрастал красивым Отсо,
400 становился все прекрасней:
кривоногий, толстопятый,
кругломордый, большелобый.
Нос — курнос, крюком — колени,
мех красивый, весь мохнатый.
405 Лишь зубов пока не дали,
лишь когтей не смастерили.
Мьеликки, хозяйка леса,
молвила слова такие:
«Я бы когти смастерила,
410 принесла бы также зубы,
лишь бы зла он не наделал,
не принес несчастья людям».
Вот тогда поклялся Отсо
на руках хозяйки леса,
415 перед Богом всемогущим,
пред лицом владыки неба,
что не будет делать худа,
зла творить не станет людям.
Мьеликки, хозяйка леса,
420 корбы мудрая большуха,
зубы добывать пустилась,
спрашивать для Отсо когти
у рябины крепкоствольной,
жилистого можжевела,
425 у кореньев узловатых,
у столетних пней смолевых:
не нашла когтей пригодных,
не нашла зубов хороших.
На юру сосна стояла,
430 красовалась ель на взгорке,
ветвь на ели золотая,
сук серебряный на конде.
Их взяла хозяйка в руки,
зубы, когти смастерила,
435 зубы в челюсти воткнула,
крепко в десны посадила.
Отпустила прочь любимца,
убежать дала красавцу,
чтоб гулял он по болотам,
440 чтоб расхаживал по чащам,
по межам бродил степенно,
чтоб карабкался по склонам,
чтобы вел себя учтиво,
чтоб вышагивал достойно,
445 проводил счастливо время,
коротал свои денечки
на краю земель, на топях,
на краю поляны игрищ,
чтоб ходил босым все лето,
450 осень бегал без чулочков,
чтоб в осеннее ненастье,
чтобы в зимние морозы
жил в черемуховом доме,
у опушки хвойных замков,
455 у подножья пышной ели,
в можжевеловой каморке,
пять имел накидок теплых,
восемь одеял из шерсти.
Там-то я и взял добычу,
460 там настиг свою удачу».
Молодые так сказали,
пожилые так спросили:
«Как ты сделал щедрой корбу,
щедрой — корбу, доброй — чащу,
465 чутким — властелина леса,
Тапио — великодушным,
что с сокровищем расстался,
с медолапым разлучился?
Не копья ли это дело,
470 не стрелы ли то заслуга?»
Вековечный Вяйнямёйнен
вымолвил слова такие:
«Щедрою была к нам корба,
щедрой — корба, доброй — роща,
475 милостивым был хозяин,
Тапио — великодушным.
Мьеликки, хозяйка леса,
Теллерво, чащобы дева,
дочка Тапио, красотка,
480 малая служанка леса,
нам дорогу указала,
вехи там установила,
метки сделала вдоль тропок,
путь-дорогу указала.
485 Сделала в бору зарубки,
на холмах — заломы веток
до дверей жилища Отсо,
денежного островочка.
Мне, когда туда я прибыл,
490 как добрался я до цели,