505 к матери-земли границам,
к нижнему пределу неба.
Там с челном своим и скрылся,
со своею лодкой сгинул.
Только кантеле оставил,
510 звонкий инструмент для Суоми,
вечную усладу людям,
песни славные — народу.
Завершить пора преданье,
привязать язык покрепче,
515 песнопение закончить,
заклинание оставить.
Выдыхается и лошадь,
пробежав свой путь неблизкий,
устает косы железо,
520 выкосив густые травы,
бег воды и тот стихает,
одолев реки излуки,
меркнуть пламя начинает,
пропылав всю ночь бессонно,
525 почему ж певцу не смолкнуть,
славным песням не утихнуть,
коль весь вечер шло веселье,
пенье — до захода солнца.
Так, бывало, говорили,
530 так когда-то рассуждали:
«Даже водопад могучий
всей воды не изливает,
даже рунопевец лучший
песен всех не выпевает.
535 Лучше пение закончить,
чем прервать, не кончив песню.
Что ж, умолкну, что ж, утихну,
завершу, закончу пенье,
замотаю песнь в клубочек,
540 закручу в моток заклятья,
положу в амбар на полку,
под запоры костяные,
чтоб не выбрались оттуда,
не смогли освободиться,
545 прежде чем замки откроют,
прежде чем раздвинут зубы,
разомкнут уста пошире,
прежде чем язык развяжут.
Что с того, что распеваю,
550 что пою порою много,
что пою в ложбинке каждой,
в каждом ельнике кукую.
Мать моя давно почила,
милая навек уснула,
555 матушка меня не слышит,
пенью моему не внемлет,
слушают меня лишь ели,
слушают лишь ветки сосен,
внемлют ласково березы,
560 одобрительно — рябины.
Я без матушки остался,
без родной — ребенком малым,
жавороночком на камне,
на булыжнике — дрозденком,
565 жаворонком заливаться,
стрекотать в лесу дрозденком
под присмотром неродимой,
под надзором нелюбимой.
Мачеха меня, бедняжку,
570 злополучного ребенка,
прогнала за угол дома,
под наветренную стену,
чтоб унес бедняжку ветер,
беззащитного — студеный.
575 Я помыкался, несчастный,
жалкий птенчик, поскитался,
поплутал по землям дальним,
побродил один по свету,
ветру каждому открытый,
580 окрикам любым покорный,
надрожался я на стуже,
наревелся на морозе.
Их теперь совсем немало,
много злых людей на свете,
585 кто меня корит нещадно,
кто меня бранит жестоко —
тот слова мои ругает,
этот голос порицает,
говорит, что я картавлю,
590 что не знаю меры в пенье,
что пою совсем уж плохо,
что мотив перевираю.
Люди добрые, не надо
изумляться, удивляться,
595 что дитя не знает меры,
что поет птенец прескверно.
Я ведь не бывал в ученье
у могучих чародеев,
не учил слова чужие,
600 не слыхал чужих заклятий.
Все в ученье побывали —
я не смог уйти из дома,
мать без помощи оставить,
одинокую, покинуть.
605 Мне пришлось учиться дома,
под своей родимой крышей
возле прялки материнской,
на пахучей стружке брата,
да и то совсем ребенком,
610 мальчуганом в рубашонке.
Только все-таки, но все же
я певцам лыжню оставил,
путь пробил, пригнул вершину,
заломил вдоль тропок ветки.
615 Здесь теперь прошла дорога,
новая стезя открылась,
для певцов, что поспособней,
рунопевцев, что получше,
средь растущей молодежи,
620 восходящего народа.
«Калевала». Словарь
Словарь составлен Эйно Киуру.
Амба́р — строение для хранения зерна, муки, припасов, вещей и т. д. Расположено отдельно от жилого дома и хозпостроек.
Бе́лочник (в стволы стучащий) — охотник, промышлявший белкой. Он стучал по стволам деревьев, вспугивал зверька, которого затем облаивала собака, чтобы охотнику было удобнее сбить ее стрелой из лука или самострела. Часто охотник имел помощника, который колотил по деревьям и подбирал выпущенные из лука стрелы.
Бёрдо — одна из основных частей ткацкого станка. Это своеобразный гребень, концы зубьев или пластин которого с обоих концов закрыты планками, набилками. Каждая нить основы ткани продевается между зубьями (пластинами) берда. Когда нить утка (поперечная нить ткани) оказывается продетой с помощью челнока в гев (промежуток, образовавшийся при разведении вверх и вниз параллельных нитей основы), ее прибивают бердом к ранее продетому утку после того, как смежные нити основы поменяются местами: верхние — вниз, нижние — вверх. Бердо подвешивается над плоскостью основы, и оно свободно перемещается взад-вперед, прибивая каждый раз уток к прежде продетой нити.
Берестя́нка — простой ковшик, сделанный из куска бересты, свернутой воронкой. Сведенные края пластины скрепляются расщепленной палочкой, внешний конец которой образует рукоять «ковшика».
Бобо́вник — болотное растение, высушенные корни которого толкли в ступе и полученную «муку» добавляли в хлеб.
Большу́ха — старшая в доме, хозяйка, распорядительница женской части семьи.
Бо́тать — бить по воде боталом (шестом с наконечником для шума), звук которого распугивает рыбу, и она устремляется прочь, попадая в расставленные сети.
Броня́ — доспехи воинов. Могли состоять из нескольких армированных железом и обложенных стальными пластинками поясов, которые располагались один над другим и закрывали наиболее уязвимые части тела. В народных текстах, использованных Э.Лённротом в «К», содержатся аллюзии на снаряжение и костюм колдуна, шамана, который, как считают специалисты, восходил к копированию облика тотемных животных, например птиц с оперением.
Бубенцы́ («кукушки») — различные погремушки и колокольцы, которые развешивались на упряжи лошади (хомуте, дуге, оглоблях) и назывались «куковальщиками», «кукушками».
Ва́га (коромысло) — специфическое коромысло, представляющее собой жердь, концы которой покоились на плечах идущих друг за другом людей (см. Коромысло).
Ва́ра — «(варака) — холм, горушка, бугор, взлобок» (В.Даль).
Веретено́ — орудие для ручного прядения. Представляет собой точеный стержень, острый к верхнему концу и утолщенный к нижней трети с зарубкой и круто заостренной пяткой. На веретенах для сучения (скручивания вместе двух нитей) бывает специальное маховое колесо, прясло (см. Пряслице).
Вечея́ — отверстие в середине верхней половины жерновов, куда засыпают зерно.
Ви́ца — «…хворостина, хлыст, длинная ветка, лоза» (В.Даль).
Во́жжи — длинные поводья, пристегнутые к уздечке, непосредственно к удилам; человек, управляющий лошадью, держит их в руках.
Вью́шка — вал у ткацкого станка, на который навита основа (продольные нити ткани).
Голи́ца — кожаная рукавица без подкладки.
Головной убор Туони — головной убор в виде колпака со спадающими на плечи и спину краями, который надевали покойнику. Такой же колпак надевали, когда работали в лесу, на пожоге и т. д. (см. Куккели).
Горн, горни́ло — очаг для накаливания поковок в кузнице. Огонь в горне раздували специальным приспособлением — мехами (см. Мехи).
Горну́шка — «…заулок с ямкой, налево от шестка русской печи, куда загребают жар» (В.Даль). В таком загнетке тщательно укрытые золой угли тлели до утра, когда их разгребали и раздували с их помощью пламя. Огниво использовали только в том случае, если угли были угасшими.
Грядка — продольные брусья, в которые вдолблены верхние концы копыльев саней. Копылья, в свою очередь, врезаны в полозья; параллельные полозья скрепляются между собой через верхнюю часть копыльев поперечными вязками, на которые и наложены грядки.
Губа́ — залив, заток, заводь.
Гужи́ — ременные петли, прикрепляемые к обеим сторонам (клешням) хомута. Служат для скрепления оглобель с хомутом при помощи дуги.
Дельни́цы — «варежки, вязаные рабочие шерстяные рукавицы, плотно облегающие руку» (В.Даль).
Де́ньги — средство обмена товарами, являющееся одновременно всеобщей мерой стоимости. Изначально у занимавшихся лесным промыслом, охотой и торговлей финно-угорских народов в качестве денег использовались шкуры зверей, прежде всего шкурки белки. Металлические деньги найдены в раскопках и относятся к XI–XII векам. Это в основном монеты восточного, т. н. куфического происхождения. В регулярный оборот металлические деньги вошли после захвата Финляндии Швецией. В «К», как и в народной поэзии, речь идет то о металлических деньгах (17:178, 18:406, 22:57), то о «меховых» деньгах (46:165, 350, 556).
Добро хозяйки — домашний скот (кроме лошадей), который был полностью в ведении хозяйки.
Доёнка — подойник, который изготовлялся из можжевеловой клепки как наиболее гигиеничного материала, обладающего бактерицидными свойствами.
Долблёнка — (осинка, осиновка) — лодка, выдолбленная из ствола осины.
Жернова́ (ручные) — приспособление для размола зерен. Состоит из двух положенных один на другой каменных круглых плит. В центре верхнего жернова — отверстие для засыпки зерен (вечея). Жернова вращались вручную, для чего к ним с помощью обруча прикреплялась рукоятка в виде палки, верхний конец которой продевался в отверстие установленной вверху планки-лопатки (см.