Из болот железо взяли,
155 Там на дне его отрыли,
Принесли его к горнилу.
Положил кузнец железо,
Поместил в огонь горнила
И мехи привел в движенье,
160 Трижды дуть их заставляет.
Расплавляется железо,
Размякает под мехами,
Точно тесто из пшеницы
Иль для черных хлебов тесто,
165 Там, в огне кузнечном сильном,
В ярком пламени горнила.
И воскликнуло железо:
«О кузнец ты, Ильмаринен,
Унеси меня отсюда,
170 Здесь меня терзает пламя!»
Так ответил Ильмаринен:
«Коль тебя отсюда выну,
Может, станешь ты ужасным,
Станешь слишком беспощадным,
175 Своего порежешь брата,
Сына матери поранишь».
Поклялось тогда железо,
Поклялось сильнейшей клятвой
Пред горнилом, наковальней,
180 Перед молотом кузнечным,
Говорит слова такие
И такие молвит речи:
«Есть деревья для пореза,
Можно сердце рвать у камня.
185 Я не буду резать брата,
Сына матери не трону;
Жизнь моя приятней будет
И житье мое привольней,
Если к людям попаду я,
190 Послужу ручным орудьем,
Чем свое мне племя резать,
Чем своих родных мне ранить».
И кузнец тот, Ильмаринен,
Тот кователь вековечный,
195 Из огня железо тащит,
Положил на наковальню,
Бьет его, чтоб стало мягче,
Вещи острые кует он,
Топоры кует и копья,
200 Вещи разные сковал он.
Но еще железу мало,
Надо бедному прибавить:
Не готов язык железа
И не вырос рот у стали,
205 Ведь не закалить железо,
Коль не намочить водою.
И кузнец тот Ильмаринен
Сам об этом поразмыслил,
Положил золы немного,
210 Щелоку чуть-чуть прибавил
В жидкость для закалки стали,
В сок для крепости железа.
Языком он смесь отведал,
Про себя он рассуждает,
215 Говорит слова такие:
«Эта смесь не обратится
В жидкость для закалки стали,
В сок для крепости железа».
Вот с земли пчела взлетела,
220 Синекрылая из травки;
Полетав, остановилась
У кузнечного горнила.
И кузнец промолвил слово:
«Пчелка, быстрый человечек!
225 Принеси медку на крыльях,
Языком достань ты сладость
Из шести цветочных чашек,
Из семи верхушек травных,
Чтобы сталь мне изготовить,
230 Чтобы выправить железо!»
Слышит шершень, Хийси птичка,
Услыхал он эти речи:
С кровли кузницы смотрел он,
На бересте кровли сидя,
235 Как калилась сталь в горниле,
Как готовилось железо.
С быстротой летит оттуда,
Сыплет ужасами Хийси
И приносит змей шипенье,
240 Черный яд гадюки злобной,
Муравьиный яд приносит
И сокрытый яд лягушки
В жидкость для закалки стали,
В сок для крепости железа.
245 А кузнец тот, Ильмаринен,
Вековечный тот копатель,
Пораздумал и помыслил,
Что та пчелка, прилетевши,
Сладкий мед ему приносит,
250 Меду в сотах доставляет,
И сказал слова такие:
«Рад, что принесла мне это
В жидкость для закалки стали,
В сок для крепости железа».
255 Сталь туда он погружает,
Погружает и железо,
Из огня железо вынул,
Из горнила сталь он поднял.
Вышла сталь оттуда злою,
260 Злобным сделалось железо
И нарушило присягу,
Как собака, съело клятвы;
Без пощады режет брата
И родных с ужасной злобой,
265 Заставляет кровь струиться
И бежать из раны с шумом».
Закачал старик на печке
Бородой и головою:
«Знаю я теперь начало
270 И коварный нрав железа.
Злое, жалкое железо,
Ты, изгарина дрянная,
Сталь с могуществом ужасным!
Так-то ты росло на свете,
275 Так-то сделалось ты страшным,
Чересчур уже великим!
Ты ведь не было великим,
Ни великим, ни ничтожным,
Ты ведь не было красивым,
280 Прежде не было могучим,
Молоком новорожденным
Ты покойно исходило
Из сосцов прекрасных девы,
Из девичьей полной груди
285 На краю обширной тучи,
Посредине небосвода.
Ты ведь не было великим,
Ни великим, ни ничтожным,
Как ты было словно влага,
290 Словно струйка ключевая
На хребте болот широких;
У крутой скалы, в уступе,
Ты комком земли лежало,
Ты лежало пылью ржавой.
295 Ты ведь не было великим,
Ни великим, ни ничтожным,
Как тогда тебя в болоте
И олень и лось топтали,
Как тебя давили волки
300 И медведь царапал лапой.
Ты ведь не было великим,
Ни великим, ни ничтожным,
Как тебя из топи вынул,
Потащил из почвы черной,
305 Прямо в кузницу доставил,
Бросил к горну Ильмаринен.
Ты ведь не было великим,
Ни великим, ни ничтожным,
Как изгарина, шипело,
310 Кипятком ты клокотало
В страшном огненном пространстве,
Как клялось ты страшной клятвой
Перед горном, наковальней,
Перед молотом кузнечным,
315 Пред горячим дном горнила,
Где кузнец тогда работал.
Ныне ль ты великим стало,
Сильной ярости достигло,
Клятву страшную забыло,
320 Честь свою, как пес, сожрало:
Свой же род ты полосуешь
И своих родных кусаешь?
Кто ж тебя ко злу понудил,
Кто внушил дела дурные?
325 Твой отец иль мать родная,
Был ли то твой брат старейший,
Иль сестра твоя меньшая,
Или кто другой из рода?
Не отец, не мать родная
330 И не брат родной старейший,
Не сестра твоя меньшая
И никто другой из рода;
Ты само – источник бедствий;
Ты – начало дел ужасных.
335 Вот, смотри свою работу
Да приди беду поправить;
Иль скажу твоей родимой,
Я пожалуюсь старухе.
Много матери заботы,
340 Тяжело бывает старой,
Если сын дурное сделал,
Если дерзко поступил он.
Не хлещи ты, кровь, потоком.
Ты не бей струею теплой,
345 Перестань на лоб мне брызгать,
Обливать мне грудь потоком;
Как стена, ты стань недвижно,
Как забор, ты стой спокойно,
Стой, как меч, упавший в море,
350 Как во мху стоит осока,
Как стоит на поле глыба,
Как скала средь водопада.
Если ж непременно надо,
Чтоб ты быстро устремлялась,
355 Ну, так двигайся ты в мясе,
По костям ты бегай быстро:
Там тебе гораздо лучше,
В коже много превосходней
Пробегать тебе по жилам,
360 По костям передвигаться,
Чем на землю изливаться,
Перемешиваться с пылью.
Молоко, не лейся в землю,
На траву не изливайся,
365 Ни на дерн, мужей украса,
Ни на холм, героев злато:
Проживать должно ты в сердце,
В легких погреб свой устроить,
Поспешай туда обратно,
370 Возвратись туда скорее.
Нет нужды ручьем стремиться
И как озеро разлиться
Или бить ключом болотным,
В поле лужей расстилаться.
375 Смирно стой, не изливайся,
Кровь ты красная, не лейся,
Будь смирна, сама сдержись ты!
Водопад на Турья стал же,
Туонелы река смирилась,
380 Море высохло и небо
В лето засухи великой,
В год огня, мучений полный.
Если ж этому не внемлешь,
Я пути другие знаю,
385 Знаю я, чего искать мне:
Я возьму котел у Хийси,
Чтобы кровь в нем поварилась,
Там она калиться будет,
И не вытечет ни капли,
390 Красный сок не будет литься,
Не падет уж кровь на землю,
Не польет, свистя, из раны.
Иль не богатырь я больше,
Старца сын, уж не герой я,
395 Чтоб сдержать стремленье крови,
Запрудить из жил потоки?
О! так есть отец великий,
Есть творец, живущий в тучах;
Из мужей он самый сильный,
400 Из героев самый мощный:
Крови рот зажать он может,
Он уймет ее стремленье.
О ты, Укко, бог верховный,
Ты, отец и бог небесный,
405 Снизойди: тебя мне нужно!
Снизойди: тебя зову я!
Ты сдави рукою сильной,
Нажимай ты толстым пальцем,
Да покрепче, эту рану
410 И запри отверстье злое,
Положи листочков нежных
И рассыпь цветы златые,
Чтоб закрыть дорогу крови,
Запрудить ее потоки,
415 Чтоб она не шла на платье,
Бороду не заливала».
Так потоки укротил он,
Запрудил дорогу крови.
Сына в кузницу послал он,
420 Чтобы мази приготовить,
Взяв травы волокон нежных
И в цвету тысячелистник,
Взяв медовых сладких капель
Да собрав частицы сотов.
425 Мальчик в кузницу уходит,
Чтобы мази приготовить.
На пути он дуб встречает
И у дуба вопрошает:
«Есть ли мед в ветвях широких,
430 Соты под корой дубовой?»
Отвечает дуб разумно:
«Мед еще вчера ведь капал
По ветвям моим широким,
Мед повис в моей вершине,
435 С облаков, вверху шумящих,
С тех барашков мимолетных».
Взял он щепочку от дуба,
Крошку мягкой древесины,
Много трав сорвал хороших,
440 Злаков самых разновидных,