3. Щука Туонелы – у финно-угров щука – священная рыба. Лекари коми использовали кости и мясо щуки как сильные лекарства.
4. Терхенетер – богиня туманов.
5. Песня мальчика (строки 357–406) – свадебная. Орел символизирует жениха.
Руна двадцатая
Руны 20–25 описывают свадебный пир, обрядовые песни и прибытие жены в дом мужа. Эта часть, по сути, не относится к прежним героям. Действующее лицо здесь – не «вековечный кователь» Ильмаринен, а неизвестный жених, простой финский или карельский крестьянин. Неудивительно, что позже Лемминкяйнен говорит о том, что он вспахал поле со змеями. Женихом мог оказаться и он.
1. Кемь – здесь: река в Северной Финляндии.
2. «Ведь ячмень для пива служит… / А глупцов на драку гонит» (строки 139–424) – подробный заговор на пивоварение.
3. Осмотар («дочь Осмо»), также Капо – обитательница Калевалы. Изобретение пива приписывается жителям Калевалы.
Руна двадцать первая
Здесь мы находим свадебные величания жениха. Исполнение обрядовых песен в р. 21–25 вообще-то не должно называться рунами, т. е. эпическими песнопениями. Исполнялись они также не теми же, кто исполнял руны. Дойдя до этого места, певец прерывал исполнение, а свадебные песни, как правило, исполнялись женщинами.
Руна двадцать вторая
Эта руна содержит свадебные причитания матери, невесты и родни, а «проданная» и «купленная» – это устойчивые обрядовые формулировки, а не реальная ситуация. Жених сравнивается с медведем (строки 226–228), и это лишний раз свидетельствует о том, что это священное животное играло в свадебной традиции большую роль. Судя по всему, именно он изначально представал хозяином дикой природы. У финно-угров и сопредельных народов мы находим сказания, которые вошли и в эпос, о заключенном браке между женщиной и медведем, что аллегорически изображает союз человека и природы. Однако в этой руне сравнение мужа с медведем направлено на то, чтобы подчеркнуть его грубость и неотесанность.
Руна двадцать третья
Невесту наставляет Осмотар, женщина из племени жениха, обитательница Калевалы, знакомая с тамошними правилами. Довольно подробно излагаются обстоятельства ведения хозяйства и обязанности невесты.
1. «И ходи почаще в баню» (строка 405) – ячмень для изготовления пива замачивали в бане.
2. Пиру – злобный дух, то же, что и Лемпо (не путать с отцом Лемминкяйнена).
Руна двадцать четвертая
Повествование о свадьбе продолжается: здесь жених получает наставления, которые дополнены юмористической песней об «укрощении строптивой» (строки 265–296), а также происходит прощание невесты с домом и отбытие.
Руна двадцать пятая
Молодые прибывают в дом жениха. В строках 245–266 мы находим юмористические поддразнивания невесты перед одариванием молодых. В этой руне упоминается новый спуск Вяйнямёйнена в Туонелу за инструментом для починки саней – вероятно, этот фрагмент попал в руну случайно.
Руна двадцать шестая
Продолжается повествование о похождениях Лемминкяйнена. Как следует из последующих рун, пир, куда собирается Лемминкяйнен, – не тот свадебный пир Ильмаринена, куда не пригласили Лемминкяйнена. Финал р. 20, судя по всему, сочинен Лённротом для того, чтобы мотивировать поступки Лемминкяйнена в р. 26 и 27.
Текст этой руны обладает определенной несогласованностью. Мать предупреждает Лемминкяйнена об ожидающих его опасностях на дороге, на что тот отвечает, что создаст себе помощников: один из них отвлечет орла, а второй заморозит ров, полный огня. Однако на деле он прикармливает орла и медведей, приручая их; для того чтобы перебраться через огненный ров, он молится Укко, а от змей защищается колдовством.
Руна двадцать седьмая
1. То, как отвечает хозяин Похъёлы, свидетельствует о необходимости следовать определенным правилам поведения. Гость, входя в дом, должен дождаться на пороге приглашения зайти дальше.
2. Идущее друг за другом чародейство хозяина Похъёлы и Лемминкяйнена можно сопоставить с противоборством чародея и его ученика в народных сказаниях.
3. Лемминкяйнен похож на Алешу Поповича (см. прим. к р. 11) в том числе и тем, какую уловку он применяет в битве: заставив врага обернуться, он отрубает ему голову.
Руны двадцать восьмая и двадцать девятая
То, как обитатели Похъёлы мстят за убитого соплеменника, соответствует обстоятельствам карело-финского средневековья (ср. уничтожение рода Калерво в р. 31).
Сюжет о том, как Лемминкяйнен живет на острове, окруженный женщинами, параллелен с эпосами других народов (Ахилл в «Илиаде» и т. д.).
Руна тридцатая
Здесь мы встречаем структурно любопытное заклятие мороза: когда мороз называется по имени, ему растолковывают, что́ именно ему следует морозить (строки 195–212), сообщается «начало мороза» (строки 215–254), и в итоге он побежден посулами выгнать его на север или туда, где ему не выжить: в кузницу или в лето (строки 269–298)
Руна тридцать первая
Руны 31–36 посвящены очередному «вставному» циклу, который не связан с повествованием о Вяйнямёйнене, Ильмаринене и Лемминкяйнене. Здесь мы встречаем сюжет о жизни сироты Куллерво, воителя-изгоя. В повествовании о Куллерво сплетаются мотивы эпоса (герой, который мстит за свой уничтоженный род) и волшебной сказки.
1. «Дева Калерво одна лишь / Там спаслась с плодом во чреве» (строки 71–72) – часто встречающийся в эпических сказаниях Евразии сюжет: единственный человек, который спасся при уничтожении всего племени, становится причиной гибели убийц. Такой же мотив мы можем найти в р. 13–14, в сюжете о том, как старик из Похъёлы убивает пощадившего его Лемминкяйнена.
2. Стремительный рост, неконтролируемая могучая сила – частый мотив эпических и сказочных сюжетов. Эта руна концентрирует в себе много общих фольклорных мест.
3. Продажа Куллерво Ильмаринену – это намеренная попытка утвердить цикл Куллерво в «Калевале». В народных же рунах мы встречаем только упоминания о некоем кузнеце, покупающем раба.
Руна тридцать вторая
Эта руна посвящена заклинанию хозяйки, выгоняющей скот на выпас. Подобные заговоры часто встречаются среди карел, финнов и русских обитателей севера.
1. «Много есть на свете злобных, / Молоко гонящих к Мане» (строки 159–169). «Гнать молоко к Мане» означает колдовством лишать коров молока. Подозреваемую в колдовстве крестьянку, как правило, обвиняли в сборе росы с луга, где пасется скот, чтобы перевести надой в свое хозяйство. «Брать молоко у Маны» – обильная и сочная трава вырастала из Маны-Туонелы, то есть из подземного мира.
2. «Отсо, яблочко лесное…» (строки 315–440) – заговор, посвященный отводу медведя от скота.
3. Куйппана – то же, что и Тапио, хозяин леса. Хищные звери – его псы.
Руна тридцать третья
Ворона советует отомстить хозяйке, и это – часто встречающийся в мифах разных народов сюжет о том, как угнетенному герою рассказывает о его прошлом птица, и тот, следуя подсказке птицы, принимается мстить. Звери, пригнанные работником под видом скота (в чем тоже можно отметить сказочный сюжет, встречающийся в сказках о сыне женщины и медведя), должны растерзать жену Унтамо, но усложнение сюжета привело к замещению ее женой Ильмаринена.
Руна тридцать четвертая
«Жив еще старик отец твой» (строка 127) – эта фраза противоречит р. 31, которая повествует о полном уничтожении рода Калерво.
Руна тридцать пятая
Здесь сюжет о «богатырской силе» Куллерво повторяется и напоминает слушателю, что образ Куллерво маргинален, он – не труженик, а воитель. Такая же подоплека – в мотиве неузнанной сестры: в северорусских песнях Куллерво замещается братьями-разбойниками, разорвавшими всякую связь с родными. Куллерво – изгнанник, не считающийся со своим родом (см. его разговор с родней в р. 36).
Руна тридцать шестая
Куллерво истребляет род Унтамо, тем самым выполняя свою основную задачу мстителя.
1. «Лишь остались в печке камни / Да рябина у забора» (строки 249–250) – т. е. остались только самые священные предметы, которые нельзя трогать даже ярому врагу.
Разговор Куллерво с мечом встречается и в воинском эпосе. Оружие воителей получало имена (например, меч Роланда «Дюрандаль» или «Тисона» Сида). По представлениям воинов, чья жизнь зависела от надежности оружия, каждый меч обладал собственным нравом. Ср. отказ меча убивать женщину в р. 38, т. е. исполнение самим мечом тех рыцарских законов, которые отказывается выполнять Ильмаринен.
В конце руны (строки 347–361) мы встречаем осуждение маргинальности и плохого воспитания Куллерво, которое Лённрот выражает через слова хранителя устоев Вяйнямёйнена.
Руна тридцать седьмая
Повествование вновь сосредотачивается вокруг изначальных персонажей. Несмотря на то что в «Калевале» все происходящее в р. 37–38 – следствие смерти жены Ильмаринена от диких зверей, натравленных Куллерво, эти руны старее сюжета о Куллерво. Вероятно, они старше и повествования о ковке Сампо. Некоторые варианты повествуют о том, как Ильмаринен изготовляет себе жену из золота после того, как превратил первую жену в чайку, или после того, как неудачно сватается к девушкам Саари и получает отказы. Лённрот использует оба варианта в р. 38: сначала Ильмаринен переживает отказ, а потом превращает украденную жену в чайку. Однако Лённрот помещает эти сюжеты после тех, которые повествуют о женщине из золота.
То, как чародей выковывает себе золотую жену, напоминает сюжет о ковке Сампо: прежде всего из горнила появляются ненужные предметы, и только после череды попыток герой добивается результата. Возникновение «золотой женщины» ученые связывают со сказанием о «золотой бабе», идоле, которому поклонялись племена финнов Приуралья, в т. ч. коми.
Та мораль, которую излагает Вяйнямёйнен, сочинена самим Лённротом, как