Путь разбойника приметил,
Различил следы на дерне:
След ноги во мху болотном.
Принялся он меч свой кликать,
Звать исчезнувшего друга:
— Слушай, меч, как я кукую.
Щебечу печальной птицей!
Ты услышь призывы брата,
Друга скорбные взыванья,
Что лесам я посылаю,
Выкликаю в ширь долины,
Шлю в кустарники глухие!
Ты ответь, мой братец мудрый,
Отзовись мне кукованьем:
Кто тебя похитил ночью,
Кто унес в когтях железных?
Злодеянье видел Уку,
Очи пламенные Таары
С высоты всю ночь глядели.
А всевидящие боги
Мне найдут, укажут вора.
Люди смертные не знают,
Как чудесно был ты слажен.
Тяжести твоей безмерной
Утащить им не под силу!
Финский мастер, старший рода,
Выковал тебя любовно,
Силу рук своих железных
В лезвие твое вложил он.
Над тобой семь лет трудился,
Раздувал семь лет горнило,
Из семи сортов железа
Короля мечей ковал он.
Из семи заветных сталей
Над огнем кровавым горна
Лезвие твое он правил.
Каждый день произносил он
Перед солнечным восходом
Семь заклятий, семь напевов, —
Королю мечей твердил он
Слово силы, слово мощи.
Лезвие меча стальное
Закалял премудрый мастер
На воде семи колодцев,
На семи текучих водах,
На семи ночных туманах.
Рукоять серебряная,
Золотом окованная,
Пряжка была бронзовая
И из камня резанная…
Это он, кто дул навстречу,
Кто вздувал Чудские волны,
Это он, колдун лукавый,
Это он тебя похитил!
Все бесовское отродье
Издавна со мной враждует,
Досаждает мне повсюду.
Если только встречу вора,
Как возьму его за ворот,
Сотню раз его подброшу,
Сотню раз хвачу о камень!
Тяжеленек был ты, меч мой,
Создан был для рук могучих,
Не для воровских силенок!
Вор добычи не осилил,
Не унес ее далеко!
Слушай, меч, как я кукую,
Щебечу печальной птицей!
Ты услышь призывы брата,
Друга скорбные взыванья,
Что лесам я посылаю,
Выкликаю в ширь долины,
Шлю в кустарники густые!
Ты ответь мне, брат мой мудрый,
Отзовись мне кукованьем! —
Калевитян сын любимый
Обернул к долине ухо —
Меч вдали не прозвенит ли,
Не ответит ли оружье?
Дали кутались в молчанье,
Все вокруг дышало миром.
Богатырь Калевипоэг
Тут пропел другую песню…
Вот и в третий раз пропел он,
Словом он манил медовым:
Меч вдали не отзовется ль?
Не услышит ли оружье
Друга скорбные взыванья?
Добрый меч не подал знака,
Ни словечка не ответил.
Дали кутались в молчанье,
Все вокруг дышало миром —
И леса и дол широкий.
Калевитян сын любимый
Принялся искать оружье,
Стал топтать дорожки ветра.
Долго он окрест скитался,
Долго он бродил по кругу,
Забирал все шире, шире,
Отходил все дальше, дальше,
Он по зарослям кружился,
Пробирался сквозь кустарник.
По кочкарнику шагал он,
Перепрыгивал болота.
Громко пел он, призывая,
Словом он манил медовым.
Добрый меч не подал знака,
Дали кутались в молчанье,
Все вокруг дышало миром —
И леса и дол широкий.
В долгих поисках бесплодных
Проходил Калевипоэг
Берегами тихой Кяпы.
Дивный блеск со дна взметнулся
Меч сверкал в прозрачной глуби
Другу-брату улыбался.
Калев-сын промолвил слово:
— Ты ли это, меч мой добрый?
Сладко ль спать тебе, товарищ,
На струистом тихом ложе —
В тайной горнице подводной?
Меч мечей, оружье боя,
Детище Железной Лапы,
Сильных рук изнеможенье!
Кто тебя, мой меч, осилил,
Опустил на дно речное?
Кто тебя закинул в Кяпу
Спать на ложе травянистом? —
Меч хозяина услышал,
Он со дна ему ответил,
Словно лебедь прозвенел он:
— Знахарь слов, начетчик Маны,
Над землей меня приподнял,
С места сдвинуться заставил,
Оторвал меня от ложа.
Молвил он заклятье Маны,
Молвил слово ветровое,
Молвил слово водяное,
Он воззвал к сильнейшим силам,
Папоротник с плаунами
Тяжкий груз мой приподняли,
Сверху помогла рябина,
А тимьян посередине
С намогильною травою,
Одноягодник же снизу
С валерьяною толкали.
Эти семеро подручных
Пересилили оружье,
Сталь заставили подняться.
Знахарь слов, начетчик Маны,
Притащил меня он к Кяпе.
Как шагал он через речку,
Прыгал с берега на берег, —
Тут увидел я русалку:
Из-под волн она глядела,
Тайный знак мне подавала —
Ускользнуть на дно речное,
Пасть в струистые объятья.
Тут рванулся я нежданно,
Из когтей проклятых выпал,
С плеском разрубил я волны,
Опустился в глубь речную.
Я в златом гнезде покоюсь
На серебряной постели,
Под русалочьим присмотром.—
Богатырь Калевипоэг
Так спросил его, промолвил:
— Хорошо ль тебе, дружочек,
Хорошо ль тебе, могучий,
Целый век лежать, разнежась,
На струистом тихом ложе,
На серебряной постели,
Спать в русалочьих объятьях?
Разве не был ты счастливей
В мощной длани богатырской,
Что, как вихрь, тебя кружила б
Средь военных ураганов,
В мощной длани богатырской,
Что тебя с цепи спускала б
На отважную работу,
Чтоб крошил ты супостатов,
Чтоб тебя кропили кровью,
Смертным потом закаляли? —
Меч хозяина услышал,
Так пропел ему в печали:
— Тяжко мне в плену кристальном.
Как вдовец, я безутешен:
О несбывшемся тоскую,
По девичьим играм в поле…
Капли горькие струятся
По щекам моим булатным.
Хорошо лежать, разнежась,
Спать в русалочьих объятьях
На струистом тихом ложе,
На серебряной постели, —
Но стократ мне было б лучше
Средь военных ураганов
В мощной длани богатырской,
Что меня спускала б с цепи
На отважную работу.
Я бы реки вражьей крови
Лил в защиту слабосильных,
Мир на землю призывая.
Калевитян сын любимый,
Славный отпрыск богатырский!
Отчего ты, славный витязь,
Если хмель в тебе взыграет,
Боль душевная проснется,
В гневе удержу не знаешь,
Слову разума не внемлешь?
Отчего рукой беспечной
Меч позвал ты на убийство,
На пролитье мирной крови?
Тем слепым безумьем гнева
Горько ты меня обидел…
Меч по витязю горюет,
По хозяину тоскует! —
Отвечал Калевипоэг,
Так пропел он заклинанье:
— Спи, товарищ, сном спокойным,
Отдыхай, оружье боя,
Детище Железной Лапы,
Дальних родичей мучитель!
Ты, таинственно рожденный,
Ты, заклятый словом силы!
Спи, о меч мой, сном могучим
На струистом тихом ложе,
На серебряной постели,
Спи в русалочьих объятьях!
Для детей времен грядущих
Стань ты знаменьем и верой!
У меня безмерны силы,
Мощь железная в деснице.
И без помощи оружья
Порасправлюсь я с врагами,
Непокорных покараю,
Защищу я слабосильных,
Мир на землю призову я.
Слушай, меч, товарищ ратный!
Что спою тебе, запомни:
Коль случится в век грядущий
Проходить по брегу Кяпы
Мужу силы и отваги,
В пору ту, мой друг заветный,
Засверкай ему из глуби,
Улыбнись ему навстречу!
Коль моим он будет тезкой, —
Славный Калевов потомок,
Добрый Сулевов сородич,
Сильный Алевов приемыш, —
В пору ту, мой друг заветный,
Ты из волн ему откликнись!
Коль придут на берег Кяпы
Дети мудрости и песни,
Златоустые скитальцы,
Мастера-серебрословы,
Коробейники сказаний, —
В пору ту, мой друг двуострый,
Ты их сам из волн окликни,
Прокукуй ты им кукушкой,
Соловьем ты им прощелкай,
Жаворонком прозвени им!
Коль придет в грядущем веке,
В праздник лучших поколений,
Смелый муж, меня достойный, —
В пору ту, мой друг двуострый,
Встань из волн с великим шумом,
Подымись из вод глубоких,
Породнись с рукой отважной!
Если ж явится на берег
Тот, кто завладел тобою,
Ненароком ступит в воду, —
В пору ту, мой друг двуострый,
Отруби ему ты ноги! —
Богатырь Калевипоэг
Зашагал широким шагом
К берегам песчаным Пейпси.
Кладь тесовую забрал он,
Доски на спину он вскинул,
Тес, несенный издалека.
Заспешил он в путь-дорогу,
Зашагал скорее к дому.
Город он хотел построить,
Крепость прочную — для старых,
Кровлю мирную — для слабых,
Для девиц — высокий терем,
Для вдовиц — избу печали,
Чтоб войны телега злая,
Коль она подкатит к Виру,
Прочных стен не сокрушила.
Калев шел с тесовой ношей,
Он шагал крылатым шагом,
Мирно шел дорогой мира.
Что увидел он дорогой?
Что шаги его сковало?
Увидал он три лесочка:
Первый — красный лес еловый,
Лес второй — был бор сосновый,
Третий лес — густой орешник.
Что за лес был лес еловый?
То был лес мужей отважных.
Что за лес был бор сосновый?
То был женский лес заветный.
Что за лес был лес — орешник?
То был лес девичьих пряток,