— Ррр-разрешите, товарищ девушка! — раздался рядом бодрый голос. Фрося обернулась.
Рядом стоит молодой лейтенант. Высокий, рослый, широкоплечий. Его добрые голубые глаза лучатся светом. Он подал вперед локоть и приглашает её на вальс. Ой, мамочки… Кажется, она пропала…
Разве знают они, что через пару недель начнется большая кровавая война? Город будет снесен авиабомбами, а на месте парка будут огромные воронки. Они этого не знают, так же как и то, какая судьба им уготована. Сейчас они просто танцуют. Молодые, красивые и счастливые, и пусть весь мир подождет…
… Арина не знала, конечно же, какие образы проносились в голове у Горинского, когда он начал прокат под известный вальс. Возможно, в его голове проносился именно принц на балу. Под образ принца Горинский всегда косил, так что, возможно, и сейчас изображал его же. Но для Арины 'Дунайские волны" — это было изображение беспечного довоенного времени. А вальс… Естественно, это парный танец. А кому ж ещё танцевать его с девушкой, как не военному!
Горинский начал прокат мощно. Да, он был именно принцем фигурного катания! Разогнавшись через весь каток, прыгнул каскад из двух тройных тулупов. Прыгнул мощно, хлестко, по-мужски, с высоким подъёмом и большими пролётами, каждый не меньше, чем три с половиной метра. Горинскому прыгать каскад чуть не с половины катка приходилось, иначе мог залететь в борт! Горинский не делал всех этих финтифлюшек, присущих девочкам — потянуть красивую ручку, показать стройную ножку. Он катался мощно и раскатисто, как атлет, вставший на лёд.
После каскада, быстро развернувшись, Горинский опять убрал одну руку за спину, что было типичной вальсовой позой, и начал разбег на одиночный прыжок. На середине катака сделал несколько быстрых шагов, тут же зашёл на тройной сальхов и прыгнул его. С ходу, почти без подготовки! И это смотрелось красиво.
Выехав с сальхова на длинной пологой дуге, несколько раз поменяв рёбрами направление движения, Горинский резко остановился в середине катка и зашёл в комбинированное вращение со сменой ноги. Исполнил его на хорошей скорости. Причём, когда менял позиции, изобразил высший пилотаж — обычно фигурист замедляет вращение при смене позиции, но Горинский, наоборот, при каждой смене позиции или ноги наращивал число оборотов. Истории фигурного катания известны такие феномены. И они не слишком редки. У Арины так не получалось. Максимум, что она могла, — не сбавлять число оборотов при переходах.
После комбинированного вращения Горинский зашёл на аксель. И это был великолепный двойной аксель! Высокий, пролётный, всё как по канону. Идеальный заход на прыжок, идеальный выезд ласточкой. Придраться тут было абсолютно не к чему.
Оставшиеся два вращения он выполнил идеально. Прыжок во вращение, которое он исполнил с двумя позициями, либелой и кольцом, и комбинированное вращение со сменой ноги, которое Горинский исполнил в волчке. Причём поза была очень оригинальная, с ладонями, вытянутыми в разные стороны.
Откатал он эффектно и мощно. От мужчин не требовалась особая хореография. Будь у него тройной аксель вместо двойного и четверной тулуп вместо первого тройного в каскаде, а вместо тройного сальхова пусть даже тройной лутц, быть бы ему во время Арины если уж не абсолютным чемпионом, то фигуристом из первой мировой десятки точно.
Прокат впечатление оставил, и когда Артур закончил его, все разразились аплодисментами и приветственными криками. Горинский, довольный, чуть поклонился, скорее в шутку, и покатил к калитке.
— Молодец, Артур! — сказал Левковец и похлопал парня по плечу. — Иди отдохни. Сейчас Егор докатает, и пойдёте в раздевалку. Егор, готовиться к прокату короткой. Слишком не геройствуй. Катай свой нормальный набор. Страсти тоже не изображай. Контролируй себя. Начал.
Егор пошёл на лёд, а Арина посмотрела на Артура. Выложился он на все сто. И прокат достался трудно. Пот градом катился по лицу, руки дрожали, лицо покраснело. Парень был высокий, плечистый, рослый и кататься ему было потруднее, чем какому нибудь невысоклику. Впрочем, в прокате было не видно, что Артур расходует много сил. До последней секунды он держал высокий ритм и темп движений.
Егор встал в стартовую позу. Она была стандартная. Без изысков, и что он будет катать, с первого взгляда совершенно непонятно. Правая нога чуть подана вперёд, руки прижаты к груди. Что это? Поза монаха? Собор парижской богоматери? Но нет. Зазвучала «Белла Чао!». Песня итальянских партизан времён второй мировой войны. Позже песня стала известной по всему миру, исполнялась много раз различными исполнителями и группами, и в целом стала гимном левых коммунистических движений по всему миру, от Италии до Аргентины.
Арина слова песни знала, так как несколько раз слышала её на прокатах. И была она довольно напевна и запоминающаяся.
'Una mattina mi son svegliato,
o bella, ciao! bella, ciao! bella, ciao, ciao, ciao!
Una mattina mi son svegliato
ed ho trovato l’invasor.
Егор Савосин стал заходить на стартовый каскад, состоящий из тройного и двойного тулупа, и сделал его прекрасно, практически так же, как Горинский. Егор был пониже ростом и многое делал побыстрее, чем чемпион города. Но каскад из двух тройных почему-то не мог прыгнуть, поэтому всегда уступал Артуру.
Из каскада он долгий выезд делать не стал. В стиле японских фигуристов практически сразу же прыгнул оленем в сторону, сделал несколько шагов и сделал прыжок во вращение, исполнив либелу и кольцо. Сравнение с японскими фигуристами было как раз кстати. Был он такой же невысокий, ловкий, быстрый. Абсолютно другой стиль катания, чем у Горинского. Там, где Артур делал всё вальяжнее, чтоб выгодней подать себя публике и судьям — продемонстрировать хорошее телосложение, красивое лицо и причёску, Егор делал всё на высокой скорости. Если уж у Горинского скорость казалась высокой, то Егор вообще носился, как метеор, и при этом исполнял всё чисто и точно.
Егор продемонстрировал практически такой же набор, что и Артур. После прыжка во вращение, которое он сделал по-бедуински, прыгнул тройной сальхов, двойной аксель и два оставшихся вращения. Музыка… Она помогала Савосину! Есть музыка и постановка, которые давят спортсмена, отнимают у него энергию, и к концу проката он сильно устаёт. Егор, наоборот, казалось, к окончанию программы нисколько не выдохся, а только прибавил темп.
Ну что можно прокатать на партизанскую тему? Песня нишевая и узкая. Не катать же, как бегаешь с автоматом и гранатами по горам? Но Егор смог передать сам дух эпохи. Какие-то трудноуловимые черты середины 1940-х годов. Во-первых, его широкая белоснежная улыбка во всё лицо как бы сразу говорила, что речь идёт о давно ушедших временах и людях, канувших в Лету. Мужественных людях. Боровшихся за свою родину. Даже во времена Люськи так никто уже не улыбался, а во времена Арины и подавно. Последний раз такую улыбку Арина видела на фотографиях космонавта Гагарина, датированных аж 1960-ми годами. Движения Егора тоже каким-то образом напоминали о солнечной Италии, о моцарелле, пасте и оливках. Тут Арина не выдержала и хихикнула, чувствуя, что мысли приняли ненужный оборот.
Егор тем временем закончил прокат, коротко и смущённо несколько раз кивнул головой и покатил в сторону калитки.
— Молодец! Всё сделал! — похвалил его тренер, пожал руку и похлопал по плечу, потом обернулся к одногруппникам. — Парни, вы большие молодцы! Поработали сегодня на славу! Вот это мне нравится! Такое фигурное катание мы любим! А сейчас давайте в раздевалку, до дома, до хаты. Завтра в это же время. Соколовская, Хмельницкая, приготовиться к разминке!
Не успели мастера выйти с катка, как толпой, толкаясь и перешучиваясь, на каток завалилась юниорская группа Арины и чуть не снесла вальяжно выходивших мастеров. Хохочущие Зоя и Жанна буквально припечатали к бортику Горинского, который не смог устоять под напором юных тел.
— Вы что творите-то? — возмущённо крикнул он и попытался оттолкнуть наглых пакостных юниорок. — Спокойней себя ведите!
— Ой! Прошу прощения! — смущённо ответила Зоя, но отцепиться от Горинского почему-то не спешила.
— Зойка, ты что прильнула к мастеру? — захихикала Жанна и рывком отдёрнула подружку от Артура.
— Так! Вы что устроили тут??? — сурово крикнул Левковцев. — Быстро надеваем коньки и все на лёд. Строимся!Опоздавший будет мыть пол в раздевалке!
Арина с улыбкой отметила всю эту весёлую кутерьму — ведь она была знакома ещё со времён Иженска.
Одногруппницы, ничуть не забоявшиеся тренера, поздоровались с Ариной и Мариной, надели коньки и гуськом вышли на лёд. Арина посмотрела на чуть задержавшегося Горинского, только сейчас покидающего каток, и увидела, что он кому-то помахал рукой, улыбнулся и подмигнул. Арина тут же посмотрела на Соколовскую — на её лице блуждала чуть заметная улыбка. Марина! Всё-таки у них что-то было. Наверное, как это часто бывает, первая юношеская влюблённость. Но зачем тогда Артур приставал к Арине? Просто так, позлить и вывести на эмоции? Очень нехорошо с его стороны!
Соколовская, увидев, что Арина смотрел на неё, тоже чуть улыбнулась.
— Такой вот он и есть! — рассмеялась она. — Ни одной юбки не пропустит.
— Ты знаешь это и всё равно ходишь с ним? — недоумённо спросила Арина.
— Я? Хожу? — пожала плечами Соколовская. — Я никуда не хожу, кроме школы и катка. Вообще. Я домашняя киса. Весь наш флёр только в пределах катка.
— Даже гулять? В кино там, в кафешку? — с удивлением спросила Арина. — Это конечно твоё дело, но…
— Никуда! — как отрезала Марина. — Отец никуда не пустил бы. Даже если погулять, то только с ним и только у дома. Или в парке. Да и то в основном летом.
— Так давай вместе сходим! — улыбаясь, предложила Арина. — Сегодня! Сразу после треньки!
— Сегодня? — задумалась Марина, не зная, как ей поступить. Десятки чувств и мыслей одновременно роились в голове, не давая разуму прийти к одному консенсусу.
— Ну да, сегодня! — улыбаясь, заявила Арина. — Пойдём морожку в кафе поедим, посплетничаем.