араллельно, держась за руки, стали ёлочкой разгоняться к левому короткому борту. Трибуны с бешеным восторгом встретили спортсменок.
— Марина Соколовская и Людмила Хмельницкая! — сказал информатор. — Второе и первое место в категории «девушки-юниорки».
Доехав до левого короткого борта, Арина отпустила руку Соколовской, развернулась задними перебежками и поехала к центру арены, уравнивая свою скорость со скоростью напарницы. Через пару секунд катили они идеально — параллельно и с одинаковой скоростью.
— На счёт три прыгаем дупель! Выходим в арабеску! — крикнула Арина. — Раз! Два! Три!
На счёт «три» фигуристки прыгнули одновременно параллельный двойной аксель. За счёт чёткой слаженности и контроля за скоростью получился он у них поразительно синхронно и с очень красивым выездом в ласточку. Неописуемое зрелище! Зрители встретили элемент бурными аплодисментами и криками. Больше всех, наверное, кричала Дарья Леонидовна, увидевшая, что её дочь и Марина одеты в обычные тренировочные костюмы. Сразу тревога и беспокойство за фигуристок ушло бесследно. А она уже подумала, что Люся с Мариной задумали что-то непотребное!
Доехав до правого короткого борта, Арина с Мариной встали рядом с хлопающими в ладоши фигуристами и стали встречать следующих участников.
— А вы вдвоём кататься будете? — с интересом спросила Малинина, подкатив к одногруппницам.
— Ага, — сказала Арина.
— Поздравляю, — улыбнулась Таня. — Не сомневаюсь, что у вас всё получится. Аксель был прекрасен.
Последним на лёд выехал Чемпион с большой буквы, одетый в чёрные штаны и красную русскую рубаху. Арина только сейчас поняла, что благодаря правилам, утверждённым принимающей стороной, самый козырный, самый вкусный завершающий номер будет у мужчины, занявшего первое место. И это был её одногруппник Егор Савосин! Вот это да! Савосин со своими «Валенками» будет завершать чемпионат! Поставит на нём жирную точку. У него не было показательного номера, что естественно — откуда он знал, что выиграет чемпионат? Наверное, решил катать короткую программу «Белла чао», но организаторы сочли, что намного более патриотично и зрелищно будет, если Савосин откатает «Валенки». Песня итальянских партизан, конечно, это хорошо, но русская народная песня, которая звучит последней на концерте, ещё лучше. Сложности откатать произвольную программу вместо короткой тоже не составляло особого труда — вместо тройных прыжков и каскадов можно делать двойные или вообще, которые не учитываются правилами — валлеи, прыжки в шпагат, прыжки во вращение.
Савосина встретили тепло. На этой волне он решил прыгнуть тройной сальхов. Разогнался перебежками, в середине арены сделал несколько пируэтов, раскручиваясь перед прыжком, оттолкнулся, вошёл в группировку, сделал три оборота, приземлился и… неудачно! Соскользнул с ребра, не упал, лишь коряво изогнулся и коснулся рукой льда, но тотчас выпрямился и покатил в правый угол короткого борта.
— Ему тяжело будет, — заметила Соколовская.
— Почему? — недоумённо спросила Арина.
— Ты разве не знаешь? — с удивлением спросила Марина. — У него же зрение плохое — близорукость. Поэтому часто не получаются прыжки. А сейчас освещение тусклое, он, похоже, лёд вообще не видит.
— Ааа… — Арина хотела спросить, почему Савосин не поставит контактные линзы, раз ничего не видит, или не сделает операцию на глазах, но тут же сообразила, что в СССР, похоже, медицина не дошла до такого уровня развития. Ну, хоть сейчас промолчала. Однако от зоркой Соколовской не скрылось, что Арина хотела что-то сказать.
Савосин как ни в чём не бывало, подкатил к аплодирующим ему фигуристам, встал в самом начале, и поехал вдоль правого борта поворачиваясь в разные стороны и рукой приветствуя зрителей. За ним потянулись все остальные фигуристы. Арина проехала мимо судейской зоны — судьи тоже сидели на своих местах. Это могло показаться странным несведущему человеку — чего оценивать-то на театральном шоу, но Арина знала, что судьи внимательно смотрят даже показательные выступления фигуристов. Смотрят на будущее, чтобы на предстоящих стартах иметь понятие о мастерстве каждого спортсмена. Знать, что ему ставить при чистых и провальных прокатах.
Сделав круг вдоль бортов, фигуристы проехали до того места, откуда начали свой забег, и стали вытягиваться в ряд прямо посередине арены, от правого короткого борта к левому. Когда заняли всю длину, остановились и стали приветствовать зрителей сначала на одной стороне арены, потом, развернувшись, на другой стороне. Через несколько секунд средняя часть шеренги стала вытягиваться к выходу со льда. И во главе воронки были Хмельницкая и Соколовская!
Выпрыгнув со льда на покрытие, Арина взяла свои чехлы, быстро надела их и побежала в раздевалку. Надо готовиться к выступлению…
Глава 7Шик-модерн на катке Свердловска
В раздевалке царила большая суета — фигуристки переодевались, на скорую руку наносили неброский макияж, уходили и приходили, делились впечатлениями. Пришла и взволнованная Таня Малинина, в голубом платьице, с мягкой игрушкой в руке. На волосах, стянутых в пучок, у неё был красивый голубой бантик. Глаза сильно накрашены голубыми тенями. Странно, но Арина больше никаких теней на глазах у женщин в СССР не видела. Голубой, только голубой! Где чёрный, красный, зелёный, оранжевый???
— Ужас! — Малинина без сил бухнулась на скамейку, мягкую игрушку положив рядом. — Народууу… Офигеть!
— Чё у тебя колготки рваные? — указала Арина на правое колено Тани, где зияла порядочная прореха, сквозь которую выступала белая расцарапанная кожа. Вокруг повреждения было влажно от растаявшего снега. Впрочем, можно было и не спрашивать… И так всё ясно.
— Дааа… — безнадёжно махнула рукой Малинина. — Упала немного с прыжка. Ничего не видать. Темно.
Темнота во время показательных была бичом фигуриста. Показательные выступления — это световое шоу, спектакль, представление. Освещение во время проката бывает такое, что хоть глаз выколи, да ещё разноцветные вспышки света, не говоря уж о лазерных световых установках во времена Арины. Как ни стараешься не смотреть на потолок, это не оберегает от случайного ослепления — временами лазер попадает на лёд, отражаясь от него. Сбивается дальномер — для фигуриста, привыкшего годами видеть лёд на одном расстоянии своего лица, он кажется то выше, то ниже, чем есть на самом деле, поэтому сложные элементы во время показательных старались не делать. Одно дело навернуться с четверного прыжка и травмировать ногу во время проката, совсем другое — во время показательного, когда ты катишься для удовольствия.
Арина надела чёрные колготки, а сверху белые шорты, которые… Они были совсем короткие! Не доставали даже до середины бедра. Да ещё и плотно обтягивали задницу. Следом надела бедую футболку и завязала её низ над талией, сразу под грудью. Соколовская надела белые колготки, чёрные шорты и чёрную футболку, завязав её точно также.
— Ни фига себе! — изумилась одна девчонка-парница в красном коротком платье, занявшая второе место. — Вы прямо так будете катиться?
Присутствующие в раздевалке фигуристки зашептались, глядя на бесстыжих юниорок. Хотя чего тут такого? В «Кавказской пленнице» тоже героиня с голым пупом ходит и с ляжками в обтяг, и ничего…
— Именно так! — небрежно сказала Соколовская, массажкой взбивая волосы, потом обратилась к Арине: — Завяжи мне повязку. Потом я тебе волосы взобью и повязку завяжу.
Соколовская подняла вверх свои белокурые волосы и Арина завязала на её голове чёрную налобную повязку. Потом Соколовская массажкой взбила чёрные локоны Арины, и пропустила под ними повязку, завязав её на затылке. Осталось только надеть напульсники, и накраситься.
Пока занимались с одеждой и волосами, наступил получасовой антракт на заливку льда и передышку зрителей. В это время Арина предложила Соколовской накраситься совсем не так, как привыкли в СССР. Она предложила ей накраситься, как в её время красились всякие неформалки и зумерши!
— Давай сделаем длиннющие стрелки, такие, чтоб они за веки заходили! — предложила Арина. — Тогда глаза будут как у кошки, или у египетской принцессы!
— Так никто не делает, — удивилась Соколовская. — Все только ресницы красят и веки. Я прям не знаю… Кто тебя так научил?
— Кто научил, того уже нет! — лукаво рассмеялась Арина. — Вернее, он ещё совсем зелёный тут! Ну давааай! Будет классно! Все упадут! Иди давай сюда!
У Соколовской косметика была импортная, французская, не сравнить с той, которая была у Арины, мамина, производства фабрики «Красный Октябрь». Арина взяла тонкий чёрный карандаш, встала перед Соколовской, задравшей перед ней лицо с закрытыми глазами, и принялась творить! Надо сказать, в своём времени Арина Стольникова была великим мастером по рисованию красивых стрелок, которые она делала с первого раза одним росчерком лайнера от «Коко Шанель», а потом заштриховывала толстым фломастером той же фирмы. В этом времени такие удобные инструменты для макияжа были ещё не изобретены. У Соколовской косметика тоже была «Шанель», но в качестве подводки были деревянные карандаши. Правда, рисовали они тоже хорошо, и Арина быстро нарисовала длиннющие красивые стрелки на глазах Соколовской. Они заходили далеко за пределы век и смотрелись очень красиво.
— А под правым глазом слёзки нарисуем! — заявила Арина.
— Зачем? — удивилась Соколовская, с интересом разглядывая в зеркало свой новый образ. — Их же всё равно с трибун не будет видно.
— Это будет значить, что все нас уже задрали, и мы хотим просто танцевать под Боба Марли! Философия нашего танца будет такая! — рассмеялась Арина, рисуя Соколовской три слезы под правым глазом. — Ну всё! Крась губы, сейчас я себя сама раскрашу.
Пока юниорки занимались боевым раскрасом, на их манипуляции с удивлением смотрели остальные фигуристки, недоумевающие, что делают Хмельницкая и Соколовская. Неслыханно! Макияж этих дерзких малолеток был совсем не такой, к которому привыкли современные советские девушки и женщины. Он был какой-то… странный и несовременный! Как можно вообще обойтись без синих век??? Но всё же… Было в этих стрелках что-то такое… такое… А не попробовать ли нарисовать их тоже, ведь они сильно удлиняют глаза???