— Знакомо… — ни о чём не догадываясь, ответил Серёга. — Мне понравилось там. Я завтра тоже приду посмотреть на вас.
— Приходи, конечно, — обрадовалась Арина и смущённо покраснела. — Садись в том же секторе, там самые хорошие места. Лицевая сторона исполнения программ как раз со стороны судей. Я… самая последняя буду катать.
После ужина Серёга предложил втроём прогуляться по скверу. Соколовская хотела отказаться, многозначительно поглядывая то на Арину, то на Серёгу и усмехаясь, но он всё-таки настоял, что девчонки нужны обе.
— А тебя на двоих хватит? — звонко рассмеялась Соколовская. — Мы вредные.
— И ничего мы не вредные! — возразила Арина, потом добавила: — Ну разве что совсем немножко…
Вечерело… Солнце таяло на западе, за багровыми тучами. Москва зажгла огни в домах и фонари на улицах. В сквере, как и вчера, чириканье птиц в зарослях сирени, голоса компаний, собравшихся на лавочках и в беседках. Романтика! Одна лавочка была свободной, и Серёга предложил всем троим присесть ненадолго.
— Я с вами хотел поговорить на одну тему, — неуверенно начал Серёга. — Я понимаю… Она для вас будет не очень приятной, тем более у вас соревнования на носу, но вы должны знать всё. Иначе я не могу поступить, это было бы нечестно в первую очередь по отношению к вам…
Арина с Мариной с недоумением и лёгкой тревогой посмотрели на Николаева, гадая, что случилось.
— Говори уже, раз начал, чего тянешь, — наконец велела Соколовская, похлопав лёгкой рукой Николаева по плечу.
— Я формально служу в 5-й дивизии ПВО Московского военного округа, комдив у нас — генерал-майор Степан Филиппович Денисенко, — начал Серёга, и опустил голову, с досадой покачав ей, словно переживая нелёгкие воспоминания. — Эта дивизия — один из шефов спортивного клуба ЦСКА. А ещё у командира дочь, Катя Денисенко, занимается фигурным катанием. Он постоянно о ней рассказывал каждому встречному-поперечному. Чувствуете?
— Примерно чувствую, — согласно кивнула головой Арина и посмотрела в небо. Опять какие-то интриги…
— А я ничего не чувствую, — заявила Соколовская. — Что дальше-то?
— Впервые я узнал о вас из газеты «Советский спорт», — уклонился от ответа Николаев. — Большая статья была о Екатинске и его знаменитых фигуристках. Я, естественно, заинтересовался. Сильно заинтересовался, так как захотел посмотреть на землячек, да ещё и которые со мной из одной спортивной школы. Узнал, что вы на первенство приедете в Москву. В общежитии слухи пошли, что у нас будут фигуристки жить из других городов, те, кто на первенство по фигурному катанию приедут. Комнаты для вас приготовили. И тут же… Ко мне вдруг обращается сам Денисенко и неформально просит, чтоб я в комнате общежития ремонт начал делать в порядке шефской помощи. У меня, естественно, в голове сложилось всё как дважды два. Я, отказался, потому что я честный человек и беспринципный комсомолец, отличник боевой и политической подготовки. Ну и спортом занимаюсь — просто нет времени.
— Хм!!! — злобно сказала Соколовская. — И что дальше?
— А дальше он снова ко мне обратился, хотел, чтоб я в ледовой арене ЦСКА, которая тут за углом, тоже помог ремонт делать, — заметил Серёга. — Возможно, там и на самом деле что-то случилось, но… Я так думаю, это всё для того, чтоб вы много времени в дороге проводили. Я отказался тоже и сказал, что у меня времени нет — занят тренировками.
— Правда? — с интересом спросила Арина. — Прям как… детектив какой-то…
Хотела, конечно же, сказать, что «прям как боевик про Джеймса Бонда», но в последний момент удержалась. Кстати, саундтрек из фильма про Джеймса Бонда под названием «Skyfall», фигуристы очень часто брали для исполнения своих программ.
— Но, судя по всему, они начали делать ремонт в комнате, — заметила Соколовская. — Да и Арена ЦСКА не работает, мы ездим к чёрту на кулички. Хорошо, что Люська выпросила другую комнату.
— Вам комендантша, Марь Ванна, предложила плохую комнату? — изумился Серёга и даже вскочил с лавки.
— Хотела! — решительно ответила Арина, чувствуя, как лицо краснеет от злости. — Там как будто толпа алкашей жила. Всё поломано, и окно наполовину разбито. Холодная, конечно же. Приготовили, наверное, к ремонту… Только когда я пригрозила, что лично Ельцину пожалуюсь, эта Марь Ванна засуетилась, забегала и хорошее помещение нам подогнала.
— Это… Слов просто нет! — Серёга вскочил и сделал несколько шагов около лавки. — Я просто в шоке! Вот, девчонки, именно это я и хотел сказать — кажется, вокруг вас плетутся какие-то интриги… Причём заняты очень серьёзные люди. Это же понятно, чёрт возьми… Я не говорю, что генерал Денисенко плохой человек, нет… Он обычный кадровый военачальник, жёсткий… Возможно, с которого нужно брать пример… Но… Его дочь выступает на первенстве, а вы для неё прямые соперницы, тем более она же в клубе ЦСКА состоит, а вы для клуба тоже угроза. Медальные планы. Так что… Держитесь осторожно. Никуда не ходите… Если нужно, говорите мне, я с вами пойду.
— Самое смешное, что эти потуги впустую, — резонно заметила Арина. — Нам шефы машину выделили, военную. Да и автобус ходит регулярно от общаги до дворца.
— Военную? — заинтересовался Серёга. — Это интересно. И кто подсуетился?
— Мой папа, — спокойно сказала Соколовская. — Он директор «Уралвагонзавода» и знает много кого. Но… Спасибо, Серёж… Ты настоящий мужик. Ладно… Вы сидите, а я пойду в комнату — спать охота.
Соловская ушла, и между Ариной и Серёгой воцарилось неловкое молчание, потом, через пару минут, Арина прервала его.
— Спасибо. Но что нам теперь делать? Я даже не знаю… Тренеру сказать?
Серёга, конечно, мог бы сказать, что не знает, что делать, но он же мужик! От него девушка совета просит, и не в характере решительного уральского парня было отказываться от просьбы о помощи и пускать дело на самотёк.
— Тренеру обязательно нужно сказать, пусть решает, что дальше делать, — подумав, ответил Николаев. — А насчёт советов… Я уже говорил. Никуда не ходите ни днём, ни ночью. Если надо куда-то сходить, просите меня, я сопровожу. Вечером я всегда в общаге. Следите за вещами. Комнату закрывайте. А ещё лучше… Если есть контакт с Ельциным, позвоните ему, чтобы решил проблемы, если возникнут. Борис Николаевич любит тут инспекции и проверки устраивать. Вот так…
— Ясно… — Арина наконец-то посмотрела Серёге в глаза. — Спасибо, Серёжа. Ты настоящий друг. А сейчас я пойду. Мне пора. Спать хочется. А завтра обязательно приходи в ледовый дворец, самое интересное начинается. Мне будет приятно, если я буду знать, что ты рядом.
Арина очутилась в очень щекотливой ситуации. По всем законам жанра и этикета за словами благодарности должны были последовать или дружеский объятье, или поцелуй в щеку, или хотя бы формальное касание щеками друг друга, как всегда делают селебрити. И Арина в своём времени именно так бы и сделала, ведь ей там шестнадцать с половиной лет, и она девушка относительно взрослая. Но эта Люська… Ей же только 14! Она ещё зелёная сопля по сабжу, поэтому… Пожалуй, что ни поцелуев ни объятий делать не стоит!
Арина улыбнулась, похлопала парня по плечу, встала с лавки и, помахав ему рукой на прощание, быстрым лёгким шагом пошла в общежитие. Серёга улыбнулся в ответ, тоже помахал рукой, а потом, когда Люда ушла, рассмеялся легко и беззаботно. Казалось, и жить хорошо, и жизнь хороша, когда тебе 19 лет…
… Мартовский вечер 11 числа в 20-м отделении милиции в Марьиной роще оказался весёлым. Впрочем, в самом весёлом и криминальном районе столицы, где происходили события фильма «Место встречи изменить нельзя», всегда жилось весело…
В легендарной пельменной на Октябрьской повязали Васю Дрына, в миру Василия Ивановича Дрынько, официально работавшего грузчиком на ликёро-водочном заводе, а неофициально считавшегося барыгой и негласным отцом Корлеоне на Марьинке. Васю на районе знали все, особенно его чёрную «Волгу», на которой он любил разъезжать на работу и обратно, нервируя директора и парторга винно-водочного завода, которые не могли при всём желании приобрести такую машину.
Но сколько верёвочке не виться, конец ей всегда будет… Два дюжих усатых сержанта вытащили Васю за шиворот прямо из-за стола, где он прохлаждался в компании двойной порции легендарных местных пельменей, чебурека, беляша и чашки индийского чаю. Блюда в чистых новых тарелках и чай в фарфоровой чашке, а не в гранёном стакане, как бы намекали на высокий статус гостя.
Конечно, плохо, когда законника, отмотавшего не один срок, вытащили из-за стола за шиворот, но то, что сержанты не поправили лицо и печень парой весомых ударов для профилактики, уже было хорошо — значит, начальству что-то понадобилось. Значит, повязали и везут в клоповник не в статусе подозреваемого.
Впрочем, Дрын, коренной одессит, ко всему относился с изрядной долей юмора и свой визит в отделение воспринял как некое развлечение — знал, что официально предъявить ему нечего. Поэтому, когда его завели в дальнюю камеру в отделении для задержанных за мелкое хулиганство, даже не удивился, увидев сидящего там человека.
— Гражданин министер! Доброго здоровьичка. Так шо ви от мени хотите?
А хотели от Дрына, чтобы он исполнил одно деликатное поручение…
Глава 17Зарядка в стиле «хип-хоп»
Ночь с 11 на 12 марта для Арины прошла ещё хуже, чем предыдущая. Слишком много событий произошло, со слишком многими людьми виделась, и слишком много информации получил мозг. Всю ночь снились какие-то безумные кошмары: то как солдаты в форме современного спецназа берут штурмом ледовый дворец, а потом предлагают всем кофе из таких же термосов, как у тренера и разносят борщ со сметаной в столовских тарелках. Арина хотела от них обороняться, в духе Чёрной вдовы из «Мстителей» в исполнении Скарлетт Йоханнсон, но вместо оружия в руке оказывался тоненький прутик от веника, которым ничего не сделаешь, а при драке врукопашную коронный стремительный бросок Чёрной вдовы получался с такой скоростью, как будто она двигалась в вязкой субстанции, по плотности как кисель. Потом Арине стало казаться, словно она взлетает до потолка ледовой арены, до гудящих белых светильников, и дела