— Здравствуйте, ребята, — сказал Иван Германович Гончаров. — Присоединяюсь к поздравлению Валентина Игоревича. Вы все показали катание очень приличного уровня, порадовали нас и зрителей. Однако это не всё. Нужно ещё откатать произвольную программу. К ней и перейдём. Сначала по регламенту. Завтра, в четверг, 13 марта, в 10 часов будет официально начата произвольная программа у девушек. Продлится она до 13:40 — это время окончания выступления последней участницы. На каждую участницу выделяется 10 минут времени. Длительность короткой программы 4 минуты. По тридцать секунд даётся для того, чтобы выйти на лёд и покинуть его. Остальное время, 5 минут, отводится на судейскую оценку. 5 минут даётся на общую разминку участниц. В разминке 6 участниц. Между первой и второй разминками, заливки льда не будет, лишь перерыв 10 минут на раскатку и подведение итогов. После второй разминки заливка льда будет с 20-минутным перерывом. Всё понятно? Хорошо. А сейчас начинаем жеребьёвку. Алла Ивановна, прошу вас.
На председательском столе перед Писеевой стоял всё тот же лотерейный барабан, в котором лежали памятные жеребьёвочные теннисные шарики зелёного цвета, на которых закреплены металлические таблички с надписью «Первенство СССР среди юниоров по фигурному катанию 1986», а ниже стоял порядковый номер и время выступления. Всё точно так же, как и на жеребьёвке перед обязательными фигурами. Писеева раскрутила барабан, перемешав шарики, и по списку зачитала имя и фамилию первой спортсменки.
— Анна Антонова.
Аня, уже переодевшаяся в джинсы и финский свитер с оленями, подошла к барабану, взяла шарик и показала Писеевой.
— Стартовый номер 18, время старта 13 часов 30 минут, — объявила Алла Ивановна и протянула Ане протокол.
Девушка улыбнулась, поставила подпись и пошла на своё место. Арина заметила, что она сидит без тренера. Ну и что! Зато стартовый номер-то какой! Такое ощущение, что фортуна постоянно испытывала Аню на прочность — в обязательных фигурах дала ей первый стартовый номер, в произвольной программе — наоборот, самый хороший, последний. Но и в этом номере был определённый подвох. Ей предстоит закрывать соревнование девушек, и от её проката останется след на всём турнире. И только от неё будет зависеть, хороший или плохой след она оставит в памяти людей.
Жеребьёвка шла быстро. Но в этот раз для Арины она отличалась тем, что она знала своих соперниц, которые представляют опасность, и могла попытаться запомнить их номера и время выступления. Сама для себя, конечно же, желала последнюю разминку.
К концу жеребьёвки Арина почувствовала, что ноги затекают — уже чуть не полтора часа сидела в коньках. Однако вот из этого тоже состоит спорт. А ещё из задержек авиарейсов, громадных кейсов с багажом, которые приходилось таскать, как ишаку, и на которых иногда приходилось спать прямо в аэропорту, и которые могли забыть дома. И это было особенно радостно, если ты прилетела во Францию, а твой багаж с коньками и костюмами остался в Домодедово…
— Людмила Хмельницкая, — вызвала Алла Ивановна, прервав воспоминания о боевом пути, которым шла Арина Стольникова.
Арина с трудом поднялась с кресла и на полусогнутых ногах пошла к председательскому столу, умоляя себя не потерять равновесие и не свалиться. Подойдя к барабану, нашла единственный оставшийся теннисный мячик, достала его и прочитала то, что написано на табличке: «Первенство СССР среди юниоров по фигурному катанию 1986, стартовый номер 6, время старта 11:00». Ну что ж… В этот раз не ей суждено стать примой, которая закрывает соревнования…
Стартовый номер Арины был невыгодным со всех сторон — ей опять придётся закрывать разминку, только уже не первую, а последнюю. Это значит снова сидеть в раздевалке час и наблюдать, как невообразимо медленно тянется время, при этом не имея никакой возможности убыстрить этот процесс. Плюс был только один — это то, что не досталась вторая разминка, в конце которой лёд будет основательно подпорчен.
— Номер 6, время 11:00, — громко сказала Арина и покатала Писеевой шарик.
Алла Ивановна записала данные в стартовый протокол, протянула его для подписи вместе с ручкой, а потом отдала протокол Гончарову.
— На этом всё, — сказал Шеховцов. — Ещё раз спасибо за ваши выступления. Желаю удачи в произвольной программе. Не забудьте в бюро пропусков взять ваши подарки от зрителей. Они лежат в подписанных мешках.
Фигуристки и тренеры начали вставать с мест и выходить, а Арина застыла, словно в прострации, прикидывая стартовые номера соперниц. Всё уже забыла!
— Возьми, — Левковцев протянул Арине вырванный листок из блокнота, на котором записывал стартовые номера конкуренток. — В общежитии разберётесь.
Арина посмотрела на листок — да уж… Действительно, слепой жребий раскидал всех так, что и не собрать. Антонова будет закрывать первенство, Денисенко, Соборович и Малининой предстоит кататься по плохому льду в конце второй разминки, лутцевая Скарабеева выйдет побеждать Соколовскую, катаясь сразу после неё, и над всеми будет Арина, в конце первой разминки, рядом с фигуристками из Прибалтики и Еревана, набравшими по 2–3 балла. Тут впору смеяться, а не плакать!
Анна Антонова, стартовый номер 18, время 13 часов 30 минут
Екатерина Денисенко, стартовый номер 10, время 12 часов
Татьяна Малинина, стартовый номер 12, время 12 часов 20 минут
Наташа Скарабеева, стартовый номер 15, время 13 часов
Серафима Соборович стартовый номер 11, время 12 часов 10 минут
Марина Соколовская, стартовый номер 14, время 12 часов 50 минут
Людмила Хмельницкая, стартовый номер 6, время 11 часов
— Чего ты там скисла? — Арина пришла в себя от язвительного голоса Соколовской и чувствительного тычка в бок. — Пошли за подарками, пока не своровали!
Арина оторвалась от бумажки, подняла голову и осмотрелась. Половина участников жеребьёвки уже успели выйти, да и за председательским столом начали вставать с мест, когда быстрым шагом зашёл директор спортивного комплекса. Был он очень взволнован и что-то сказал Шеховцову, от чего председатель центрального комитета федерации изумлённо поднял брови.
— Товарищи! Только что телефонограммой поступила важная новость, — медленно сказал Шеховцов. — Завтра на соревнованиях будет присутствовать Борис Николаевич Ельцин, первый секретарь Московского горкома КПСС, и ещё ряд партийных и государственных деятелей.
Почти как фраза «К нам едет ревизор»…
Глава 27Размышления о всяком…
Известие о том, что завтра на произвольной программе девушек будет присутствовать первый секретарь горкома КПСС Москвы Борис Николаевич Ельцин, методом сарафанного радио быстро распространилось по всей ледовой арене и вызвало немалый переполох, в первую очередь у организаторов — комитета по физкультуре и спорту Москвы и Московской федерации фигурного катания.
Ничего удивительного в визите Ельцина не было — ещё будучи первым секретарём Свердловского обкома, он очень любил проводить всевозможные инспекции и проверки, начиная от вузовских общежитий, заканчивая предприятиями общепита. Естественно, такое крупное, даже по меркам Москвы, событие, как первенство по фигурному катанию СССР среди юниоров, не могло остаться без его внимания. Что конкретно будет смотреть Ельцин, было неясно… Может, трибуны, может, фойе или гардероб, туалеты, а то и кафетерий — фронт работы ночью для обслуживающего персонала Дворца спорта «Крылья Советов» предстоял большой. Решили убирать всё, что можно. Своими силами не обойтись, и, возможно, придётся сгонять уборщиков с других объектов Комитета по физкультуре и спорту Москвы. А то и студентам Спортивного института имени Лесгафта придётся хорошо помучиться за зачёт…
То, что Ельцин придёт посмотреть на свою любимицу Хмельницкую, организаторам даже не пришло в голову — они этого не знали. Впрочем, Борис Николаевич славился своей прагматичностью и некоторой эксцентричностью, поэтому вполне возможно, решил совместить два в одном — и посмотреть на Хмельницкую, и провести инспекцию ледового дворца спорта. И ещё поучаствовать в церемонии награждения победителей, например…
На Соколовскую и Хмельницкую данная новость не произвела никакого впечатления — они в данный момент стояли в очереди за подарками, которые накидали болельщики. Самое главное, что все фигуристки не знали, набросали им подарки или нет, поэтому пришлось стоять всему составу участниц соревнований, всем восемнадцати девчонкам. Но московская публика оказалась очень щедрой — даже абсолютно провальные выступления хоть немного, но решила наградить подарками. По несколько шоколадок и по коробке конфет, но достались даже фигуристкам, занявшим последние места. И для них такая зрительская поддержка была очень значимой и морально необходимой. А возможно, те, кто раскладывал подарки по мешкам, рассудили, что никто не должен быть обделён, и уйти с плохим настроением. В этом была какая-то простая народная справедливость, и Арина была бы с этим полностью согласна…
И Катя Денисенко, как москвичка, тоже получила весомую поддержку от зрителей. Но самые здоровенные мешки, конечно, достались тем, кто катался в последней разминке. А особенно тем, кто катался самыми последними. И чего там в этих подарках только не было…
— А у меня колбаса лежит! — заявила Соколовская, засунув голову в свой мешок. Тут же достала палку копчёной колбасы, завёрнутой в газету, и в перетянутый бечёвкой мешок. Сверху была прикреплена табличка из куска ватмана с надписью: «Внучка Мариночка, красавица, очень понравилась твоя программа, но ты такая худенькая, наверное, голодная. Поешь, пожалуйста. Баба Нина Морозова».
— А у меня пельмени! — удивилась Арина и вытащила из мешка картонную пачку пельменей, обложенную ватой, и прочитала то, что написано на красной упаковке с мордовскими узорами. — Пельмени русские. Ноль пять десятых кэ-гэ. Цена первого и второго пояса — семьдесят копеек. Не, я всё понимаю, но на фиг это?
И дело тут было даже не в том, что пельмени в общаге негде готовить — фигуристки, да и любые спортсмены на соревнованиях были крайне разборчивы в еде. Если конечно же, не хотели в самый ответственный момент ощутить позыв к жестокому поносу. Питались спортсмены только проверенной едой из рекомендованных столовых или кафе. Однако добрые простодушные люди не понимали этого. Они видели на арене тощих фигуристок, которым до анорексии два шага, и пытались накормить их.