…На удивление, в этот раз хоккейные ворота оказались удалены со льда, не иначе кто-то озаботился о тренировке фигуристок, или просто рабочие сняли при заливке. В остальном на арене было всё так же: пустота, тишина и яркий свет.
— Сегодня начинаем с фигур, — распорядился Ксенофонтов. — После того как всё будет получаться, перейдём к остальным элементам.
— Когда будем проводить целиковые прокаты? — спросила Малинина, уныло глядя на лёд.
— Будем накатывать целиковые короткие программы только после того, как увидим, что фигуры получаются на приемлемом уровне, — подумав, ответил Ксенофонтов. — Без этого не стоит и начинать катать программы. Какой в этом смысл, если первый тур получается неважно.
Левковцев при этом несогласно покачал головой, посмотрев в пол, но ничего не сказал.
Арина тут же подумала, что у тренеров нет единого мнения о процессе тренировки. Потому что сейчас они находились в крайне необычной ситуации, в которой никогда до сих пор не были. Тренировали на чужом льду, при непривычном графике, с очень непривычной результативностью. Они словно шли нехоженой дорогой, и к чему она приведёт, сами толком не знали. Но то, что в любом случае такая тренировка намного лучше, чем проводить время в поезде и расхаживать по собраниям в Екатинске, это было всем очевидно.
Арина попробовала исполнить фигуры с первого раза, без подготовки и разминки. Удивительно, но получилось неплохо, намного лучше, чем вчера. Всё-таки вчерашняя тренировка с грузом пошла на пользу. Однако останавливаться на этом не стоило, дуга выезда всё равно оставалась неидеальной, и с этим нужно было работать, поэтому Арина самостоятельно опять прицепила груз, отъехала в сторонку, и с ним продолжила тренировку по обязательным фигурам. А потом неожиданно решила просто покататься с ним, исполняя спирали и шаги. Появилась мысль, что нужно потренироваться таким образом на плохом льду. Научившись держать координацию с помощью утяжеления, можно было надеяться на то, что это легко удастся без него.
Левковцев был не против. Но долго Арина всё равно не занималась с этим приспособлением. Покатавшись 15 минут, отдала приспособление подругам по команде, а сама стала готовиться к прыжкам. Сегодня надо было долбить этот лутц до чистого исполнения, причём не просто так, но и в каскаде из трёх прыжков — ойлером и сальховым.
Разогнавшись по простой траектории буквы С, развернулась, переступила на левую ногу, ударила правым зубцом о лёд и скрутила тройной лутц. Приземлилась успешно! И тут же прицепила к нему двойной тулуп. Этого каскада не было в её прыжковом наборе, но вполне возможно, что он мог появиться, потому что с появлением тройного тулупа вся прыжковая часть в произвольной программе могла поменяться. Они с тренером пока ещё не рассуждали на эту тему, считая её преждевременной, потому что в начале нужно было добиться чёткого и долговременного исполнения тройного тулупа. Если сегодня тройной тулуп будет получаться, так же как хорошо, как и вчера, сегодня вечером, в свободное время можно чётко распределить свой прыжковый набор на произвольную программу, а завтра уже начинать по отдельности прыгать каскады и отдельные прыжки.
Вторая попытка исполнения тройного лутца тоже прошла успешно. Сейчас Арина попробовала его со своим коронным каскадом в произвольной программе: тройной лутц — ойлер — тройной сальхов. И он тоже получился на хорошем уровне, приземление с третьего прыжка вышло прекрасным. После каскада Арина сразу же выполнила целую секцию элементов из произвольной программы — вышла из каскада в ласточку, потом исполнила два пируэта с поднятой правой рукой и правой ногой в фуэте, после них послав воздушный поцелуй всем присутствующим, смотревшим на неё. В середине арены друг за другом исполнила два вращения — комбинированное вращение со сменой ноги и заклон. После этого покатила к длинному борту, прямо к калитке, резко остановилась, отставила правую ногу назад и топнула по льду зубцом конька, при этом указательным пальцем правой руки дотронулась до губ, словно призывая хранить молчание.
Хореографический элемент получился прекрасно…
Глава 21Тренировки коротких программ
В целом, тренировка у всех фигуристок в этот день прошла очень успешно. И Хмельницкая и Малинина, и Соколовская привыкли к жёсткому льду и рассекали по нему, как метеоры, и прыгая, и вращаясь, и исполняя гидроблейды с кантилеверами.
— Недооценил я их, — признался Ксенофонтов. — Молодые, шутливые, бесшабашные, рисковые, не знаю, как назвать их ещё… Ко льду вроде бы, привыкли и распрыгались. В таком случае нам нужно тренировать программы, Влад, и чем раньше, тем лучше. Времени мало.
— Хорошо. Начнём с моих. Люда, попробуй короткую программу прокатать! — распорядился Левковцев. — С каскадом тройной флип — тройной тулуп. Сейчас я поставлю Жар-птицу. Готовься. Но один нюанс — если почувствуешь, что тройной тулуп не вывезешь, не прыгай, делай двойной! На старт!
Розетка для магнитофона нашлась только на стенке у двери. Рядом столик, на нём и расположили магнитофон. Левковцев разложил кассеты, нашёл необходимую, вставил в магнитофон, отмотал на нужный фрагмент и включил музыку. Увы, Арина её не услышала в нужный момент.
Всё-таки магнитофон оказался слишком мал для такой большой арены. Выкрученная даже до максимума громкость давала очень слабый звук, который из дальних точек катка почти не был слышен достаточно внятно, да ещё и порождал множественное эхо, несколько раз отражающееся от стен и превращающее музыку в мешанину. Стационарная звуковая система для ледовой арены предусматривала 12 динамиков, расположенных по периметру арены, и эхо от них было минимальным, так как играли они равномерно по всему контуру. Но всё-таки это было хоть что-то.
— Люда! Давай заново! — крикнул Левковцев. — Сейчас я поставлю магнитофон вертикально, динамиком к тебе.
Люда, поёрзав коньками по льду, заняла стартовую позу — правая нога чуть согнута в колене, левая нога отставлена назад и упирается зубцом лезвия о лёд. Правая рука согнута в локте и прикрывает лицо. Левая рука отставлена в сторону и опущена вниз.
Зазвучала музыка, в этот раз более громко. Арина сделала два пируэта, один в качалке, другой в фуэте, подняв руки в овал и прижав правую ногу к левой, после них сделала перепрыжку на другую ногу. Подняв руки в овал, Арина в центре арены проехала полный круг, на цыпочках сделав несколько разворотов «тур шене». После последнего тура, исполнив циркуль, Арина стала разгоняться к левому короткому борту на стартовый каскад.
Развернувшись моухоком на флип, Арина присела на левой ноге. Удар правым зубцом по льду, отталкивание левой ногой, крутка, приземление на правую ногу, быстрый проворот лезвия против часовой стрелки, удар по льду зубцом левого конька, отталкивание правой ногой, крутка, приземление на правую ногу с недокрутом в чирик, соскальзывание с ребра, и… падение. Финиш!
Ещё во время отталкивания от льда на тулупе Арина почувствовала — что-то не так. При отталкивании ребро правого конька скользнуло по льду, и при отталкивании её тело сильно повело в воздухе. В таком положении ось вращения не будет вертикальной, а значит, и приземление не будет успешным. Однако, несмотря на это, она не стала раскрываться для выполнения двойного тулупа: не хватило времени, чтобы принять верное решение.
А дальше было не так хорошо, как обычно: недокрут в четверть оборота, соскальзывание с ребра и падение. Арина неудачно упала на бедро, чуть не ударившись головой. В месте удара бедро онемело, но перелома или других повреждений не было, поэтому смогла продолжить прокат.
Ни о какой остановке музыки даже не шла речь. Жёсткое падение — это тоже опыт, который учит: при любом падении необходимо встать, догнать темп музыки и продолжить прокат в обычном темпе, войдя в привычный ритм. Сохранить лицо, чем можно хоть как-то компенсировать неудачу на старте, которая в фигурном катании бывает достаточно часто.
Но в этот раз компенсировать не удалось. Падение получилось в момент вдоха, и сбилось равномерное движение диафрагмы. Арина «сбила дыхалку», как говорят спортсмены: грудь встала колом. После выезда с каскада в полубильман, должны были быть два красивых пируэта с взмахами руками-крыльями, а потом комбинированное вращение со сменой ноги.
На пируэты Арина зашла с небольшой скоростью, и они откровенно не получились, выйдя корявыми и некрасивыми. После них кое-как вошла в комбинированное вращение со сменой ноги. Вращаясь на правой ноге, она постепенно поднимала левую ногу вбок, в аттитюд, одновременно продвигаясь по льду, но почувствовала, что дыхание не пришло в норму и велик шанс потратить силы, но всё равно запороть вращение, поэтому опустила ногу обратно и продолжила прокат. Минус элемент. Это была уже явная неудача. Одно падение перечёркивало полностью всё. Но надо бороться! Даже сейчас ещё ничего не закончено!
В прокате образовалось окно в десять секунд, которое должно было уйти на вращение, и это окно можно было потратить на отдых. Арина в спокойном темпе сделала несколько дуг в центре арены, активно работая руками, изображая взмахи крыльев жар-птицы, и активно дыша. Почувствовала, что дыхание нормализовалось, и стала разгоняться на тройной лутц.
…— Поразительно! — сказал Ксенофонтов, внимательно смотревший за прокатом Хмельницкой. — Вот это боец! Она уже приучила нас к абсолютно чистым прокатам, но сейчас, когда один элемент пойдёт в минус, а второй вообще не сделан, она не тратит нервы, не психует, не теряет надежду. Она берёт себя в руки, нормализует дыхание и снова вступает в бой.
— Она и есть по натуре боец! — заявил Левковцев. — Ни разу не видел, чтоб она психовала или бросала прокат в такой ситуации. Всё доделывает до конца, чего бы это ни стоило. Иногда со льда чуть не на руках утаскивал, так упахивалась.
— Всё-таки будете исполнять тройной тулуп в каскадах? — поинтересовался Ксенофонтов, наблюдая за Людой.
— Безусловно! — кивнул головой Левкоцев. — Я знаю, что она додолбит его до конца. С сальховым было точно так же. Не тренировали, а на чемпионате прыгнула, без обучения, и он у неё пошёл. Уверен, с тулупом будет так же.