По мере того как вооруженных граждан становилось все больше, организовывалось и гражданское ненасильственное сопротивление им. Однако было уже поздно, распространение порочной технологии невозможно было остановить, особенно на фоне появления в каждом доме 3D-принтеров и общедоступных чертежей огнестрельного оружия в Интернете.
Василий снимал все новые просветительские ролики, где детально объяснял, что все эти пресс-релизы МВД и тысячи видеороликов, якобы закачанных в Сеть с камер наблюдения, где от бандитов успешно отстреливались даже инвалиды-колясочники, детишки, оказавшиеся одни дома с родительскими пушками, и задержавшиеся на работе после повышения пенсионного возраста до 80 лет старички и старушки – всего лишь постановочные агитационные фальсификации оружейных лоббистов. Однако эта серия разоблачений не нашла своего массового спроса. Его голос все больше был похож на крики вопиющего в пустыне.
Эта осень очень не задалась – оплачивавший последние годы усилия Василия Леонид Владимирович не прошел в новый созыв парламента, а вместо получения нового мандата был объявлен в федеральный розыск за организацию коррупционных схем по продаже наградного оружия и бежал из страны, даже не попрощавшись. К счастью, Василий не сильно публично связывал себя с этой фигурой, поэтому скандал со своим бывшим шефом его не похоронил.
Пикеты солидарности с активным участием Василия у посольства Украины не привели к результатам – Республика Галиция заявила о своем отделении от Киева, и соседнее государство фактически перестало существовать, разбежавшись на множество суверенных городов-государств. Осуждаемый Василием кровавый режим в Москве пустил на Донбасс миротворцев ООН на линию разграничения и даже на свою границу с ДНР и ЛНР, однако при этом РФ сняла ограничения на экспорт оружия, радикально упростила его производство, отменила уголовную статью за наемничество и легализовала Частные Военные Компании с широкими для них возможностями владения боевым оружием. В результате русская земля, богатая на шовинистически настроенных предпринимателей и наемников, самодеятельно помогала во все новых областях соседнего государства местным аналогам Игоря Стрелкова и Александра Ходаковского и тысячам их приспешников, только значительно лучше вооруженных и подготовленных. Они брали под защиту храмы РПЦ, и попутно появлялись новые Народные Республики, а волна децентрализующего хаоса просто смыла унитарное управление, тем более что за обсуждение возможности федерализации в Украине в последние годы ее существования давали уголовную статью за призывы к сепаратизму, из-за чего от нее отвернулись в конце даже федеральное правительство США и федерализующийся Европейский Союз.
В начале ноября Василий, не найдя лучших источников дохода, чем пенсия матери, только вернулся домой с пикета у одной из центральных школ в своем провинциальном городе, где он вместе с другими своими единомышленниками протестовал против «милитаризации школ» – внедрения дежурных смен скрыто вооруженных пистолетами учителей и технического персонала (в техникумах и ВУЗах к этому добавлялись еще и совершеннолетние студенты).
Про себя он продумывал свою сопроводительную речь для закадрового голоса с описания этой акции: «Какая разница, что при помощи этого удалось прекратить волну насилия молодежи, поднявшуюся еще до всеобщего безумия гражданского вооружения? Дети, отравленные духом милитаризма – уже умирают на культурном уровне, вместо нескольких убийц мы получаем целые поколения маньяков, готовых убивать своих сверстников!»
Перед тем как начать записывать свою обличительную речь, Василий пробежался по новостям и с ужасом обнаружил практически во всех СМИ анонс, посвященный Дню Народного Единства, от Министерства обороны России, где заявлялось, что призывную армию в течение трех лет полностью заменят на «швейцарско-израильскую модель» народного ополчения с обязательным участием (кроме беременных и нетрудоспособных инвалидов) в стрелковой, тактической подготовке и сборах для военнообязанных (обоих полов, с 14 до 60 лет) в удобное время, но не менее чем 10 дней в каждом году до окончания мобилизационного возраста. Все уклонисты получают дополнительный штраф в конце каждого года, а участники системы народного ополчения обязаны хранить минимальный запас боевого арсенала своих местных тактических групп либо у себя по месту жительства, либо в специально оборудованных оружейных комнатах в своих товариществах собственников жилья, становящихся первой ячейкой национальной обороны после семьи.
Дальше в новостных каналах шла какая-то стандартная новостная трескотня о каких-то очередных малозначительных референдумах и расширении местного самоуправления, однако вся голова Василия была забита заявлением Минобороны.
Фактически речь шла таким образом о введении налога на безоружных – то, о чем милитаристы часто говорили, они наконец смогли провернуть, за несколько лет своего рывка заменив дискриминируемую группу с себя на нас – безоружных граждан! В состоянии отчаяния и полузабытья Василий, подавленный этой ужасной новостью, поплелся в зал к матери, которая сидела на диване и смотрела центральные телеканалы, где крутили какую-то дешевую отечественную фантастику недавнего выпуска, слепленную при поддержке Министерства культуры. На экране актер с глазами испражняющейся кошки в футуристическом костюме военно-космических сил, рассуждал:
– Перед тем как мы навсегда покинем Землю и отправимся в дальние миры, каждому из вас необходимо понять главное. Как отличить обычное кормовое, декоративное животное или объект для научных экспериментов от разумного переговорщика, чьи права и свободу воли необходимо уважать? Даже соглашаясь с тем, что разумность сама по себе для нас является критерием правового признания, возникает вопрос о том, как нам ее обнаружить? Мы действительно стремимся к тому, чтобы сосуществовать с местными формами жизни, чтобы не допустить ущемления, возможно, существующей, но пока не обнаруженной разумной, хотя и примитивной жизни. Проверить последнее можно только в рамках непосредственного общения, так как ни наличие развитых систем коммуникации (например, пение птиц или волчий вой), ни общественная инфраструктура (термиты, муравьи или любые гнездящиеся формы жизни ей успешно обладают), ни орудия труда (также широко применяются у животных во всех средах, от птиц до осьминогов) не позволяют с однозначностью говорить о наличии уже сформировавшегося, условно высшего разума у биологического вида.
Разумеется, у себя на Земле и в развитых колониях мы взяли под опеку всю биосферу и стараемся защищать права в том числе недееспособных животных, как детей, однако в диких мирах ситуация отличается.
Конечно, любой геноцид, в том числе наиболее примитивных жизненных форм, запрещен и будет караться, однако насилие в отношении свободы воли примитивных животных неизбежно.
В этот момент у Василия расширились глаза, и он начал понимать, о чем дальше будет идти речь, тогда как командир космической группы колонистов Земли будущего продолжал свою затянувшуюся лекцию:
– …Каждый сантиметр жизненного пространства биосистемы уже кем-то занят, находится в ареале обитания каких-то территориальных видов. Невозможно даже забить столб, не разрушив ареал обитания какого-нибудь червя. Поэтому мы обречены не только вторгаться на чужую территорию, но и применять против других видов насилие, даже принуждая их к симбиозу – выкапывая и пересаживая к себе в огород интересующие растения, одомашнивая скот, заводя себе из числа местных – животных-компаньонов.
Как нам определить, что мы нашли уже разумных существ, чью свободу воли и суверенитет личности мы должны уважать? Экозащита биосистемы – это не то же самое, в этом случае они не приобретают самостоятельного суверенитета, мы их обеспечиваем своим суверенитетом, родительски распространяя на них свою силовую защиту в той мере, в которой считаем это необходимым.
Ужасная истина заключается в том, что единственный механизм признания суверенитета кого-то, а значит, полноценное признание той или иной жизни разумной, находится в плоскости их физического сопротивления нам. Мы будем застраивать своими городами и дорогами пространство, сколько бы мы не умилялись тем или иным зверушкам.
По-настоящему считаться с ними мы будем, только если они начнут наши города и дороги демонтировать и противостоять нам силой. Только тогда мы срочно озаботимся расшифровкой их способов общения и попытаемся с ними войти в переговоры и прийти к взаимопониманию. Только в этом случае это будет для нас жизненной необходимостью, а не благотворительностью, эстетической потребностью, досужим любопытством или абстрактной долгосрочной перспективой.
К сожалению, права можно взять только силой, в иных случаях мы даже не будем понимать, кому они действительно нужны, а кто здесь – объект ландшафта и биологическое сырье. Критерий, отличающий одно от другого – не речь, не сложность нервной системы и наличие какой-то культуры, а способность силового сдерживания и противостояния – это тот самый ключевой критерий «разумности», который мы в состоянии уловить в первую очередь. Утверждая обратное, мы просто распространяем свою силовую защиту на те явления, которые мы хотим по каким-то произвольным своим критериям оберегать собственными силами. Без подобной защиты не мы, так кто-то еще все равно лишит интересующий нас объект свободы воли, территорий, ресурсов или даже жизни.
Поэтому каждому из колонистов будет роздано оружие, а стрелковая подготовка будет общеобязательной, и не дай Дарвин нам встретить по-настоящему разумную местную жизнь на просторах космоса. Однажды мы, конечно, с ней договоримся, однако путь к этому не факт, что будет для нас простым… – На этом космические корабли полетели в какую-то даль, а Василий в состоянии легкого тремора схватил пульт и, несмотря на протесты матери, переключил канал.
Несколько биологов в передаче про эволюцию дискутировали о том, что в первую очередь делал древний человек, впервые взявший палку/камень в руки и начавший их активно применять, что в конечном итоге и отделило его от остального животного мира – сбивал ли он ей растительные плоды или использовал ее как орудие насилия, защищаясь от хищников и сам преследуя добычу? Все в общем-то были согласны, что других ключевых отличий в людях нет – коэффициент энцефализации (соотношения размеров мозга и тела) дельфинов выше, чем у всех обычных приматов, и идет вровень с этим показателем у человека прямоходящего – прямого предка человека разумного. Однако признать, что именно оружие насилия было тем ключевым Рубиконом, который позволил предкам человека стать собственно разумными людьми и создать всю современную цивилизацию, звучало излишне кровожадно и многих отталкивало… Василий с подергивающимся глазом переключил канал дальше.