– А вас, значит, Лидой зовут?
– Да, а вас?
– Я Леня. Получается две «Л».
– Я видела, вы на меня смотрели вчера. Было неловко.
– Вы… я… вы меня словно зачаровали.
– Ой, я больше так не буду… Постараюсь…
– Нет-нет, вы… я только рад…
И тут на пустырь с ревом въехал фургон со знакомой всем в городе рекламой магазина «Ворошилов». Дверь открылась, и в пыль спрыгнул здоровенный бритый детина, которого Леня уже встречал в Градстрелсбыте, тот самый «тренер» из СОСНИ. Сейчас он сменил пиджак на спортивный костюм.
– Я от Ваграма, – пробасил тренер. – Кто тут его лучший друг? Кому стволы нужны?
– Увы, уже никому… – начал было Становой.
– Постойте, – остановил его Ираклий, – молодой человек, можно узнать ваше имя?
– Валек, а чо?
– А сколько, к примеру, Валек, стоит один патрон?
– Прикалываешься, дед? Либо бери пушку с патронташем, либо мы поехали…
– А знаете, Валя, что в увертюре Чайковского «1812 год» в финале звучат залпы пушек?
– Гонишь?
– Нет, правда. А ну-ка, ребята, скорее за инструменты… «Восемьсот двенадцатый» Петра нашего Ильича за примирение, разом!
Музыканты похватали инструменты. Леня бросился к громоздкой тубе, схватил ее и галантно подал Лидочке. Она на чуть-чуть смутилась, но только на мгновение.
Оркестр заиграл. Торжественные звуки скатились с крутого берега, разлились над рекой и, кажется, достигли даже далекой птицефермы.
Когда Швец сказал «пора», Валя извлек из кармана большой блестящий револьвер и выстрелил в воздух. Потом по команде еще раз и еще.
– Вот он, «Писмейкер», – опешил Леня. – смотрите, Лидочка, это то оружие, что я искал.
– Круто, дед. Прям круто! – Валя хлопнул Швеца по плечу. – Слушай, так это выходит, что мы у вас, что ли, точку рядом с «Елочкой» отжали?
Ираклий развел руками.
– Погорячились. Таких музыкантов рядом держать нужно, – уверенно заявил Валек. – Вернем сцену на прежнее место, а ларек свой рядом поставим. Мы ж там хотим точку новую открыть. От сети «Ворошилов». В наше-то время без оружия никуда. Пистолеты-то всем нужны…
– Конечно, без них уже и Чайковского сыграть не могут, – засмеялся Становой.
– А как же администрация? – все еще сомневался Швец.
– Договоримся. Корешок у меня там работает, тоже инвалид, – осклабился Валя, и последний луч заходящего солнца сверкнул на золотом зубе торговца оружием.
– Скажите, Лидочка, а что вы делаете завтра вечером? – решился Леня.
– Играю в сквере, – улыбнулась Лида.
– И я… Значит, увидимся.
– Конечно, увидимся.
– Граждане, граждане! Радость-то какая! – через пустырь к ним бежала хозяйка овчарки, о которой на время все забыли. – От вашей канонады Мопсика, наконец, попустило!
– А вы как хотели, тетенька? – гордо проговорил Леня Шумахер и решительно подмигнул Лидочке. – Оружие – это сила! Пистолет – это ум, честь и совесть нашей эпохи. Без него сегодня никуда. От него и кошке приятно… То есть собаке.
Александр КонторовичШкола выживания по-русски
Это случилось… ну, не так-то уж и давно.
В то время у нас снова начали рассматривать всевозможных иностранных гостей в качестве частично положительных товарищей. И поэтому всячески радовались их приезду и старались по мере сил им помочь во всевозможных трудностях.
А их – особенно для приехавших издалёка людей, впервые столкнувшихся с нашей реальностью, хватало повсюду.
Место, где всё это происходило – глухие и поныне леса в Псковской области. Хватает там всевозможных болот и прочих радостей. Соответственно – полным-полно и всякого зверья – порою так и весьма недоброго.
Так уж сложилось, что оные места нам (и не только нам…) весьма приглянулись. Не только в плане красоты (которая в этих краях была по-своему дикой и своеобразной), но и ввиду наличия там всевозможных «радостей». В виде топких болот, труднопроходимой местности и практически полного отсутствия местного населения. А имевшиеся на карте посёлки и деревушки по большей части были давным-давно заброшены, и в них никого не было. Хотя, глядя на всевозможные карты и атласы, составленные и вовсе неведомо когда, понять это было весьма затруднительно.
Я не случайно упоминаю здесь именно это обстоятельство, так как оно сыграло в дальнейшем важную роль во всём происходившем.
Впервые мы попали сюда после, не будь она к ночи помянута, перестройки, но ещё до всевозможных дефолтов. А надо сказать, что мы на тот момент не являлись беззаботными туристами. Все – либо военнослужащие, либо тоже люди в погонах различных ведомств. Соответственно, и наше пребывание здесь имело сугубо утилитарную цель – совместная тренировка и отработка навыков. Понятное дело, это не являлось партизанщиной. В один из предыдущих наших визитов в данные края пришлось побегать вместе с солдатами внутренних войск, помогая им отловить сбежавших в эти самые леса зеков. И, хотя это и не входило в наши задачи, помогать своим всегда надобно. Так данные визиты всегда кем-то там наверху согласовывались, и кого надо ставили в известность – в ваших краях проходят некие мероприятия. Передавался и список участников. Куда всё это направлялось – бог весть. Мы знали только то, что должны сообщить представителям милиции или армии, буде таковые нам встретятся в этих чащобах.
Забегая вперёд, скажу – такое было на моей памяти один раз – именно тогда мы и бегали совместно с ввэшниками.
И с тех пор часто приезжаем сюда. Не только для того, чтобы вспомнить молодость – есть и иные причины.
Высадились мы, как всегда, на станции Одрино, которая в настоящее время не так-то уж и сильно изменилась с тех событий. В темпе перекусили, забежали в местный магазинчик, где разжились хлебом и некоторыми мелочами, которые отчего-то всегда забываются дома, независимо от тщательности подготовки.
После чего устроились ждать автобуса, на котором рассчитывали проехать несколько километров.
Через час-полтора он и появился. В темпе покидав в него свои рюкзаки и прочее, мы забрались внутрь – и в путь!
Дорогу мы знали давно, никаких неожиданностей не произошло, и уже примерно через час вся группа стояла на опушке леса. Тут когда-то имелась деревня, оставившая после себя лишь несколько полуразвалившихся строений и столб с названием остановки.
Углубившись в лес, сбрасываем рюкзаки и снаряжаемся.
Вот, правда, погон на нашей одежде не имеется, хотя и на обычную туристическую одежку она походит весьма отдалённо.
А вот всевозможное вооружение – присутствовало.
Так что чисто внешне нас ещё можно было принять за… ну, наверное, за охотников. Пулемётов у нас не имелось, а всё прочее – в той или иной ипостаси – присутствовало у самых разных людей в стране.
Нас было шесть человек – две тройки.
Не всех я могу назвать – даже и сейчас.
Вооружившись и подогнав снаряжение, мы потопали в лес. Надо было пройти около десяти километров, найти там… ну, кое-что надо было найти – не мы первые тут ходили. Потом поставить лагерь, переночевать – и снова на маршрут.
А в здешних местах – ещё со времен незапамятных – присутствовали, помимо прочего зверья, ещё немаленькие стаи совершенно одичавших собак. И это было большой проблемой!
Людей и огня они не боялись совершенно, оружие их тоже пугало незначительно, а вот жрать они хотели… И были случаи нападения – не раз. Тех же беглых зеков они в своё время погрызли очень даже основательно! Поэтому шли все предельно внимательно. И оружие – постоянно под рукой. Собачки эти обычно атакуют молча – и немалой стаей. Так что в случае чего даже и вертолётом вывозить будет нечего…
Первый день…
Ну, в первый день никогда и ничего не происходит. И никаких там «зловещих» примет тоже по пути нам не встретилось. Они обычно позже появляются…
Вечер, место будущего лагеря.
Сложив рюкзаки, рыщем по округе – ищем… И через полчаса находим!
Теперь можно ставить лагерь. Но – перед этим отходим чуть в сторону, где и обустраиваемся.
Ночь… она прошла вполне обыденно – для этих мест, разумеется. Какое-то зверье шарилось где-то в стороне, кто-то кого-то гонял… словом, всё как обычно.
Аналогичным образом прошёл и второй день. Мы топали по маршруту, понемногу втягиваясь и привыкая к обстановке. Опять же – почти все тут не в первый раз, и особых сюрпризов не имелось.
А вот третье утро принесло сюрприз!
Английскую речь!
Высунувшись из палаток, недоумённо переглядываемся.
Глюк?
С чего бы это вдруг?
Никто вроде бы и не пил…
Но речь, тем не менее, не смолкала – напротив, становилась всё более явственной!
Надо сказать, что найти наш лагерь – задачка совсем не детская. Даже и сейчас мы ставим палатки таким образом, чтобы их нельзя было бы заметить вблизи. И, хоть никто нас тут не искал, но многолетние привычки… они просто въедаются в кровь.
Высовываемся уже совсем, быстро экипируемся.
Взмах руки – никому и ничего объяснять не нужно. Один остаётся в лагере, быстро отбежав в сторону с оружием наготове, все прочие рассредотачиваются по лесу. А мы с Мишкой топаем на холм – разговор слышен откуда-то с той стороны.
Поднявшись на холм, видим зрелище…
Около десятка человек в разнообразной, попугайных тонов, одежде сидят на рюкзаках у подножья холма и отчаянно спорят. По их внешнему виду можно понять – они тут не первый день. А судя по тону разговора – так их, похоже, что-то немало припекает.
Не вмешиваясь, продолжаем наблюдать сверху. Не беглые зеки – это уж очевидно. И на каких-нибудь наркош не похожи – тех уже по внешнему виду определить можно. Две молодые девчонки – и тоже с рюкзаками. Причём – с немаленькими! То есть – это явно не воскресный пикник. А им досталось – у одного парня перевязана рука! Что уж его так-то? Он и выглядит не таким уж живчиком. Впрочем, они тут все… не слишком жизнерадостные…
Прислушиваясь к разговору, понимаем – народ заблудился. Что совершенно не удивительно, учитывая характер данной местности. Тут даже компас – и тот работает непонятно как. Не говоря уже о более сложной технике – она здесь вообще такое может показать…