— Насколько нам известно, — Дири произнесла, стоя в коридоре. — Два дня, четыре часа и семь минут, если говорить точнее.
Комната без освещения представляла из себя одно каменное ложе и короткий проход шириной в метр. Ни еды, ни источников воды. Полное отсутствие мусора могло говорить только об одном.
[У Норриса есть кольцо-хранилище,] — Малдер улыбнулся, внимательно смотря на стены помещения. — [Амулет? Или, быть может, способность пространственного типа? Такие вещи есть только у Первопроходцев.]
Сев на ложе, Малдер представил себя Чаком Норрисом. Осанка, контуры фигуры, примерный характер, мотивацию поступков.
[Ты просидел здесь два дня. Один, в полнейшей тишине, готовясь выйти на последнюю охоту,] — прикоснувшись ладонью к стене комнатушки перед ложем, Малдер впитал даром рода остаточный след ауры Чака. — [О чём ты тут думал, Чак? Чего ради терпел все эти лишения? Человек твоей силы… твоего невероятного могущества не станет идти на арену без крайне серьёзной на то причины. Единственным, кого ты убил, стал Грузовик-сан. Ты не нанёс ни одной серьёзной травмы никому другому. Даже одолев магистра, сохранил ему жизнь, вытащив из лужи расплавленного песка.]
Первый дар рода Фокса Малдера наделял его возможностью впитывать отпечатки ауры подозреваемых, позволяя затем видеть, чего те касались в помещении. Следы на земле, на орудиях убийства и даже на денежных купюрах. «Контрастное аурное зрение» со способностью выделять одни отпечатки ауры из множества себе подобных.
Сейчас Малдер видел, где и как Норрис беспокойно спал на каменном ложе. Как он крутился во сне. Где сидел на краю, думая о чём-то своём.
— Он сидел тут, на краю кровати, — Фокс похлопал рукой по каменному ложу. — Смотрел перед собой… Погодите-ка…
Прямо перед Малдером на стене Чак вывел пальцем некую надпись. Сохранился чёткий след от ауры. Едва Фокс к ней прикоснулся, как сработал его второй родовой дар «Психометрия».
[Ты никогда не стеснялась светиться. Ведь ты моё солнце☀️]
Фокс резко отдёрнул руку, с ужасом смотря на одному ему видимую надпись. Эмоции чистой любви, душевной теплоты и такой дикой тоски, что душе Малдера стало не по себе.
Оглядевшись, Малдер заметил прямо над каменным ложем ещё одну надпись. Чак, должно быть, смотрел на неё все эти дни, глядя в потолок.
[Время создавать жизнь, в которой нам обоим не терпится проснуться.]
— Нерея… — тихо произнёс Малдер, чувствуя, как из глаз потекли слёзы.
— Что? — Дири в коридоре встрепенулась. — Что вы сказали?
— А? — Малдер тряхнул головой, сбрасывая наваждение. — Прошу прощения. Я что-то сказал?
Эльфийка нахмурилась.
— Я сама толком не разобрала. Вроде бы чьё-то имя… Малдер, у вас что, правда, текут слёзы?
— Б-бывает, — агент стёр с лица предательскую влагу. — Откат от применения дара рода. Чак по кому-то сильно скучает. Это всё, что я сумел понять. О бое с Грузовиком-саном, Лиге, Колизее… Лёжа здесь, он вообще ни о чём таком не думал. Не знай я точно, что тут находился именно Норрис, ни за что бы не поверил, что это один и тот же человек. Куда…
Малдер прикрыл лицо руками, беря эмоции под контроль. «Психометрия» — это способность считывать остаточные эмоции в следах ауры.
— Куда я… то есть он пошёл дальше? — выдавил из себя Фокс. — Дом, база, явочная квартира? Я чувствую, что у него есть такое место где-то неподалёку.
— Я всё вам покажу, мистер Малдер, — произнесла Дири уже куда более тёплым голосом. — Кстати, вы оказались даже лучше, чем я о вас читала в личном деле. Наши эксперты также пришли к выводу, что у Чака есть перевалочная база в Теоне. Он не местный, но и не приехавший сюда на неделю гладиатор. Психологический портрет выдал неопределённый результат.
Разрушенное кафе, затем спуск в ливневую канализацию. Соседние с Колизеем районы подверглись тотальному разрушению. Малдер шёл по следу, частично восстановленному за счёт камер видеонаблюдения. След ауры Чака менялся по меньшей мере десять раз, обрываясь где-то в районе Нижнего Города.
Выбравшись из ливневой канализации, Фокс встал как вкопанный.
— Не понимаю, — Малдер хмурился, смотря за землю. — Это… это ведь невозможно? Мой дар никогда не даёт осечки.
Эльфийка Дири, стряхнув с формы несуществующую пыль, удивлённо вскинула бровь.
— Что-то не так?
— Всё… всё не так, — Малдер махнул рукой, указывая на улицы вокруг. — Тут… тут буквально всё в его следах. Женские, мужские, детские следы. Вот прошли орки, а тут карлик. И всё это мой дар распознаёт как следы ауры одного и того же человека. Их тысячи… Вообще, всё вокруг истоптано его следами. Будто Чак Норрис — это собирательный образ их всех.
Дири нахмурилась, с тревогой посмотрела по сторонам. Район Нижний Город жил своей жизнью, не обращая никакого внимания на гостей.
— Плохо, — губы эльфийки задрожали. — Вы, конечно, добились невероятного прогресса в расследовании, самостоятельно найдя путь сюда… Но не мне вам рассказывать, мистер Малдер, «Храм Иссу всегда платит по своим счетам». Советую поскорее подыскать жильё где-нибудь в этом районе. Я предупрежу ваше руководство в ФБР, что вы задержитесь в Теоне… на неопределённый срок. Пока Чак Норрис не получит награду чемпиона Лиги Ветеранов, ни мне, ни вам не видать покоя.
— Стойте-стойте! — Фокс с полнейшим недоумением уставился на Дири. — Какая ещё к демонам награда чемпиона? Я думал, Чак нарушил какой-то закон вашего государства. Зачем вы, вообще, тогда вызвали меня в Теон?
Эльфийка вздохнула, поникла взглядом. После известий от Малдера о потере следа из неё будто вынули внутренний стержень.
— Награда Чака это билет на турнир Сотни Талантов, — Дири с паникой в глазах посмотрела на коллегу. — Понимаете? Турнир. Сотни. Талантов. Тот самый, в котором победитель имеет право обратиться с просьбой к богу-дракону Иссу? А мы… Теон, Аквитания, клан Эррол, даже не можем найти нашего чемпиона. Узнай об этом Иссу, и нам всем не избежать божественной кары.
Фокс молча кивнул, не разделяя панических настроений разведчицы-эльфийки.
[Попались!]
ОНИ — это патриархи церкви Иссу, а также владельцы Колизея. Точнее, вообще всех Колизеев в мире. До сегодняшнего дня Малдер подозревал нечто подобное, но правда всё равно его шокировала.
6 августа, несколько дней спустя
Двадцатилетнего парнишку по имени Чип в Нижнем Городе все знали как «Приблуду». Невысокий, курносый, с кудрявой копной волос и руками, вечно засунутыми в карманы брюк. Девицы на такого никогда не обратят внимания. Да и взрослые парни тоже в свою компанию никогда не принимали. Оттого Чип и получил прозвище «Приблуда».
В четырнадцать Чип пошёл работать грузчиком в порт. Другой работы в Теоне не найти, а из-за некоторых событий в детдом ему обратно жуть как не хотелось. В шестнадцать Приблуде разрешили работать помощником на кухне при борделе. В восемнадцать… хех… Чипу удалось устроиться подмастерьем к кузнецу. Не настоящему, а так, дядьке, работающему на починку простеньких вещей Первопроходцев. Пусть и плохонькая, но первая настоящая работа.
В двадцать лет Приблуда случайно получил заказ от Серых Посредников. В той самой кузне надо было в горне по-тихому расплавить один клинок. Может, улика? Зачем Приблуде о таком знать. Чутью на проблемы и тем более на опасность Чип привык доверять беспрекословно. За тот вечер парнишка заработал столько же, сколько за весь месяц в кузне.
Так у Приблуды появилась непыльная подработка. Принести вещь одному, на машине подвезти другого. Труп в багажнике? Ну а что такого? Бывает. С мутными типами, на которых срабатывала чуйка, Чип попросту не работал. Одной недели, проведённой в больнице, ему хватило за глаза. Второй раз игнорировать чуйку — это верный путь в могилу.
Очередной непыльный заказ от Серых Посредников поначалу не привлёк никакого внимания. Всего-то и требовалось, что расспросить о некоем целителе Максе Грауте, живущем около цветочной лавки. Об этом дядьке в Нижнем Городе сейчас не слышал разве что глухой. Когда случился рейд Пекла, вокруг дома Граута образовалась безопасная зона. Демоны там бесследно пропадали.
Сначала всё шло как обычно. Приблуда под видом придирчивого пациента спросил о Грауте у его соседей. Детвора на улице подняла Чипа на смех.
— Хи-хи… Тебя господин Граут точно лечить не станет.
— Почему?
— Так это все знают, — мелкая девица хохотала, указывая на Чипа. — Он берётся только за тех пациентов, которым все другие лекари отказали. А ты здоровый… но глупый. Бе-бе-бе!
— Ах вы! — Чип топнул ногой, на что ребятня, довольно смеясь, сразу разбежалась.
Зайдя в цветочную лавку, Приблуда применил всё своё красноречие, но ему сразу отказали.
— Вы соврали, — эльфийка за прилавком подчёркнуто вежливо улыбнулась. — О том, что больны… И о том, что вам нужен господин Граут… И о том, что вам отказали другие лекари.
— Подумаешь! Какая важная цаца! — недовольно фыркнув, Чип сразу последовал на выход.
Не повезло с цветочной лавкой? Спросит в другом месте. Задание-то плёвое.
Парень подошёл к двери, и его тут же прошиб холодный пот. Ноги будто приросли к полу. Чуйка благим матом орала и билась в истерике, крича: «Выйдешь на улицу и ты труп!»
Приблуда сглотнул, чувствуя, как вмиг пропотела вся рубашка.
— П-простите, девушка, — обратился он вежливо эльфийке. — А у вас, случайно, нет чёрного выхода?
— Для вас… нет, — холодно ответила девушка.
— П-понимаете, мне очень надо, — взмолился Чип. — Это вопрос жизни и смерти!
Эльфийка почему-то удивлённо вскинула бровь. Затем спокойно указала на дверь за лестницей, ведущей на второй этаж.
— Пройдите на кухню. Запасной выход там. Дверь закрыта на щеколду.
— Спасибо, — Чип практически бегом рванул к другому выходу… отчего-то чувствуя на себе чей-то пристальный и весьма недобрый взгляд.
Парень добежал до кухни, быстро отодвинул щеколду, от