Губернатор. Что вам угодно, чужеземцы?
Мужчина (учтиво). Занять ваше место.
Все. Что? Что он говорит?
Губернатор. Вы неудачно выбрали время для шуток, и эта дерзость может дорого вам обойтись. Но мы, вероятно, вас неверно поняли. Кто вы такие?
Мужчина. Ни за что не угадаете!
Первый алькальд. Не знаю, откуда вы явились, зато знаю, где вы кончите!
Мужчина (спокойно.) Вы меня пугаете! Как вы считаете, друг мой, сказать им, кто я?
Секретарша. Обычно мы более церемонно знакомимся.
Мужчина. Однако эти господа очень настойчивы.
Секретарша. Возможно, у них есть на то свои причины. В конце концов, мы здесь в гостях и должны подчиниться местным порядкам.
Мужчина. Согласен. Но не внесем ли мы тем самым некоторое смятение в умы этих милейших людей?
Секретарша. Лучше внести смятение, чем быть невежливыми.
Мужчина. Убедительный довод. Но меня все-таки кое-что смущает…
Секретарша. Одно из двух…
Мужчина. Слушаю вас…
Секретарша. Или вы скажете им, или не скажете. Если вы скажете, они узнают. Если не скажете, догадаются.
Мужчина. Вы освободили меня от последних сомнений.
Губернатор. Довольно! Прежде чем принять надлежащие меры, я в последний раз приказываю вам объяснить, кто вы такие и чего хотите.
Мужчина (по-прежнему непринужденно). Я – чума. А вы?
Губернатор. Чума?
Мужчина. Да, и мне необходимо как можно скорее занять в городе ваш пост. Поверьте, я очень сожалею, но у меня много дел. Если я дам вам, скажем, два часа? Вам хватит двух часов, чтобы передать мне полномочия?
Губернатор. На сей раз вы зашли слишком далеко и поплатитесь за самозванство. Стража!
Мужчина. Минуту! Я никого не хочу неволить. Мой принцип – быть корректным. Вполне понятно, что мое поведение вас удивляет, ведь вы, в сущности, меня совсем не знаете. Но я и в самом деле хочу, чтобы вы уступили мне свой пост, не вынуждая меня прибегать к доказательствам. Неужели вы не можете поверить на слово?
Губернатор. Я не могу больше терять на вас время, ваша шутка затянулась. Арестуйте этого человека!
Мужчина. Ничего не поделаешь. Хотя это, право, досадно. Друг мой, не соблаговолите ли вы произвести вычеркивание?
Мужчина указывает на одного из стражников. Секретарша с нажимом вычеркивает что-то в своем блокноте. Раздается глухой стук.
Стражник падает. Секретарша подходит и осматривает его.
Секретарша. Все в порядке, ваша честь. Все наши отметины налицо. (Присутствующим, любезно.) Один знак чумы на теле – и вы подозрительны. Два – вы заражены. Три – приговорены к вычеркиванию. Нет ничего проще.
Мужчина. Ах, да! Я забыл представить вам свою секретаршу. Впрочем, вы с ней знакомы. Но попадается столько людей, которые…
Секретарша. Это простительно! К тому же, не бывает так, чтобы меня в конце концов не узнали.
Мужчина. Счастливый характер! Веселая, опрятная, никогда не жалуется…
Секретарша. В этом нет никакой особой заслуги. Работать всегда легче среди свежих цветов и улыбок.
Мужчина. Прекрасный принцип! Но вернемся к нашим баранам. (Губернатору.) Удалось ли мне доказать вам, что я не шучу? Молчите? Я, конечно, напугал вас. Поверьте, я не хотел. Я предпочел бы уладить дело полюбовно, заключить соглашение, основанное на взаимном доверии, подкрепленное вашим и моим честным словом, если можно так выразиться, договор чести. Ну ничего, лучше поздно, чем никогда. Двухчасовой отсрочки вам хватит?
Губернатор отрицательно мотает головой.
Мужчина (поворачиваясь к секретарше). Как неприятно!
Секретарша(качая головой). Упрямец! Очень огорчительно!
Мужчина(губернатору). Мне хотелось бы тем не менее получить ваше согласие. Я ничего не хочу делать насильно, это противоречит моим принципам. Поэтому моя сотрудница произведет столько вычеркиваний, сколько потребуется, чтобы добиться от вас свободного одобрения той маленькой реформы, которую я намерен произвести. Вы готовы, друг мой?
Секретарша. Сейчас, только очиню карандаш, а то он у меня затупился, и все будет к лучшему в этом лучшем из миров.
Мужчина(вздыхает). Если бы не ваш оптимизм, это ремесло было бы для меня просто невыносимым!
Секретарша(затачивая карандаш). Хорошая секретарша никогда не сомневается в том, что все можно как-то уладить. Нет такой бухгалтерской ошибки, которую нельзя было бы исправить, а несостоявшуюся деловую встречу всегда можно перенести на другой день. Нет худа без добра. Война и та имеет положительные стороны. Даже кладбища могут быть выгодными предприятиями, когда приобретение участков в вечное пользование объявляется недействительным каждые десять лет.
Мужчина. Золотые слова… Карандаш очинен?
Секретарша. Очинен, можно начинать.
Мужчина. Итак! (Указывает ей на выступившего вперед Наду, но тот разражается пьяным смехом.)
Секретарша. Позволю себе заметить: он явно из тех, кто ни во что не верит, а мы всегда нуждаемся в таких людях.
Мужчина. Совершенно справедливо. Возьмем тогда кого-нибудь из алькальдов.
Паника среди алькальдов.
Губернатор. Стойте!
Секретарша. Хороший признак, ваша честь!
Мужчина(с готовностью). Чем могу служить, губернатор?
Губернатор. Если я уступлю вам свой пост, вы не тронете меня, мою семью и алькальдов?
Мужчина. Ну конечно, помилуйте, это было бы нарушением всех правил!
Губернатор совещается с алькальдами, затем обращается к народу.
Губернатор. Граждане Кадиса! Надеюсь, вы понимаете, что обстановка изменилась? Заботясь о вашем благе, я, очевидно, должен буду передать город в руки новой власти, заявившей о себе на ваших глазах. Соглашение, которое я собираюсь заключить с этой властью, позволит, несомненно, избежать самого худшего, и вы к тому же будете иметь за городскими стенами правительство, которое впоследствии может вам оказаться полезным. Должен ли я объяснять, что, поступая так, я пекусь не о собственной безопасности, но…
Мужчина. Извините, что перебиваю вас. Но я был бы рад, если бы вы публично подчеркнули, что соглашаетесь на эти полезные меры без всякого принуждения и что речь, разумеется, идет о соглашении добровольном.
Губернатор оглядывается на них.
Секретарша подносит карандаш к губам.
Губернатор. Конечно, я заключаю это соглашение совершенно добровольно. (Бормочет что-то невнятное, пятится и убегает. Свита обращается в бегство.)
Мужчина(первому алькальду). Будьте так добры, не спешите уходить. Мне нужен человек, облеченный доверием народа, чтобы я мог его устами объявить свою волю. (Алькальд колеблется.) Вы, разумеется, согласны… (Секретарше.) Друг мой…
Первый алькальд. Ну, разумеется, это большая честь для меня.
Мужчина. Вот и прекрасно. В таком случае, друг мой, вы будете передавать алькальду те наши постановления, которые надлежит знать этим добрым людям, дабы начать вести упорядоченный образ жизни.
Секретарша. Предписание, разработанное и обнародованное первым алькальдом и его советниками…
Первый алькальд. Но я пока еще ничего не разработал…
Секретарша. От этих хлопот мы вас избавляем. По-моему, вам должно быть лестно, что наши службы берут на себя труд составлять документы, которые вы будете иметь честь подписывать.
Первый алькальд. Конечно, конечно, но…
Секретарша. Итак, настоящее предписание в соответствии с волей возлюбленного нашего повелителя имеет силу утвержденного закона и включает в целях регламентации жизни, а также оказания помощи гражданам, подвергшимся заражению, перечень устанавливаемых правил и учреждаемых должностей для таких лиц, как надзиратели, охранники, палачи и могильщики, которые приносят присягу неукоснительно исполнять полученные ими указания…
Первый алькальд. Что за способ выражаться, скажите на милость?
Секретарша. Это чтобы люди не слишком вникали. Чем меньше они будут понимать, тем лучше будут подчиняться. Вот вам указы. Прикажите огласить их в городе один за другим, не торопясь, дабы любые тугодумы могли хорошенько их усвоить. А вот и наши глашатаи. Их приятные лица помогут лучше запомнить все, ими сказанное.
Появляются глашатаи.
Народ. Губернатор уезжает! Губернатор уезжает!
Нада. Правильно делает. Государство – это он, нужно же спасать государство!
Народ. Государство – это он, но он уже никто. Раз он уезжает, значит, теперь государство – это Чума.
Нада. Какая вам разница, Чума или губернатор? Государство есть государство.
Народ разбредается и явно ищет выходы из города.
От толпы отделяется глашатай.
Первый глашатай. Все зараженные дома должны быть помечены на двери черной звездой радиусом в один фут, с надписью: «Все люди братья». Звезду запрещается ликвидировать до снятия с дома карантина под страхом наказания по всей строгости закона. (Уходит.)
Голос из толпы. Какого закона?
Другой голос. Нового, конечно.
Хор. Наши правители обещали нам свою защиту, но они покинули нас. Зловещие туманы сгустились над городом, они поглощают ароматы фруктов и роз, гасят сияние лета, душат радость счастливой поры. Ах, Кадис, морской город! Еще вчера из-за моря прилетал к нам ветер пустыни, подхватив по пути благоухание африканских садов, он нес нежную истому нашим девушкам. Но сегодня ветер стих, а ведь только он может очистить воздух от отравы. Правители говорили, что никогда ничего не случится, но правы оказались не они, а пьяница. Что-то случилось, наше дело плохо, и надо бежать как можно скорее, пока ворота не захлопнулись и нас не заперли наедине с бедой!