Рома подошел к телу Наташи, опустился на колени и заплакал:
– Кто-то убил ее. Понимаешь?
Татьяна посмотрела на камеру наблюдения:
– Наверху есть записи с камер. Возьми себя в руки и шуруй вместе с этим выбивать сраную дверь!
Нурлан уже шел к выходу, Рома двинулся за ним.
Татьяна побледнела, судорога согнула ее пополам. В кухне ее вырвало в раковину. Платон брезгливо скривился.
Катя налила Татьяне стакан воды. Та выпила залпом.
– Все нормально, душно стало.
Андрей смотрел на мертвое тело Наташи. Вспомнил их последний разговор. Нужно проверить свою догадку.
34 часа с начала эксперимента
Ветер раскачивал сгнившие ставни старого дома на окраине заброшенной деревни.
Охотник жил здесь уже второй месяц, и за это время не встретил ни одной живой души. Идеальное место, чтобы затаиться…
В доме каким-то чудом осталось электричество, в единственной комнате сохранилась кое-какая мебель, печка и холодильник. Нашлась и посуда.
На печке закипал чайник, в почерневшей кастрюле варились макароны. Охотник заварил чай, открыл банку тушенки, достал из холодильника хлеб в пакете. В дверце между пивными бутылками стояла пробирка с кровью Мещерского, закрытая комком ваты.
Жуя макароны с тушенкой, Охотник разглядывал газетные вырезки и фотографии, приколотые к стене канцелярскими булавками. Он собирал эту коллекцию весь последний год. Интервью Профессора, новости об открытии частной клиники, заметки о его помощи Следственному комитету, фотографии со студентами на защите дипломов. Здесь была вся его жизнь. Жизнь успешного эгоиста, привыкшего добиваться цели.
Закончив с ужином, положил порцию макарон в алюминиевую миску и открыл люк в подвал. Пришло время покормить пленника. Охотник сразу заметил, что повязка на глазах спущена. Подошел к Мещерскому сзади.
– Не оборачивайся, – Мещерский впервые услышал его низкий хриплый голос, – а то хуже будет…
Затянул повязку потуже, сел напротив, зачерпнул ложкой макароны.
Сквозь ткань Профессор видел только силуэт.
– Мы ведь с вами встречались раньше. Верно? – осторожно спросил Мещерский. – Я лечил вас или обследовал?
Ложка ткнулась в рот Профессора. От неожиданности тот дернулся, и макароны посыпались на пол.
– Макароны по-флотски.
Охотник терпеливо набрал вторую ложку и сунул Мещерскому. Профессор начал жевать.
– Я могу вам помочь.
Новая порция заставила Профессора замолчать. Охотник внимательно рассматривал его лицо.
– Мессию из себя строишь, – прохрипел он, соскребая макароны со дна миски, – людей лечишь… Только херня это все. Ты такой же, как я…
Не дав Мещерскому ответить, он затолкал в рот последнюю ложку.
34 часа 10 минут с начала эксперимента
По всему помещению эксперимента разносились гулкие удары. Нурлан и Рома массивным обеденным столом били в стальную дверь.
– …Раз, два, три! – командовал Рома.
После очередного удара столешница треснула пополам, а дверь так и осталась закрытой. Рома со злостью отшвырнул покореженный стол.
– Не выйдет, – вздохнул Нурлан. – Дверь слишком тяжелая.
– Сука! Может, кроватью попробовать?
– Полотно стальное, – заметил Андрей. – Ничем эту дверь не протаранить.
Рома раздраженно глянул на Андрея.
– Да ты оптимист, сука! Другие предложения будут?
Андрей промолчал. Он знал, что нужно делать, но пока решил не распространяться. Не стоит давать ложную надежду – вдруг он ошибается?
Под презрительным взглядом Ромы Андрей вышел.
В кладовке Андрей скинул с полок продукты, отодвинул стеллаж и сорвал со стены обои над потайной дверью.
Как Рома и полагал, цифровой замок не поддался. Разочарованные участники вернулись в гостиную.
Рома подошел к Наташе, бережно коснулся ее плеча. Тело начало коченеть.
– Надо ее в холод убрать.
– За несколько часов ничего с ней не случится, – отрезала Татьяна. – Выберемся отсюда и вызовем полицию. Им важно, чтобы место преступления осталось нетронутым.
– За несколько часов, серьезно? Хуй там плавал! Давайте, помогите мне. Отнесем ее в ванную. Менты все на записи увидят: и кто убил, и кто перенес.
Рома взял Наташу за руки, Нурлан – за ноги.
Татьяна заслонила собой от Нурлана тело Наташи.
– Отошел! Без тебя справимся. Чего смотришь? Ты где был в момент убийства, молчаливый наш? Когда полиция камеры посмотрит, что они там увидят, а? Может, еще один подвиг?
Рука Татьяны держала пульт от его браслета.
– Хватит, пожалуйста, не ругайтесь! – взмолилась Катя.
– Я не педофил! И не убийца!
– Смотрите на него! – не дала ему закончить Татьяна. – Обиделся! Может, еще заплачешь? Что, слово обидное? Педофил! Педофил!
Татьяна помахала пультом:
– Тебя защищать больше некому. Тебя заперли, ой, не с тем человеком!
Нурлан отпустил тело и вышел.
– Он со мной был, – устало заметил Рома. – Мы вместе спать ложились.
– А что он делал, когда ты уснул?
Татьяну трясло, но она старалась не подавать виду. Вытерла испарину, взялась за ноги Наташи.
Платон ходил по гостиной взад-вперед:
– Я попал… Мне конец… Всем конец…
– Почему конец? – не понял Сергей Аркадьевич. – У нас еда есть, вода. На первое время хватит. Я почетный работник судебной системы, меня хватятся.
– Не хватятся, никто не знает, где мы. Еды надолго не хватит. Сколько мы протянем на одной воде? Недели три? Ингалятор твой тоже с неба упадет?
– Черт! – выругался старик.
– Проснулся, Стивен Хокинг?
Платон посмотрел на Катю, она отвела взгляд. Платон любил чужие секреты, и сейчас знание одного из них может спасти ему жизнь.
1 день до начала эксперимента
Мещерский владел квартирой в центре Калининграда, но в последнее время там не появлялся. Жить и работать ему больше нравилось за городом, подальше от суеты.
Пару лет назад Мещерский арендовал дом в элитном поселке на берегу Балтийского моря. Он принимал здесь частных клиентов и много времени проводил на свежем воздухе.
Стоял прохладный и солнечный день, море просматривалось до горизонта. Катя сидела под пледом в кресле из ротанга и наблюдала за чайками. Она протянула руку к столику, сервированному на двоих, выбрала из вазы с фруктами крупный апельсин.
Профессор сидел напротив. Во взгляде Кати не было привычной кротости. Напротив, она смотрела на Мещерского с вызовом.
Катя съела дольку апельсина. Мещерский вздохнул:
– Ты должна это сделать.
– Какой ты душный. Сказала, не хочу.
Она отправила в рот еще одну дольку и прищурилась от удовольствия.
– Мы это обсуждали, – настаивал Мещерский. Терпение было на исходе, но он умел добиваться своего.
– Нет.
– Я могу тебя заставить, но я хочу, чтобы ты отправилась туда добровольно.
Катя понимала, что Мещерский хитрит, но не могла понять, где кроется подвох. Она вытерла о плед липкие пальцы и спросила:
– На сколько?
– На две недели.
– Долго.
– Так нужно.
Катя задумалась. Это было рискованно, но кто не рискует…
– Мы будем одни?
– Нет. Но мне нужно, чтобы ты никого не трогала. Особенно ее. Иначе наш договор отменяется.
Катя скривила рот. Выбросила на газон остатки апельсина и принялась за зефир. Мещерский терпеливо ждал.
– Если я соглашусь? – наконец спросила Катя.
– Я больше не буду вмешиваться в твои дела. Ты будешь свободна и сможешь делать всё что захочешь.
– Все-все?
– Все, – твердо произнес Мещерский.
Катя закинула руки за голову и откинулась в кресле.
– Мы договорились?
Катя ненавидела этого человека, но предложение было слишком красивым, чтобы отмахнуться. Они пожали руки.
34 часа 20 минут с начала эксперимента
Нурлан мерил шагами спальню Преступников. Что бы он ни делал, как бы ни старался, он навсегда останется в глазах Татьяны педофилом и извращенцем.
Нурлан осознал, что пытается порвать свой браслет. Остановился, выдохнул, вдохнул, сел на кровать. Потом встал, опустился на колени, пошарил рукой под кроватью, нащупал ключик для сборки мебели.
Браслет светился тусклым красным огоньком. Нурлан с силой надавил ключом на стеклянную защиту, стекло треснуло. Аккуратно вытянул проводки, потянул на себя. Внутри щелкнуло, огонек погас.
Нурлан спрятал проводки под матрасом, а ключик убрал в карман.
Рома и Татьяна уложили труп в ванной и накрыли пледом. Хорошо бы обложить тело льдом для напитков. Рука Наташи выскользнула из-под пледа. Рома аккуратно вернул руку на место и отвел взгляд. Видеть ее такой было невыносимо.
Платон наблюдал за Катей. Это был единственный шанс отсюда выбраться.
– Нужно заставить их открыть дверь. И ты, тварь, мне в этом поможешь! – процедил он сквозь зубы.
Катя не успела ничего понять, как Платон схватил ее за горло, прижал к стене и начал душить:
– Профессор, открывай! Если не откроешь, я ее убью!
Сергей Аркадьевич отреагировал быстро, подкатился к Платону сзади, схватил его за рубашку и резко потянул на себя. Платон упал, и Кате удалось вырваться. Она побежала. Платон опрокинул инвалидное кресло и бросился догонять беглянку. Сергей Аркадьевич упал.
– Помогите! – закричала Катя.
Платон повалил ее на пол и душил, глядя в камеру. Почему Профессор не спасает Катю?
Катя беспомощно трепыхалась, ее лицо налилось кровью.
– Помогите, кто-нибудь, скорее! Убивают! – кричал Сергей Аркадьевич.
На крики сбежались остальные. Нурлан и Рома оттащили брыкающегося Платона от Кати. Андрей усадил в кресло Сергея Аркадьевича, Татьяна помогла Кате подняться.
– Ты охренел?! – встряхнул Рома обезумевшего Платона.
– Она знает Профессора! Он ее опекун!
Нурлан с силой усадил Платона в кресло.
– Может, они заодно! – не унимался Платон.