Замок был приспособлен и для хозяйственных нужд – на его складах должны были храниться продукты, те, что поставляли подданные, или с собственного хозяйства. Понятно, что это предполагало наличие помещений для многочисленного обслуживающего персонала – мастерских, конюшен, хлевов.
В 1457 г. в резиденции разместился со своим штатом верховный магистр ордена. В «королевские» времена здание было отдано в распоряжение Министерства финансов, Военной Палаты, Палаты государственных имений, а также Государственного архива. До разрушения там хранилось выставочное собрание Кёнигсбергской государственной библиотеки.
К владениям замка с самого начала принадлежали Верхний пруд и Замковый пруд, куда собирали воду, наполнявшую рвы вокруг крепости. Одновременно со строительством крепости рядом на ручье Катцбах, притоке Прегеля возвели череду небольших плотин. У них было чисто практическое предназначение: крутить установленные вниз по потоку водяные колеса.
Гидравлическая энергия приводила в движение механизмы множества средневековых предприятий: замковой мельницы (Бургмюле) – для обмолота зерна, лесопильной мельницы, дубильной (там работали кожевенники) и валяльной (где обрабатывались тонкие кожи) мельниц, полировальной мельницы для обработки металлических рыцарских доспехов – Кёнигсберг стал важнейшим производителем и поставщиком оружия для ордена. Всё водное хозяйство, каналы, дамбы, мельницы находились на землях ордена и ему принадлежали, хотя он и сдавал их в аренду ремесленникам.
Тевтонский орден был и основателем Кёнигсберга, и управлял им как военный и политический хозяин. После того, как был заложен замок, в Пруссию стали прибывать переселенцы и орденская крепость постепенно обрастала поселениями. Первым появился Старый город – Альтштадт. Городом он официально стал 28 февраля 1286 г. В этот праздничный день ландмейстер Конрад фон Тирберг вручил в крепости горожанам так называемую хандфесте (Handfeste) – грамоту об основании города (уже построенного и заселенного), фактически городскую Конституцию, в которой было закреплено самоуправление Альтштадта согласно «Кульмскому городскому праву». Эта правовая система, введенная в Пруссии, регулировала взаимоотношения между горожанами и орденом – аренду земли, воинскую повинность, наследование и прочие важные вещи.
Административное управление городом было возложено на бургомистра, Совет города, а также Судебную палату. Администрация существовала практически с момента передачи гражданам «хандфесте».
◾ Сохранившийся фундамент и подвал Замка Кёнигсберга в наше время
Как приличный средневековый город, Старый город (Альтштадт) получил городские стены. Отрезков стены было два – на востоке и на западе, на юге он был защищен рекой, а на севере – суровым Замком с прилегающими к нему постройками. Стены дополняли башни и городские ворота: западные – Штайнтор (Каменные ворота), восточные – Лёбенихтские, а перед Лавочным мостом (Крэмербрюке) находились Лавочные ворота (Крэмертор).
Большинство новых граждан города переселились сюда из Нижней Саксонии и Вестфалии, были выходцы и из других немецких земель – Померании и Мекленбурга, Силезии. Языком улицы был, по всей видимости, немецкий, но администрация активно пользовалась латынью – официальным языком ордена.
Переселенцы имели статус граждан. Коренные жители края, так называемые «не-немцы» – пруссы, не покинувшие родную землю, не имели права на получение гражданства в немецком Кёнигсберге, а получали только «квартиры» – место жительства – на городской территории, если они состояли на службе при Тевтонском ордене и если их «квартиры» находились в непосредственном владении ордена.
Наряду с Замковой слободой (Бургфрайхайт) к городу прилегали две орденские слободы – Заккхайм и Трагхайм. Там и жили люди, состоявшие на службе у ордена.
Города на землях ордена изначально закладывались для определенного количества граждан. Поэтому их строительство шло быстро и планомерно, в соответствии с типичным для всех восточных немецких поселений планом застройки «шахматная доска». Территория, отведенная под город, равномерно делилась на дворовые участки, и когда на плане все клетки были заняты, город считался как бы построенным. Увеличивать или уменьшать площадь дома за счет соседнего категорически запрещалось. Поэтому все дома были однотипными. Отклонения от плана допускались только если на пути встречалась гора или река.
Нельзя было увеличить и количество граждан города. Вновь прибывающие могли снять жилье или обосноваться у городских ворот, однако гражданских прав они тем самым не приобретали. Для этого необходим был новый правовой акт правителя, т. е. рядом со старым городом необходимо было заложить новый. Такой порядок на землях ордена отвечал представлениям того времени об урбанистике.
Со времени торжественной передачи гражданам города грамоты «хандфесте» прошло всего четырнадцать лет, когда выяснилось, что рядом со Старым городом пора возводить новый. Клетки «шахматной доски» городского плана были переполнены, и люди стихийно начали селиться в восточной части земельных владений Тевтонского ордена. Им тоже нужны были законы, порядки, организация.
Комтур Бертольд Брюгавенский, давший 27 мая 1300 г. этому новому поселению городские права, хотел назвать его без затей: «Нойштадт» (Новый город). Но прижилось другое название – Лёбенихт. В Лёбенихте поселилась «черная кость» – ткачи, мелкие ремесленники и землепашцы. Этот город держался, таким образом, не на торговле и купечестве, а на ремеслах. Лёбенихт был и оставался маленьким городком в тени важного и богатеющего Альтштадта; несмотря на то, что он имел свою администрацию: суд и муниципалитет, он не мог составить конкуренцию Альтштадту и зависел от него в политическом отношении.
◾ Длинный переулок, ведущий к Зеленым воротам. 1864 год
В апреле 1327 г. гроссмейстер Тевтонского ордена Вернер фон Орзельн объявил о даровании городских прав еще одному поселению – Кнайпхофу, который находился на острове, образованном рукавами реки Прегель.
Имя «Кнайпхоф» восходит ко «Книпав» – старопрусскому названию болотистых окрестностей долины реки. Город возник на острове, созданном наносным песком и омываемом Прегелем. Через Кнайпхоф можно было попасть с юга в Старый город. Дорога проходила через Зеленый мост (Грюне Брюке) и Лавочный мост, вокруг которого стремительно росли поселения торговцев.
Кнайпхоф был особым местом: городской церкви у него не было. Ее роль – редкий случай – играл Кафедральный собор. Руководил строительством собора епископ Иоганнес Кларе. Родом он был из Торна (сейчас – Торунь, Польша), но пустил корни в Пруссии, шестнадцать лет прожил в Кёнигсберге в качестве настоятеля и старшего священника собора, прежде чем стал в 1310 г. епископом. Орден передал ему во владение восточную часть острова Кнайпхоф, где он вскоре после 1330 г. приступил к возведению новой епископской кафедры.
Он намеревался возвести церковь-крепость, которая могла в случае надобности выдержать осаду и укрыть жителей: только в грунт под его фундаментом вбили несколько сотен дубовых свай, чтобы болотистая почва острова выдержала этот колосс. Ведь такие соборы строились с мощными стенами и окружались крепостным валом.
Однако епископ не учел фактор соседства орденской крепости. Он уже возвел стены алтарной части, когда вмешался великий магистр Лютер фон Брауншвейг. Церкви-крепости «на расстоянии полета стрелы» от орденской он видеть не захотел. Строительство пришлось остановить до согласования исправленных чертежей. В 1333 г. магистр обязал епископа возвести городскую церковь без укреплений, высота и ширина стен были детально оговорены в договоре (так, кладку стен уменьшили с двух до 1,28 метра). К 1335 г. была готова алтарная часть, и магистра, умершего в том же году, согласно его последней воле похоронили в еще строящемся соборе. Деревянная скульптура на саркофаге Лютера Брауншвейгского сохранялась до 1944 г. В 1344 г. скончался епископ Иоганнес Кларе, и тоже нашел последний приют в кафедрале.
Строительство кафедрала продолжалось пятьдесят лет, для эпохи Средневековья это были рекордные сроки. Собор наряду с орденским Замком стал символом Кёнигсберга. Неф его с 1380-го по 1944 г. (когда собор был частично разрушен в результате бомбежек) не подвергался перестройкам. Длина здания – 88,5 метра, максимальная высота шпиля – 50,75 метра. Самым древним произведением искусства, украшавшим Кафедральный собор, была купель (1300 г., романский стиль), выполненная шведскими каменотесами из готландского известняка. Во время войны она раскололась, и большинство фрагментов крестильной чаши оказались утрачены. В 2006 г. купель была воссоздана калининградским скульптором Фёдором Морозом с использованием сохранившихся деталей.
Официальным окончанием работ считается 1380 г. Храм посвятили «Всесвятейшему мертвому телу Господа нашего Иисуса Христа, всеславнейшей Деве, матери Его Марии, Святому Адальберту, Святой Елизавете и всем другим святым». Со временем упоминать стали только святого Адальберта и Деву Марию.
С 1525 г. с переходом в лютеранство собор стали называть Königsberger Dom. Тогда же со зданием начались проблемы, вызванные теми изменениями, которые были внесены на начальном этапе строительства. В южной стене и в башнях появились трещины. Чтобы они не расползались, пришлось замуровать окна. Именно поэтому у собора и сегодня глухие окна. Но и это не помогло: рухнул свод северного нефа, его пришлось перестраивать.
Так вокруг доминанты – крепости-замка на горе и собора – со временем возник район мелких торговцев и ремесленников, позже появилась и медовая лавка, давшая название Медовому мосту.
До 1724 г. официально название Кёнигсберг носил только замок, хотя задолго до этого горожане объединили под этим именем и три прилегающих самостоятельных в управлении «три города Кёнигсберга».
Вокруг Кафедрального собора селилось духовенство, в Старом городе и Кнайпхофе проживало купечество, а в Лёбенихте – ремесленники и пивовары. Но со временем в состав кёнигсбергских городов стали вливаться близлежащие ремесленные поселения, деревни и слободы. Они и стали центром экономической жизни города.