Я поднял меч и выразительно осмотрел со всех сторон. Хорошее оружие, не для женской ручки. Скорее всего, остался от кого-то.
Как там Несебр говорил? Твой Кирей. Кем бы он ни был, скорее всего, мечом и владел.
Могута молчал, но я чувствовал, что смотрит неодобрительно и на меня, и на нее. Но на меня все же больше. Кажется, свела судьба с непроходимым бабником. Но ничего, это лечится. Правда, сейчас о методах лучше умолчать.
– Да потому что Ушбань сторожим мы, – мрачно откликнулась Зирьяна, уже поборов свой первоначальный страх и стараясь не глядеть на меч. – А вы еще среди ночи пришли. Да какой… А дом мой. Сам уж должен был догадаться, что кое-что умею да знаю… купец из Къева-града.
Последнее было сказано так ядовито, что я восхитился. Впрочем, когда за твоей спиной стоит волколак, а от тебя расходятся волны Кощеевой силы, сложно утверждать, что ты всего лишь торгуешь свистульками.
– Даже если и так, – не стал спорить я, но и откровенно соглашаться тоже не собирался. – Рассказывай.
Она вздохнула и поманила нас за собой.
– Идем, – угрюмо сказала. – Здесь все равно находиться не стоит. Пусть жнецы и не прорвутся.
– Значит, вот эта красота неземная с рыбьими мордами зовется жнецами? – полюбопытствовал Могута, шагая рядом со мной.
Зирьяна кивнула. В сплетенном из чар коридоре она явно чувствовала себя как дома. Именно поэтому я не торопился менять истинное зрение на обычное. Кто знает этих ушбанян и из-за какого угла вынырнет новая гадость? А так, с синим светом, даже ничего смотрится, вполне себе симпатичненько.
Зирьяна вдруг ухватила меня за руку цепкими холодными пальчиками и потянула куда-то вправо.
– Сюда, – глухо велела она.
Я не успел ничего и ответить, как вдруг оказался в уютной маленькой светелке. Могута благодаря звериной реакции ни на шаг не отстал, но тут же удивленно охнул. И было от чего. Помещение, казалось, наполнено золотистым светом. Деревянные стены, пол и потолок. Печь не выбелена, а окрашена медово-желтым цветом. На столе посредине стоят горшки из золотисто-желтой глины, никогда такой не видал. Лавка застелена будто золотым руном. В углу стоит ткацкий станок, возле него – тяжелый сундук с огромным замком, что сияет так, словно лучи солнца на него попали.
– Меч отдай, – вдруг буркнула Зирьяна и отбросила за спину косу.
– Вот еще, – хмыкнул я.
Нет, нападать на девицу не в моих правилах, но как-то надежнее, когда в тебя стальным острием никто не тычет. Все же полезно для здоровья, знаете ли.
Зирьяна резко обернулась, внимательно посмотрела на меня, хмыкнула.
– Тоже мне богатырь.
– И не думал, – безмятежно отозвался я.
– Ну хватит уже! – не выдержал Могута.
Зирьяна махнула рукой:
– Ладно, возьми вас Ткачиха. Садитесь. Ну, или стойте, коль ног не жалко.
И, не дожидаясь, пока мы расположимся на лавке, начала рассказ:
– Ушбань тут стоит давно. Жили мы себе, никого не трогали. До городов пока доберешься, так можно и заблудиться. Нет, конечно, есть у нас торговцы, само собой. Но деревня больше все своим трудом живет.
Ткачиха приходит раз в половину века. Заходит в Двурогую гору, венчает ее вершины серебряным месяцем, свет которого смертелен для наших мужчин. Неземной красавицей выходит из хрустальных пещер, словом ласковым заговаривает. Очаровывает несчастного и уводит за собой навсегда.
– Если она такая же красотка, как жнецы, то беда с предпочтениями ваших мужчин, – проворчал Могута.
Я тем временем внимательно осматривал комнату. Задумчиво остановил взгляд на ткацком станке. Совсем не такой, как тогда был в видении. Что так? Может, у них вся Ушбань тут ткачеством занимается? Потому его и Хозяйка Горе-горы выбрала себе на вооружение?
Я подозрительно посмотрел на Зирьяну. Она перехватила мой взгляд, оперлась о стол и сложила руки на груди.
– Не надо так, вижу, что покоя тебе не дает. Я родом не отсюда, сам, наверное, уже догадался. А ткачество у нас по женской линии – основное занятие. Как у мужчин резьба по дереву.
Говоря последние слова, она нахмурилась, лицо будто накрыла тень. Но тут же тряхнула головой, словно пытаясь от чего-то избавиться.
– Так вот, – продолжила Зирьяна, – мои родители приехали сюда три десятка лет назад. Тогда было хорошо, никакой Ткачихи не было.
– Почему приехали? – не упустил я возможности уточнить.
Однако Зирьяна сделала вид, что не услышала. Могута нахмурился, выразительно постучал когтями по лавке.
– Мы жили спокойно, – тихо сказала она. Янтарные глаза заволокла пелена воспоминаний. – Но пришла Ткачиха. Где-то уже с год как лютует. Увела… – Ее голос прервался, прозвучал короткий глубокий вдох. – Увела моего старшего брата.
Так. Кое-что проясняется, уже хорошо. Но вот все равно…
– А жнецы… – начал было я.
Зирьяна рассмеялась холодно и сухо:
– Порой ей становится скучно. Потому выпускает своих воинов потешиться в деревню. Вот и…
Она резко провела ладонью по лицу, словно хотела что-то спрятать. Посмотрела на нас вызывающе и прямо.
– Сами видели, что творится. При этом ни одна женщина не может покинуть своего жилища. Не охотятся на них жнецы. Но и не выпускают на улицу. Сильны чары у Ткачихи. Не хочет будто, чтоб мы под ногами путались. А вот мужчины…
Я задумался. Это кое-что объясняет. Но мы и так тут задержались.
– А скажи, Зирьяна, кто плел чары вокруг твоего дома? – поинтересовался я, в то же время усиленно прощупывая весь дом на предмет дыр в магическом плетении.
Ибо вот прям как-то даже потянуло едва ощутимым ветерком. Прям как там, у Ткачихи в гостях.
Зирьяна отошла от стола, направилась к печи.
– Отец с матерью, – неохотно ответила. – А потом уж мы с Киреем укрепляли тут все. Родители однажды отправились в пещеры за дивными камнями. Ну и… – Резкий вдох, передергивание точеными плечиками. – Сгинули. Наткнулись на ловушку. Полно там разной нечисти, вот их досуха и выпили, оставив только кости да ссохшуюся кожу.
В синем свете истинного зрения вдруг появилась черная дыра. Аккурат над печью. Ага, чудесно. Выход все же имеется, просто следует его хорошенько поискать. И, кажется, сама хозяйка не в курсе. А зря, на ее месте я бы так спокойно не сидел. Учитывая, что за окном бродят такие… кхм. И поди догадайся, когда они надумают сменить предпочтения от мужского пола к женскому.
В окно вдруг кто-то поскребся. Зирьяна резко обернулась, в глазах появился страх. Мы с Могутой вскочили с лавки. Огромный серебряный серп разбил стекло, уродливая лапа оказалась как раз там, где мы только что сидели.
Зирьяна вскрикнула. Я рубанул мечом по лапе. Сталь аж зазвенела, перерубив конечность жнеца едва до половины. Серебряный серп со стуком упал, чудище завыло, темно-красная кровь хлынула на золотистое покрывало.
– Вот тебе и не интересуются женщинами, – пробормотал я, направляя поток Кощеевой силы в черную дыру. – Хватай девчонку!
Могута не медлил, закинул оторопевшую Зирьяну на плечо. Я выпустил меч и в самый последний миг подхватил серп. Вцепился в волчью лапу и, прикрыв глаза, рванул в дыру.
В ушах тут же загремело, дыхание перехватило, а кожа будто запылала огнем. Горячий ветер бил в лицо, я зажмурился. Рядом взвизгнула Зирьяна, что-то прорычал Могута. Ничего, надо просто немного потерпеть. И будет все хорошо. Ну, относительно.
Мысленно выстраивая дорожку до дома, я не совсем рассчитал силу. Потому когда мы рухнули на землю, то захотелось заорать. Головой приложился прилично.
Так… Гадкие ощущения пропали, остались слабость и наливающиеся синевой синяки. Рядом охнули мои невольные спутники. Одна страдальчески, другой… еще более страдальчески.
Сжав виски, я медленно сел. Открыл глаза, черные точки нахально плясали перед взором, не желая уходить. Пришлось еще раз зажмуриться.
– Где мы? – осторожно поинтересовалась Зирьяна.
Оглядевшись, я понял, что мы царственно сидим в зарослях чертополоха. При этом заросли находятся как раз за нашим домом. Подхватив серп, задумчиво покрутил его в руках.
– Считайте, пригласил вас в гости. Во всяком случае, здесь нет ни жнецов, ни Ткачихи, ни прочей подозрительной живности.
Растрепанная Зирьяна озадаченно посмотрела на нас обоих и потерла хорошенько оцарапанную щеку. Тут же ойкнула. Могута выглядел не лучше, но звериный облик немного смазывал впечатление.
Я поднялся на ноги. Прислушался. Так-так, уже услышали.
Раздался собачий лай, и через чертополоховые заросли метнулось… животное. Сплошной скелет с неприлично радостным выражением на вытянутом черепе. В холке – мне до пояса. Провалы глаз светятся мертвенно-зеленым светом. Увидев меня, скелет радостно запрыгал на всех четырех лапах, норовя запрыгнуть на ручки.
Зирьяна, завидев его, пискнула и рухнула без чувств на лапы Могуты.
– Костяш, – укоризненно произнес я. – Ты напугал нашу гостью.
Тот только дернул ушным хрящом и даже не подумал раскаяться. Поросенок.
Часть III. Калинов мост
Глава 1. Весточка от Змеиного царя
Солнце поднималось медленно, красило небо сиренево-розовым, ласкало утреннюю росу, застывшую на траве.
На берегу реки было тихо. Песчаный берег пуст. Только склоняются ивушки к воде, окуная свои ветви, шепча сказки ночи.
Я осмотрелась. Никого – славно дело. Можно спокойно посидеть и кое-что вспомнить. А может, и окунуться. Река с ночи еще теплая, не продрогну. Подумав, быстро скинула сарафан, припрятав под камушком, и вошла в воду. Та тут же приняла меня в теплые ласковые объятия.
Дивислав и Забава еще спали. В Удавгород мы прибыли ночью. Слава богам, быстро нашли постоялый двор. Дивислав обо всем договорился: комнатки нам дали пусть и маленькие, но очень уютные. Бесстыдник этот, правда, все пытался ко мне пробраться да речами сладкими заговорить, однако удалось ему только поговорить у порога. Сорвал поцелуй и довольный ушел. На мой взгляд, довольный, ибо ничего тяжелого у меня в руках в тот момент не оказалось. А губ