– В этом можете не сомневаться, сир Вадимир.
Стена, на которую мы все трое столь упорно смотрели, вдруг засветилась розоватым светом. Это было настолько неожиданно, что я невольно прикрыл глаза. А когда открыл их, то обнаружил, что у нас гости. Девять одетых в черные мантии фигур неслышно скользили в нашу сторону.
– Нет! – воскликнул монсеньор Доминго и попытался подняться с кресла.
Но этот его протест привел лишь к тому, что вакханки сбросили черные плащи и предстали перед нами во всем блеске неземной красоты. Не будь я занят решением проблемы сохранения человеческого рода во вселенском масштабе, то, наверное, не устоял бы перед чарами столь обольстительных особ, уже втянувших в свой греховный круг рыцаря де Мелазона и монсеньора Паулино, которым, похоже, предстояло сыграть роль фавнов. Что же касается меня, то я от этой чести уклонился, заявив вакханкам, что статус бога позволяет мне игнорировать подобные увеселения, предназначенные для простых смертных. Мое поведение было расценено грозными вакханками, как попытка вероотступничества, но жезл бога Велеса, поднятый над моей головой остановил их потянувшиеся ко мне руки с довольно острыми коготками.
– Не гоже богу Велесу без спроса входить в чертоги бога Вакха, – строго сказала старшая из вакханок, вперившая в меня почти черные очи. Возможно простого смертного этот взгляд поверг бы в трепет, но на человека, смотревшего в глаза Медузы Горгоны, подобные приемчики уже не действуют. Я всего лишь метаморфизировал до зверя апокалипсиса, повергнув в ужас и без того обалдевших рыцаря и инквизитора.
– Давайте обойдемся без скандала, девушки, – предложил я вакханкам. – Тем более что вам по статусу не положено вмешиваться в спор между богами.
Я был почти уверен, что мой грозный вид заставит вакханок отступить, но ошибся. Не сумев соблазнить бога Велеса, эти особы впали в агрессивное состояние, и мне пришлось останавливать их с помощью Экскалибура. Убивать девушек я, естественно, не собирался, но вид волшебного меча должен был их привести в чувство. К сожалению, не привел. Вакханки продолжали наседать на меня с яростью, достойной лучшего применения. Мне ничего другого не оставалось как отступать к той самой стене, которая и породила на свет столь негативно настроенных к представителям мужского пола особ. На мое счастье стена куда-то исчезла с предназначенного ей строителями места, и я мог продолжить свое отступление, которое вот-вот должно было перейти в паническое бегство. Вакханки почему-то решили, что просто обязаны разорвать меня на куски. Такое их поведение возможно было оправдано в отношении простых смертных, но граничило со святотатством в данном конкретном случае, поскольку их оппонентом был никто иной как бог Велес. При этом недостойные дочери благородного Витора де Вуатюра громко взывали к своему богу.
– О Вакх, приди к нам!
И, надо сказать, их призывы не остались безответными. Я едва успел увернуться от летящего мне в голову меча. И уже потом увидел прорастающее из снопа света козлобородое существо с витыми рожками на голове.
– Это сам Сатана! – взвизгнул монсеньор Паулино, тащившийся вслед за вакханками словно привязанный. К слову сказать, при нашей с господином Вивьером встрече присутствовало довольно много народу, ибо в огромном каменном храме, который неожиданно возник на месте старого замка, присутствовали как хозяева, так и гости Вуатюра. Причем женщины тут же превращались в вакханок, а мужчины в фавнов. Особенно шли изящные рожки сиру Франсуа де Мелазону, который взвыл в экстазе при виде бога Вакха.
– Вот уж не ожидал вас здесь встретить, господин Бегунков.
– Вы вторглись в мою епархию, любезный де Руж, вместо того, чтобы скромно ждать своей участи на Калиновом мосту. Впрочем, тем хуже для вас. Убейте его!
Последние слова предназначались для фавнов, вооруженных мечами и секирами. Что, впрочем, неудивительно, ибо в средние века мужчины не расставались с оружием даже тогда, когда отправлялись на свидание к дамам.
– Стойте! – крикнул монсеньор Паулино. – Именем Всевышнего заклинаю вас – не поддавайтесь дьявольскому искушению.
Меня инквизитор восхитил. Он отличался воистину несокрушимой силой духа. И хотя плоть его дала слабину, ни разума, ни совести он не потерял. Увы, его призыв хоть и вызвал легкое замешательство среди нападавших, но в чувство их не привел. Фавны продолжали наседать на меня с редкостным остервенением. Было их никак не меньше полусотни и долго выдерживать такой напор было не под силу даже Богу ни в человеческом, ни в зверином обличье. Поэтому я и прибег к магическому заклятью. Мое заветное «Мкрткртрчак» отозвалось в храме Вакха молнией и громом. Фавны не выдержали психической атаки и отхлынули в панике назад.
– Вы с ума сошли, Чарнота, – услышал я панический вопль Вивьера. – Вы погубите всех!
Храм действительно шатался. Несокрушимые вроде бы стены пошли трещинами, а сверху на наши головы сыпалась тысячелетняя пыль. Храм хоть и казался по виду роскошным, но основой ему служил старый замок Вуатюр, не способный противостоять буйству ополоумевших магов. Впрочем, меня сохранность чужой собственности волновала мало, ибо в этот момент я вновь подвергся атаке, но в этот раз со стороны коварного Вивьера, который, улучив момент, едва не проткнул меня мечом. Увернувшись от одной беды я едва не нажил другую, ибо с тыла меня неожиданно атаковал еще один монстр такой же козлобородый и рогатый как и его товарищ.
– Это случайно не ваш сынок? – спросил я у Вивьера.
– Это Гаркушин, – пояснил он мне. – Я же вам говорил, по-моему, что он получил статус Бессмертного за заслуги.
– Поздравляю, Валерий Валентинович, вы сделали отличную карьеру, переродившись из аспиранта в козла.
– На себя посмотрите, Чарнота, – огрызнулся кандидат исторических наук. – Более страшной образины мне видеть еще не доводилось. На вашем месте я бы не искушал судьбу и сдался.
– Боги не сдаются, – оглянулся я на воспрянувших духом фавнов и во второй раз произнес свое заветное: – Мкрткртрчак!
Замок Вуатюр не выдержал повторного надругательства и стал рушится прямо на глазах. Обезумевшие от ужаса фавны и вакханки сыпанули в разные стороны, а я побежал следом за проявившими редкостную прыть Архарами. Мне показалось, что Горные Козлы знают куда бежать и обязательно выведут меня в безопасное место. И я не ошибся в своих расчетах. Замок Вивьер имел выход к другому сооружению, для которого мое магическое заклятье не представляло никакой угрозы. Я без труда опознал то самое гигантское яйцо, где мне уже удалось побывать благодаря наводке волота Имира. Оказавшись в безопасном месте мои противники перевели дух и даже вернулись к человеческому обличью.
– Черт бы побрал этого придурка, – выругался Гаркушин. – Надеюсь его все-таки завалило обломками.
– Напрасно надеетесь, Валерий Валентинович, – услышал я молодой насмешливый голос. – Он стоит в тени за вашей спиной. Неужели именно этот монстр меня породил?
Голос принадлежал Аполлону Гиперборейскому, который пружинистой походкой приближался к старшим товарищам. Одет юнец был не по рыцарски, в обычную поношенную джинсу, и меч он не столько нес в руке, сколько волок за собой по блистающему полу.
– Так уж сразу и монстр, – обиделся я на чудесно рожденного отпрыска и поспешил вернуться в человеческое обличье.
– Чтоб ты провалился, Чарнота, – не удержался от нового ругательства Гаркушин.
– А я полагал, что мы и без того находимся в аду? – вопросительно глянул я на Вивьера. – Надеюсь, господин Архар, вы познакомите нас со своими хозяевами гекатонхейрами.
– Вы умрете, Чарнота, здесь и сейчас, – ощерился в мою сторону Вивьер. – Смелее, друзья, нас трое против одного.
Архары действительно бросились на меня с явным намерением забодать, однако юный покровитель муз вместо того, чтобы последовать их примеру, принялся с интересом рассматривать экспонаты инопланетного музея.
– Какого черта, Аполлон? – возмутился Вивьер.
– Вы сами мне сказали, милейший, что я должен убить его на Калиновом мосту и сбросить в пропасть к гекатонхейрам, – лениво отозвался Светозарный бог, – с какой стати я буду торопиться.
– Вот молодежь пошла, – посочувствовал я оппонентам, – никакого уважения к старшим. Мне все-таки придется убить вас, Вивьер, дабы не разочаровывать этого молодого человека.
– Ну, это мы еще посмотрим, – самоуверенно выкрикнул лучший из Горных Козлов и шагнул ко мне с пылом двадцатилетнего юноши.
– Вас ревматические боли не мучают, любезный, – сердобольно спросил я у бога Вакха, отбивая направленный в мою голову меч, – все-таки почти десять тысяч лет землю топчете?
Вивьер, однако, был опытным бойцом, да и бросившийся ему на подмогу Гаркушин тоже имел неплохие навыки в обращении с холодным оружием. Недаром же он проболтался тридцать лет в славном граде Катадже. Эта пара идеально дополняла друг друга, и мое положение сразу же стало незавидным. С трудом отбиваясь от сыпавшихся на мою голову ударов, я вынужден был отступать к застывшему в позе стороннего наблюдателя Аполлону Гиперборейскому. Юнцу не составило бы ни малейшего труда ткнуть мечом в мою ничем не защищенную спину. Однако он почему-то не делал этого, и с интересом наблюдал за развернувшимся на его глазах поединком.
– Помогите же нам Аполлон! – вновь воззвал к коллеге бог Вакх.
– Не учите меня жить, Вивьер, а тем более – убивать, – хмыкнул презрительно Светозарный.
Особенно мне докучал Гаркушин, который все время норовил зайти в тыл и нанести решающий удар. Пару раз ему это почти удалось, он даже сумел оцарапать мне плечо, но в третий раз я не выдержал и швырнул в его усатое ехидное лицо торчавший из-за пояса пистолет. Бросок оказался точным, тяжелая рукоять пистолета угодила нерасторопному Козлу прямо в лоб и на несколько секунд вывела его из игры. Я воспользовался выпавшим на мою долю удачным моментом и обрушил град ударов на оторопевшего Вивьера. Последний мой выпад пришелся прямо в сердце незадачливому богу Вакху, который совершенно напрасно считал себя бессмертным. Я обернулся было ко второму своему противнику, но Валерия Витальевича уже и след простыл. Он, видимо, решил не искушать судьбу и ретировался с поля боя с завидной поспешностью.