Трубецкой показал на экраны и на них появились изображения космических капсул.
– Вот они, челноки не будущего, но уже настоящего.
Капсулы были довольно малы. По размерам не более сорокафутового контейнера. По сравнению с действующими ракетами, они были просто песчинками. Их размеры удивили не только меня, но всех присутствующих в зале.
– Понимаю, понимаю ваши скептические взгляды. – Успокоил нас Трубецкой. – Но все по очереди. Капсулы разделяются на два основных класса – пассажирские и грузовые. На грузовых мы сможем выводить на орбиту грузы весом до десяти тонн. Да, это не предел мечтаний, но нам большего и не нужно. Мы уже строим орбитальные принтеры. Капсулы созданы именно под них. Принтеры будут печатать отсеки орбитальных станций непосредственно в космосе.
И вновь гул оваций.
– Грузовые капсулы будут возвращаться на планету на парашюте подобно легендарным кораблям «Союз». Они многоразовые рассчитаны на двадцать пусков, потом ремонт и еще двадцать пусков. В результате мы экономим до девяноста процентов на запуске от современных цен. – Трубецкой хлопнул в ладоши и на экранах появились пассажирские челноки. – Помимо экипажа на этих красавцах в космос смогут улететь шестнадцать пассажиров.
Журналисты и блогеры застыли в недоумении и зал поглотила тишина. Это вызвала надменную улыбку на лице Трубецкого. Если я поначалу слушал его с легкой долей иронии, то теперь я жадно вслушивался в каждое его слово.
– Теперь самое главное. Как мы будем доставлять в космос эти челноки. – Трубецкой на секунду притих и, удостоверившись, что все внимание зала приковано к нему, продолжил. – Вы видели эту огромную спираль, которую мы построили в степи. В ней, как в адронном коллайдере, мы будем разгонять челноки до первой космической скорости, затем из трубы в центре, мы выстрелим ими прямо в космос.
На экране начался мультик показывающий, как работает система, а зал наполнился фотовспышками телефонов.
– В тоннелях спирали полный вакуум. При помощи электромагнитных ускорителей мы получим искомую скорость за три витка. Но что делать с атмосферным воздухом спросите вы? А я отвечу. Мы отведем его в сторону.
Зал стих настолько, что я слышал, как бьется мое сердце. Многие даже привстали со своих мест, в ожидании раскрытия этой тайны.
– В трубе установлен огромный вращающийся электромагнит. Перед запуском он наэлектризует воздух и заставит его закружиться в виде торнадо. В центре этой воронки воздух станет настолько разряженным, что им можно будет пренебречь. – Трубецкой важно сложил руки на груди. – Именно по этой воронке мы и будем отправлять челноки в космос и возвращать их обратно.
Буря оваций. Люди встали и аплодировали стоя, наверное, в этот момент не было на Земле более самодовольного человека, чем Трубецкой. Он долго и низко кланялся, купаясь в овациях. Презентация закончилась и началась пресс-конференция. Журналисты спрашивали Трубецкого о цене на билет, о том, когда начнутся регулярные полеты, чем он планирует заниматься в космосе и так далее и тому подобное. Меня это не интересовало, и я ждал, когда же мы уже отправимся на космодром и Трубецкой даст приказ на первый пробный полет.
Через два часа пресс-конференция плавно переросла в банкет, и я понял, что сегодня ничто никуда не полетит. Угощения были вкусными, а напитки холодными. Я налил себе янтарного пенного и, положив на тарелочку немного закусок, присел за столик у стены.
Трубецкого облепили и сейчас к нему не подобраться. Он широко улыбался и наслаждался своей важностью. Он действительно был гением. Через пару лет, еще при его жизни, его именем начнут называть города не только в России, но и по всему миру. Имя этого человека встанет в один ряд с такими глыбами, как Ломоносов и Менделеев. И даже я, флегматичный скептик, буду гордиться тем, что был не только современником этого человека, но еще и лично знаком с ним.
Мой спонсор не пожалел денег и меня завтра ждало эксклюзивное интервью с Трубецким, поэтому я и был спокоен. Меня больше волновали ни его гениальные мозги, а его душа. Его семья, быт, его вера в конце концов. Он практически жил на стройке этого космодрома, за это время от него ушла жена, умерли родители, а он так и не смог выбраться на их похороны. Меня интересовала именно эта, человеческая часть Трубецкого, все остальное было не важно.
– Все веселятся, а вы грустите? – Окликнула меня дама в длинном черном платье.
– Я не грущу, а размышляю.
Дама подошла к моему столику и мой взгляд тут же упал на ее глубокое декольте. Под шелковым облегающим платьем не было бюстгальтера, а прелестную ножку кокетливо открывал длинный разрез.
– Вы позволите?
– Да, конечно, присаживайтесь. – Не смог отказать я, не сводя глаз с пышной груди незнакомки.
Она присела и поставила на мой столик бокал с шампанским.
– Меня зовут Диана. Диана Трубецкая.
– Боже мой. Вы сестра Валентина Трубецкого.
– Я польщена. Обычно меня принимают за его любовницу. А вы? Как я могу обращаться к вам?
– Мена зовут Владислав. Я младший редактор одного из новостных каналов.
– О. Тогда вы должны быть там, возле моего братца, а не за этим столиком.
– К нему сейчас не подобраться. Я настроен взять у него интервью завтра.
– Зачем ждать до завтра, если сегодня вы можете взять меня.
Диана чуть наклонилась вперед и ее грудь практически обнажилась.
– Вас? – Только и смог прошептать я. – Но…
– Простите меня. Я хотела сказать, у меня.
Диана подмигнула и, облокотившись на спинку стула, испила пару глотков из своего бокала.
– О таком я даже мечтать не мог. Я много читал о вас, готовясь к этой поездке. Вы же закончили тот же ВУЗ, что и ваш старший брат.
– Похвально. Многие считают, что кроме прекрасной внешности у меня больше ничего нет. Но это совершенно не так. – Диана взяла со столика пачку моих сигарет и вопросительно посмотрела на меня. Я тут же подскочил и помог ей прикурить. – Это все. Все это, что окружает вас построено благодаря мне.
– Не понимаю, о чем вы?
– И никто не понимает и не знает. Да, мой брат гений, и он достоин всего того что имеет, но я тоже гений. – Диана выпустила струю дыма и вновь приложилась к шампанскому. – Видите ли в чем дело, брат мыслит узко и даже приземленно. Если бы ни я, он так бы и прозябал в своем НИИ. Идея этого космопорта пришла в мою светлую голову, когда мне было пятнадцать. Когда ты живешь в семье ученых и тебя окружают сплошные гении, нужно соответствовать. Тогда брат отверг мои мысли, назвав их детскими фантазиями. Но я не сдалась. Я поступила в Бауманку и закончила ее с красным дипломом. Я смогла собрать все свои мысли воедино, но мозгов реализовать их, все же не хватило.
– Не будьте столь самокритичны, Диана. – Попытался подбодрить ее я, увидев грустную нотку в глазах. – Прошу вас, продолжайте.
– Так вот, тогда брат разрабатывал новые модели лифтов. Вы представляете? Трубецкой и лифты. Когда он вновь увидел мой проект, его глаза загорелись. Он оббивал пороги всевозможных ведомств и министерств почти десять лет. Но все безрезультатно. За это время мы довели проект до совершенства.
– Почему не уехали? Многие светлые головы иммигрировали.
– Патриотизмом моего брата можно забивать гвозди. – Рассмеялась Диана. – На него выходили американцы, японцы, китайцы, но он всем отказывал. Он ждал и дождался. Когда страна окончательно зашла в тупик, о нем вспомнили. Эта стройка воистину стала объединяющей. Здесь трудились люди со всех концов страны.
– А почему Калмыкия?
– Это идеальное место. Есть простор для спирали, погода весьма благоприятна. Было предложение разместить ее в Казахстане, но Валя отказался.
– То, о чем он говорил на презентации. Это все правда?
– Почти. – Диана вновь наклонилась над столом и подмигнула. – Калмыцкая праща, это что-то среднее между адронным коллайдером и рельсотроном. При помощи большого количества разнополярных магнитных полей мы разгоняем челноки до первой космической скорости уже на втором витке, а не на третьем. Все остальное истинная правда.
– А зачем тогда нужен третий. – Невольно перебил я Диану и смутившись тут же умолк.
– Для стабилизации процессов и скорости. – Она даже не заметила моей бестактности, или сделала вид, что не замечает. – Затем начинается самое интересное. Два мощных электромагнитных вихря. Тот, что внутри, мощнее. Расширяясь, он раздвигает своего собрата, а вместе и с ним и воздух. Внутри воронки создается практически вакуум, сопротивление стремится к нулю, а значит, расход энергии резко уменьшается. Электромагнитный вихрь помогает преодолеть притяжение. Не нужны дорогие жаропрочные панели, огромные баки с топливом и одноразовые ракетные двигатели. Мы запускаем челнок в космос, подобно тому, как праща запускает камень, отсюда и такое название.
– Это гениально. – Выдохнул я. – Просто гениально.
– Благодарю вас. А вы джентльмен. – Смущенно улыбнулась Диана. – В космосе челнок включает маневровые двигатели, на них же он и возвращается к воронке. Навигатор выводит его точно на цель, и он падает в нее. Обратная дорога так же безопасна и проста. Магнитное поле переключается на другую полярность, челнок мягко и плавно затормаживается, никаких перегрузок. На высоте десять километров включаются газовые стабилизаторы, и он по дуге выходит из воронки. Далее он приземляется на одну из десяти площадок космопорта.
– Поэтому вы и запретили здесь сотовую связь?
– Разумеется. Она создает сильные помехи. Все, что излучает электромагнитные волны, здесь под запретом. Сотовая связь, беспроводной интернет, даже микроволновки. Полеты над Калмыкией так же запрещены.
Я слушал Диану и поражался тому, как в таком прекрасном теле может быть такой светлый ум. Она говорила много и так складно, что сомнений в ее словах возникнуть не могло.
Я оказался прав. В разгар банкета объявили, что полет состоится завтра. Многих это расстроило, а я лишь ухмыльнулся. Банкет продолжился, а мы с Дианой отправились в мой номер. Она оказалась не только гениальным ученым, но и прекрасной любовницей. Насладившись ею, я заснул, а она тихо исчезла. Я даже не заметил, когда она покинула мой номер.