Оставив поднос на кофейном столике, принялась бродить по спальне господина Бонно. Все-таки не каждый день оказываешься в самом сердце звериного логова. Здесь было чисто, каждая вещь лежала на своем месте и больше всего из этих вещей привлекли фотографии, усеявшие одну из стен. К моему удивлению, не встретила ни одного современного фото, всюду были изображены люди времен первых французских миссионеров. На многих изображалась одна и та же пара - стройная молодая женщина с длинными черными волосами и очень красивым лицом и мужчина - высокий худощавый блондин с большими глазами и аккуратной бородкой, возможно, это предки семейства Бонно, а может быть, просто дань истории. И пока рассматривала фотографии, совершенно забыла о хозяине комнаты, а когда вспомнила и обернулась, услышала какой-то треск на крыше. От испуга в одном прыжке оказалась за гардиной.
Я осторожно выглянула из укрытия. С крыши в окно спрыгнул Лерон, с него стекала дождевая вода, могучая спина и широкие плечи блестели в тусклом свете. Он отряхнулся и потянулся за полотенцем, что лежало на краю кровати, но вдруг остановился, принюхался, затем прошел к стене с фотографиями, а в конце встал напротив той самой гардины, за которой я пряталась:
- Выходи! – громко крикнул разгневанный Лерон.
Мне ничего не оставалось, как послушно отодвинуть штору и выйти на свет, монстр в этот момент отбросил полотенце и подошел на несколько шагов ближе:
- Чего ты добиваешься, пронырливая гадюка?!
- Я не хотела вторгаться в ваше личное пространство, всего лишь принесла поднос с едой. И вовсе я не гадюка, – буркнула себе под нос.
- Хорошо, ты его принесла и что? Не смогла найти обратной дороги? – он продолжал злиться, но хотя бы снизил крик на полтона.
- Просто увидела фотографии на стене и не смогла пройти мимо. Кто на них изображен? Ваши предки? – продолжая глупо улыбаться, хотела хоть что-нибудь узнать о нем.
- Уходи! И уясни раз и навсегда, если еще раз зайдешь в мою комнату, отведу тебя в джунгли и брошу там на радость диким зверям.
- Как скажете! – выкрикнула в ответ и поспешила к двери, а напоследок добавила. – Одиночество в скором времени доконает тебя окончательно. Невозможно так жить!
- Возможно, – прорычал он сквозь зубы и захлопнул за мной дверь.
Вот и поговорили. Вернувшись на кухню, застала Клавье, он с такой надеждой смотрел на меня, будто бы я должна была произнести слова: « Он будет жить!»
- Как все прошло? – поинтересовался месье Морель. – Как вижу, шума было немного и на тебе ни следа от омлета, - и он засмеялся.
- Как смешно! Этот монстр назвал меня пронырливой гадюкой, грозился забросить в джунгли, а в конце выставил за дверь.
- Правда? Гадюкой?– Клавье продолжал смеяться, скорее уже хохотать.
- Именно, - я также не сдержала улыбки.
- Пусть Лерон и был с тобой груб, но случилось главное, – и тут мажордом стал серьезнее.
- Что же?
- Он принял от тебя еду.
- Вы так говорите, будто бы он совсем не человек, а зверь из леса.
- Скажу по секрету, инстинкты в нем занимают большую часть, Лерон руководствуется ими.
- Ну, видимо, в следующий раз сделаю дорожку из печенья, чтобы выманить его на свет, – здесь уже засмеялась я.
Но из темноты коридора послышался голос Лерона, он звал своего мажордома и тот послушно последовал к нему, произнеся напоследок:
- Вы нужны ему Валери, а иначе хозяин превратится в зверя окончательно.
Услышав эти слова, села на стул в полном замешательстве. Я же не психолог, чтобы заниматься социализацией подобного существа? Да и как с ним вообще возможно общаться, когда он либо орет, либо рычит.
От мыслей отвлек садовник, Тян попросил выйти к нему и помочь укрыть цветы, чтобы ливень не побил их, я же с радостью, как ребенок побежала под прохладный дождь. Одежда и волосы промокли насквозь за секунду, но это несравнимо с теми ощущениями, которые сейчас испытывала. Тян улыбался, наблюдая за тем, как я бегаю и прыгаю босиком по лужам. Жакет пришлось снять, так как он напитался водой и стал тяжелым. Подол шелкового платья прилипал к ногам, по телу бежали сотни или даже тысячи струек воды – непередаваемые ощущения. Когда вернулась в дом, сразу побежала в ванную, чтобы согреться.
Так прошел этот день, дождь продолжал лить, а в доме горел свет, Совади расставляла на столе тарелки, и было невероятно уютно. Дома я не чувствовала себя так хорошо с тех пор, как съехала от родителей, а здесь ощущения тепла и комфорта снова вернулись, словно меня отбросило на десять лет назад.
На следующее утро меня разбудили стуком в дверь, на часах значилось пять тридцать утра и, честно говоря, это заставило напрячься. На пороге стоял Клавье:
- Доброе утро, Валери, – он говорил тихо, практически шепотом.
- Доброе утро, месье мажордом, – я без конца зевала и, видимо, еще спала. – Вы чего-то хотели?
- Да. Мне, конечно, неловко вас об этом просить, но не могли бы вы отнести завтрак в комнату Лерона.
И в этот момент я окончательно проснулась:
- Что, простите? Но зачем?! Он же выставил меня, запретил даже и близко подходить к его двери.
- Я знаю, просто мне сегодня нездоровится.
- Но, подождите, у вас еще есть Совади, Теу, Тян или Сози на худой конец. Почему я? Вы чего-то не договариваете.
- Хорошо, раскусила. Хозяин сам просил меня попросить тебя об этом.
- Лерон сам того пожелал? Опять ваши шуточки, Клавье? Я не хочу больше подвергать такой опасности свою нежную психику.
- Прошу тебя, Валери. Не отказывай ему в такой малости. Пусть он и выглядит жестким, грубым и бесчувственным, но поверь, таким он не родился, он стал таким, однако я вижу в его глазах стремление.
- Хорошо, уговорили. Но постоянно я этого делать не буду. И вообще, почему так рано? Почему не в девять, не в восемь хотя бы?
- Лерон завтракает рано, после уходит в леса и возвращается только к обеду.
- Можно я просто поставлю поднос у двери и быстренько уйду?
- Нет, он сказал, чтобы ты подала ему завтрак, как вчера подала обед.
- Ладно.
После чего Клавье удалился, а я поспешила выполнить утренний туалет. Одевшись и причесавшись, решила не распускать волосы как вчера, а собрать их в хвост. Мое лицо, как и тело, неплохо загорели за три недели, поэтому выглядела очень свежо и, сказала бы, даже притягательно. Вооружившись своей красотой, направилась в столовую за яствами для его превосходительства Лерона Бонно.
В столовой уже все было готово, на подносе стоял чайник с кофе, на блюдцах дымились оладья, к которым было также подано варенье из тропических фруктов. Если бы не ответственная миссия, я бы съела один блинчик, ведь они так соблазнительно пахли. Но надо держать себя в руках.
Пока поднималась, представляла встречу с ним, и когда встала перед дверью, долго собиралась с силами, чтобы постучать, но из комнаты донесся голос Лерона:
- Не стоит так долго пыхтеть, можешь заходить.
Отворив дверь, медленно зашла внутрь и увидела его, Бонно сидел за письменным столом. Злыдень преспокойно читал газету, странно, но даже сейчас его лицо все равно находилось в тени, наверно специально так мебель расставлял.
Я подошла к кофейному столику, поставила поднос и решила тут же уйти, но потом остановилась и спросила:
- Почему?
- Что, почему? – переспросил он, не отрываясь от газеты.
- Почему я это делаю? У тебя достаточно прислуги, я же для тебя враг и гадюка.
- Решил, ты слишком много бездельничаешь. Все эти посиделки в столовой, беготня под дождем, возлежания у бассейна. Ты здесь не гость, а пленница, так что пора отрабатывать.
- И что? Потом заставишь меня драить полы и вытирать пыль с каждой книги, что стоят у тебя на полках?
- Пока остановимся на этом. Теперь ты будешь каждый день приносить мне еду и не задерживайся.
Говорит на русском
- Вот упырь!
На что Лерон ответил:
- Не забывай, я понимаю тебя, так что не стоит слишком увлекаться красноречием. Ступай.
И вот, уже около недели, каждый день встаю в половине шестого, чтобы встретиться с Сози, взять у него свежую прессу, затем лично собрать поднос и отнести Лерону в комнату, и так три раза в день. Это было нетрудно, даже увлекательно, но более я с ним не разговаривала. Он встречал меня как всегда холодно, лишь на обратном пути ощущала его взгляд у себя на спине.
Однажды попросила Лерона об услуге, мне нужно было зарядить свой телефон, но только для того, чтобы слушать музыку. К просьбе он отнесся настороженно, и лишь когда принесла ему сим-карту, успокоился. Теперь я могла слушать свои любимые треки. Иногда Совади и Теу уходили, тогда уборка дома лежала на мне и я, включая плеер, приступала к делам. Безусловно, никто не заставлял убираться или готовить, но мне самой этого хотелось, а иначе можно было умереть от скуки. Я танцевала и вспоминала вечера, проведенные в клубах, от этого становилось легче. К слову сказать, Лерон, видимо, наблюдал за мной, потому что всегда был в курсе, что я делаю и где.
В один из дней, когда Совади снова приготовила оладьи, а я была невероятно голодна, то еле донесла поднос до комнаты Лерона. Зайдя внутрь, как всегда поставила кушанье на столик и просто не могла оторвать взгляда от этих пышных красавцев, тогда Бонно произнес:
- Тебя что, не кормят?
- Простите. Просто ваша еда выглядит вкуснее, - я закусила губу и уже хотела развернуться, как услышала.
- Ну ладно, ты можешь…
Но я не дослушала, схватила один блинчик из его тарелки и засунула в рот. Лерон настолько был удивлен, что встал и подошел ко мне:
- Я хотел сказать, что ты можешь попросить Совади готовить тебе их каждый день.
- Да? – произнесла с набитым ртом. – Ну, извините. Не удержалась.
Он так странно смотрел на меня, изучал каждое движение, каждый вздох, что я чуть не подавилась этим блинчиком. Лерон не сводил глаз с лица, он просто стоял и изучал. Мне же казалось, что Бонно очередной раз поражен моей наглостью.